«Язык романтизма стремительно демократизируется»

Вышка создает Институт исследований культуры

Когда говорят про изучение культуры, нередко возникают ассоциации либо с какими-то высокими образцами искусства, либо с государственным сектором культурной политики, доставшимся нам в наследие от советского проекта. Однако мы понимаем культуру шире, и в этом смысле проблематика культуры играет все более важную роль в обществе, экономике и даже политике.

Мы переживаем процесс «культурализации» общества, экономики и жизни в целом. Современный потребитель в большой степени исчерпал функциональную полезность товаров и услуг. Сегодня значительная часть потребительской полезности продукта или какого-то сервиса заключена в его культурной составляющей.

Этот феномен в разных аспектах описывается теориями «общества впечатлений», «общества переживаний» или «общества сингулярностей». В этих теориях культурный фактор связан с эмоциональной или эстетической стороной потребления, с такими понятиями, как аутентичность, эксклюзивность, идентичность и так далее.

Когда мы говорим о современных стратегиях потребления и современных социальных практиках, мы все чаще используем язык романтизма, который сегодня стремительно демократизируется. Сентиментализм был некогда рафинированным течением в литературе, сегодня сентиментальным становится классический рациональный субъект экономического выбора. Траты наших сограждан на культуру и досуговые практики являются весьма значительными. В России расходы домохозяйств на сферу досуга и культурные мероприятия, по данным Росстата, приближаются к 8%, а если добавить к этому гостиницы, кафе и рестораны, то получится больше 11%, хотя, конечно, в этом году здесь будут заметные отклонения. Больше тратят только на продукты питания и транспорт.

То есть сфера культуры и досуга — это лидирующий сегмент экономики. Связь культуры и экономики с точки зрения производства сегодня принято определять термином, который пришел из области культурной политики, — как сектор «креативной экономики» и «креативных индустрий».

Наши коллеги из кластерной обсерватории ИСИЭЗ НИУ ВШЭ недавно провели большое исследование креативных индустрий Москвы. Выяснилось, что здесь работает почти столько же людей, сколько в традиционном индустриальном секторе, — уже более 450 тысяч человек. Это серьезный вклад в экономику столицы. И что самое главное — быстрый рост по сравнению с другими секторами.

Только что наш университет подписал соглашение о сотрудничестве с Ханты-Мансийским автономным округом. На встрече с губернатором ХМАО, где проходило подписание, Ярослав Кузьминов указал на сферу креативных индустрий как на один из наиболее перспективных для региона секторов экономики.

Однако, если мы попытаемся разобраться с этими современными аспектами культурного производства и культурного потребления, окажется, что мы очень плохо их представляем. Например, если мы возьмем ежегодный доклад о состоянии культуры в России, который готовит Министерство культуры, то увидим лишь один набор данных — о функционировании подведомственных учреждений культуры. Это большой и сложный сегмент, но все же, очевидно, он дает лишь узкий срез интересующих нас процессов.

Наш институт создается как раз для того, чтобы выработать теоретические и методологические инструменты для изучения современных культурных тенденций в указанном широком смысле.

Команда института небольшая, но нам удалось собрать специалистов с уникальными компетенциями: это и экономисты, и полевые исследователи, и культурологи. У всех большой и разнообразный опыт проектной работы, который мы собираемся в рамках института вывести на новый уровень. Будем создавать мониторинговые инструменты как в государственном секторе культуры, так и в области креативной экономики, анализа состояния и трендов различных культурных и культурно-досуговых практик.

Совершенно очевидно, что в настоящее время мы переживаем глубокую трансформацию современной культуры, которую если не запустила, то чрезвычайно стимулировала ситуация пандемии. Меняют свою конфигурацию фундаментальные культурные различия, например между приватной и публичной сферой. Уже намечен ряд направлений по исследованию этих изменений.

Одно из направлений нашей работы — региональные проекты. В портфеле команды института много успешных кейсов, например город Сатка в Челябинской области. Сегодня этот кейс известен всем специалистам по развитию территорий, и это пример того, чего можно достичь, если вы имеете дело с людьми, которые действительно хотят добиться перемен.

Сегодня в области развития территорий работает множество разнообразных агентов, здесь используются разные подходы и много неработающих конструкций. В частности, потому, что дело сплошь и рядом ограничивается выработкой концепций. Далеко не всегда это ведет к переменам. На мой взгляд, в сфере регионального развития не работает логика «варягов»: приезжает группа профессионалов из Москвы и привозит с собой счастье. Надо долго и основательно погружаться в детали, потому что любая территория, даже малая, — это сложный, отличный от других комплекс взаимодействий. Нужно постоянно туда возвращаться, углубляясь в детали, стараться достичь уровня, когда не только местные жители рассказывают вам о том, что у них происходит, но и вы можете рассказать им что-то новое о них самих. Нужна очень активная коммуникация с разными субъектами, причем эта коммуникация сама является важным катализатором новых процессов.

Сейчас доминирует какой-то общинный подход к развитию: все хотят создавать «сообщества», которые, сформировавшись, дружно возьмутся за дело. На мой взгляд, это скорее характеризует умонастроения в среде экспертов, но мало работает на практике. Дело не в благостных сообществах, а в том, чтобы разбудить состязательность различных субъектов: бизнеса, местной власти, обычных граждан. И если такая состязательность возникает, мы видим, как процессы начинают развиваться и двигаться.

Важно также работать над созданием новых институтов. В той же Сатке мы вслед за созданием стратегии развития предложили создать и запустили местный фонд развития. И сейчас он является одним из важнейших агентов реализации широкой сети проектов и довольно крупным в своих масштабах донором.

Еще одно направление — работа с отдельными организациями. В частности, у нас накопился опыт продуктивного партнерства с музеями-заповедниками, сейчас мы проводим большое исследование особо охраняемых природных территорий. Вообще тема культурного аспекта природы чрезвычайно актуальна и значима в самых разных отношениях, и мы будем ее и дальше разрабатывать. Мы собрали большое число самых разных кейсов, которые показывают, как элементы научной инфраструктуры, вынесенные на территорию, например морские биологические станции, влияют на ее развитие.

И это не единичный случай. Это чрезвычайно интересные процессы, когда некая практика — культурная или, как в данном примере, научная и образовательная — становится триггером фактически новой экономической индустрии.

На границе культуры в узком смысле слова и экономики мы ожидаем все большую интенсивность работы подобных механизмов. Их анализ — ключ к пониманию современных общественных и экономических трендов.

В институте собралась очень сильная команда полевых исследователей. К сожалению, 2020 год нарушил все наши экспедиционные планы, но мы надеемся восполнить эту потерю в следующем году. Мы пользуемся здесь малейшей возможностью. Вот только что откликнулись на приглашение казанского Центра современной культуры «Смена», они проводят свой ежегодный книжный фестиваль, который, надеюсь, все же состоится. Сможем провести исследование аудитории активных читателей, и это только элемент более широкого проекта по современным практикам чтения, который мы для себя запланировали. Этот проект является частью более широкой темы — трансформации и трендов современных культурных практик, которые очень быстро меняются.

Разумеется, в планах широкое вовлечение в наши проекты студентов. Мы также рассчитываем, что они будут полезны для многих отраслей и организаций, которых мы видим партнерами и заказчиками нашей работы.