О том, как чтение качественных СМИ позволяет заработать

Как-то в середине 90-х годов я сидел дома и читал журнал о «Финансист», в котором была статья о сделках процентного арбитража.

Суть такой сделки в двух словах выглядит следующим образом: берется кредит в валюте, процентные ставки в которой являются низкими, полученные средства конвертируются в валюту с высокими ставками, а чтобы застраховать валютный риск – заключается форвардный контракт на покупку валюты, в которой надо будет гасить кредит.

Возможность заработать была настолько очевидной, что я испытал легкий шок.

На тот момент времени Минфин РФ выпускал государственные краткосрочные облигации (ГКО), доходность по которым в разные месяцы колебалась от 100 до 170% годовых, в среднем — в районе 130% годовых.

Ставки кредитов в долларах в этот период составляли около 25% годовых (если не брать в расчет распространенные тогда кредиты налом под 10% в месяц). Возможность для процентного арбитража была абсолютно очевидной. Дело было за малым — получить где-нибудь кредит по разумной ставке. И тут на поверхности нарисовалась еще одна идея.

Вскоре после начала гайдаровских реформ во Внешэкономбанке произошла заморозка валютных счетов всех предприятий. И в мае 1996 года владельцы счетов получили эквивалент средств на счетах в виде облигаций внутреннего валютного займа (ОВВЗ, или, как их еще называли — ВЭБовки).

Владельцы ВЭБовок относились к ним достаточно скептически. Срок погашения 15 лет воспринимался в то время как "никогда" (горизонты планирования в бизнесе в то время были очень короткими), а доверие к правительству было раз в 10 ниже, чем сейчас, когда ему тоже не особо доверяют. Плюс процентная ставка — 3% годовых на фоне рынка тогда выглядела смехотворно.

Тут мне повезло — я был хорошо знаком с руководителями предприятия, у которого имелся крупный портфель этих ОВВЗ, и они не представляли что с ними делать. Рыночная цена ВЭБовок составляла 13-18% от номинала и продать их означало потерю ~85% ранее замороженных средств, что мало кого устраивало.

Так что я смог договориться о получении в управление крупного пакета облигаций — число с шестью нулями в номинале.

Дальше дело пошло следующим образом — мы разместили ВЭБовки на счете-депо во Внешэкономбанке и заключили сделку РЕПО с банком "МФК". Сделка РЕПО (REPO) расшифровывается, как Repurchase Obligation — то есть соглашение об обратном выкупе. По ее условиям, мы продали облигации по текущей цене минус 25% и взяли на себя обязательство выкупить их по более дорогой, исходя из роста по ставке 25% годовых. Сделка была заключена в долларах, причем, если бы мы вовремя не выкупили облигации — банк оставлял их себе. Свои 25% банк получал в любом случае — либо в виде % по сделке (если мы выкупаем облигации), либо в виде дисконта (если не выкупаем).

После этого нам осталось только конвертировать полученные от МФК доллары в рубли, вложить их в ГКО и все — можно сидеть и курить бамбук. Первую сделку мы добросовестно захеджировали форвардным договором о покупке валюты, который прилично срезал нашу доходность. Но тут подоспели Правительство РФ и Центробанк, установившие валютный коридор (то есть — коридор, за который не будет выходить курс рубля к доллару), так что мы посчитали такие траты лишними и больше не страховали валютные риски. Авантюризм, конечно, но — прокатило.

Схема работала чуть больше года, пока в 1998 году мы не ощутили в воздухе «запах керосина». Этот запах я уже ощутил однажды в последний день существования МММ и это позволило нам выйти из пирамиды без потерь (как-нибудь опишу этот кейс).

Мы завершили работу, распродав ГКО, выкупив ВЭБовки и вернув их владельцам примерно за пару месяцев до дефолта. Общая прибыль проекта с учетом выплаты процентов по сделкам РЕПО, разнообразных комиссий и выплат владельцам ВЭБовок превысила миллион долларов.

И почему же тогда я не стал миллионером?

Дело в том, что номинальная стоимость облигаций была настолько велика, что я побоялся взять на себя полную ответственность за нее. Если бы я рискнул принять ее, то вся прибыль была бы нашей. Но я не рискнул — суммы были слишком большие. Поэтому сделка была структурирована так: ВЭБовки взяло в управление одно из отделений крупного банка, а за организацию сделки и проведение операций отвечала моя компания. Мы получали комиссионные, это тоже были приличные суммы, но все же... не то.

До сих пор не могу с уверенностью сказать — стоило рисковать и брать облигации в управление самому или нет. Если бы мы "проспали" дефолт 1998 года, то пришлось бы отвечать за всю сумму самостоятельно, а ответить было нечем. А банк пережил все кризисы и до сих пор в топе, так что он в любом случае вернул бы нашим партнерам взятые в управление ОВВЗ. Этот риск мы с себя сняли. С другой стороны — мы же ничего не "проспали" и могли заработать все.

Оценка бизнес-рисков — как покупка акций. Всегда, глядя на графики, легко объяснить, что и почему произошло, какие индикаторы подтвердились. Ты можешь промотать график влево как угодно далеко и объяснить, что следовало сделать год/полгода/месяц назад. Но когда ты принимаешь решение "у правого края графика", все выглядит иначе.

Сейчас, зная результат, можно с уверенностью сказать, что стоило рискнуть. Но тогда… Тогда могли быть самые разные варианты последствий…