Девяностые годы, СССР развалился, а в образовавшихся пятнадцати государствах начался процесс, который господин Адам Смит, а за ним и товарищ К. Маркс в свое время назвали периодом первоначального накопления капитала, хотя тогда, в первой половине 90-х, многие по незнанию именовали это рынком или рыночной экономикой. Между тем, как абсолютно справедливо отмечает Стивен Коткин, «рынок -это не столько экономическое, сколько политическое и институциональное явление» (см. Стивен Коткин Предотвращенныи Армагеддон Распад Советского Союза, 1970 2000) — с институтами, как известно, у нас и сейчас не так чтобы очень хорошо, а в те годы и подавно.
Так вот, в хаосе и неразберихе 90-х, мне - тогда еще ребенку, часто приходилось слышать от взрослых, что взяточничество (термин коррупция на тот момент еще не вошел в народный лексикон), о котором вдруг стали активно говорить в СМИ, пришло к нам с запада, после открытия границ, «при союзе оно, конечно, тоже было, но разве это можно сравнить с тем, что сейчас». В последующем, будучи школьником, я еще часто слышал от разных дядь и теть всяческие глупости, абсурдность которых для меня в то время в силу возраста, и, хочется думать, отсутствия интернета, была совсем не очевидна.
Для примера приведу пару из таких высказываний, которые врезались мне в память, возможно, кто-нибудь из читателей тоже слышал нечто подобное: «зачем нам вообще эти выборы?» ведь, цитата: «эти уже наелись, а придут новые и будут воровать еще больше» или вот: «нам обязательно нужна твердая рука, ведь по другому мы не можем». Я имел удовольствие подобные высказывания слышать в Тбилиси 90-х годов но, думаю, что не сильно согрешу против истины если предположу, что примерно таким же образом люди рассуждали и в других частях бывшего СССР.
Так вот, в начале подобные рассуждения я слышал от людей поколения моих бабушек и дедушек и поколения моих родителей, затем от представителей своего поколения (если что, то на момент написания мне без двух месяцев 40) - а с недавних пор, уже живя в Москве слышу от молодых людей, которые несмотря на то, что появились на свет после того, как союза не стало, тем не менее твердо уверены в вышеозвученных постулатах так же, как были уверены их бабушки и дедушки еще в первой половине 90-х. При этом, самым пугающим лично для меня является тот факт, что в этих рассуждениях есть своя внутренняя логика, ведь никто же не станет спорить с тем, что голодный съест больше, чем сытый. Более того, давать простые, в духе линейной логики, ответы на сложные вопросы - ну что может быть приятнее, ведь, как говорил один известный персонаж, «..а то все пишут, пишут… голова пухнет, взять все да и поделить!».
Еще одной причиной написания данной заметки стало то, что, зачастую, читая посты некоторых отечественных деятелей от науки, сталкиваешься с рассуждениями, которые высмеивал еще Умберто Эко в своем великом романе «Маятник Фуко», и сводятся они как правило примерно к следующему - если число пальцев на руках умножить на число естественных отверстий в теле человека, а потом разделить или умножить полученное число на количество, к примеру, дней в неделе, то полученное число, обязательно совпадет с датой смерти или рождения кого-нибудь из известных людей или еще каким-нибудь важным событием. Подобные вычисления, производятся еще в отношении нескольких значимых или не очень значимых дат, после чего в них выявляются некие “закономерности”, а уже на основании этих «закономерностей» строятся прогнозы и делаются далеко идущие выводы, и, что самое главное, все это на полном серьезе.
Итак, коррупция и авторитаризм: какая взаимосвязь? Казалось бы, каким образом автократия может влиять на то, берет ли условный чиновник средней руки взятки или нет. Более того, в первом приближении, может показаться, что в автократических режимах уровень коррупции должен быть ниже - ну там твердая рука и все такое прочее. Однако, ни твердая рука, ни идеологические постулаты не способны отменить оппортунизм и абсолютно естественное стремление людей к обогащению, и всем тем благам, которые, к этому обогащению прилагаются.
Собственно, из оппортунизма и стремления к обогащению и рождается агентская проблема, которая возникает тогда, когда одно лицо (агент) управляет деньгами или имуществом другого лица и вот у этого агента возникает соблазн поуправлять этими деньгами или имуществом, так сказать, немножечко в свою пользу. Для простоты понимания приведем пример. Так вот классическим примером ситуации, при которой возникает агентская проблема, является самая обычная компания (юридическое лицо), где есть наемный директор, который в данном случае будет являться агентом по отношению к участникам, ну или акционерам этой компании, так как по сути он принимает решения по управлению активами которые акционеры вложили (инвестировали) в компанию.
При этом, создается ситуация когда участники (акционеры) или по-научному обладатели прав на остаточное требование несут бремя имущественных рисков решений принимаемых этим наемным директором. Еще раз: решения принимает директор, а деньгами рискуют акционеры. Существуют два способа, которыми решается эта проблема: Первый - это совмещение функций, когда директором становится кто-нибудь из участников (акционеров), и второй, более дорогой, который, как правило, применяется в более крупных компаниях - это создание многоуровневой системы с разделением полномочий, когда одни люди в компании принимают решения, другие исполняют эти решения, а третьи контролируют (см. Eugene F. Fama; Michael C. Jensen Separation of Ownership and Control Journal of Law and Economics).
Ну хорошо, скажете Вы, да, директора надо контролировать, чтобы не допускать оппортунистического поведения с его стороны, но как все это увязывается с уровнем коррупции в автократиях? На самом деле, все просто: чиновник, принимающий те или иные решения точно так же, как и наемный директор распоряжается чужими деньгами, а именно деньгами налогоплательщиков - соответственно, возникает та же самая агентская проблема, которая к тому же усугубляется тем обстоятельством, что в отличие от нерадивого директора, которого акционер может просто уволить, налогоплательщик не может взять и уволить чиновника - ведь чиновник, распоряжаясь деньгами налогоплательщика, этому самому налогоплательщику практически никак не подотчетен, особенно в условиях автократии.
При этом, увольняя неэффективного или уж тем более проворовавшегося директора, акционеры даже не подозревают, что новый-то директор будет более «голодным», чем увольняемый, который уже успел наворовать, ну и так далее…., ох уж эти наивные капиталисты.Ну, а о том, что агентская проблема в равной степени распространяется и на вышестоящих чиновников, которые должны контролировать своего нерадивого подчиненного, думаю, можно даже не упоминать.
Ок, но ведь не все же чиновники имеют доступ к распределению бюджетов, наоборот, подавляющее большинство как раз не имеет доступа к финансовым потокам. Все верно, но отсутствие доступа к финансам отнюдь не отменяет желания жить красиво. И в тех случаях, когда чиновник не имеет доступа к финансовым потокам, но имеет хоть к какому-то административному ресурсу в дело вступает еще один интересный феномен, а именно феномен преобразования делегированного чиновникам ресурса, в данном случае административного, в ресурсы, которые будут находиться в его частной собственности, то есть в деньги, подарочки и т.д.
Идея о такого рода преобразованиях отнюдь не нова и применительно к «коммунальной системе прав», которая предполагает, что «каждый человек имеет право на частное использование ресурса после того, как он им завладел, и общественное право на его использование до того, как он попал ему в руки» была описана одним из основоположников новой институциональной экономики Арменом Алчяном и его коллегой Гарольдом Демсецом в их знаменитой статье – «Парадигма прав собственности» («The Property Right Paradigm»). Опять же, для лучшего понимания того, что такое эта коммунальная система прав приведу хрестоматийный пример. Рыба, пока она плавает в озере, является ресурсом, на пользование которым рыбак А. имеет общественное право, так же как рыбаки В. C. D. итд., но после того как он эту рыбу поймал , она становится ресурсом на который рыбак уже имеет право частного использования, то есть он ее может съесть, продать, обменять итд.
Чиновник, конечно, не имеет общественного права на свой административный ресурс, но волюнтаризм все равно будет подталкивать его в сторону такого рода преобразования, а контроль только со стороны вышестоящих чиновников так же подверженных агентской проблеме, не сможет это предотвратить и, боюсь, что никакая, даже очень твердая рука, не поможет.