«Общность условий жизни — вот что необходимо для воспитания нового человека»: почему на заре СССР появились дома-коммуны Статьи редакции
В «машинах для жилья» власти пытались воспитать человека, который бы отбросил личное и сосредоточился на общем деле. Теперь люди объединяются в коливинги, потому что хотят вместе веселиться, развиваться и получать поддержку.
Появление домов-коммун
Прообразом домов-коммун стал фаланстер, который в 1808 году описал французский социалист-утопист Шарль Фурье. Он был свидетелем революций и войн и выходом из череды беспорядков видел в новом устройстве общества.
По замыслу Фурье:
- «Фаланга», коммуна из 1620 человек, станет новой единицей общества вместо семьи.
- «Фаланстер» приспособит людей к коллективизму, освободит от домашней работы, семьи и всего, что может помешать формированию «нового человека».
Он представлял фаланстеры как дома-города в три-пять этажей с общими помещениями для отдыха, обучения, детских игр и отдельными комнатами для каждого члена фаланги.
Экономическое состояние России после Первой мировой войны, двух революций и Гражданской войны стало тяжелым. Свергнув царя, уставшие от лишений люди получили возможность создать новое общество с равными у всех правами.
Молодежь скорее, чем кто-либо, должна и может покончить с традициями отмирающего общества. Пролетарский коллективизм молодёжи может привиться только тогда, когда и труд, и жизнь молодёжи будут коллективными.
Лучшим проводником такого коллективизма могут явиться общежития-коммуны рабочей молодёжи. Общая коммунальная столовая, общность условий жизни — вот то, что необходимо прежде всего для воспитания нового человека.
В начале 1921 года в Москве на «Съезде по оздоровлению населённых мест» приняли резолюцию о домах-коммунах. В ней говорилось, что «цель таких домов — воспитание и насаждение коллективистских начал путём создания учреждений общего пользования и привлечение женщины к общественно-полезному труду путём освобождения её от мелких хозяйственных забот».
В 1921–1925 годах прошли конкурсы на разработку архитектурных проектов домов нового типа. В них наметились два подхода к новому типу жилища, которые подхватил Моссовет. Он в 1925–1926 годах провёл два всесоюзных конкурса на проекты жилых домов для рабочих.
Первый предполагал создание «домов с квартирами для рабочей семьи, живущей обособленным хозяйством», а второй — «домов, приспособленных как для одиноких рабочих, так и для рабочих семей, не ведущих обособленного хозяйства».
Участие в дискуссии архитекторов-конструктивистов, следующих девизу «форма следует за функцией», привело к появлению принципов регламентации пространства. В 1928 году Центржилсоюз выработал «Типовое положение о доме-коммуне». Согласно ему, коммунары должны были:
- Отказаться при переезде в коммуну от мебели и предметов быта из прошлой жизни.
- Питаться в общих столовых или получать готовые блюда с фабрики-кухни.
- Мыться либо в общей душевой, либо в городских банях.
- Отдыхать и отмечать значимые события жизни в общественном пространстве для досуга и отдыха.
Личное пространство жильцов — ячейка — сводилось к небольшой комнате для сна или к койко-месту. Для детей отводилось отдельное помещение — попасть в него можно было через переход, соединённый с домом. Воспитателями выступали квалифицированные няни.
Бытовые службы должны были освободить коммунаров от житейских забот, а домовой совет из 25 человек — управлять жизнью самой коммуны. Следуя идеям Фурье, конструктивисты собирались создать нового человека через новый быт, но домов-коммун, которые полностью соответствовали бы положению о доме-коммуне, появилось немного.
Отличительные черты архитектуры и типы домов-коммун
Для архитекторов-конструктивистов важна в первую очередь функциональность. В проектах домов-коммун не было лишних деталей, даже крыши оборудовали под прогулочные зоны.
Конструктивисты экспериментировали ради воплощения идеи композиционной свободы. Они изобрели несущий железобетонный каркас с сеткой круглых столбов, который позволял не привязывать квартиры к несущим стенам и делать в доме свободную планировку, а также создать эффект «полёта над землей».
Дома-коммуны отличают геометричность, динамичная форма, обусловленная внутренней планировкой, и отсутствие декора. По словам архитектурного критика Никиты Гранько, их простота обусловлена не пресыщенностью буржуазной архитектуры или стремлением найти стиль новой эпохи, а слабой экономикой.
Строительных материалов не хватало — дома-коммуны иногда приходилось строить из кирпичей и балок, оставшихся от старых домов. В 1920 годах применялись саманные кирпичи, которые делали из смеси соломы и глины, и блоки из камыша — камышит.
Жилищный голод в 1920-е был настолько серьёзным, что прочный железобетонный каркас заполняли какими угодно материалами. Архитекторы-классики с мировым именем верили в то, что лет через 10–15 мировая революция пройдёт по всей планете и повсюду расцветёт социализм, и тогда эти дома можно будет снести и построить на их месте упирающиеся в небо башни.
«Типовое положение о доме-коммуне» в жизни воплотилось в нескольких проектах, в основу которых легли наработки прошедших в 1925–1926 годах конкурсов.
Дома переходного периода
Моисей Гинзбург и другие архитекторы-конструктивисты понимали, что люди не готовы сразу отказаться от прежней жизни, и проектировали дом-коммуну как пространство, объединяющее индивидуальные квартиры и коммунальные учреждения.
В отличие от домов-коммун, в них не было полной коллективизации быта, ломавшей институт семьи, но обобществлялся целый ряд хозяйственных и общественных функций.
Такие дома-коммуны называют «домами переходного типа», и набор коммунальных служб в них различался от проекта к проекту.
Дома-коммуны
Вариантов домов-коммун было два. В первом семьи жили в двух-четырёхкомнатных квартирах с умывальником, туалетом и подобием кухни, но с общей ванной на несколько квартир.
Второй вариант предполагал спальные комнаты — двухместные для семейных пар и четырёхместные для несемейных людей, соединённые с подобием кухни. Удобства были общими и располагались в коридорах или подвалах.
Некоторые проекты отличал аскетизм. Например, проект Сталинградского тракторного завода предполагал дом-коммуну с общими спальнями на шестерых человек и так называемыми комнатами для ночлега, где по отдельному расписанию могли уединяться семейные пары. А в общежитии Текстильного института размер двухместных спальных кабин был 2,3 х 2,7 метра.
Известные проекты
Дом-коммуна РЖСКТ «Первое Замоскворецкое объединение»
- Адрес: Москва, улица Лестева, 18.
- Годы постройки: 1928–1929.
- Архитекторы: Георгий Вольфензон, Самуил Айзикович, С. Леонтович.
Это первый дом-коммуна в СССР. Архитекторы воплотили в нём идею объединения в одном пространстве квартир для семей, ведущих обособленное хозяйство, и ячеек для тех, кто разделяет идеи обобществлённого быта.
Здание состоит из пяти корпусов: двух квартирных по бокам, состоящих из 40 трёхкомнатных квартир со всеми удобствами, и трёх коммунальных с коридорной системой в центральных корпусах. В них разместили 230 ячеек площадью 9–14 м² с общими на каждом этаже умывальными, ванными, уборными и кухнями.
В центральном корпусе на первом этаже располагались столовая на 150 мест, детский сад на 60 детей и ясли на 35 детей. На втором этаже над столовой — клуб, на шестом этаже — спортзал, а на крыше солярий и душевые кабины.
В 1930 году в газете «Рабочая Москва» вышла критическая статья, автор которой писала об испорченной канализации, отсутствии газа и электричества, а также о том, что жильцы привезли с собой не только старую мебель, но и иконостасы, что противоречило выработанным в декабре 1929 года условиям заселения.
В 1960–1970 годы центральную часть дома расселили, в 2020-е годы там находятся офисы.
Дом Наркомфина — «Дом-корабль»
- Адрес: Москва, Новинский бульвар, 25, корпус 1.
- Годы постройки: 1928–1930.
- Архитекторы: Моисей Гинзбург, Игнатий Милинис, инженер Сергей Прохоров.
Дом переходного типа строили для сотрудников Народного комиссариата финансов. Его композиция сложена из разных геометрических фигур: жилой блок — параллелепипед, коммунальный корпус со спортзалом, читальней и столовой — куб.
Проект комплекса предусматривал также круглое здание детского сада, дополнительный жилой корпус, служебный двор с гаражом и прачечной и собственный парк, но их так и не построили.
Дом приподнят на сваях на 2,5 метра, несущие стены расположены внутри, а всю конструкцию держит каркасная сетка из пронизывающих здание колонн диаметром 350 мм.
Хотя в комплексе работала столовая, в некоторых ячейках были кухни и ванные комнаты. Всего в доме Наркомфина 44 квартиры 11 различных типов:
- Простые ячейки без удобств.
- Квартиры типа К для больших семей.
- Малометражных квартиры типа F.
В обоих концах здания находились сдвоенные ячейки 2F с двумя жилыми комнатами, столовой, ванной, уборной и кухней, а на крыше располагался пентхаус, построенный для наркома Милютина.
В доме шесть этажей, соединённых двумя боковыми лестничными пролётами со сквозными коридорами между ними. За счёт половинчатой высоты в спальне, прихожей и ванной в доме получается один коридор на два этажа.
Окна двухъярусных квартир выходят на обе стороны дома. Притоку свежего воздуха способствуют сквозные ленточные окна — они не распахивались, а сдвигались в сторону. Благодаря этой конструкции и разработанной архитектором схеме окраски помещений казалось, что всё изнутри пронизано солнечным светом. После реставрации в доме расположились элитные квартиры.
Дом Наркомфина в Москве — экспериментальное строение конца 1920-х годов, которое воплотило идеи архитекторов-конструктивистов и советской власти о светлом будущем. В нём личное должно было отойти на задний план, а люди, свободные от ежедневных домашних забот, могли сосредоточиться на общем деле.
Общежитие Текстильного института — «Дом-конвейер»
- Адрес: Москва, второй Донской проезд, 9.
- Годы постройки: 1929–1930.
- Архитектор: Иван Николаев.
Общежитие Текстильного института — полноценный дом-коммуна. В комплексе три корпуса: спальный, санитарный и общественный.
В спальном корпусе семь этажей. Из коридоров в спальные кабины размером 2,3 х 2,7 метра ведут сдвижные двери. Корпус выстроен на стальном каркасе — это позволило сделать длинные ленточные окна и упростить возможную смену планировку.
Спальный корпус через санитарный соединён с общественным. В последнем находились ясли для детей, кухня, столовая, актовый зал, комнаты для групповой работы, а также библиотека и общий холл для занятий. Над входом в него — кровля-терраса.
В шесть часов утра — сигнал к подъёму во всех спальных кабинах. После пятиминутной разминки — переход в санитарный блок, где у студента есть десять минут на умывание, пять на душ и ещё пять на то, чтобы одеться.
Затем — в столовую в общественном блоке. После завтрака студент ориентируется на своё расписание занятий и кружков. Вечером звучит сигнал, созывающий всех жильцов на прогулку. Вернувшись с улицы, студенты снова из общественного блока, где располагался единственный вход в здание, двигаются в спальный корпус.
На пути уже в обратном порядке — раздевалки и души. В 22 часа гаснет свет и в комнату начинает поступать озонированный воздух. Обязательная продолжительность здорового сна — восемь часов.
Распорядок сохранялся до 1960 годов. В 2016 году здание отреставрировали, в 2022 году там располагается общежитие МИСиС.
Жилой дом Общества бывших политкаторжан
- Адрес: Санкт-Петербург, Троицкая площадь, 1.
- Годы постройки: 1929–1933.
- Архитекторы: Григорий Симонов, Павел Абросимов, Александр Хряков.
Дом политкаторжан — одно из самых известных зданий эпохи авангарда в Санкт-Петербурге. Он относится к «домам переходного типа» — его строили для ветеранов каторги с подорванным здоровьем, поэтому жильцам предоставили квартиры с удобствами. Однако предполагалось, что они вместе будут питаться в столовой и проводить досуг в библиотеке или в солярии на крыше.
Дом состоит из трех соединённых корпусов по шесть-семь этажей. Всего в нём 144 квартиры по две-пять комнат. В квартирах были ванная, уборная, мусоропровод и стенная кухонная ниша с электроплиткой для разогрева еды, нагревателем и баком с водой для мытья посуды. В 1960 году в квартиры провели газ, а небольшие жилые комнаты переделали в полноценные кухни.
Отличительная черта дома — 75-метровое ленточное окно первого этажа. На первом этаже размещались Музей каторги и ссылки, зал заседаний, комнаты для занятий, столовая-ресторан с кухней, детский сад, амбулатория, закрытый магазин-распределитель, коммутаторная, домовая контора, а в подвале — механизированная прачечная, газоубежище, овощехранилище и котельная.
В доме была своя библиотека, великолепная, огромная. К ней вёл широкий балкон, где стояли столики и шезлонги. Вы могли взять книгу и читать на воздухе. На крыше находился солярий и душ. Люди выходили на крышу, общались с удовольствием.
В квартирах предусматривались балконы-консоли, для прогулок предназначались общие террасы. В подъездах были широкие, отделанные деревом и зеркалами лифты, а во дворе работал клуб с залом на 500 мест, киноустановкой и эстрадой.
В 2022 году это элитный жилой дом.
Дом-коммуна инженеров и писателей — «Слеза социализма»
- Адрес: Санкт-Петербург, улица Рубинштейна, 7.
- Годы постройки: 1929–1930.
- Архитекторы: Андрей Оль, К. Иванов, А. Ладинский.
Кооперативный дом-коммуну на паях выстроила группа молодых писателей и инженеров для «категорической борьбы со старым бытом». В шестиэтажном доме — 52 квартиры по одной-четыре комнаты, в том числе двухэтажные.
В больших квартирах предусмотрены комнаты для домработниц. На первом этаже располагались гардероб, столовая на 200 мест с кухней, детские комнаты, комнаты отдыха и библиотека-читальня.
По воспоминаниям поэтессы Ольги Берггольц, жители вселялись в дом с энтузиазмом, восторженно сдавали в общую кухню продовольственные карточки и «отжившую» кухонную индивидуальную посуду. Однако уже через несколько лет «слезинцы» признали, что попытка «фаланстера на Рубинштейна, 7 не состоялась».
Общая столовая была уже не в силах удовлетворить разнообразные вкусы обитателей дома. С пелёнками был просто ужас: сушить их было негде! Звукопроницаемость же в доме была такой идеальной, что если внизу, на третьем этаже, играли в блошки или читали стихи, у меня на пятом уже было всё слышно вплоть до плохих рифм.
Это слишком тесное вынужденное общение друг с другом в невероятно маленьких комнатках-конурках очень раздражало и утомляло.
Дом остаётся жилым, его признали памятником культурного наследия регионального значения.
Дом-башня имени Парижской коммуны — «Чайник»
- Адрес: Смоленск, улица Конёнкова.
- Годы постройки: 1931–1933.
- Архитектор: Олег Вутке.
Дом-коммуну построили по заказу рабочего жилищно-строительного кооператива «Труд». В нём семь этажей и 32 квартиры. Уборные располагались в подвале, а умывальники — в квартирах.
Многие решения принимали пайщики. Сначала они планировали построить трёхэтажный дом с коридорной системой, однако архитектор предложил дом-коммуну в виде башни. Сопоставив сметы и бытовые удобства двух вариантов, пайщики склонились к башенному. Преимущество они увидели в том, что обширная поэтажная лестничная площадка на шесть ячеек могла использоваться как холл для встреч и приёма гостей.
Также пайщики решали, что обобществлять, а что нет. Так, детей решили оставить в семьях, а кухни в квартирах ликвидировать, так как в доме запланировали столовую. Однако для желающих готовить самостоятельно при общей кухне устроили отделение на три плиты с духовками.
Кроме столовой на первом этаже располагались гостиная-кружковая, домовая контора для хранения книг, аптечки. В вестибюле — место для велосипедов и ящики для галош. Предусмотренный проектом лифт так и не смонтировали из-за экономии. Центрального отопления в доме не было, каждая ячейка обогревалась дровяной печью — из окон торчали трубы. Поэтому в народе здание прозвали чайником.
Оно расположено вблизи Вознесенского монастыря, и архитектор срифмовал его с башнями крепостной стены — у дома почти квадратный план, скругленные углы, геометрические орнаменты на кирпичных стенах.
Воду, канализацию и отопление в ячейки провели только в 1949 году, а в 1985 году дом покинули последние жители. В 2022 году башня находится в аварийном состоянии.
Коммуны в современности
В 21 веке идеи фаланстера и коммуны возрождаются в формах коливингов и кохаузингов — жилых пространств, где соседи не только делят жилплощадь, счета за коммуналку и общественные пространства, но и разделяют общие взгляды на жизнь, имеют схожие ценности.
Один из первых коливингов в России появился в 2000 году на Среднем проспекте Васильевского острова в Санкт-Петербурге — несколько друзей выкупили квартиру и начали жить вместе, вести общее хозяйство и единый бюджет.
В 2018 году в «Доме на средней» жили около 20 человек, а в Санкт-Петербурге с тех пор появилось еще несколько коммун: «18-я линия», «Римкор», «Триглинки» и другие. Есть коливинги и в других городах России.
В каждой такой общине устанавливаются правила. Например, жильцы вместе убираются по субботам, едят в определённые часы или сортируют мусор. Где-то главное правило — отсутствие правил.
Например, по словам жителей коммуны «Три четверти», главный принцип их коммуны — свобода. Обитатели дома предполагают, что рано или поздно каждый его житель без принуждения захочет сделать доброе и полезное дело для всех.
В некоторых коммунах допускаются собственные продукты питания, в других — нет, в одних коливингах люди спят в одной большой комнате и не имеют личного пространства, в других у каждого члена сообщества есть комната. Одни вместе занимаются медитацией, другие устраивают выставки, арт-шоу, музыкальные концерты.
И объединяет людей в современных коливингах желание жить в сообществе единомышленников. По словам обитателей современных коммун, их привлекает возможность весело проводить время, развиваться и реализовывать себя в творчестве и получать поддержку.
Любое маленькое общество — это система, которая быстро и непредсказуемо развивается. Так что для меня это ребёнок, которому бесполезно ставить рамки, можно разве что направлять и помогать. Только иногда я использую право вето и помогаю ребятам решить конфликты.
Весь день по придуманному кем-то распорядку... Какой пипец.
Не сильно отличается от обычного дня человека с работой 5/2