Графологический тест по протоколам допросов в НКВД (1938 год).
Я периодически просматриваю, что появляется в интернете по графологии. Недавно наткнулся на сюжет, где спикер недвусмысленно заявлял, о несостоятельности метода графологического тестирования, приравняв графологию, ну скажем к теории Ломброзо. Я не собираюсь переубеждать этого мужчинку с бегающим взглядом, я и фамилии его не запоминал – не интересно. Эту статью я подготовил для других, для тех кто, возможно, усомнится в методике графологического тестирования, под влиянием не слишком компетентных спикеров. Мне бы этого не хотелось.
Для меня графологическое тестирование, это целый пласт. Это творчество, замешанное на скрупулёзном изучении каждого штриха, каждого овала. Это настойчивый поиск объяснений, что означает тот или иной вариант написания. И наконец, комплексный анализ увиденного, разгадка. Этот этап тестирования, часто осуществляется вообще на подсознательном уровне – это как венец кропотливой работы.
Как пример расскажу о необычном исследовании. Ко мне обратилась молодая женщина с просьбой составить психологический портрет её прадеда. Сразу предупредила, что из образцов почерка есть лишь подпись, точнее несколько подписей. Подписи произведены в процессуальных документах уголовного дела возбужденного в отношении её прадеда в 1937 году. Я взялся и не пожалел. Никогда я не работал с таким увлечением, с такой самоотдачей. Словно от моего тестирования, что-то зависело, что-то могло изменить судьбу обвиняемого. Словно можно что-то исправить, кого-то спасти…
Поскольку материала было совсем не много, пришлось внимательнейшим образом изучать каждое движение пера. Сопоставлять с текстом протоколов допроса, улавливать каждую интонацию. Здесь, конечно же, громадную помощь оказал мой профессиональный опыт, глубокое практическое знание процессуальных нюансов, психологии следователя и психологии допрашиваемого. Благодаря всему этому удалось добиться вполне достойного результата.
Но, собственно, я не столько об этом, сколько о соприкосновении с нашей подлинной историей в судьбах обычных людей. Я многое видел. Довелось столкнуться и с трусостью, и с предательством. А так же, напротив, с неожиданной твёрдостью и решимостью, проявленных в интересах справедливости. Изучая материалы следствия, я вчитывался в каждую букву, что бы понять, прочувствовать, что происходило в души моего тестируемого, когда его принудили к самооговору и ложным показаниям в отношении товарищей. Сколько мужества потребовалось, чтобы отказаться от подписанных ранее ложных показаний! Все решимости, сомнения, затем ломка, затем вновь решимость. Всё отражено в почерке (в данной ситуации – в подписи) совершенно отчётливо.
Вот подпись в начале процессуальных действий – подпись самодостаточного, дельного, уважающего себя человека.
Затем подписи в протоколе допроса (допрос длился 6 часов, пометка об этом стоит в конце протокола), это подписи крепко надломленного человека. Лишь где-то в глубине, сохранилось нечто основное из чего затем, и смог возродится человек (в данном случае это росчерк, росчерк оригинальный, самобытный, этот вариант росчерка сохранился во всех подписях без исключения).
И, наконец, подпись в заключительном процессуальном документе. Человек нашёл в себе силы отказаться от подписанного ранее самооговора и клеветы на своих товарищей. Поверьте, это очень не просто! Это вновь подпись ЧЕЛОВЕКА, человека сделавшего свой окончательный выбор. Первая буква в подписи, как и прежде, отделена точкой. Внятно и чётко прописана строчная часть, и постоянный непонятный росчерк.
Теперь я возвращаюсь к началу статьи, обращаюсь к спикеру, который относил метод графологического тестирования к профанации и обману. Поверьте, этот метод реально работает. Если вам лично не дано его понять, это не значит, что метод не работает. Мне, например, не дано наслаждаться классической музыкой, но я лишь завидую тем людям, которым это доступно.
очень интересно, спасибо!