Проблема коммуникации, постправды и углеродных нейросетей

Пытаясь спрогнозировать хоть какие-то события в обозримом будущем, мы сталкиваемся с тем, что окружающий мир меняется ежесекундно и совершенно непредсказуемо. И происходит это одновременно во всех площадях: экономика, политика, развитие технологий. 5 лет назад разговоры про современный уровень нейросетей, редактирование генома CRISPR, возможные войны и экономический коллапс вызвали бы разве что улыбку и недоумение собеседника. Так почему же мир, несмотря на развитие инструментов и технологий становится все менее стабильным и предсказуемым? И где искать ту самую почву под ногами?

На счет сознания существует масса теорий. Начиная от того, что это эволюционный механизм, помогающий решать задачи и строить прогнозы, вплоть до гипотезы, что это побочный продукт, сопоставимый с шумом двигателя. Быть может, вера в симулякры и есть то, на чем держится наше сознание и насколько хрупким остается в нашем дивном мире? Возможно, прежде чем читать дальше, вам стоит узнать, что такое постмодернизм простыми словами.

Я не защитник какого-то одного подхода. И во всех статьях всегда указываю, что работа мозга и организма строится на связи всех внутренних систем. Но это требует более глубокого погружения в тему. Тем, кому интересны особенности работы мозга, связи его активности с сознанием, предлагаю подписаться на Телеграм канал, в котором более пристально изучаю такие аспекты.

Теренс Маккена — этнобиолог, философ, психонавт. Его работа известна как: «теория упоротой обезьяны». В ней речь идет о том, что псилоцибиновые грибы, как один дополнительных элементов пищи, повлияли на скорость развития мозга и сознания. Здесь важно сделать ряд уточнений:

• Псилоцибин, как активный элемент, не является причиной возникновения сознания и эволюции вида. То есть схема: обезьяна есть волшебные грибы и становится человеком — ошибочна. Однако, влияние псилоцибина вполне может оказывать изменения на личностном уровне в лучшую сторону. Но в строго контролируемой среде, под присмотров профессиональных психиатров.
• Псилоцибины описываются Маккеной как катализатор тех процессов, которые и так протекали в организме. Они лишь ускорили увеличение массы мозга. Сделаем шаг назад и посмотрим на Homo Habilis, с массой мозга в 770 грамм и 550 граммами у конкурирующих видов. Затем Homo Erectus, с массой мозга уже в 900-1100 грамм. И вот Homo Sapiens, с массой мозга в 1100-1300 грамм.
• То есть, начиная от Homo Habilis до Homo Sapiens, масса мозга увеличилась в 2,5 раза, при этом за очень короткий срок, с точки зрения эволюции.

Причины, по которым это могло произойти, Маккена связывает с особенностями связи псилоцибина с серотониновыми рецепторами и порожденные его влиянием абстрактные образы. В попытке объяснить испытываемые эмоции и чувства, человек и начал искать ассоциации и пытаться создать речь. То есть, выдуманные и чувственные персональные образы становятся опорой в системе межличностных коммуникаций. Здесь и зарождается теория постмодернизма.

Тимоти Лири — психолог, разработчик первых индексируемых ПО психологических тестов, участник кампании по исследованиям психоделиков. Если Теренс Маккена работал с псилоцибинами, то Тимоти Лири отдавал львиную порцию времени и внимания изучая грани состояния, которое открывает прием ЛСД. Оба препарата схожи в механике работы с серотониновыми путями.

Если работы Маккены касались роли психоделиков в эволюции человека, то Тимоти Лири работал прицельно с личностными особенностями человека. Исследуя ЛСД и характер специфических переживаний, Лири писал о тонком устройстве человеческой психики и многобразии, протекающем в нашем сознании. В частности:

• Существуют определенные измеримые паттерны, основываясь на которых можно определять психотип личности. И работу, которая будет для него наиболее подходящей.
• Работая с рецепторами напрямую, можно создавать отдельные миры в сознании человека, которые не будут отличаться от того, что нас окружает.
• И, самое главное. Когда ЛСД был запрещен, а кибернетика начала развиваться, Тимоти Лири видел будущее человека в синтезе с вычислительными машинами. Он называл компьютер «ЛСД 21 века», в лучшем смысле того, что может дать организму препарат.

Лири работал над отдельным направлением «Киберпсихология», рассматривая синтез человеческого мозга и вычислительных инструментов. Примерно на том же уровне, на котором сегодня это реализует проект Neuralink, спонсируемый Илоном Маском. И если грибы позволили обезьяне быстрее стать человеком, то возможно компьютеры позволят человеку в сжатые сроки совершить следующий эволюционный скачок?

Первая половина статьи позади. Она писалась широкими образами, захватывая периоды в миллионы лет. Теперь предлагаю сузить фокус и посмотреть на то, что происходит в жизни прямо сейчас.

Доносить информацию в том виде, в каком её видите именно вы — невероятно сложно. Важный инсайт, который казался смыслом жизни для вас, собеседнику будет казаться бредом или пустым звуком. Поэтому речь не сводится к передаче информации, а к передаче эмоций и ощущений. Правильно поданная эмоция, завернутая в информационную оболочку, становится мемом. Не просто смешной картинкой в интернете, а самостоятельным «живым организмом», который способствует собственному размножению и распространению.

Так при чем здесь архетипы и постмодернизм? Причина в том, что именно в сжатых, лаконичных и саморазмножающихся мемах прячется самая благотворная почва для рекламы: «дорогой, где ты был?», «утро начинается не с кофе», «I`m lovin it»… Легендарные компании вообще становятся самоназванием выпускаемых предметов: Ксерокс, как название копировальных машин, Памперс, как название подгузников, Фенотропил, как название фонтурацетама.

Архетипы подменяют собой образ того, что нам продаётся. Вы покупаете не айфон, а статус профессионала. Приобретаете не автомобиль, а атрибут, говорящий о величине вашего дохода. Та же реклама соков обращается к семейным ценностям, которых не существует, а их образ подменяет собой продвигаемый продукт. Все дело в архетипах, ассоциировании себя с героем рекламы, в доверии к образу. Развитие технологий транслирования образов обеспечивает развитие постмодернизма.

Обращаясь к ассоциативному мышлению, мы готовы видеть связи во всем, что уже произошло. И на их основе пытаться предугадать то, что будет. Мало кто верил в реалистичность событий 24 февраля и 24 июня. Но, после того, как они произошли, часть людей заговорила с абсолютной уверенностью об очевидности такого исхода. Что ж, философия постмодернизма наглядно показывает, что любые иллюзии могут стать реальностью, при наличии доступа к медиа.

Вместе с этим, правдивость информации зависит от того, сколько людей в мире готовы в неё поверить, и принять как данность. И технологии все совершеннее подменяют реальность. Речь не про нейросети и дипфейки, а про то, как собирается и подается информация, в готовом виде для каждой целевой аудитории, чтобы каждый увидел в одной и той же новости: развлечение, месседж, побуждение к действию, нечто знакомое и удерживающее внимание, эксплуатируя повышение дофамина. Мы соотносим успех определенных политиков с нашими личными победами, принимая их идеи, как свои собственные. Испытываем чувство зависти к образам близких, которые красуются на бесконечных полотнах соцсетей.

Что в итоге? Нас окружают бесконечно сложные истории и легенды, в которые хочется проваливаться снова и снова, до бесконечности. Бренды говорят с нами на языке семьи, лидера, расслабленного приятеля или с материнской заботой. Маркетинг и философия постмодернизма слились воедино. Но под всем этим скрываются мотивы: приобрести часть нашей прибыли, часть нашего доверия, часть лояльности. И чем искуснее работа маркетологов, тем меньше мы чувствуем, что нам что-то «продают».

Наше сознание, существующее как клубок разноцветных меняющихся нитей, очень тонко реагирует на изменения в окружающей среде. Однако, оказавшись в определенной ситуации, крайне легко принимает легенды за реальность и буквально привносит их в жизнь, о чем говорят и идеи датаизма. Та же ценность валют, обеспеченная верой людей в их стоимость. Вера в религии, в ценность искусства, упомянутые бренды, вплоть до поведенческих паттернов. и возникает вопрос: «а что реально на самом деле?». Всё то, что заставляет нас испытывать чувства и совершать действия. В этом необычная природа нашего мозга и сознания.

Узнать про более глубокие принципы работы наших нейросетей, вы можете в небольшом и уютном сообществе в Телеграмме. Подписывайтесь, чтобы первыми получать свежие материалы.

Автор: Филипп Дончев