Сколько стоит удалить информацию о себе из интернета Статьи редакции

Отвечает основатель агентства по управлению репутацией ISN Максим Злобин.

4 апреля «Яндекс.Дзен» по требованию Роскомнадзора удалил расследование издания Baza о связи главы ВТБ Андрея Костина с ведущей «России 1» Наилей Аскер-заде.

Всего с лета 2018 года ведомство заблокировало более тысячи публикаций на эту тему, многие из которых — без решения суда. Глава правозащитной группы «Агора» Павел Чиков назвал действия регулятора «цензурой рунета в интересах отдельных лиц».

Чем больше развиваются технологии, тем меньше люди могут контролировать информацию о себе, которая попадает в сеть. Если с помощью видео и соцсетей удаётся найти и оштрафовать нарушителя правил дорожного движения — это хорошо. Если школьники снимают на видео одноклассника и устраивают травлю в соцсетях — явно плохо.

Неудивительно, что за последние пять лет в рунете появились компании, которые зарабатывают, помогая людям (а не только главам крупных банков) удалять нежелательную информацию из поисковиков, соцсетей и СМИ.

Вопреки распространённому мнению, их сотрудники работают не как хакеры, взламывающие сервера, а как SEO-специалисты, юристы и психологи.

Основатель компании ISN Максим Злобин рассказал vc.ru о нюансах своей работы: сколько стоит удалить нежелательную публикацию и какие существуют способы для законного удаления информации из интернета.

По образованию я режиссёр документального кино, хотя после окончания вуза продолжительное время работал тележурналистом.

Последнее место работы оказалось крайне неудачным, но стало хорошей школой жизни — это был корпункт LifeNews в Санкт-Петербурге. По идейным соображениям я постарался свинтить оттуда как можно быстрее.

У меня было хобби — программирование и веб-разработка. В 2014 году я решил открыть своё агентство по продвижению сайтов. Так получилось, что ко мне обратился клиент с нестандартной просьбой — удалить информацию о нём в интернете. Это была достаточно известная в Санкт-Петербурге медийная личность.

Работа показалась мне интересной — на стыке SEO и журналистского опыта. Ничего не обещая, я предложил ему попробовать. И у меня получилось: я добился удаления около 80 материалов.

Позже мы научились понижать негативные материалы в результатах поисковой выдачи так, чтобы они оказывались на третьей-четвёртой страницах. В итоге я решил сконцентрироваться на этом направлении.

Тогда в Санкт-Петербурге не было агентств по защите и управлению репутацией в интернете. Хотя в Москве уже работало агентство «Сидорин Лаб».

О том, как работать, не было ни одной книжки и пособия в интернете, поэтому приходилось все инструменты изобретать самим — эмпирическим путём.

Сначала работало сарафанное радио. К нам приходили руководители компаний, государственные служащие, а также депутаты — как правило, люди, которые так или иначе попадают в поле зрение СМИ, не всегда приятным для себя образом.

Мы начали заниматься тем, что пытались как-то скорректировать их репутацию в поисковой выдаче, чтобы при вводе имени, отчества и фамилии не выдавался только один негатив.

Со временем, помимо депутатов, политиков, чиновников и руководителей компаний, к нам стали обращаться физические лица. Например, выбывшие участники реалити-шоу. Или женщины, о которых бывшие написали, что они занимаются проституцией.

Однажды к нам обратился начальник одного полицейского отделения. У него было странное хобби — он звонил вебкам-моделям и мастурбировал на них.

При этом делал это со включённой веб-камерой — то есть модель могла его видеть. В какой-то момент его компьютер взломали, и фотографии утекли в сеть.

Нам пришлось потратить день-два на блокировку и удаление этих материалов.

Другая история: к нам обратилась женщина из Махачкалы. Она на ломаном русском попросила нас удалить информацию о её ИП. Мы сперва не поняли, чем оно ей мешает, ведь в поисковиках появлялись только записи о ликвидации ИП.

Оказалось, что у её ИП был код ОКВЭД «Деятельность массажных салонов». И хотя женщина не делала массаж мужчинам (по религиозным соображениям), если бы родственники узнали об этом, то она оказалась бы «навеки покрыта позором».

Чтобы удалить эту информацию, мы частично использовали отрывки закона про оскорбление чувств верующих на грани с правом на забвение. Это был прикольный случай.

Половина наших клиентов — это бизнес. 30% — политики, 20% — публичные деятели или физические лица. У политиков практически всегда две проблемы.

Первая — пенка, которая осталась после выборов, когда конкуренты нещадно мочили друг друга в интернете. Вторая — последствия их плохой работы.

Есть категории людей, с которыми мы принципиально не работаем — это убийцы, насильники, казнокрады и так далее. У нас есть определённый фильтр, к которому мы сами пришли.

Хотя к нам регулярно обращаются очень неприятные личности. Например, человек, сбежавший с места ДТП со смертельным исходом, просит убрать из интернета видеозапись полицейских, на которых у него из машины вываливаются пивные банки.

Он, владелец завода, будучи пьяным, убил человека и скрылся с места ДТП. Станем ли мы ему помогать, даже если он предложит много денег? Не станем.

Если говорить про удаление информации о частных лицах, то у нас есть три типа инструментов.

Первый — переговоры. Сперва мы пытаемся поговорить с площадкой или автором и просим убрать материал. Этого удаётся добиться двумя способами: деньгами или убеждением.

Но обратиться с таким предложением можно далеко не ко всем — нужно тонко выбирать площадку или автора. Всегда есть риск нарваться на «эффект Барбары Стрейзанд», когда сам факт такого обращения может стать поводом для нового материала.

Не стоит обращаться, например, в «Руспрес», «Комромат.Ру», 47News, «Новую газету». Хотя я зря ставлю их в один ряд.

Есть интернет-издания, которые не совсем СМИ, например, «Руспрес» или «Компромат.Ру». А есть нормальные СМИ, которые носят слегка оппозиционный характер.

Само удаление информации в таких СМИ, если она актуальна, нарушает линию поведения издания — то есть идёт вразрез с его интересами. Поэтому к ним не стоит обращаться.

Второй механизм — пессимизация негативной информации. Здесь мы создаём о персоне новые материалы — о его бизнесе или увлечениях. Мы выбираем релевантные площадки, размещаем материалы и начинаем их продвигать

Это история похожа на SEO, но разница в том, что мы продвигаем 50–60 материалов по пяти запросам, а не один сайт по тысяче запросов. Это обратный принцип.

Есть и минусы: после публикации материала его, как правило, уже нельзя корректировать. К тому же это сложно и дорого. Работа занимает от четырёх месяцев, но по нашему опыту это один из самых эффективных инструментов, которые можно делать в поиске.

Третий механизм — юридический. От лица клиента мы вступаем в переговоры с поисковыми системами и пользуемся правом на забвение. Оно не везде работает, и его не всегда уместно использовать.

Большинство политиков считает, что если с момента описанных событий прошло три года, то эта информация считается неактуальной, но поисковик зачастую считает иначе: у нас в законе нигде не прописано, что является неактуальной информацией.

Часто нам звонят клиенты со следующей историей: человек обманул тысячу людей, его поймали и осудили на восемь лет за мошенничество. Он вышел из тюрьмы, провёл три года на свободе и просит удалить информацию из интернета (например, публикации о ходе следствия — vc.ru), используя право на забвение. Этого сделать нельзя.

Может быть, в суде что-то и получится, но боюсь, чтобы убрать информацию, придётся идти прямо до конституционного суда. Здесь работает принцип общественного интереса: нужно понять, каким образом этот материал мешает ему сейчас.

Тем не менее механизм права на забвение, по которому можно скрывать ссылки, существует. Главное условие — материалы должны мешать только одному человеку и никак не влиять на общественность. В таком случае поисковик уберёт информацию, и это правильная позиция.

Чтобы добиться удаления материалов на сайтах, мы часто обращаемся к теме персональных данных. В законе о персональных данных есть момент, что информацию о гражданах Российской Федерации нельзя хранить и обрабатывать на серверах зарубежных компаний без их согласия.

Если мы возьмём любой сайт, на котором распространяется компромат, то, как правило, он зарегистрирован не в России. Это значит, что его хостинг находится на серверах в другом государстве, а любое упоминание ФИО или фотографии — это нарушение правил хранения персональных данных.

Это может послужить мотивом для блокировки сайта. Но для этого нужно идти в суд, получать решение суда о признании обработки данных незаконными и передавать решение в Роскомнадзор, который заблокирует информацию.

Процедура долгая — занимает в среднем от четырёх месяцев. Однако пока она не очень эффективна. У меня все блокировки обходятся благодаря прокси, которые в один клик подключаются и находят все материалы, тем более из поисковой выдачи они никуда не исчезают.

С социальными сетями всё немного попроще. Зачастую достаточно предоставить аргументы в пользу удаления материала или информации, после чего всё будет удалено.

Зачастую материалы на «Руспрес» и прочих компроматных площадках заказывают конкуренты политиков.

Например, год назад создание материала с «прокладкой» (когда компромат первоначально публикуется на зарубежном сайте, на который позже ссылается площадка, — vc.ru) стоило €600–800. В таком случае к материалу нельзя придраться. Это финансовая модель такого сайта.

Есть сайты, которые собирают информацию про якобы эскортниц. Они берут даму, у которой раскрученный аккаунт в Instagram, и пишут о ней огромный текст, что она подрабатывает эскорт-услугами.

Женщина видит материал и требует его удалить. Ей говорят, что текст прислали в редакцию, поэтому они его опубликовали. Но если она будет платить по $100 в месяц и заплатит сразу за 12 месяцев, то материал будет заблокирован без выдачи в поисковых системах. Есть и такие способы монетизации. Уродов много, что в жизни, что в интернете.

Обычно мы апеллируем к тому, что описанные в материале факты недостоверны. Мы приводим аргументацию и вежливо просим убрать материал. Как правило, когда человек видит, что статья не соответствует действительности, он без проблем её убирает. Иногда это не работает, поэтому приходится предлагать символические деньги.

Однажды был смешной случай с небольшим изданием. Мы убрали все материалы о клиенте, кроме этого — а статья волшебным образом закрепилась на первых строчках поисковиков.

Мы очень долго вели переговоры с главредом этого издания, и в какой-то момент он захотел прервать разговор — у него мало времени, и он уходит смотреть футбольный матч.

И так получилось, что наш клиент дружил с футболистом из команды, за которую болел главред. Мы предложили прислать мяч с автографом этого футболиста взамен на удаление — и он согласился.

У нас бывали случаи, когда площадка отказывалась удалять материал. В этом случае мы просили некоторые буквы в имени персоны заменить на латинские.

В результате поисковая система переставала его воспринимать — для неё ФИО превращалось в набор букв, и материал переставал появляться в поисковой выдаче. Если это решает проблему, то почему бы и нет.

Однако существует довольно много сайтов, с которых нельзя удалить материал. Клиенты любят спрашивать: «Есть ли у вас хакеры, которые взломают и удалят материал раз и навсегда?». Мы обычно говорим, что это можно сделать, но не нужно, потому что это принесёт больше вреда, чем пользы.

И есть сайты, с которых удалять бессмысленно. Например, «Компромат.ру» — удалить информацию оттуда можно за очень большие деньги, но игра не стоит свеч.

Всё, что попадает на «Компромат.ру», распространяется по аналогичным ресурсам: можно попытаться убрать и эти материалы, но есть риск, что всё превратится в бесконечную оплату счетов за удаление.

Иногда к нам обращаются люди, которые хотят полностью стереть о себе все данные в интернете. Это обращение из разряда фантастики — не думаю, что это возможно.

Но даже если и возможно, то займёт очень много времени. И как правило, у людей, которые обращаются с такими глупыми просьбами, нет на это денег: они думают, что это стоит 2000 рублей.

Даже удаление материалов из соцсетей и поисковиков стоит гораздо дороже. У нас, как правило, — до 1 млн рублей в месяц. В среднем — 120–140 тысяч рублей в месяц.

Мы согласовываем определённый план работ — обычно он рассчитан на четыре месяца. Клиент может заплатить всю сумму сразу, но чаще платит ежемесячно.

В эту сумму не входит оплата за удаление материалов. Если мы договорились об удалении материала, то клиенту предлагается стоимость площадки или автора, а потом он решает, будет ли дополнительно оплачивать эти расходы.

Мы берём не очень много клиентов. В среднем у нас в пять-шесть крупных клиентов в месяц (размер месячной выручки Максим Злобин не раскрывает — vc.ru).

Как выглядит моя работа: я переписываюсь со службами поддержки, контролирую авторов, которые пишут новые материалы о персоне, занимаюсь их постобработкой. Очень много всего. Если говорить об операционных вещах, то нужно делать много операций. И я, как руководитель, слежу за тем, чтобы всё работало. Чаще всего на одном проекте работают шесть человек.

Иногда мы занимаемся благотворительностью. Например, если обращается девушка, про которую бывший написал, что она занимается проституцией, — такие случае мы берём либо бесплатно, либо за символическую плату.

Бывает так, что одноклассники могут снять ребёнка где-нибудь в туалете в непристойном виде, найти фотографию в телефоне или сфотографировать пьяную девочку и опубликовать снимки в соцсетях. Потом какое-нибудь издание публикует новость об этом, другие издания её подхватывают и создают 500–600 упоминаний.

Мы связываемся с родителями и предлагаем попробовать убрать максимальное количество материалов — получаем доверенность на ведение переговоров с поисковыми системами и соцсетями и начинаем удалять.

Удалить материалы из соцсетей очень просто. Как правило, мы прикладываем доверенность, подтверждающую наши полномочия, а дальше ссылаемся на то, что ребёнок несовершеннолетний и публикация фотографии оскорбляет его честь и достоинство.

Если на материалах — интим, то это практически распространение детской порнографии. Мы также ссылаемся на закон о персональных данных.

Но в первую очередь мы обращаемся к простым человеческим качествам сотрудника соцсети, который получит наше сообщение. Понятно, что распространение материалов может быть законным, но неуместным с точки зрения нормального, морального и нравственного человека.

В этом случае достаточно просто попросить социальную сеть или площадку убрать материал. Можно сослаться на законы, а можно обойтись без этого, обратив внимание социальных сетей на проблему.

Кроме того, мы консультируем родителей, как себя вести, если будут звонить из различных СМИ, и как сделать так, чтобы не навредить ребёнку своими действиями в интернете.