На первый взгляд фильм Ларса фон Триера предстает как очередная сага о высокоинтеллектуальном, но безумном серийном убийце. Замыкая собой, тем самым, список из солидного перечня "нетленок" типа "Американский психопат", "Пила" (серия фильмов), "Семь", "Девушка, с татуировкой дракона", "Зодиак" и, конечно, тетралогии о Ганнибале Лектере.
И действительно, в отношении главного героя все клише налицо — тут вам и "интеллектуальная одаренность", и нарциссизм на грани мании величия (порожденный психопатией), и невротизированность (пресловутое ОКР), и социопатия. Разве что еще добавилось женоненавистничество — личная, видимо, для Ларса тема.
Весь фильм мы только и видим, как Джек (Мэтт Диллон) убивает свои жертвы, прерываясь на философские рассуждения об искусстве, истории и месте насилия в них. При этом, кинолента буквально переполнена крайне натуралистическим изображением этого насилия — с крупными планами разорванных тканей тела, разбитых лиц и проч. Чего стоит одна сцена отстрела детей (на показе в Каннах зрители уходили толпами именно на этом эпизоде).
Казалось бы, вот и разгадка — сняли очередной нарочито эпатажный фильм о серийном убийце, с целью "нахайпить" на реакции обывателей и прессы. Все настолько типично, что похоже на пародию. Стоп! А не здесь ли разгадка? С самого начала нужно учесть, что весь фильм — это история, излагаемая самим убийцей. Это его точка зрения; образ, который он пытается создать и навязать нам. Оппонирует ему Вергилий* (Вёрдж, в великолепном исполнении Бруно Ганца), пытаясь раскрыть ошибочность подобной точки зрения и ложность этого образа.
*Джек рассказывает свою историю жизни при спуске в ад, ведомый Вергилием (как и герой Данте)
Но какого образа? На деле никакого другого, как устоявшегося образа отрицательных героев в современном кино, давно уже воспринимаемых положительно (все эти серийные убийцы, рассуждающие о литературе, мошенники и грабители, делающие открытия о морали и культуре и иные социо- и психопаты, выдающие себя за соль земли).
Ироничные подсказки рассыпаны хлебными крошками по всему телу фильма. Взять хотя бы эпизод с Гленом Гульдом. При очередном диалоге Джека со своим проводником, на экране возникает хрестоматийный образ играющего на пианино Гульда, и Вёрдж искренне удивляется: "Скажи на милость, при чем тут этот нелепый человек?", на что Джек с детской наивностью заявляет: "Это Гленн Гульд — один из величайших пианистов нашего времени! Он олицетворяет искусство". Ха-ха! Этот эпизод не может не вызвать гомерического хохота. Учитывая, что это прямая отсылка к Ганнибалу Лектеру (неизбежная в рамках столь популярного образа), ее и воспринимать нельзя иначе как насмешку над подобными фильмами и подобными клише.
А ведь злую и смешную истину о Джеке и его образе Вёрдж походя высказал еще в начале фильма: "Хренов невротик, которого донимают навязчивые компульсии и жалкие мечты о чем-то большем!" И именно Вёрдж здесь и выражает точку зрения режиссера на происходящее на экране.
И в конце фильма Вергилий, потрясенный и возмущенный историей Джека (хотя, казалось бы, он видел больше, чем любой смертный) берет правосудие "в свои руки". Он нарочно показывает Джеку Элизий ("Долину прибытия"; у Данте и Вергилия — "земной рай" и "рай праведных", соответственно), где мужчины косят луг — единственное светлое воспоминание детства Джека.
"Туда нам доступа нет", - поясняет Вёрдж (к чему тогда эта остановка?). И лишь здесь, кажется, Джек начинает осознавать, от чего он отлучается.
Затем Вёрдж спускает его на последний круг ада (хотя, как он сам недоумевает, Джеку уготован лишь 7-й круг — круг "для совершивших насилие"). Последний круг ада — 9-й круг, "дно ада", завершающийся центром вселенной — у Данте, как известно, уготован предателям ("родных, родины и соратников, гостей, друзей, сотрапезников, благодетелей, величества божеского и человеческого"). Вёрдж же поясняет свой поступок тем, что, мол, рассказ Джека впечатлил его и "из любезности..." он решил показать ему самые глубины ада, так как, "как я понял, тебе очень хотелось увидеть все".
Джек, конечно, не мог не поинтересоваться разломанным мостом над потоками лавы, изливающейся в самый центр ада. На что Вёрдж охотно пояснил, что на той стороне — выход из преисподней. Только вот мост разломан, а все попытки обойти разлом по скалам вокруг непременно терпели неудачу. "Но выбор за тобой" , предлагает с улыбкой Вергилий, заведомо зная обо всех слабостях Джека (моральных, психологических и умственных, в конечном счете).
Джек, конечно же, не может отказаться от попытки избежать своей участи и, конечно же, срывается вниз, в бездну. Как и все они.
Через мгновенье мы видим этот же кадр в негативе — единственном способе увидеть истину, как пояснил ранее любитель фотографии Джек — раскрывающий нам, собственно, оледеневшее озеро Коцит, в котором, как известно, сам Люцифер терзает наихудших предателей (Иуду, Марка Юния Брута и Кассия), а теперь, благодаря Вёрджу (Ларсу фон Триеру), и Джека. А за этим следуют титры, сопровождаемые песней "Hit the road Jack", то есть "Проваливай, Джек [и никогда больше не возвращайся]"...
Так что это? Очередная выходка вечно эпатирующего анфан террибль от кинематографа или раскаяние гения по поводу своей творческой ретроспективы?