Борьба за раздачу денег: венчурные инвесторы всё больше вкладывают, но всё меньше понимают во что Статьи редакции

Бум венчурного финансирования привёл к тому, что компании не спешат на биржу, без того обгоняя публичных конкурентов. А потенциальных спонсоров так много, что теперь основатели ставят условия инвесторам, а не наоборот. Что ждёт рынок — в пересказе Vice.

Рынок венчурного капитала переживает золотые времена. Инвесторы боятся упустить выгодную сделку, поэтому вливают всё больше миллионов в фонды и стартапы, говорит основатель Uncork Capital Джефф Клавьер. А когда компании выходят на биржу, вместе с основателями становятся «неприлично богатыми, превращая некогда мифические опционы на акции в наличные», пишет Vice.

Фонды верят в собственный успех, и их надежды отчасти оправданы, считает соучредитель разработчика Remote Джоб ван дер Воорт: на протяжении последних лет акции техкомпаний стабильно росли, что нередко оправдывало даже самые абсурдные вложения. Впрочем, инвесторы в принципе не могут не сохранять оптимизм, поскольку ставят на продукты миллионы долларов.

Некоторые участники рынка этим обеспокоены: число инвесторов резко увеличилось, поэтому за право финансировать теперь приходится бороться — ведь все хотят вкладываться в перспективные проекты. Правда, такая высокая конкуренция, как пишет издание, изменила правила рынка: в 2021-м условия на нём диктуют сами основатели.

По словам некоторых аналитиков, рынок венчурного капитала в 2021 году буквально «пузырится». Денег становится всё больше, а информации о проектах известно всё меньше, поскольку частные компании в отличие от публичных не обязаны раскрывать финансовые подробности своей работы. Выиграет от этого экономика или проиграет — пока неизвестно, пишет издание.

Венчурные фирмы привыкли ставить на стартапы задолго до того, как те выйдут на биржу, а также выбирать компании определённой направленности — например, ИТ-проекты. Они предлагают основателям финансовую и профессиональную поддержку и надеются получить прибыль в будущем.

Раньше Комиссия по ценным бумагам и биржам США (SEC) строго ограничивала круг тех, кому разрешалось напрямую вкладывать в частный бизнес, — чтобы снизить риски. Это могли делать только опытные и богатые «аккредитованные инвесторы».

Однако SEC не обновляла пороговые значения богатства и дохода для таких вкладчиков с 1982 года — даже несмотря на инфляцию. Так что число соответствующих критериям домохозяйств в США выросло с 1,6% в 1983 году до 13% к 2019-му. Повысило привлекательность венчура также другое:

• Решение Федеральной резервной системы США ввести инструменты количественного смягчения после финансового кризиса и сохранить низкие процентные ставки.
• Рост числа ИТ-гигантов: компании вроде Amazon, Alphabet, Facebook и Apple показали, каким дорогим может стать технологический стартап. По словам соучредителя фирмы Social Leverage Говарда Линдзона, именно в эту категорию поступает больше всего денег.

В целом бум венчурного капитала пошёл бизнесу на пользу. Средний размер фонда на 2021 год составляет $195 млн, что примерно на $30 млн больше предыдущего рекорда, а компании за первые три квартала 2021-го привлекли беспрецедентные $96 млрд, пишет PitchBook.

Сумма ежегодного гонорара инвесторов зависит от размера их вложений. Но вдобавок к этому они также получают гигантские выплаты, если спонсируемая компания добьётся успеха и, например, выйдет на биржу с высокой оценкой. Полученные с IPO одной организации деньги они всё чаще вкладывают в другие проекты.

Высокая доходность с инвестиций также привлекла нетрадиционных «вкладчиков» — это взаимные, пенсионные и хедж-фонды, а также менее обеспеченные непрофессиональные игроки, которым помогают сервисы типа Robinhood.

В 2020-м индустрия оказалась под угрозой. В марте того года фонд Sequoia Capital опубликовал заметку о всемирной пандемии коронавируса — «Чёрном лебеде 2020 года», который угрожал нанести сокрушительный удар по экономике.

Однако вместо этого Covid-19 лишь ускорил развитие и без того мощного рынка, пишет издание. Правительство США поддерживало низкие процентные ставки, а обыватели всё больше пользовались интернетом, что помогло ИТ-компаниям. Привлекательными для инвестиций также стали рынки финтеха, ИИ, блокчейна и криптовалюты.

В 2011 году венчурные инвесторы побили свой прежний рекорд, вложив в проекты $30 млрд за год. В 2021-м сумма не кажется столь внушительной. Только за последние два квартала 2021 года более 280 компаний стали «единорогами», а их общее число превысило 1000.

Фирмы стоимостью $1 млрд уже не кажутся такими «крутыми», говорит журналист Дэн Примак, поскольку много игроков давно превысили эту отметку. Аналитики придумали для таких компаний новые термины: «декакорны» стоят более $10 млрд, а «гектокорны» — выше $100 млрд. Список последних возглавила в сентябре 2021 года SpaceX Илона Маска.

Раньше фирмы выходили на биржу, чтобы привлечь больше инвестиций, найти новых сотрудников и позволить «вкладчикам» обналичить опционы. Сегодня они и без того получают достаточно денег и потому не спешат становиться публичными. SpaceX — пример такой компании.

Их можно понять, пишет издание. Выход на биржу — это «болезненный шаг», ведь нужно будет постоянно отчитываться о финансах. Частные же компании не обязаны раскрывать подробности своей работы, вправе самостоятельно выбирать акционеров и начальников, а также защищены от биржевых спекулянтов.

«Крупные фонды, конечно, могут получить доступ к внутренним данным фирмы, но получается у них не всегда», — пишет представитель SEC Эллисон Ли. Так что частные компании зачастую показывают спонсорам и общественности лишь то, что выгодно им самим, отмечает инвестор Энди Бойд.

Правда, чем дольше компания остаётся частной, тем сложнее среднестатистическим инвесторам адекватно спрогнозировать доход с потенциальных вложений. По словам гарвардского профессора Джоша Лернера, некоторые фирмы наращивают оценку благодаря финансированию, а после IPO не оправдывают высоких ожиданий, привлекают меньше денег и теряют в стоимости.

Именно поэтому, чтобы «действительно приумножить вложения, спонсоры стремятся войти в проект задолго до IPO, говорит бывший редактор TechCrunch Джош Констайн. В результате возникает замкнутый круг:

• Инвесторы хотят войти в проект на ранней стадии — перед IPO, поэтому вкладывают много денег.
  
• Частные же компании становятся дороже за счёт венчурного финансирования, поэтому не спешат выходить на биржу.

Чем больше у венчурных фондов денег, тем труднее решить, как именно их потратить. Действовать при этом нужно быстро, ведь конкуренция на рынке возросла, пишет Vice. Наиболее перспективные проекты чаще всего достаются ведущим фирмам вроде Sequoia Capital и Andreessen Horowitz. Мелким игрокам остаётся «довольствоваться объедками», пишет Vice.

У предпринимателей при этом появилось больше рычагов влияния. По словам WSJ, они всё чаще приходят на собрания с потенциальными спонсорами без презентаций и наработок. А основные условия сделки обсуждаются уже после открытия раунда, заявляет Бойд.

Неделя, впрочем, — это даже много, пишет издание. По словам представителя Fika Ventures, иногда основатели просят принять решение сразу после получасового звонка. В результате фондам приходится за несколько дней решить, вложить миллионы долларов в бизнес или нет, даже не до конца понимая, кто за ним стоит, пишет Зубери.

Основателю стартапа Walnut Рошану Пателю даже не пришлось писать «холодные» письма, чтобы привлечь финансирование: после объявления о предпосевном раунде он и так получил достаточно предложений. Его сервис позволяет пациентам оплачивать крупные медицинские расходы в кредит — без комиссий и процентов.

В течение месяца Патель проводил по семь-восемь созвонов в день и до сих пор удивляется, что некоторые инвесторы были готовы заключить устные соглашения уже во время первой беседы. Всё потому, что боятся проиграть конкурентам.

Из-за высокой конкуренции фонды ставят на то, что им проще оценить без анализа. Например, на проекты из уже развитых сфер, с зарекомендовавшими себя руководителями и сработавшимися командами. «Это не значит, что это вложение окупится, но зато с такой компанией легче работать», — поясняет Бойд.

В результате большую часть поддержки получают те, у кого с этим и раньше не было проблем, говорит Мэдисон Кэмпбелл, соучредительница сервиса для поддержки жертв сексуального насилия Leda Health. Среди них бывшие сотрудники Google, известные в индустрии основатели, а также выпускники бизнес-школ Гарварда и Стэнфорда.

Кажется, что инвесторы действуют как игроки в казино, но многие из них настаивают, что всё же стараются проводить обстоятельные проверки перед встречами. Правда, за короткое время это вряд ли возможно, пишет издание. По словам WSJ, некоторые из них просто верят рассказам стартапа о прибыли и убытках. А иногда проводят первичную проверку уже после того, как вложились.

По словам Ротмана, конкуренция за раздачу денег привела к тому, что цену теперь назначают не спонсоры, а сами основатели. Некоторые из них признались, что оценки, которые их компании получили, во многих случаях никак не зависели от реальных финансовых показателей бизнеса. Иногда такие оценки даже невозможно оправдать, пишет инвестор Джейсон Хенрикс.

По словам основателя венчурной фирмы Unorthodox Ventures Кэри Смита, есть основатели, которые уверены, что смогут привлечь финансирование даже без бизнес-плана. «У некоторых даже сами идеи слишком безумны, а порой и вовсе бессмысленны. Не концепции, а мусор, честное слово», — говорит он.

По словам Смита, не у всех из них есть готовый жизнеспособный продукт. Недавно компания по производству электроприводов просила у него деньги. Правда, на тот момент она совершенно не знала, для каких устройств будет их изготавливать.

Впрочем, венчурные фирмы готовы к тому, что многие стартапы терпят неудачи, и учитывают это заранее. Они инвестируют сразу во множество фирм, надеясь, что хоть одна из них станет следующей Facebook и компенсирует потери.

Компаниям это на руку: чем больше у них раундов, тем выше оценка и тем больше поводов выпустить очередной пресс-релиз, чтобы привлечь одарённых специалистов. Потенциальные спонсоры начинают думать, что эти проекты приносят прибыль, и потому спешат в них вложиться, стимулируя конкуренцию.

Многие эксперты полагают, что огромные объёмы финансирования могут помочь скрыть проблемы в проекте. Так что вместо того, чтобы развивать рынок и создавать инновации, фирмы нередко нерационально распределяют полученные средства, пишет издание.

Причины для оптимизма всё же есть, пишет издание. Кремниевая долина подарила миру множество крупнейших ИТ-фирм и наверняка сделает это снова. По словам соучредителя венчурной компании Union Square Ventures Фреда Уилсона, в 2021 году всё больше людей хотят работать в стартапах или основать свои собственные. А инвесторы готовы их как никогда поддерживать.

Скептики полагали, что развитие рынка венчурных инвестиций приостановится, но подорвать его не смогла даже пандемия. Поэтому спонсоры, похоже, уже ничего не боятся, пишет издание. «Какая разница, в пузыре мы сейчас или нет. Главное, что мы увидим, как лучшие умы создают неординарные проекты», — рассуждает глава венчурной фирмы Bloomberg Beta Рой Бахат.

Некоторые эксперты также по-прежнему сомневаются, что развитие частного рынка имеет столь важное значение для экономики. «Ну потеряют несколько богачей деньги — подумаешь», — говорят они. Однако все они, возможно, не до конца осознают, до каких масштабов этот рынок может развиться.

Политики и регулирующие органы тем временем пытаются дать больше свободы менее обеспеченным инвесторам. В сентябре 2021 года SEC заявила, что продолжит снижать порог входа для розничных инвесторов, а компании вроде Angel Squad уже готовы принимать в долю даже тех, кто может вложить всего $1000.

Комиссар SEC Эллисон Ли, впрочем, обеспокоена стремительным развитием сектора. По её словам, частные фирмы всё чаще превосходят публичных конкурентов, но при этом любая из них может повторить историю Theranos.

#инвестиции #инвесторы #венчур