Что будет с банками и нужно ли развивать экосистемы: спор топ-менеджеров «Альфа-банка», «Тинькофф банка» и других Статьи редакции
Главное из дискуссии «Банк или экосистема?» Петербургского международного экономического форума.
6 июня на Петербургском международном экономическом форуме состоялась сессия под названием: «Банк или экосистема: кто кого переживёт?». Модератором выступил управляющий директор The Boston Consulting Group Макс Хаузер.
В конференции приняли участие:
- Ашок Арам, главный исполнительный директор Deutsche Bank по Европе, Ближнему Востоку и Африке;
- Владимир Верхошинский, главный управляющий директор, член совета директоров «Альфа-банка»;
- Олег Вьюгин, председатель наблюдательного совета «Московской биржи», член совета директоров, независимый директор «Роснефти»;
- Сергей Монин, председатель правления «Райффайзенбанка»;
- Илья Поляков, председатель правления «Росбанка», член правления группы Societe Generale;
- Сергей Солонин, генеральный директор Qiwi;
- Оливер Хьюз, председатель правления «Тинькофф банка».
Они обсудили, как нужно развивать банки, чтобы остаться жизнеспособными на рынке. Часть банкиров считает, что будущее за созданием экосистемы из банковских и небанковских продуктов. Их оппоненты настроены развивать только основное направление бизнеса, стараясь стать лучшим сервисом для клиентов.
Основная дискуссия развернулась между главным управляющим директором «Альфа-банка» Владимиром Верхошинским, который высказался против развития экосистем, и председателем правления «Тинькофф банка» Оливером Хьюзом, заявившим, что банк добился 9 млн клиентов только благодаря развитию экосистемы.
Мнения оппонентов
Сторона «банков»: Владимир Верхошинский
По словам Верхошинского, обсуждение экосистем опоздало на три года — говорить про них уже неактуально, а в экосистемы он «не очень верит». Он сравнил рост технических монополий в России и за рубежом с золотой лихорадкой, когда «кто-то нашёл золотой самородок, и все хотят найти такой же». Но это не означает, что банки старомодные.
Мы провели исследование: клиенты хотят идти в банк, а не в ИТ-компанию, это вопрос доверия. Они не хотят получать ипотеку в экосистеме, а хотят в банке. В России это доминирующее клиентское мнение.
У нас должно быть мощное ИТ, гибкая разработка, крутой бренд, широкая продуктовая линейка и бесшовная миграция клиентов между продуктами. И в этом случае мы точно банк. Противопоставление банка и экосистемы? Конечно, банк, а не экосистема.
По его мнению, банк должен оставаться банком и наращивать качество обслуживания клиентов. Он добавил, что победят не банки или экосистемы, а более сильные и слаженные команды. «Чем сильнее развиваются цифровые технологии, тем важнее для победы человеческие компетенции», — заявил Верхошинский.
Темп роста клиентской базы «Альфа-Банка» — 30% рост год к году физических лиц, 50% — юридических лиц. 75% наших клиентов цифровизованы, что для универсального банка топовый показатель мирового уровня. Около 80% расходов покрыто безрисковым транзакционным доходом, такого в России больше нет ни у кого.
Банк сейчас — это что-то другое, чем то, что было десять лет назад.
Основное внимание мы уделяем клиентскому опыту и сервису. Предыдущие пять лет все пытались ответить на вопрос: «Что же будет, что же делать?»
Ответ понятен, что делать. Все сложные термины про продвинутую аналитику, искусственный интеллект, дизайн мышления, открытую архитектуру — все это уже знают. А теперь вопрос: «Кто сможет?» Не «Что сделать?», а «Как сделать?»
Сторона экосистем: Оливер Хьюз
По словам Хьюза, «Тинькофф-банк» — это и есть экосистема, и если бы компания не стала создавать финансовую экосистему, ей бы не удалось набрать 9 млн клиентов за «достаточно короткий срок».
Нам 12–13 лет, шесть лет назад мы диверсифицировали бизнес и последние три–четыре года набираем миллионы клиентов за счёт экосистемного подхода.
Экосистема — это технологии, а без них ты не можешь стать экосистемой. Это общий бренд, это использование данных, это быстрое масштабирование, снижение стоимости привлечения за счёт экосистемного эффекта. Это много сервисов не только в финансовой области, но и за её пределами, чтобы клиент мог бесшовно переходить между ними.
Хьюз считает, что трансформация необходима как для клиентов, желающих получить простой интерфейс услуг, так и для привлечения хороших технических специалистов. А без них «Тинькофф» не сможет конкурировать с другими российскими экосистемами.
Вот почему нужно идти в технологии: если вы будете дальше говорить банковскими терминами — проценты дохода, комиссионные доходы... 99% моих коллег в «Тинькофф» не понимают такие слова.
Вы не привлечёте технологических людей: аналитиков, технологов и так далее, они просто не пойдут к вам работать. Они пойдут в технологические компании, потому что там интересно.
И это проблема, с которой мы боремся. Наши люди не думают про «Тинькофф» как про финансовую организацию, тем более банк — это хорошо.
Если мы их не привлечём, у нас не будет лучших интерфейсов в России, мы не сможем конкурировать с «Яндексом», Mail.ru, «Сбербанком», которые уже экосистемы, а также, разумеется, с зарубежным Big Tech, когда он наконец придёт. А он придёт.
Это западло — работать в банке, если ты ИТ-специалист. Извините, но это так.
По мнению Хьюза, зарубежные компании — это «страшный сон», так как их технологии лучшие на рынке.
Amazon, китайцы — они для нас страшный сон. У них есть данные, у них сильные бренды, которые интересны не 40-летним, а молодым людям.
Такие технологии некоторым из нас и не снились. Это лучшие интерфейсы с лучшими технологиями. Пришло время голосовых интерфейсов, веб уже не считается, а мобильные приложения устарели.
Вот почему нужно думать про экосистемы — с технологиями в основе. Экосистемы в России есть, некоторые даже best practices, и они сопоставимы с китайцами.
Сторона экосистем: Сергей Солонин
Генеральный директор Qiwi Сергей Солонин также считает, что банкам нужно развивать не только финансовые услуги, потому что в перспективе ближайших 10–15 лет финансы будут «где-то позади».
Получить кредит не то, что нужно клиентам. Им нужно купить кроссовки. И паттерн, при котором нужно сначала идти в одно место за каким-то сервисом или товаром, а потом в другое место за финансовой услугой, скоро закончится.
У нас есть 10–15 лет — прежде чем поколение, которому не нужны банки, станет основным участником. Банки в этом формате будут не нужны, на передний план выйдет удовлетворение нефинансовых потребностей.
Все расчёты будут проводиться незаметно, например, с помощью биометрии. И так будет во всём: человек окажется в месте получения услуги, а банковская система — где-то позади.
Новый бизнес строятся на инновациях, а они возникают, а не делаются силой или государством. Они появляются не внутри банков, а в головах отчаянных молодых и бодрых команд.
Можно поддержать свои разработки на плаву при большой клиентской базе, но я не вижу банка как отдельной сущности, не вижу, что есть потребность в финансовой сущности — она идет на бэкенд.
Нейтральная сторона: Илья Поляков
Предправления «Росбанка» Илья Поляков считает, что есть три варианта развития банков:
Первый путь. Ничего не делать, ждать и смотреть, что произойдёт на рынке. Это позволит не ошибиться с быстрыми инвестициями, не тратить много CAPEX и попытаться потом войти в последний момент, используя технологию, которая уже есть на рынке. Риск понятен — можно превратиться в too late adopter, поэтому не самая верная стратегия.
Второй путь. Создание глобальных экосистем, где банки пытаются предложить услуги, которые не связаны с банковскими продуктами. По этому пути пошли некоторые игроки на российском и мировом рынках.
Третий путь. Мы в России идём как раз по этому пути. Это экосистема строится вокруг ипотеки: мы предлагаем клиентам не только её, но и другие услуги, позволяющие клиенту получить всё, что связано с квартирой, домом. Эту концепцию мы продолжаем выстраивать в онлайне и в офлайне — в рамках наших отделений.
По мнению Полякова, оптимальный выбор для банка — развитие нишевых экосистем, в которых он сосредоточен на сильных сторонах, а не на развитии небанковских продуктов.
Я соглашусь с Владимиром [Верхошинским], победит тот, кто предложит более удобный и надёжный сервис для клиента и сможет выделиться.
Мы активно развиваем концепцию нишевых экосистем. Мы переименовали ипотечный бренд: был «Дельта-кредит», произошло слияние с «Росбанком», теперь называется «Росбанк Дом». Это отражает наше видение построения этого бизнеса.
Мы строим экосистемы и в других областях. Например, автокредитование и всё, что касается мобилити. В каршеринге тоже сильные позиции, строим экосистему вокруг малого и среднего бизнеса, стараемся фокусировать инвестиции в наиболее востребованных сферах для клиента.
О конкуренции на рынке
Хьюз не считает «Яндекс» и другие технологические компании конкурентами на финансовом рынке, по его мнению, основная борьба идёт за технических специалистов.
Мы с ними [«Яндексом», «Сбербанком», Mail.ru] конкурируем за кадры. И с западными компаниями, и с Кремниевой долиной. Когда рубль слабеет — наши разработчики смотрят туда, их хантят. Русские разработчики — лучший интеллектуальный капитал в мире, они очень востребованы.
Получить лицензию и конкурировать в банковской сфере можно, так как это более фрагментированная сфера, на которой есть место для многих игроков, считает Хьюз. А вот на рынке услуг точек пересечения интересов становится больше, но только там, где «Тинькофф» может адекватно конкурировать.
Если смотреть на транзакционный бизнес, он достаточно фрагментированный — это не работает, как в уберизации, есть место для многих игроков. Нет такого, что у лидера будет 60% всего дохода, на втором месте — 30% дохода, а 10% делят все остальные игроки.
Про другие сервисы — у нас всё больше конкуренции в области развлечения, контента, путешествий, шоппинга. Здесь как раз то, куда мы инвестируем: цифровые услуги в мобильном приложении. Мы продаем 300–350 тысяч билетов в кино в месяц через приложение — не стараясь.
Но мы не залезем в доставку еды или такси, у нас нет конкурентных преимуществ и способов доставить эти услуги.
Что нужно банкам, чтобы выжить
Мнения разделились и в вопросе развития банков — топ-менеджеры «Росбанка», Deutsche Bank считают, что главное, кроме технологической трансформации, это надежность и качество услуг, которые нужны клиенту.
Новое поколение не знает, что такое риск. Если вы открываете депозит на €5 — это одно, а на €100 тысяч — другое. Человек хочет получить соответствующие услуги и защиту вклада, а это лицензия, которую предоставляет регулятор. Основной аспект управления рисками не исчезает.
Я должен быть уверен в надёжности экосистемы. Если мы сможем сохранить компетенции вокруг вопросов риска и качественных услуг, эти компетенции должны приспосабливаться к новому миру.
[Продолжает монолог Ашока Арама] Это те понятия, которые будут ассоциироваться с банками, и если появляется сумма средств, которую хочешь сохранить и преумножить, выберешь надёжную организацию.
С ними не согласились представители Qiwi и «Тинькофф банка»:
Нужно понимать потребности нового поколения — как они живут. Они родились с телефоном, мозг работает иначе, другой тип мышления, другие реакции на события. Старыми методами достучаться до этого поколения невозможно. Кому удастся, тот сделает большой бизнес.
Лицензия не конкурентное преимущество, а пограничный фактор — если её нет, ты просто не работаешь, здесь никак не конкурировать. Бренды? Им [пользователям] всё равно, что за бренд.
Моей дочке не важно, как взаимодействовать с сервисами, от которых она что-то хочет получить. Она уже не тыкает в телефон, она отправляет голосовые сообщения. Если у тебя нет голосового интерфейса, через пять лет тебя не будет, это точно.
А то, что ты сейчас делаешь, разрабатываешь голосовые интерфейсы, — они через пять лет уже устареют. Это гонка вооружений на интерфейсе, и всё, что стоит за ним, идёт полным ходом. А те, кто только сейчас запускают мобильные приложения, уже намного опоздали.
Как и полагается на Форуме, попереливали из пустого в порожнее без какого-либо смысла. Особенно понравился спор про то, хочет ли клиент идти в банк (или разработчик) или в экосистему.
Открою страшную тайну: клиент идёт за лучшими условиями и удобным сервисом, а разработчик за хорошей зарплатой, а там называйтесь, как хотите.
мотивация у всех разная. вот только что знакомый разработчик уехал в таллин из москвы, потеряв 2 раза в зарплате
Наверное, из банка в экосистему? Конечно, у всех разная мотивация и я несколько утрирую, но в общем случае название роли не играет — имеют значение задачи и команда (помимо денег).
нет. его мотивация "я готов делать что угодно и за любые деньги, лишь бы эмигрировать в нормальную страну".
С зарплатой разработчика ведь так плохо в РФ живётся, прям ужас.
Я не говорю, что в РФ заебись, просто многие минусы решаются наличием денег и компетенций. Одно дело, когда у тебя вся зп уходит на еду и коммуналку, а на пенсии будет нечего жрать, и совсем другое — когда ты можешь без проблем зарабатывать нормальные деньги до глубокой старости (если интернеты не отрубят, лол).
кроме зарплаты есть еще и другие штуки: ведра с мусором в подъездах. дерьмо собачье на газонах. мамаши орущие на детей. мат, агрессия, плохая экология.
можно конечно жить в москве не смотреть помоечное тв, бывать только в местах где нет гопников (я таких мест не знаю) ,не обращать внимания на убожеские собянинские модернизации.
но это и есть внутренная эмиграция. Мой знакомый приехал на конференцию в таллинн год назад. так понравилось что пожил месяц. после чего меньше года ушло на выправление документов и завершение дел в Нерезиновом Кишлаке)
Ну можно жить в хорошем районе.
Я 10 лет жил в новостроечном микрорайоне в ближайшем замкадье (5 км, цены на жильё +- как в Мск), население преимущественно молодое и по доходам близкое к среднему классу.
Говно с газонов обычно убирали, мусор в подъезд выставляли редко (в основном арендаторы), неадекватов особо замечено не было. По ночам гулять было не страшно — личностей, похожих на гопников ни разу не видел, плюс регулярно ездят менты. С ментами даже были истории, когда у местных, копающихся в машинах посреди дня проверяли документы и извинялись, объясняя, что для профилактики краж делают. Меня на машине один раз ночью ППС во дворе остановили (там долгая история, суть в том, что из-за отсутствия сквозного проезда через дворы им показалось подозрительным моё движение), тоже посмотрели доки и извинились. Там, конечно, были и свои проблемы, в т.ч. и с ментами (в основном с "офисными" ментами), но желания свалить оттуда поскорее никогда не возникало, при том, что я нихера не патриот :)
Сейчас переехал подальше (~20 км от Мск), тут бывает и лиц, похожих на гопоту вижу, но ни разу не видел, чтобы они "плохо" себя вели. И, кстати, заметил, что тут люди совсем другие — намного дружелюбнее. Даже полиция тут офигенная в плане общения с гражданами.
Никого не агитирую не уезжать, это личный выбор каждого, просто хочу сказать, что не везде у нас так плохо, как может показаться.
типовой спальный район москвы. население может и молодое. но жить в таком гетто это всю жизнь мучаться. хотя люди ко всему привыкают
Поиск по картинке говорит, что это не типовой спальный район Москвы, а жк Перспективный в Ставрополе)))
Типовой Москвы это ппц.
Но чуток за мкад и где метро давно, то уже норм.
Хотя и там в домах 2018го уже проглядывается гетто, короче с 2000 го до 2010 го Москва за мкад строили для жизни, потом стали барыжить.
В Москве барыжили с 1990го и непрерывно.