Разграничение ответственности за дискредитацию армии. Где ходить, чтобы не поскользнуться?!

Дискредитация вооружённых сил РФ превратилась в одну из самых ходовых статей, за которую активно привлекают в последнее время. По сути, этот состав преступления стал вторым после мошенничества составом, который по праву можно назвать "резиновым". Связано это прежде всего с тем, что подтягивают по этой статье за совершенно различные обстоятельства, судебная практика не всегда носит открытый характер, а само понятие "дискредитации" в рамках данной нормы ясно не раскрыто.

Ст. 280.3 УК РФ указывает, что преступлением является публичное деяние, содержащее в себе:

- негативную оценку целей использования ВС РФ;

- призыв к воспрепятствованию использования ВС РФ;

- негативную оценку целей исполнения государственными органами своих полномочий за пределами территории РФ.

При этом, такое действие должно быть направлено на подрыв доверия, а также на умаление авторитета власти.

В данном случае, все элементы преступления не заявляют о необходимости наличия самых главных характеризующих черт понятия дискредитации, а именно - ложности, неточности или искажения. Так, например, обращаясь по аналогии к ФЗ "О защите конкуренции" (ФЗ-135), можно обратить внимание на наличие классического определения понятия дискредитации, имеющего все вышеуказанные атрибуты. Равно, как и в законе о фейках, законодатель также придерживается традиционной трактовки (ст. 207.3 УК РФ), выделяя факт не соответствие действительности, как ведущий признак данного определения.

Казалось бы, зачем дублировать ответственность за публичное высказывание ложных, неточных или искаженных сведений именно в отношении ВС РФ?! Дело в том, что понятие дискредитации армии, проверяется не по этим трем характеристикам, а на соответствие позиции государства из официальных источников. То есть, публичные сведения могут в полной мере соответствовать действительности, но например, давать негативную оценку целям использования ВС РФ, расходиться с официальной позицией заявлений МО РФ и МИД России и тем самым, составлять преступность деяния. Такое соответствие проверяется путем назначения психолого-лингвистической или лингвистической экспертизы.

Таким образом, преступность деяния в данном случае определяется именно эмоционально негативным окрасом, публично заявленных, сведений. Проще говоря, законодателем устанавливается ограничение на выражение отрицательного мнения, способного умалить авторитет государственных органов и ВС РФ в части целей их использования или направлено на призыв к воспрепятствованию.