25 октября
Это настоящая история. Происходит со мной прямо сейчас. Пишу как есть. Все части на Медиум.
Я теперь живу в маленьком городе и у нас маленький лагерь, всего 3 дома. В городе есть все магазины: еда, одежда, хозтовары. Даже Икея есть недалеко. И мечеть.
Составил список самого необходимого, что сейчас нужно купить. В первую очередь — чайник и доместос.
Возвращаюсь из магазина, а у меня в номере уже гость. Точнее, сосед.
— Чаю хочешь? Я чайник принес
— Чаю попью
Надо же, опять забыл нового чая для Исхана взять. Но у него заварка была с собой. Он ей со мной поделился.
Я вчера так и понял, что моим новым соседом теперь будет чечен. Как расположился в номере, начал его через грузинов вызванивать, чтобы он знал, куда ему ехать нужно.
Сегодня к нам еще женщина из администрации зашла, проверила, нормально ли мы уживаемся. Он ведь мусульманин, а я на регистрации указал, что я «конфессионслёс». Беспартийный тобишь, не принадлежу ни к какой конфессии. Они переживали, что у нас из-за этого может конфликт начаться.
Тут религия гораздо больше значит, чем мы привыкли в России. По сравнению с Германией, можно сказать, что в РФ к религии мало кто серьезно относится. У нас там не принято в церковь регулярно всей семьей ходить, на улицах не стоят алтари с распятиями. В магазине редко встретишь монахиню.
Я на регистрации поэтому и не придал значения вопросу про религию. Я же не соблюдаю церковные обряды, значит не отношусь ни к какой конфессии. Хотя, технически, я одновременно и православный христианин и немножко мормон. С мормоном интересно вышло.
Я тогда в Ирландии жил, учил английский язык. Иду по О’Коннелл стрит, это главная улица в Дублине. Стоят две молодые девчонки в аккуратных костюмах. Хотят о боге поговорить.
Все мимо них проходят, а я остановился, давайте поговорим.
Я же язык учил, интересно было попрактиковаться. Тем более что они обе американки, их сюда прислали из Юты как миссионеров.
Начал к ним в церковь ходить 1–2 раза в неделю. Ходил так несколько месяцев. Заодно затянул пару своих одноклассников. Дополнительные занятия, мол, расширенный языковой курс.
Был у них и на библейских чтениях и на уроках математики и юриспруденции, которые они для своих прихожан проводят.
Иногда они выводили меня в город и вместе с экскурсиями рассказывали про своего бога. Про то, что он нас заберет на свою планету. Нужно только раскаяться.
— Я праведником жизнь прожил. Хотел бы раскаяться, да не в чем
— Но без раскаяния ты не сможешь пройти баптизм
Баптизм — это «крещение». У нас это слово приобрело негативный окрас, но на английском это просто «крещение» значит.
Кажется, они со временем все-таки поняли, что я к ним хожу в образовательных целях, а не в духовных. Но план нужно выполнять.
Раз раскаять меня не удалось, посети хотя-бы крещение других людей и походи с нами на наши церемонии, может найдешь в себе святого духа. У них, кстати, Отец, Сын и Святой Дух — это разные сущности, нету триединства.
Через 4 месяца закончилась миссия и они поехали обратно к себе в Юту.
— Ты, говорят, хоть и не крещеный, но все равно немножко мормон
Интересно, если на регистрации сказать, что ты мормон, поселят с мормонами?
Я, как повзрослел, ко всем религиям стал относиться с уважением и интересом. А сейчас как раз случай удачный выдался:
— Исхан, а дашь Коран почитать?
— Бери, конечно. Но перед этим нужно омовение сделать. Знаешь что это такое?
— Не знаю
— Нужно лицо, руки и ноги помыть. Чтобы чистым быть
— Без проблем, могу и целиком помыться
— Это я не только тебе говорю. Я сам тоже, пока омовение не сделаю, Коран не трогаю
— А я могу в мечеть заходить?
— Конечно. А почему нет?
— Ну я же не мусульманин
— Если ты с добрым намерением заходишь, никто тебе не будет мешать
Скоро вечер, нам ехать нужно. Мне — в Хайдельберг симку купить, а Исхану — в другой город по делам.
Идем покупать билеты на ж/д вокзал. Он рассказывает мне про семью. Про жену, детей. Как скучает по ним, уже долго не виделись.
А нужно сказать, что Исхан выглядит и разговаривает, мягко говоря, сурово. Лицо у него в шрамах, борода большая, голос хрипой.
— Смотри, это мой второй сын. Он тут маленький еще, ему 3 года всего. На меня похож. Увидеть бы его сейчас, да далеко он.
Перед нами у автомата по продаже билетов молодая немка. У нее руки дрожат, она на нас косится, торопится поскорее уйти. Хватает билет, а сдачу забывает в автомате. Второпях уходит, почти бегом.
— Э, дуй, она деньги забыла. Во дурочка. Ты бери билеты, я деньги ей отдам
Та девчонка уже на другую платформу убежала. Между нами два пролета железной дороги. Смотрю, Исхан что-то кричит ей. Показывает, мол, ты забыла сдачу свою. И кидает ей монеты на другую платформу.
Та вжалась в скамейку, на которой сидит. У нее глаза бегают, смотрит на прохожих: сделайте что-нибудь.
— Во дурочка, не понимает. Я ей деньги кидаю, а она, дуй, не понимает
— Я сейчас схожу к ней, на немецком скажу
Подхожу к девчонке. А я тоже выгляжу ни как дон Жуан. Бородатый и в татуировках.
— Мой друг пытался Вам сказать, что Вы забыли сдачу
Отдаю ей 60 центов из своего кошелька. Ее деньги ведь Исхан через рельсы кидал, они там сейчас где-то и лежат. У нее на лице выражение, как будто только что от смерти спаслась.
— С-с-спасибо
Возвращаюсь к Исхану.
— Во сколько вечером ждать тебя?
— Не жди. Я не буду с тобой в одной комнате жить