Люди из за дня в день пытаются лгать самим себе. Все эти пустословные возгласы так и манят принять тех людей, которые мнят себя бесчувственными. Но то ли дело культура, которая оказала на их образ огромное влияние в виде самобичевания и самопожертвования, и ввиду этого решили что данный образ является истинным. Но разве может ли быть самопожертвование тем, что мы под ним подразумеваем, когда в обмен мы получаем удовольствие нет-нет да и сам этот термин так и манит себя привлечь? Самопожертвование, жертвенность в истинном обличии подразумевает отказ чего то в угоду своим приоритетам, без какой либо личностной цели в виде получения какой либо награды (хотя это довольно спорно, т.к. ввиду того, что человек делает что либо в угоду своим мыслям, он пытается самоутвердиться за счет них, и превозмочь свои переживания насчет твердости своего духа) То же самое можно сказать и про верующих, вожделенных понятиями в виде греха и их рамок недосягаемого. Как только мы боремся с тем, что называем грехом, мы лишь располагаем тем, что он должен существовать, ведь тогда чем будет наслаждаться человек и что ему придется преодолевать и в какие рамки себя ставить? К примеру, вся религия основана на лже-истолковании эмоций и их отождествлении вещей, которыми призваны называть благодетелями всего насущного, в виде каких либо жертв, но на самом деле все это зиждется на ложных ответвлениях. Мы располагаем богами, которые являются невозможными, оттого мы сильнее пытаемся оправдать себя ложными чувствами, которые были вызваны отсутствием этих самых чувств.
Поэтому весь этот образ мученика, который всеми силами пытается оправдаться своими “истинными” подтекстами и мерилами вещей, лишь ни что иное как подражание чему то святому, оттого и недосягаемому. Лишь ещё одно ответвление от насущных проблем, которые вызваны пустотой разума и неполнотой эмоций, и все это мы пытаемся отождествить новыми терминами, во время которых пытаемся наделить их теми вещами, которые будут удобны нам, чтобы потешить свои мерзкие и павшие, смердящие добродетели.
Хотелось бы еще отметить, что под всеобщей чумой под названием «Депрессия» (что тоже говорит о своей жертвенности в противовес удовольствию субъекта от жизни), мы подразумеваем истинность данной забавы, и нет, мы не говорим о тех, кто действительно болен, но, как показывает практика, те люди, которые мнят себя больными Депрессией, так и веруют в то, что об этом должен знать каждый, без намека на ее решения, выражая это в каких либо известиях в виде публикации разного рода «Депрессивных картинок», а также, при просмотре всеми известного «Аниме», в котором романтизируется данное понятие, и преподносится как нечто иное от стандартов, но, проблема в том, что данный стандарт навязывается людям, и, как ни странно, не имея оснований полагать, что человек до этого времени имел сильные обычные эмоции (то есть те эмоции, которые являются основополагающими, в виде следствий от обычных радостей жизни) и поэтому, раз такой способ самообмана довольно таки хорошо работает, оно принимается обществом и имеет сторонников, а значит, как может показаться, оно истинно и то, что люди которые уверовали в это, верны, что в корне так же неверно.
Поэтому все эти понятия и умозаключения так же обоснованы лишь страхом перед самим собой, в виде отсутствия тех заданных стандартов эмоций(я имею в виду тот кейс из эмоций, которыми наделены люди), какими Должен обладать человек, а так же отсталым многолюбием тех эмоций, которые обременяют нас на скуку, отвращение, негодование, неудовольствие, отчаяние, печаль, подавленность.
Мы боимся не столько сильные эмоции, сколько их отсутствие. Этим обусловлены куча трагедий и романов, которые пытались романтизировать данное чувство, без того характерное лишь «живому» человеку того времени.
Это как всеобщая таблетка, подразумевающая под собой отождествление всех тех отречений от стандартов, которые пропагандируются всеобщей культурой, и, как следствие, отказ от нее. Но проблема в том, что тем самым руководствовались и предшественники, разве что отличалось понятие добра и зла, что, как мне кажется, изуродовано в умах тех самых «Депрессивных» людей, точнее то, что они подразумевают под добром и злом, те следствия, которые из них вытекают в метафизику, и, следствие, в явления физические. ( и нет, я не сторонник морального релятивизма) Проблема заключается в том, что фундаментальные моральные понятия у них размыты, всех одурманивает личностный рост в виде, к примеру, карьеры, либо же собственной выгоды, не задумываясь насчет переживаний других. (нет, я не говорю что нужно пытаться мнить себя человеком, который якобы все понимает, я говорю о семенах тщеславия, но не перерастающих в апогей честолюбия). Поэтому, скорее всего, все их поступки и предрешения к действиям, совершаются с учетом какого либо контекста с просмотренного либо в «Обязательно» депрессивном контексте, к примеру, как любят это делать в «Аниме», либо в художественных сюжетах, где делается упор на то, что хочет видеть человек нашего времени, а именно, депрессивное основополагающее, и после, уже пытаются перенять на себя взгляд других субъектов, надеясь либо на их сострадание в угоду первых, своих эгоистических намерений, либо же на всемирное показательное мнимое отречение от стандартов эмоциональных взаимодействий в угоду своего крепкого пласта, как ему кажется, знаний, и после, их почитание. Проблема в том, что, к сожалению, такие люди не особо заинтересованы культурой, к примеру, своего народа, как, в общем и культурой в целом, а также уже на крайний случай, на тщетно умирающее искусство, последнее оставляет за собой лишь свет прошедших времен, отождествленный высокими надеждами и былой ребячественностью, в следствие чего им сложно перенять представления об эмоциях как таковых, и уже исходя из этого, пытаются подражать всемирной мнимой чуме, которая описывалась мной ранее.
Хотелось бы поговорить насчет свободомыслия в таких особах, взяв как пример Верующего Христианина. Дозволенность последнего в действиях вызваны такими же рамками как и не у верующего, от того последние мнят себя свободными и слатолюбимыми, что в свою очередь также необоснованно. Проблема заключается в том, что все эти люди мнят себя свободными, искренними, честными перед самими собой, но все это чушь и выдумка, так как все их чувства завязаны лишь на том, чтобы быть не подражателями противоположных.
Ведь поистине свободными могут быть лишь те люди и мысли, в частности мысли, которые отрекают нас от порождения этой самой мысли (как, например, в романе “Так говорил Заратустра), а также, осознание того, что человек будет всегда раскритикован и его ценности всегда будут одешевляться со временем, от того и его чувства также не являются высокой степенью благорасположения и благоговения к самому себе и другим, а также их истинностью.
Как конец, хотелось бы также указать почитание «Депрессивными» людьми безумие, а также вызванными чувствами при якобы для них отречения от стандартного института эмоций.
Во первых, под влиянием такой сильной эмоции данный индивид стремится во всяком случае, как для него кажется, к великому, могучему, чудовищному, и если он случайно замечает, что пожертвование самим собой дает ему такое же или еще большее удовлетворение, чем принесение в жертву других, то он выбирает первое, несмотря на то, что вторые для него как таковые не существовали, поэтому создается вид самопожертвования.
А во вторых, почитание безумия в таких особах крайне недоброжелательное, а именно, их намерения. Так как было замечено, что возбужденное состояние часто просветляет голову и вызывает счастливые мысли, то решили, что в состоянии высшего возбуждения человек приобретает самые лучшие мысли и осеняется вдохновением, и потому безумного стали почитать как мудреца и прорицателя. В основе этого лежит ложное умозаключение, что можно наблюдать в их понимании вещей, их «Аватарах», постах в соцсетях, мыслях, выплескиваемых в лицемерном виде в комментариях, видя все черное в белом, а так же, в их вожделении.
Как итог хотелось бы сказать, что такая чума как романтизирование отрицательных эмоций и обожествление мучеников всегда была наряду с общепринятыми поэзиями, драмами, операми, а так же, очень большое влечение к драматургии, но единственное отличие состоит в том, что те люди той эпохи возжелали и превосходили тот аффект, при котором вызывались отрицательные эмоции, за счет чего и задевало последних, их завитки эмоций, которые вызывали великие чувства, более глубокие, что не скажешь о людях нашего времени. Их эмоции более вызваны тем, что они были так же привиты, и их стандартный «пак» понимания эмоций строился из отрицательных, хотя последние в свою очередь, утверждают обратное. Я лишь стремлюсь к тому, чтобы в любом художественном ответвлении не показывалась конкретно какая то точка зрения, в угоду положения людей в обществе, лишь хочется более твердо и сознательно смотреть на вещи, и делать уже выводы самим, а не исходя из сильных переживаний, которые повлияют на выбор последних.