«"Сбербанк" ничего не покупает дорого»: Греф о покупках банка, «разводах» и вакцинации Статьи редакции
Главное из интервью президента «Сбера» Германа Грефа РБК.
Пандемия и очереди в отделениях
В интервью РБК глава «Сбера» Герман Греф назвал самым тяжёлым решением за последний год вывод сотрудников в физические отделения в начале пандемии, когда появились очереди в офисах «Сбера».
Мы увеличили число сотрудников с 30 до 50%, но очереди сохранились. И только на уровне 70–80% работающих в отделениях сотрудников нам удалось очереди ликвидировать. Но вывести людей в офисы — это было тяжелейшее решение, поскольку средств защиты для них в тот период времени не было.
Мы день и ночь искали по всему миру защитные средства. Было понимание, что у меня люди стоят с какими-то самодельными масками, и это было очень тяжело. Я сам ездил по отделениям без средств защиты, чтобы показывать людям, что я не прячусь где-то в кабинетах.
Это продолжалось буквально несколько дней, пока мы не организовали спецрейс из Китая и не снабдили людей масками.
Второй тяжелый момент — когда мы определяли те службы, которые не могут прерваться ни на секунду. Тогда мы сидели ночами и креативили: как нам разделить команды, как нам каждого человека «задублировать», если он вдруг сваливается в больницу или дома с болезнью.
Про вакцинацию и инвестиции в борьбу с Covid-19
Греф уверен, что Россия столкнётся с третьей волной пандемии осенью: «Ни одной стране не удалось ее избежать». По его словам, возможный локдаун зависит от «глубины» это волны.
Поэтому вакцинация «опосредованно» связана с ростом ВВП — высокие темпы вакцинации и создание коллективного иммунитета позволят снизить ограничения для экономики во время очередной волны.
В моем понимании в апреле будет произведено не менее 10 млн доз, с мая, на мой взгляд, уже совсем не будет дефицита вакцины. И если мы до 1 сентября сумеем вакцинировать порядка 60–70 млн человек — это будет очень хороший темп. Это означает, что у нас хорошие шансы пройти осень спокойно.
Сейчас ограничением будет уже не физический объем производства вакцины, а как убедить людей, что вакцина безопасна и так далее. Но сейчас, слава богу, людская молва расходится, наша вакцина показывает очень хорошие результаты. У меня много знакомых, которые прилетают из-за границы, из Европы, из Америки на вакцинацию «Спутником V».
Греф добавил, что внутри «Сбера» скептицизм по отношению к вакцине был таким же, как и по всей стране: «Я вакцинировался вообще первым». Мэрия Москвы открыла пункты вакцинации внутри больших офисов «Сбера». Большого потока желающих не было, рассказал глава компании.
Банк не обязывал сотрудников вакцинироваться, но пытался убедить. «Потом произошло какое-то изменение, люди пошли вакцинироваться», — сказал Греф. По его словам, коллективный иммунитет в «Сбере» сейчас — 44%, включая вакцинированных и переболевших.
В мае 2020 года «Сбербанк» зарегистрировал компанию для масштабирования производства вакцины. «Мы решили, что мы на это будем тратить свои личные деньги и деньги корпорации», — заявил тогда Греф. Всего компания проинвестировала в производство вакцины в качестве благотворительной помощи 1 млрд рублей, рассказал Греф в интервью РБК.
По его словам, правительство попросило компанию помочь в роли проект-менеджера из-за ускоренного производства вакцины.
Одно дело создать вакцину в лабораториях, другое дело — перенести ее на производственные мощности. Обычно это занимает от года и дольше. У нас хорошие project management технологии, и нас попросили оперативно сопровождать весь процесс, помогая Минздраву и конечно, Центру Гамалеи.
Поэтому мы очень активно были включены в работу по созданию вакцины, помогали обеспечить трансферт технологий на производственные площадки.
Вторая наша функция в этом проекте — обеспечить логистику доставки вакцины в регионы. Мы создали мощности по хранению вакцины, которая требует специального температурного режима, отработали всю логистику поставки и отгрузили первые 9 млн доз.
На этом наша функция закончилась, правительство сказало нам «спасибо», и мы передали все уже компании, которая занимается в штатном режиме поставкой вакцины.
Однако планов войти в фармацевтический рынок у корпорации нет — «Сбер» не видит в этом для себя «большого потенциала», добавил Греф.
О ключевой ставке и поведении клиентов
В марте 2021 года ЦБ впервые с 2018 года повысил ключевую ставку — на 0,25 процентных пункта, до 4,5% годовых. Однако оснований для резкого повышения ставки, как при прошлых кризисах, сейчас нет, заявил Греф.
Я бы еще посмотрел на ситуацию, сейчас не очевидны тренды. Да, есть восстановительный спрос населения, отложенный. Есть накопленные средства на счетах, в первую очередь те средства, которые выплачивались в качестве пособий, и речь идет в первую очередь про людей с невысоким доходом.
У них в период пандемии появилась абсолютно рациональная модель поведения — они накопили средства. Вопрос: каким темпом и на что они их будут тратить сейчас? Мы видим быстрое восстановление спроса, что является проинфляционным фактором. Но этот фактор носит скорее временный характер.
Про инвестклимат в России
Сегодня геополитическая повестка сильнее всего влияет на инвестиционный климат в стране, считает Греф. «И здесь пока хороших новостей не очень много», — добавил он.
На инвестклимат позитивно влияют «активности правительства», но нужно доработать правоохранительную и судебную систему, заявил глава «Сбера».
Я говорю о том, что готовятся серьезные изменения качества государственного администрирования. И я вижу, что уже в этом году будут позитивные изменения. Я думаю, что, если это сопроводить ещё и улучшением качества администрирования в работе правоохранительной и судебной системы, для бизнеса это была бы потрясающая новость.
Тогда мы бы могли говорить с гарантией о том, что темпы экономического роста у нас будут выше, чем мы сегодня их видим. Но уже те инициативы, которые будут реализовываться — развитие инфраструктуры, построение платформенного государства, клиентоцентричность или человекоцентричность, использование самых современных технологий для социального казначейства, улучшение социальных функций, прозрачное администрирование в работе надзорных и контрольных органов, скорость осуществления функций, транспарентность, — вот это все то, что сейчас закладывается в те реформы, которые готовятся правительством.
И не только готовятся, а уже начинают осуществляться. На мой взгляд, это очень существенно раскроет потенциал экономического роста.
О развитии экосистем и необходимости их регулирования
Объявляя о желании построить вокруг «Сбера» экосистему, Греф приводил в пример ИТ-гигантов из США — Google, Apple, Facebook и Amazon, напоминает РБК. Демократы из Конгресса США назвали их монополистами и предложили разделить на несколько компаний, чтобы повысить конкуренцию.
Некоторые эксперты в России тоже жалуются, что «Сбер» стал слишком крупным и может «затоптать» небольшие компании. Вы согласны, что размер «Сбера» или размер американских техногигантов — это проблема для рынка? Как ее можно решить и стоит ли?
Все экосистемы являются доминирующим фактором развития экономик практически во всех странах мира. Потому что это менее затратно, значительно более удобно для клиента — он за это «проголосовал» кошельком. Бороться с ними сегодня совершенно бессмысленно. Потому что ты не можешь бороться с иностранными экосистемами, ты можешь бороться со своими экосистемами. Если ты будешь бороться со своими экосистемами, ты отдашь рынок чужим. Затормозить развитие своих — это значит отдать бесплатно рынок кому-то.
Если мы остановим чужих и своих, то тогда мы проиграем рынок целиком в силу того, что удельные издержки в экосистемах значительно более низкие. И транзакционные издержки экономики резко падают. В этом смысле мы создадим неконкурентоспособную экономику в целом, и потребитель проиграет. Такое в нашей истории уже было.
Самый рациональный путь, конечно же, — это пользоваться конкурентными преимуществами, теми, которые сложились у нас на рынке. Россия, в отличие от всех европейских стран, имеет техногигантов своих, которые могут конкурировать и выдерживать длительный период времени конкуренцию с крупнейшими восточными и западными техногигантами.И в этом смысле ответ очевиден: нужно поддерживать своих, как это делают китайцы, просто закрыв рынок для всех. И как это делают американцы, очень избирательно допуская кого-то на свой рынок, но в качестве экосистем не допускают никого просто.
Журналисты напомнили обратный пример из Китая: «Джек Ма, основатель Alibaba, который как раз из-за масштабов своего бизнеса ведет непростой диалог с китайскими властями».
Это две разные вещи. Как сделать так, чтобы поддерживать конкуренцию на внутреннем рынке и дать возможность маленьким игрокам сохранять свою конкурентоспособность. Это вторая задача.
И здесь в этом смысле я согласен: большие должны быть под контролем. Ни в коем случае нельзя допустить того, чтобы они окуклились и закрыли рынок для конкуренции. Вот для этого нужно регулирование. И какое регулирование, пока никто не знает, потому что онлайновая экосистема — это новая реальность.
Все очень аккуратно к этому подходят, все внимательно смотрят, что это такое, изучают подходы к возможному регулированию, чтобы вместе с регулированием не выплеснуть ребенка. В этом смысле вторая часть присутствует и в России, и в Китае, и в Соединенных Штатах Америки, и этот тренд должен быть, я его поддерживаю.
Греф не согласен с тем, что ИТ-гиганты «становятся квазигосударствами». По его словам, государство легко расправится с любой экосистемой.
Но вот этот вот лаг в регулировании — он вполне возможен для того, чтобы где-то экосистемы не переходили границы допустимого. Допустим, нерегулируемое закрытие аккаунта главы государства — на мой взгляд, это явный перебор. Но факт случился, он будет изучен. Государства неповоротливые, они долго изучают ситуацию, но потом они принимают жесткие решения, обязательные для всех.
Мифы про «Сбер»
Журналист РБК отметил, что у рынка есть претензии к экосистеме «Сбера»: банк скупает много компаний за серьезные суммы, но пока это нельзя выстроить в какую-то единую цепочку.
Здесь есть два мифа. Первый — о количестве покупок. Все наши покупки за последние шесть лет — это 145 млрд руб. Для размера нашего бизнеса это копейки — 1,5-месячный объем нашей прибыли, 3% нашего капитала. Для сравнения: если мы возьмем другие крупные банки, там аллокация капитала на покупку нефинансовых активов от 15 до 25%.
Второй. Серьезные суммы. Сбербанк ничего не покупает дорого, и рынок это прекрасно знает. Мы большое количество сделок не совершили именно потому, что мы считаем цену неоправданно завышенной. Мы никогда ничего не покупаем дороже, чем это того стоит.
В России главная проблема инновационной экономики — проблема с покупателями инноваций и инновационных стартапов. Если бы спросили любого основателя: чего ты боишься? Почему ты идешь сразу же куда-то и организуешь стартап в Дубае, в Израиле, в Сингапуре или в Силиконовой долине? Потому что там есть доступ к рынку капитала, есть огромное количество покупателей.
0,1% успешных стартапов вырастают в единорогов. Все остальные — это так называемые серийные стартаперы, которые выращивают компании. У них есть идея, они её выращивают до определенного размера и продают. И именно такие люди определяют ландшафт инновационной экономики. Мы сначала этого не осознавали и пытались основателей принимать к себе на работу, задерживать их максимально для работы их же стартапов, но видно, что после сделки они долго не держатся. Ну год, два, максимум три.
Мы не только не покупаем большое количество стартапов, мы точно знаем, где и что нам нужно, в каких сферах лежат наши интересы и приоритеты, хотя стороннему наблюдателю не всегда понятна логика наших действий. Когда художник начинает писать картину, не всегда можно понять ее сюжет.
Еще одна проблема — это нехватка инфраструктуры венчурного рынка. Поэтому мы инвестируем деньги в создание акселераторов, технопарков, в обучение стартаперов, венчурные фонды. Если сравнить наши сделки с покупками Alibaba, Huawei, Tencent, Facebook — мы не в разы, а на порядки меньше покупаем. Мы значительно больше вкладываем в инфраструктуру выращивания инноваций и выращивания компетенций, выращивания стартапов.
Слухи о разводе с Mail.ru Group
У нас был эпизод развода с «Яндексом», и, на мой взгляд, он абсолютно объективен. Мы, когда входили в партнерство, до конца этого не осознавали. «Яндекс» строит свою экосистему — мы строим свою, и мы начинаем конкурировать практически по всем фронтам. Когда мы это увидели, то приняли решение очень цивилизованно расстаться, при этом сохранить добрые отношения.
Мы повторили путь того, что было в Силиконовой долине и в Китае. Когда-то все технологические компании были переплетены. Apple и Google перекрестно владели акциями, сидели друг у друга в совете директоров. Потом они осознали, что начинают создавать конкурирующие продукты. И они «развелись». Собственно говоря, у нас произошло то же самое.
С Mail.ru Group у нас значительно меньше конкурирующих направлений. У нас очень добрые отношения и мы находим решения возникающих аналогичных сложных проблем. Глупо было бы говорить, что они не возникают, потому что опять-таки — соприкасаются две экосистемы. Я далек от того, чтобы кого-то в этом обвинять — и в «Яндексе», и в Mail.ru прекрасная команда, мы делаем вместе целый ряд проектов. Но есть вот такая объективная картина.
Когда мы начинали, не было понимания того, что такое экосистема. Это начало 2010-х годов. Мы купили «Яндекс.Деньги», это был конкурирующий бизнес. Мы вписали ограничение, что они не могут заниматься предоставлением финансовых услуг. В какой-то момент времени они поняли: во что бы то ни стало им нужна единая сквозная финансовая функция, и они хотят строить ее сами, потому что она является одной из core-задач.Мы вначале пытались эту проблему решить какими-то договоренностями. В конце концов, и им это было очевидно, и нам стало очевидно, что дальше сохранить это партнерство просто нельзя. У нас не было желания вредить «Яндексу» совсем. Мы понимали, что рано или поздно они получат банковскую лицензию или купят банк, и это нормально.
На рынке, как правило, не бывает одной экосистемы. Там обязательно есть 2–3 конкурента, которые бьются между собой. Я большой сторонник того, чтобы поддерживать эту конкурентную среду, и я не боюсь конкуренции со стороны банков или не банков. Наоборот, это очень здорово. Это заставляет нас держаться в форме. Если «Яндекс» будет делать финансовые услуги лучше, чем мы, это будет для нас очень хороший стимул, чтобы делать это еще лучше.
Я боролся за сохранение партнерства всячески, я верил в то, что это возможно. Но потом я поговорил с китайцами, и они посмеивались. Говорят: «О, мы все это проходили». [Есть пример] Huawei с Alibaba, Alibaba с Tencent. Мы поговорили с Apple, с Google и поняли, что, институциональные противоречия ведут к необходимости ухода от изобретения колеса, соединять несоединяемое.
По словам Грефа, сейчас «Сбер» много инвестирует в развитие экосистемы, чтобы занять большую долю рынка — на нём пока есть большое пространство для роста.
Мы можем в любой момент времени прекратить рост акционерной стоимости, то есть прекратить инвестировать, и все наши компании без исключения будут работать с хорошей рентабельностью. У нас маржинальность у всех основных [компаний] — 30–40%. Но пока рынок не насыщен услугами и можно занять большую долю рынка, конечно же, все будут биться за то, чтобы инвестировать, временно жертвуя доходностью.
Зачем нужна биометрия
В начале апреля «Ростелеком» и «Сбер» подписали меморандум о намерениях создать совместное предприятие для развития Единой биометрической системы (ЕБС), 2% в СП получит правительство.
Стоит задача — создать технологическую основу функционирования биометрической системы, наполнить эту систему биометрическими слепками и сопроводить это все необходимым уровнем регулирования, потому что это большая проблема.
По биометрии мы будем предоставлять совершенно умопомрачительные сервисы, когда вам не нужно будет носить с собой никаких документов, платежных средств. Вам не нужно будет иметь билетов — вы можете приехать в аэропорт, забыв дома все, кроме своего лица. В крайнем случае, если вас недостаточно идентифицировали, то еще и голоса. И вас пропустят через охрану аэропорта и посадят в самолет.
Вам не нужно будет возить с собой права, потому что вас по лицу идентифицировали. Если вас задержал полицейский, то вас не закроют на 72 часа в соответствии с уголовно-процессуальным кодексом для установления вашей личности. В одну секунду он сможет понять, что вы это вы, и отпустит вас.
Зачем «Сберу» Okko, медиа Rambler и проект с «Союзмультфильмом»
В медийных активах нас интересовали две составляющие. Первое — это интерес наших клиентов к ОТТ-рынку, второе — это новости. И то и другое очень востребовано. Дальше мы не собираемся идти в этот рынок, пока этого достаточно. Мы пока молодые владельцы СМИ — в основном инвестируем и занимаемся технологической составляющей. Не лезем в содержание. Мы стараемся решить главную задачу — набрать хорошую команду.
Летом 2020 года «Сбер» создал ещё один проект для создания контента — совместное предприятие с «Союзмультфильмом», в котором банк получил 80% в обмен на инвестиции. Банк вложит 1 млрд рублей в производство фильмов и сериалов для детей.
Нам нужна полноценная линейка собственных фильмов, новое современное переосмысление и переснятие наших сказок, легенд и так далее. На этом держится, в конце концов, вся традиция воспитания, культура. Нужны принципиально новые средства для этого. Поэтому мы сейчас создаем такую техническую базу на «Союзмультфильме», чтобы она могла конкурировать с ведущими азиатскими и американскими производителями, и очень надеемся вырастить из него крупного игрока.
я не пойму, он сбером руководит или эксперт по медицине и вакцинации?
«нужно поддерживать своих, как это делают китайцы, просто закрыв рынок для всех. И как это делают американцы, очень избирательно допуская кого-то на свой рынок, но в качестве экосистем не допускают никого просто.» -
приветики
так они разводятся с мэйлом или че (конечно разводятся)
Что-то он засуетился после послания президента? Похоже что-то знает и готовится или мне кажется? Герман Капут или Корикочо?
Ай