Латинская Америка - это источник примеров того, как потенциально успешные страны оказываются выброшенными из поступательного развития ввиду плохого государственного управления. Захлебывающаяся всеми сортами популистов Аргентина, которая переживает стагнацию и дефолт, а еще 100 лет назад - богатейшая страна мира. Измотанная военными переворотами Боливия ( военные ищут баланс в своем понимании сильного государства, патриотизма и духовности) или страдающая от войны наркобаронов при неэффективном руководстве Колумбия.
Венесуэла, переживающая ныне гуманитарную катастрофу, где число беженцев сопоставимо с сирийскими масштабами. Только в Сирии идет война, а в Венесуэле Николас Мадуро по заветам Уго Чавеса поддерживает свою власть любой ценой, сохраняя плановую экономику, контролируемые выборы и давление на население. Поэтому и страна с колоссальными нефтяными ресурсами живет на уровне третьего мира.
Латиноамериканские исключения - это маленький Уругвай с открытой конкуренцией, социальной политикой и развитым банковским и технологическим сектором. Панама, как мировой центр офшоров - вспомните нашумевшее расследование “панамских документов”. И совершенно отдельным примером является Чили.
Чили - страна, которая приходит на слух, когда речь идет о высоком уровне неравенства, что вылилось в не столь давние протесты в столице Сантьяго. Действительно, коэффициент Джинни ( показатель уровня неравенства) на уровне 0,46%, что свидетельствует о крайне высоком уровне расслоения (это последствие неолиберальной экономической политики при политическом авторитаризме - толератное отношение к неравенству и приоритизация экономического роста).
Однако, Чили - это также единственная страна, которая имеет самый высокий уровень доходов на душу населения в Латинской Америке, а также единственная страна из этого региона, которая входит в мировою категорию развитых. Вспомнилась мне Чили, конечно же, из-за краткого обзора роста цен на медь в телеграм канале, так как чилийская экономика зависима от этого сырьевого ресурса.
Ресурсная схожесть Чили с Россией служила источником вдохновения для российской экономической политики - восхищение режимом Аугусто Пиночета. И, действительно, Пиночет при создании жесткого управления авторитарным государством и модернизации экономики ( пригласил многих экономистов, известных как "чикагские мальчики") добился экономического роста в моменте. Только вот вхождение Чили в класс развитых стран не относится к этому периоду: бурный рост приходится с 1990-х годов, когда страна отказалась от авторитарной модели государственного управления.
Поскольку лидеры, подобные Пиночету согласны на новые идеи в экономике, импорт технологий, наличие всех винов новомодных идей, но при условии не трогать вопросы развития инклюзивных институтов - не заниматься вопросами независимых судов, развитием гражданских прав и свобод. То есть не создавать государственные институты, к которым будет расти доверие населения - это у диктаторов трогать нельзя.
Поэтому рост в таких странах происходит лишь до времени. Далее происходит либо столкновение и уход в стагнацию, либо политическая модернизация на расширение гражданских свобод. Потребность в общей демократизации для роста экономики и развития общества испытала Чили ровно как это было в 90-х в Южной Корее, осознавшей тупик развития авторитарной модели и важность демократии для действительно бурного экономического роста.
Такую же неизбежную роль в прозрении на демократию и созданию инклюзивных институтов для экономического развития будут испытывать государства, сдерживаемые авторитарными силами и сейчас. Остается только ожидать этих изменений.
Телеграм канал «Между Кейнсом и Баффетом» - фундаментальный разбор долгосрочных идей для инвестиций, аналитика новостей и немного академической экономики.
Вся южная Америка уже давно курируется ЦРУ, в этом причина отсталости от северной.
Большой кусок про Боливию может быть интересен:
Как помочь МИДу и Госсекретарю США
https://proza.ru/2015/07/13/393
А вообще, по моим наблюдениям, успехи отдельных стран ЛА пропорциональны доле населения - выходцев из Европы, особенно, германцев и англосаксов.
Впрочем, для других континентов это тоже справедливо (взять Российскую Республику немцев Поволжья, САСШ и всякие Н.Зеландии).
Успех страны зависит не от демографических показателей и сегментов а от ее правильный экономической политики.
Степень правильности экономической политики, похоже, зависит от доли населения - выходцев из Европы, особенно, германцев и англосаксов.
Я на это намекнул, спасибо Вам, что пришлось утверждать.
Если назвать иначе такой принцип как доля населения выходцев из Европы ( англосаксов-немцев), то, можно сказать о протестантской этике.
Макс Вебер распространил эту теорию, смотря на более высокий уровень развития у стран, большинство населения которого были протестантами. ( период мира, сформированно пост вестфальскими договоренностями).
Речь о пути к промышленной революции и развитие торговли в тот период. Соответственно, перенесение этих принципов дальше географически.
Однако, если взять это в основу, то Аргентина - самая европевская (населением) страна Латинской Америки, которая, тем не менее, находится в постоянной стагнации, череде дефолтов и кризисов.
Также можно посмотреть на примеры развития стран вовсе без англосаксонского/немецкого населения и найти примеры успешного развития как общества, так и экономики. Это большинство азиатских демократий. Исторически весьма закрытая для иностранцев Япония ( я о прошлом), Тайвань, Гонконг, или Южная Корея.
Симметрично, самые бедные страны - православные.
Начиная с Греции, и далее, на северо-восток...
Про Аргентину: "настоящих буйных (немцев) мало" (с)
Про ЮВА - согласен.
У одного из бывших ректоров РЭШ, Симеона Дянкова, есть статьи с периода его работы во Всемирном Банке. В них он, отталкиваясь от утверждения Бердяева " коммунизм - это последовательность от православия", рассуждает над отношением к частному и общему в странах, где исторически главенствующую систему ценностей определяло православие, католицизм и протестантизм, соответственно. Формирует он такую модель как раз таки из того, что очевидно уровень богатства и бедности в этих странах различен и есть намек на связь с системой ценностей населения.
Однако, если разобраться в сути и смысле ценностей, то тут опять мы выйдем к вопросу авторитаризм или демократия. Православные ( и чуть меньше, но также ) католические институты более авторитарны: система пасторского исповедания, главенствующие роли священника как инструмента для диалога между земным и священным и прочее. Протестантские более демократичны с опорой на писания, а не предания ( лютеровское понимание). Только мое наблюдение за протестантскими общинами в России и ближнем зарубежье показывает, что в них не много протестантской этики несмотря на внешне протестантскую атрибутику. Я вижу больше православной культуры ( авторитарной модели) в протестантской внешне культуре. И это очень интересно, что говорит: искреннее принятие религии автоматически не меняет культурно-поведенческие ценности местности, это вопрос более глубокого становления. Это пропитка длительного времени. И, протестант в России автоматически не начинает думать в исключительно демократических категориях, которые породились из протестантсткой этики.
И еще один шаг назад. Если глубже задуматься о том, что такое протестантская этика, то это, по сути, институты, заложенные в законе Моисея. Это как ряд принципов общественной организации, ответственности, прав, свобод, отношений, так и , что очень важно, это вопрос свободы выбора, который дается человеку, и один из исходов от этого выбора - ответственность перед законом на прозрачных основаниях. То есть мы опять возвращаемся к инклюзивным институтам или к прозрачной демократии. И они привнесены свыше и приняты. Это намекает на то, что грамотно выстроенная модель управления экономической ( да и вообще) государственной политикой может изменить общество и страну, какой бы она ни была. Правда, дольше, но и этика не пришла за один день в разум людей - общество ей протитывается, когда есть система доверия, в тои числе исходящая от государственных институтов.
возвращаемся к инклюзивным институтам
система доверия, в том числе исходящая от государственных институтов
Да, и в такой системе не нужны замкИ, не обязательны договоры.
Приятель 10 лет работал в США, не видя людей, все по почте-телефону. Провожать его приехало около ста человек, хлопали по плечу: так вот ты какой!
Я несколько лет работаю с многими людьми из десятка городов практически на договоренностях и растут обе наши стороны.
Или договор подписываем стандартный за сутки-трое.
Иногда попадаются кандидаты в контрагенты (не государственные), обсасываем договор 2-4 месяца, пока не забываем - что хотели сделать)))
Часто вспоминаю диалог о японском бизнесе:
- А где ваш склад сырья?
- А мне не нужен склад, утром всё привозит партнер.
- А вдруг не привезет?
- С чего вдруг: он мне тридцать лет всё привозит каждое утро.
- А заболеет?
- Так у него есть сын, сын и привезет.
Комментарий недоступен
Одни страны богатые другие бедные ,в книге есть тезис о том что когда все есть зачем париться развивать что то.
Вы хотите состаться на работы институциональных экономистов Аджемоглу и Робинсона. Их изначальная теория, прекрасно популяризованная в этой книге ( верная, открывшая путь к дискуссии об институциональном развитии), но шагнувшая за 20 лет еще шире: с подетальным рассмотрением сути и смысла каждого из институтов.
Богатые ресурсами страны действительно тягонят к опоре в экономическом развитии именно на них ( что не редко называется ресурсным проклятем), однако, такой однозначный вывод, все таки, неоднороден. Есть та же нефтяная Венесуэла или также зависимая от меди Чили. Во втором случае вполне себе относительно успешная модель при сохранении большой доли ресурсов в государственном бюджете.
Я с таким же успехом могу написать, что демократия приводит к деградации на примере латинской Америки.
Также хочу заметить что у их северного соседа демократия гибридная (я это не я придумал) Это даже невооружённым взглядом видно, вся власть выше мэра города, в руках двух партий.
А если вооружить взгляд, то можно рассмотреть и разницу между Лос Анджелесом и Портлендом, Техасом и Дакотой, а также увидеть бывшего "делателя президентов" мэра Чикаго Дейли.
Про гибридность, о которой выговорите, это вопрос внутреннего экономического неравенства - предметная проблема всех стран.
Однако, суть и смысл основных гражданских прав и свобод, а также независимость судов остается одинаковой. Если желаете, можно сузить вопрос демократии к наличию инклюзивных институтов - в северной они есть.
Комментарий недоступен
Сожалею, если вы именно так поняли, как прокомментировали. Вероятно, мысль донесена не четко.
Поясняю. Рост может идти ( как он и продолжался, по-моему, успехи "чикагских мальчиков" при Пиночете отмечены как ключевой толчок), но рост при авторитарном правительстве не сформировал Чили как развитию страну с высокими доходами. Это происходит после.
Становление Чили в ранг самой богатой страны в Латинской Америке по доходам населения ( именно по этому критерию) происходит именно после демократизации, в момент доступа к развитию рынка и защищенности ( суды, права) для всех.
Комментарий недоступен
Нет тут сослагательных наклонений. Есть две модели роста: авторитарная экономически либеральная с эксклюзивным развитием ( с 1973 года) и демократическая либеральная с инклюзивным развитием( с 1990 года).
В классических экономических моделях, рассматривающих эти два периода Чили есть три переменных: инфляция, безработица и уровень реального располагаемого дохода. И именно в период демократического Чили уровень реального дохода растет, при понижающемся уровне безработицы и относительно успешному уровню инфляции, не съедаюшему доход. При этом именно в демократическом Чили сокращается уровень экстремально низкой бедности с 12.7% до 3.5%, в этот период, когда создаются инклюзивные институты - экономический рост начинает влиять на большую часть общества, тем самым развивая страну выше и шире. Больше влияние от экономического роста на широкие слои населения - больше вложения в образование и здравоохранение - больше дальнейшие развитие.
Теорию с населением тут уже отметили в комментариях. Действительно вопросы отношения к труду у всех разные. Скажем так: ценности населения имеют значения. Это видно на примере протестанской этики у англосаксов, но потом появляются азиатские демократии и теория с этикой из Европы немного рушится - Япония или Тайвань имеют другую культуру. Однако, на отношению к труду влияет и увовень доверия в обществе. А доверие формируется, когда государственные институты работают прозрачно и равно для всех. Опять таки демократические институты могут сформировать демократическое общество или нет это открытый вопрос - примеры разные, как жизненные так и академические.
Про 2008 год. Вы наверное про то как безотвественно и свободно ипотеку раздавали и до кризиса довели? Тут все таки стоит остаться в демократии также ( имхо), так как это вопрос моральных ценностей. А их сверху не принесешь ( возможно), а вопрос поднятия общественной дискуссии о храницах дозволенности и храницах рынка. В западном обществе такая тема к любви в край социализма ведет ( порой). Сохранять принцип "свобода моего кулака заканчивается там, где начинается свобода чужого носа". И когда край, волне себе законные наказания.
Комментарий недоступен