Мольберт для нейросети. Как искусство покорилось искусственному интеллекту

Одноименная книга Андрея Монастырского прославилась в кругах настолько узких, что тут в пору говорить скорее о кружке — кружке московского концептуализма, ставшем вотчиной автора. Мы же будем говорить о частном случае того, что можно понимать под эстетическими исследованиями, а именно: о покорении искусства искусственным интеллектом. Тем более, что его художественная вотчина представляет собой весьма интересный предмет для рассмотрения.

На гребне волны спонтанно сформировавшегося тренда окультуривать метавселенную крупнейшие корпорации одна за другой выпускают “рисующие” нейросети. У Google такая нейросеть распознает зарисовки и преобразует их в полноценные картины, робот Алиса от Яндекса бесплатно рисует по любому пользовательскому запросу, нейросеть Сбера делает то же самое посредством телеграм-бота. Складывается впечатление, что каждая уважающая себя компания с мировым именем или хотя бы всесоюзным, как когда-то модно было говорить, значением должна отметиться на этом поприще. Но так ли случайно зародилась тенденция?

Традиционные художественные выставки сейчас соревнуются друг с другом не столько в наполнении экспозиции, сколько в механизмах взаимодействия с ней аудитории. Фокус действия в арт-проектах заменяется фокусом на воздействие, выталкивая из рассмотрения предметы искусства как таковые. Оформление стены, на которой висит картина, подчас становится важнее самой картины, даже если она будет такой же трансконцептуальной. До нас уже подмечали: “Условия для появления искусства — это одна сторона вопроса, другая — условия для восприятия, особенно среди мультиформатного Шума, ведь охваты они везде охваты, и везде — падают.”

Тут вспоминается изречение других концептуалистов: “Кроме времени, которое художник потратил на картину, кроме постоянно увеличивающегося времени, отделяющего завершение картины от сегодняшнего зрителя, кроме времени, затрачиваемого зрителем на картину, есть ещё четвёртый и самый загадочный тип времени — время между картинами. Вы видите его в виде участка пустой стены между ними. Мы работаем со временем номер 4. Когда мы соединяем без рам и дистанции наши работы в диптихи, триптихи и т.д., мы прессуем время. Смысл работы там — между ними, в тесном пространстве граничащих друг с другом картин.”

Не ново и не удивительно: деятели искусства обращаются к его изнанке, она для них — глоток свежего воздуха, из которого новые смыслы придут на замену старым.

Такая концепция легко могла бы быть сведена к лозунгу вроде “Эрмитажу — эпатаж”, но слом старых рамок не всегда слом, особенно если новому и так предшествовало нечто неординарное. Борьба с отжившим продолжается до критической точки, а дальше вновь тяготеет к возвращению обратно, отдает дань истории, и творчество закольцовывается вокруг тренда на “всё новое — хорошо забытое старое”. Из этой борьбы и вечных исканий случайным образом рождаются действительно новые направления, они распадаются на стили и устанавливают доминанты цайтгайста, помогая эпохам сменять друг друга.

В этом плане искусство имеет много общего с наукой: не стоять на месте им позволяет только прорыв. Но общего у них гораздо больше.

Новые технологии и, в частности, искусственный интеллект кардинально меняют характер творческих процессов. Ведь компьютер — это уже холст, кисть и музыкальный инструмент. Однако сейчас есть возможности для того, чтобы стремиться к более амбициозным отношениям между компьютерами и творчеством. Вместо того, чтобы рассматривать компьютер как инструмент, помогающий людям-творцам, мы могли бы воспринимать его как самостоятельную творческую сущность. Эта точка зрения породила новую область искусственного интеллекта, называемую вычислительной креативностью.

Чтобы читатель понимал, насколько далеко продвинулись технологии в этой области, приведем примеры работ различных нейросетей:

The Dancing Salesman, Problem (2011):

Отличительная черта, которая свойственна большинству картин ИИ, — специфический “мазок”, отчетливо заметный на следующей работе:

Если вернуться к уже упомянутой нейросети Сбера, то правильно составленный запрос позволит определить, в чем выражается ее фирменнный “почерк”. Для этого стоит дать ей немного каверзную задачу — например, попросить нарисовать автопортрет по запросу “нейросеть” или “искусственный интеллект”. Мы получили такой результат:

Можно назвать это рекурсией, самокритикой или самосознанием — условимся, что мы просто составили запрос с подвохом. А если попросить ее сделать реплику реально существующей и известной картины, получится следующее:

Весьма узнаваемая Мона Лиза, глазами ИИ. А вот “Звездную ночь” Ван Гога нейросеть не узнала. Но, если бы не разрешение картинки, получился неплохой вариант обоев для рабочего стола:

Эта вольная интерпретация “Звездной ночи” позволяет сделать вывод о том, что нейросеть Сбера в режиме реального времени анализирует изображения, полученные из поисковиков по запросу, который ей указан, уже на их основе генерируя свою уникальную картину.

В феврале этого года стало известно о нейросети, которая на современный лад воссоздает по фотографиям скульптур и портретов лица людей, живших в далекой (и не очень) древности. Современности этим изображениям придают появившиеся не так давно атрибуты и стиль одежды.

Судить, насколько похож на себя Джордж Вашингтон ниже, мы как не его современники не можем, но сходство с картиной потрясающе:

А Людвиг ван Бетховен с такой внешностью мог бы претендовать на отличную актерскую карьеру:

За основу художник берёт картины и статуи, далее подбирает фото людей, которые похожи на исторических личностей, а затем в работу вступает нейросеть Artbreeder.

Благодаря новым технологиям с этой фразой можно поспорить. Некоторые художники используют искусство как форму самовыражения, инструмент для передачи своих чувств и мыслей, а для кого-то, напротив, творческий процесс оказывается важнее результата. Но замкнутое на самом себе искусство не имеет иного выхода, кроме как черпать вглубь далеко не бездонную пропасть новых идей о форматах. Искусственный интеллект внес в этот процесс свои, очень существенные коррективы.