Цитаты: главное из интервью основателя сети DNS Дмитрия Алексеева Статьи редакции

Есть в Сибири город Барнаул. Там работает региональный менеджер, энтузиаст, который думает, что такая реклама — это хорошо. На уровне руководства мы уверены, что вирусные ролики — полная ерунда. Но допускаем, что менеджмент на местах может заниматься вещами, которые мы считаем не очень полезными.

Обратите внимание: мы и «М.Видео» вместе занимаем примерно половину российского рынка бытовой техники и электроники, и ни нас, ни «М.Видео» нет на «Яндекс.Маркете». Клиенту удобно видеть все на одной площадке, если речь идет о небольших игроках. Мы и «М.Видео» — крупные игроки, нам там делать нечего.

Это полуфилософский вопрос. Точно сказать нельзя, все постоянно меняется: одни открываются, другие закрываются. Думаю, сейчас примерно 1450. У всех наших конкурентов магазинов меньше, только у сотовых ритейлеров больше — например, у «Евросети».

Экономика в стране уже пять лет стагнирует, потребительский рынок немного растет, но не позволяет быстро развиваться

Мы ищем незанятые места, а в Москве работает много коллег по цеху, поэтому наше присутствие здесь эпизодическое — меньше 20 магазинов. А в городе Дмитрове, скорее всего, для нас место есть. Мы идем туда, где можем представлять какую-то ценность для клиента.

По большому счету, есть Москва и все остальное. В столице покупатели богаче, соответственно, ассортимент должен быть другим. И еще они любят доставку. В каком-нибудь Уссурийске для покупателя не проблема доехать за товаром в другой конец города, чтобы не давать 100 рублей курьеру.

Какие-то слёзы. В рознице считается нормальным, если вы зарабатываете несколько процентов от оборота. Например, айфоны мы продаем от себестоимости до минус себестоимости, а на аксессуарах к ним немного зарабатываем.

В большие данные и их ценность для компании я не верю. Сейчас все это выливается в не очень приятный для потребителя опыт: как только я покупаю билет, мне еще несколько дней из всех щелей в интернете говорят, что я дурак и купил неправильный билет. Такие штуки вызывают злость покупателей.

Фантасты в 1960-х годах считали, что роботы будут трудиться за человека, а он — думать. Получилось все с точностью до наоборот. Человек хорошо работает, но интеллект у него не очень совершенный. Даже простые функции в этой области современные алгоритмы ­выполняют лучше. К примеру, у нас ценообразованием люди уже не занимаются.

У нас консенсусное принятие стратегических решений, но я не помню ни одного, по которому мы устраивали бы голосование. Решения принимаются как у кардиналов, выбирающих Папу Римского. Мы можем перессориться шесть раз, но в итоге договоримся о том, что всех устроит.

Я не верю в модель «Опцион дадите — буду хорошо работать, а не дадите — не буду». Опцион — никакой не стимул. Люди должны делать то, что им нравится, а деньги — приятное следствие этого. Опционной программой охвачено свыше ста человек — мы заинтересованы, чтобы у нас было много соратников.

Мы хотим сделать из Владивостока большой хороший город. Мы построили производственно-логистический центр, завод железобетонных изделий. Недавно сдали первую очередь поселка под Владивостоком — этот комплекс на несколько тысяч человек хотим достроить в следующем году. Будем создавать благоустроенные кварталы. Мы хотим, чтобы Владивосток вырос в разы, и к нам ехали жить люди из соседних городов.