«Компании-зомби» наступают: рост «пустых» компаний приумножился

Кажется не менее абсурдной, чем существование настоящего «ходячего мертвеца» в реальности, однако они существуют и в некотором роде даже процветают.

Впервые о таких компаниях заговорили исследователи «потерянного десятилетия» – кризиса 90-х годов в Японии. Тогда в разгар экономического кризиса японские банки продолжали поддерживать кредитами своих должников, вместо того чтобы позволить им обанкротиться.

Один из основных вопросов относительно компаний зомби – является ли рост их количества эпизодическим следствием экономических циклов или же существует некая более долгосрочная тенденция. И ответ на этот вопрос неутешителен: доля компаний зомби стабильно растет.

В начале 80-х годов только 2% публичных компаний являлись «зомби». В 2007 году перед мировым финансовым кризисом этот показатель составил уже 9%. В конце 2019 года около 13% компаний идентифицируются как «зомби».

Причина устойчивого роста – в простоте привлечения кредитных средств и в сложности выхода из этого состояния. Конечно, некоторым удается переформатировать свой бизнес, повысив его эффективность, другим – выпустить новый востребованный товар или услугу с высокой маржинальностью. Однако большинству это не по силам, причем ситуация ухудшается: если в начале 2000-х годов шанс вернуться к нормальному состоянию оценивался в 25%, то сейчас всего 15% компаний могут вернуться к нормальному функционированию и выбраться из долговой ямы.

В итоге однажды став «зомби», компания, вероятно, им и останется, живя за счет дешевых кредитов. В то же время большое количество неконкурентоспособных фирм могут отложить свое банкротство на будущее – ценой наращивания долговой нагрузки и превращения в «зомби». Старые «зомби» продолжают существовать, а новые все прибывают.

Истоки сложившейся ситуации лежат в политике монетарных властей в части ключевой ставки, а также в сложившейся практике смягчения негативных эффектов экономических циклов. Начиная с ранних 80-х годов ключевая ставка ФРС находится в устойчивом понижательном тренде, а устоявшаяся практика смягчения рецессий – стимулирование потребительского спроса через наращивание денежной массы, в том числе через облегчение привлечения средств – как непосредственного кредитования, так и через эмиссии корпоративных облигаций. В частности, программы количественного смягчения, предполагавшие выкуп трежерис у банков, а также выкуп корпоративных бондов на долговом рынке, в значительной мере способствовали продолжению существования «зомби». И появлению новых.

В таких обстоятельствах банкам зачастую выгоднее поддерживать должника новыми кредитами, чем столкнуться с его банкротством и списанием долгов. В принципе решение банка зависит от размера задолженности относительно ликвидационной стоимости компании. И зачастую убытки, с которыми будет вынужден столкнуться банк в случае банкротства своего должника, могут быть очень болезненными. Особенно острым этот вопрос становится во время рецессии, когда балансы банков находятся под давлением растущего количества дефолтов должников, и при этом залоговое имущество сложно продать на депрессивном неликвидном рынке. Но даже если банк откажет в новом кредите – остается эмиссия облигаций.

Сам термин «зомби» хорошо отражает внутреннюю суть таких компаний. Это коммерческая организация, которая продолжает функционировать, несмотря на полную несостоятельность ее бизнес-модели в текущих рыночных условиях.

Негативные аспекты существования экономических зомби простираются далеко за пределы экосистемы «заемщик-кредитор». Этот феномен ухудшает работу рыночных механизмов, причем не только в своей отрасли и банковском секторе, но и во всей экономике в целом:

· Зомби изымают из экономики значительные финансовые ресурсы и «запирают» внутри себя, препятствуя их дальнейшему перераспределению.

· Неадекватная бизнес-модель и отсутствие развития приводят к низкой производительности труда (ниже, чем в нормально функционирующей компании). По расчетам экспертов Банка Международных Расчетов (The Bank for International Settlements), возрастание доли компаний-зомби на 1% ведет к уменьшению роста производительности труда на 0,3%.

· Мешают работать более продуктивным компаниям, увеличивая издержки их функционирования. Если быть точным, они вынуждают конкурентов держать более низкие цены и увеличивают их издержки, т.к. растет конкуренция за ресурсы.

· Отсутствие инвестиций в развитие, поскольку все средства уходят на обслуживание долгов, что приводит к замедлению развития всей отрасли в целом.

· Чем больше «зомби», тем сильнее экономическая ситуация в стране зависит от доступности кредитных ресурсов. Это, в свою очередь, увеличивает риск высокой инфляции и ограничивает возможности маневрирования монетарных властей в периоды рецессий.

Отдельно стоит упомянуть о влиянии «зомби» на рынок труда. Один из аргументов «за» спасение таких компаний: они дают работу многим людям, а на конец 2019 года компаний зомби было около 13%. Высказываются разные оценки количества рабочих мест, которые обеспечиваются такими компаниями. Например, по данным Arbor Research, это 2,2 миллиона рабочих мест только в США. Но те же самые рабочие места могли бы создать компании с эффективной бизнес моделью, которые не смогли достаточно вырасти из-за высокой конкуренции в отрасли в результате засилья «зомби». Обычно конкуренция идет на пользу отрасли: в том случае, когда речь идет о соревновании бизнес-моделей. Но бизнес-модель «зомби» несостоятельна, вся генерируемая прибыль уходит на обслуживание долгов. По сути, конкуренция со стороны таких фирм больше напоминает демпинг.

Пандемия коронавируса и последовавшие меры поддержки со стороны ФРС не способствуют оздоровлению ситуации. Власти по всему миру сейчас предпринимают именно те шаги, которые потворствуют появлению и процветанию «зомби»: экономика последовательно накачивается деньгами через нулевые процентные ставки, прямые выплаты населению. Банковский сектор и долговой рынок принимают гигантский поток ликвидности. И объемы средств, выделяемых на спасение экономик, беспрецедентны.

Все это усиливает главную причину, по которой зомби вообще могут существовать: доступность дешевых кредитов на длительный срок.

Кроме того, политические власти сейчас сосредоточены на сохранении рабочих мест любой ценой. А зомби компании – это не только неэффективный бизнес, но и рабочие места.

Также можно упомянуть общую корпоративную нервозность и довольно мрачные прогнозы на поведение потребителей после перезапуска экономики. В такой ситуации многие компании привлекают значительный объем кредитных средств, чтобы создать подушку безопасности на будущее. Особенно сильно это проявляется в отраслях, которые традиционно подвержены «зомбификации»: промышленные конгломераты, сети супермаркетов и отельная индустрия.

Проще говоря, в результате пандемии коронавируса «живых мертвецов» станет значительно больше. А это, в свою очередь, приведет к замедлению темпов восстановления, высокой «хрупкости» экономики и росту корпоративных долгов.

Все это снизит эффективность расходования ресурсов – вместо интенсивного развития возникает жизненная необходимость продолжать накачивать экономику деньгами. Это может стать залогом роста экономики, а чтобы поддерживать «экономический некрополь», который может занять до 25% от всей экономики, понадобятся низкие ставки и обширная денежная масса.

Тут кроется еще одна опасность – инфляция. Постоянное наращивание денежной массы без последствий в виде инфляции невозможно, в определенный момент придется предпринимать меры по сокращению денежного предложения, а это означает и свертывание программ количественного смягчения, и повышение ключевой ставки.

И когда такое случится, бизнес-зомби останутся без жизненно необходимой для них возможности получить дешевые деньги в долг на длительный срок. В этот момент снова начнут работать рыночные механизмы, и предприятия станут банкротами. В результате миллионы людей окажутся без работы, а финансовый сектор столкнется с волной дефолтов – как по банковским кредитам, так и по корпоративным облигациям.

И чем дольше власти будут «разогревать» экономическую активность вливанием избыточной ликвидности в финансовый сектор, тем большая часть экономики переселится в «некрополь» – и тем серьезнее будут последствия массового банкротства таких фирм.