«Журналистов в шлемах VR я до сих пор не увидела»: СМИ — о будущем медиа Статьи редакции

О рынке СМИ на Украине

На рынке в прошлом году сложилась такая ситуация, что деловых медиа вообще практически не осталось на Украине. Они все по тем или иным причинам вымерли. В России с этим всё намного проще, у вас много крутейших изданий. Мне очень нравится «Секрет фирмы», я читаю Forbes российский. Это действительно классный контент.

У нас большая проблема с тем, что контента о бизнесе не хватало. Я работала там и с коммерческой и с редакционной стороны раньше и видела, что есть неудовлетворённый спрос не только со стороны читателей, но и со стороны рекламодателей. Потому что те, кто хочет что-то продать людям, у которых есть деньги, либо людям, которые принимают решения в бизнесе, — таких компаний на самом деле много, и монетизировать такое издание легче, чем, например, городской сайт.

Правила онлайн-издания

У нас в издании есть два основных правила:

1. «Людям интересны люди», то есть мы в отличие от прочих деловых изданий не пишем обзор рынков или компаний. Считаем, что это очень тоскливо. Мы всегда стараемся находить именно человеческие истории, личный опыт.

2. Контент должен вызывать эмоции. Если от темы никому из редакции ни холодно, ни жарко, то эту историю люди не будут пересказывать друг другу, и смысл вообще её писать?

Про монетизацию онлайн-издания

Могу сказать, что с одной стороны, всё не очень плохо, с другой стороны — есть к чему стремиться. Сейчас наш основной источник дохода — нативная реклама. Мы начали её активно продавать в ноябре 2017 года. До этого мы проедали средства инвестора, а с ноября начали зарабатывать сами.

С тех пор сделали где-то 50 материалов в рамках спецпроектов. Я считаю, что это крутой показатель для молодого издания. У нас уже перечень, по-моему, из 15 клиентов, причём среди них Lenovо, Yves Saint Laurent, Renault, «Битрикс24», то есть большие хорошие компании, с которыми мы поработали. Мы зашли в нишу, в которой был спрос.

У нас в производстве нативной рекламы фишка — мы не просто пишем статью и продаём размещение логотипа с этой статьёй (этим, к сожалению, часто СМИ «страдают»). Мы стараемся быть маркетинговым агентством, спрашиваем у клиента, чего он хочет, в чем его проблема, и пытаемся эту проблему решить. Мы не уходим в такие отмазки, как: «СМИ — это про имидж, какие продажи? СМИ не может продавать продажи».

Вера Черныш, главный редактор онлайн-журнала для малого и среднего бизнеса MC Today

Об аудитории в соцсетях

В Facebook и «ВКонтакте», по нашему опыту, аудитория реагирует по-разному. В Facebook публикация не просто поднимается с видео, а ещё и лайкается, комментируется — все очень хорошо реагируют, переходят по кнопке, когда начинается трансляция. А во «ВКонтакте» у нас был обратный опыт: кажется, что в нашей группе людей очень раздражают уведомления, и каждый раз, когда они видят уведомление, какая-то часть людей начинает отписываться.

Может быть, в Facebook немного по-другому устроено: там действительно для того чтобы пост выдался конкретному человеку, нужна уже какая-то степень вовлеченности, во «ВКонтакте» просто приходит уведомление. Но вот такой опыт у нас тоже был.

Ещё интересно, как выяснилось, что есть очень много сервисов для трансляций, и СМИ тоже может их использовать. Если вы хотите делать трансляцию, вообще можно все что угодно делать: одновременная трансляция в разные соцсети. Можно подключать опять же двух спикеров, как у нас в кейсе с интервью, и всё это прекрасно работает.

Светлана Зыкова, главный редактор Rusbase

Говорили про такую вещь, как «нативка», так называемая нативная реклама. С моей точки зрения (я 15 лет работал креативным директором), это — позор, это всё умрёт, и такая реклама не должна существовать.

О рекламе надо говорить честно и открыто, а не пытаться её замаскировать — «Ой, я вот тут случайно проходил мимо магазина, и мне так всё понравилось, и вот, кстати, его адрес и ещё скидка». Это позор вообще для любого средства массовой информации, для журналистики. Почему-то есть какая-то иллюзия, что это работает, что если не написать, что это реклама, то человек её не заметит.

Дмитрий Чернышов, блогер mi3ch

Если честно, я сижу в лёгком недоумении, потому что я работаю в этой отрасли на разных, более-менее скучных высоких должностях уже, как я посчитала, 18 лет.

И примерно столько же я хожу на всякие конференции, митапы. И 10 лет назад мне уже сказали, что журналисты все умрут примерно через год, и нейросети будут писать новости. У «Яндекса» есть продукт, который пытается это делать. Это очень хороший, достойный продукт, мы всё ждем, когда же, наконец, мы все тут сдохнем, но пока всё ещё живы.

Второе, что нам обещали, — конвергентные редакции, где будут сидеть супержурналисты в шлемах дополненной реальности. И вот они все прямо сейчас начнут фигачить одинаково хороший контент, и, наконец-то, возникнут новые медиа. Это было 10 лет назад темой российского интернет-форума, который три дня заседал и обсуждал, что мы будем делать в формате конвергентных редакций.

В общем, журналистов в шлемах я тоже до сих пор не увидела. До сих пор приходится нанимать нормального человека на видео, нормального человека на СММ, нормального человека на что-то ещё. К сожалению, это так.

Надежда Папудогло, главный редактор издания «Мел»

У людей в принципе довольно высокий уровень тревожности. Им надо быть в курсе того, что происходит в мире, потому что в целом им надо понимать, что у нас с деньгами, пора ли деньги с Кипра выводить куда-нибудь, заводить куда-нибудь, что такое налоговая амнистия — это довольно бытовые вопросы.

Они не про высокую журналистику, они про довольно рациональные и практичные вещи, с которыми в целом сталкивается любой человек, который зарабатывает, встаёт с дивана, ходит на работу, путешествует, иногда знает иностранный язык, у которого есть Facebook — короче, у нас всех есть проблемы. Одна из задач медиа — эти проблемы решать.

Ирина Малкова, главный редактор медийного проекта The Bell

У меня, как у Мартина Лютера Кинга, есть мечта — я очень хочу читать одно СМИ о политике. Моя проблема как читателя, а я сейчас говорю скорее как читатель, а не как журналист и главный редактор, в том, что чтобы составить картину дня политики в мире, даже в России, в основном в России, мне нужно читать пару, тройку, четверку СМИ.

То есть если я хочу увидеть (сейчас я буду очень условно говорить) либеральную картину мира, я пойду почитаю «Медузу», Republic, я почитаю «Дождь». А если я захочу увидеть консервативную картину мира, я пойду почитаю Life, Russia Today, что-то ещё (каждый может сам назвать, к примеру) и я хотел бы читать одно СМИ.

Мне бы хотелось видеть такое некомфортное, неприятное медиа, которое сводит на одной странице Захара Прилепина и Кирилла Серебренникова (я сейчас только про культуру буду говорить), которое нормальным считает интервью взять у Проханова и у Дудя. Да, представляете, Дудь берёт (интервью) у Проханова или Проханов у Дудя! Это же просто будет разнос!

Другой момент — подача материалов. То, как журналисты работают с фактурой, с тем, как они подходят к темам. И здесь интересный момент, кстати, почему мы заговорили про иммерсивность — у меня тема выступления, которую прислали, звучала так: «Иммерсивная журналистика. Чему реально стоит поучиться у вас». Очень расплывчатая, пока ехал — думал.

Дело в том, что обычно форматы заимствуются у западных медиа. Все знают, что «Медуза» заимствовала формат карточек у Vox, адаптированной под российский рынок. Примеров можно вспомнить много. И очень мало кто заимствует именно подход к информации, подход к контенту.

Филипп Вуячич, главный редактор «Афиши»