Ничто в мире не постоянно, кроме изменений: история о провале стартапа, подходе к выбору, чем заниматься и работу с управлением эмоциональным контактом с собой от Антона Савченкова, product-manager'а Додо Пицца.
«Конечно, вы не пойдёте и не будете пробовать что-то, потому что Антон в подкасте сказал. Вы не почувствуете того, о чём я говорю. Имеет значение ваш прямой личный опыт: за чем хочется идти, что хочется попробовать рядом, вокруг себя — обязательно нужно идти и делать».
Если вам ближе формат аудио, интервью с эмоциями и деталями можно послушать в подкасте о смелых людей и их психологических трансформациях «Всё ещё не рокетсайнс» на Яндекс.Подкастах, Apple Podcasts, Google Podcasts и Soundcloud, выпуск 7.
Как вообще люди лазерными физиками становятся?
Считаю, что в жизни нет единомоментных событий: всегда есть контекст, хвост истории, который к этому подводит.
До поступления в МИФИ ещё в школе я поработал грузчиком и понял, что хочу работать головой.
У меня отлично шла физика: я выигрывал олимпиады, занимался гимнастикой для ума, и жил в состоянии идеалистического романтизма. Казалось, что физика — про изменение мира. Я ощущал себя на пороге технологической революции, к которой могу быть причастным, и это было моим топливом.
Я вообще не верю, что люди могут такие вещи через усилие воли делать: назвать три рациональные причины, почему хотят переключиться на какую-то деятельность и уйти во что-то принципиально новое.
А ты знал, как на бытовом уровне твоя работа будет выглядеть?
Нет, конечно. У меня было яркое чувство атмосферы возможностей: в университете мы глубоко и долго изучали разные дисциплины. Если не каждый день, то уж точно каждую неделю мы что-то для себя открывали. Мы были будто на крае передовой деятельности и казалось, что всё подталкивает, чтобы после выпуска пойти в какой-то НИИ и практически запускать ракеты.
Ты задумывался тогда, что на этом можно сделать свой бизнес?
Нет, было ощущение бескорыстного творчества ради общечеловеческого прогресса, романтизм советсткой науки. Хотелось заниматься фундаментальными технологиями.
Поменялось это курсе на четвёртом достаточно прозаично — через столкновение с реальностью: я начал понимать, как мир устроен, что людям важно, а что нет.
А произошло это так: я пошёл работать в лабораторию, где было два направления развития исследований исследования.
Руководители привлекли гранты от фондов на одно из них. Я был любознательным, и пошёл проводить собственный анализ: я увидел, что мощные передовые японские лаборатории уже отложили направление, в которое мы планировали идти, около 3-5 лет назад и ушли в другую сторону.
Я пришёл с этой информацией к научным руководителям, на что они мне сказали: «Грант уже есть, его нельзя отыграть назад, нам надо реализовать его».
Я почувствовал, что это показательная история про состояние науки вокруг меня в целом, про выживание группы в текущей конфигурации. Я не хотел несколько лет тратить на развитие в тупиковом направлении: это значило бы, что мы в два раза отстанем от передовых технологий.
Мне хотелось туда, где мои усилия будут приносить ощутимый результат. Так у меня родилась идея бизнеса в области прикладных технологий.
Как ты к этому пришёл, и за какую идею взялся?
Я тогда ещё не понимал, что именно хочу делать дальше, а потому после защиты диплома по инерции попал в аспирантуру. Практически случайно я оказался в бизнес-акселераторе в МГУ, где выбирали перспективные проекты.
Я познакомился с двумя ребятами, и у нас родилась идея продукта для очистки стёкол: если нанести на поверхность фотокаталитические частицы, они расщепляют налипшую на стекле органику или грязь, и в течение 12-15 лет стекло может быть чистым.
Мы взялись за исследования рынка: оказалось, технология работала в Японии, Германии, арабских странах, а в России не была распространена.
Мне нравилось, что это и наука, и в то же время мы сами будем определять, куда развивать это дело.
Удивительно, что до этого ты ни разу не работал в коммерческом бизнесе, и пошёл сразу делать свой проект после университета!
Да, хотя я в детстве не был коммерсантом, не продавал газеты, жвачки и батончики одноклассникам. Я за собой вообще таких склонностей не замечал.
То, что мне туда захотелось идти, родилось, потому что я увидел возможность создавать, приносить пользу и учиться тому, с чем нигде и никогда не сталкивался —позиционировать продукты, разобраться, что такое маркетинг и продажи. Это сильно вдохновляло.
Я перевернул свой романтизм в другую плоскость и увидел, что наукоёмкий бизнес может стать базисом экономики.
Вокруг много историй, когда люди идут в бизнес после найма после того, как они наработали опыт, связи и деньги. Как вы думали развивать проект?
Никак. У нас действительно не было ничего. Мы просто хотели делать, а потому взялись за это: всё строилось на энергии и запале, мы совершили все классические ошибки.
Если я долго обдумываю возможности, они либо исчезают, либо я нахожу стену, которую не могу перелезть. Метафорически, для меня не работают размышления о том, как перелезть стену. Мне нужно к ней пойти и начать перелезать. Там по пути я встречу людей, они мне скажут, где это сделать можно, а где — нет, и мы вместе как-то полезем.
Через две недели мы нашли инвестора. Для ребят, которые никогда ничего не продавали, это казалось чем-то просто космическим. Казалось, что через месяц мы будем рассекать по Москве на золотых Порше. Но вот тут-то и началось самое интересное!
Сейчас я вижу, что мы как учёные думали в научном майндсете: уже через два месяца мы планировали дорабатывать рецептуру и патентовать её, у нас даже был директор по науке, который присоединился за долю в проекте.
Мы были озарёнными идеалистами от науки. Мы не слышали ни о каком customer development. Мы приходили к разным клиентам, не зная, как работает бизнес. Мы не понимали, что людям плевать на твой продукт: им важно, что они могут улучшить и делать по-другому в своей жизни.
В начале мы искали отрасли, где важна светопроницаемость. Например, бизнес-центры, где много стекла. Теплицы, светопропускание в которых снижает урожай, и, соответственно, прибыль.
Мы приезжали в холодную и говорили: «Мы — учёные из МГУ. Cмотрите, какое у нас есть клёвое покрытие». И некоторые соглашались с нами общаться.
Но мы не знали те риски, с которыми работали теплицы и которые делали наше сотрудничество бессмысленным.
Например, была история с эмбарго турецкого огурца, которая определяла спрос на российский урожай. Когда у тебя спрос то есть, то нет, докрутка 9% урожайности совершенно ничего не решает. При этом окупаемость теплицы около 7 лет, а фермеры могут потерять в некоторые годы вообще все 100%.
А однажды нас спросили: «Знаете, как я решают проблему протекания стеклянного купола? Я ставлю под лужу ведро с пальмой: люди смотрят на пальму — им круто, на неё льёт дождь с крыши — ей круто, и нам круто — лужи не видно. У нас есть более злые методы решения проблемы».
Мы продолжали действовать в моменте, но в каждой отрасли мы находили что-то подобное.
Когда вы столкнулись с реалиями, вы решили это приостановить или совсем отказаться от идеи, потому что сейчас она невостребована?
Мы начали бегать по отраслям и выходить на прямые контакты, но реальность уже поджала нас на тот момент.
Большие истории не полетели, мы пошли в маленькие — в автосалоны.
Там нам говорили: «А, вы антидождь!» И мы час тратили на объяснение, что наше покрытие действует иначе, доставали образцы стёкол, пшикали, рассказывали. Нам отвечали: «Ну, понятно. Мы подумаем». Мы уходили, и это ничем не заканчивалось.
Мы поняли, что людей есть в этой нише есть устойчивые ассоциации со словом «антизагрязняющий». Мы играли против рынка и переубедить его тогда было очень сложно или даже невозможно.
У нас заканчивались инвестиции, были странные неконсистентные продажи.
Инвестор устал ждать. Мы не отчаялись и пошли в Skolkovo за дополнительными деньгами. Тогда же узнали, что там грантовый цикл больше полугода.
Вот тогда-то инвестор сменил команду проекта, раздал нам долги, и мы пошли их отдавать.
Что это было тогда за ощущение?
Я вышел с мыслью: «Вот это да. Теперь я должен денег серьёзному человеку! Без денег, опыта, даже MBA не закончил, а в бизнес полез...»
Но вообще-то свой проект мне дал главное — почувствовать крутость обучения от живого опыта, в процессе. Хотелось найти место, где я могу и подкачать бизнес-скиллы, и отработать долги.
Я чуть было не пошёл менеджером продукта в Тинькофф — они тогда очень активно привлекали, но я увидел вакансию Додо, сделал тестовое задание и меня очень зацепило. Там была и зарплата ниже, и переезд в Сыктывкар, но я чувствовал, что это тот момент, те люди, те условия, в которых я должен оказаться.
Знакомые говорили: «Блин, у тебя был стартап был, Skolkovo. А теперь что, ты будешь пиццемейкером?!» А я отвечал: «Буду, и это вообще нормально!»
Я почему-то был уверен, что там мои единомышленники, люди, похожие на меня, и я должен оказаться там. Вот так я попал в Додо.
Ты видишь пересечение между тем, что ты делал в своём проекте и тем, что делаешь сейчас?
В Додо ты предприниматель внутри бизнеса, который собирает пазл реальности. Это было сразу видно по тестовому заданию при найме: много изобретательской истории и свободы. Я увидел возможность развивать субдомен с полной отдачей, как и в своём проекте, только внутри экосистемы с уже проверенной бизнес-моделью.
В Тинькофф я был бы продактом, который катает A/B-тесты, что не плохо, но иначе. Там даже в тестовом задании было больше структуры и условий. Решения напрашивались сами. Будто это такая алгоритмическая работа: все расчёты произведены, открой учебник и сделай по инструкции.
Я оказался прав: у нас в Додо не говорят, как и что делать, но могут посоветовать инструменты и best practice. В моменте ты полностью берёшь на себя ответственность. Я знаю, что могу сделать пилотный запуск технологии без обоснований, и, если я принесу первичные результаты и пройду скоринг, то обязательно это внедрим.
В чём преимущества работы в найме для тебя, а в чём — в своём стартапе?
Кроме того, что я отдал долги? (смеётся)
Вот такое наблюдение: я раньше старался быть независимым — всё исследовал сам, приходил с шишками, и это занимало уйму времени. А найм позволил запараллелить вычисления: вы все в одном контексте, забрасываете друг другу идеи и ускоряете процесс обучения. У тебя больше структурированности и определённости. Положительный момент это или отрицательный зависит от того, как ты это разворачиваешь для своих целей.
В старапе мы ощущали себя очень живыми, в потоке постоянного исследования и неопределённости с быстрой обратной связью. Почти первооткрывателями. То, что мы не обращались к людям, которые уже знали больше нашего, было откровенно ошибкой. Больше я не буду так делать.
Но вообще я считаю, что это иллюзорная дихотомия. Я не чувствую явного противопоставления найма и своего проекта, хотя я постоянно вижу людей, которые хотят делать своё, мечтают работать на себя, а не на кого-то, но ничего не делают для этого. Я вот попробовал и знаю, как это ощущается и понимаю, что и в какой момент захочу выбирать.
Я с тобой общаюсь и чувствую, как у тебя энергия ключом бьёт. Как ты думаешь, почему кого-то прёт, а кого-то нет?
Каждому своё.
Из-за особенностей психики и образа мышления кому-то нужен и достаточен комфорт и определённость, для других такое кажется скучным: им нужно бегать с огромными глазами, создавать много шумихи и даже может не так важно, чем эта движуха закончится.
Мне удалось когда-то прийти к своему ощущению ритма через то, что я разочаровался в грантовой системе науки, розовые очки романтизма разбились, и я начал действовать. У меня такая схема через действие очень работает, а нащупал я её бессознательно.
В разные периоды драйв спадал, потом появлялся, поэтому я целенаправленно его раскачиваю и ищу инструменты, которые на это работают.
Я стараюсь не уходить в размышления, когда задумываю что-то: иначе я вижу вот здесь риск, вот тут сложность, задачи превращаются в гигантский чеклист. Можно искажать так реальность и не отдаваться задаче.
Когда я иду и делаю, почти всегда риски оказываются либо не такими критичными, либо вообще не возникают.
Раньше такие моменты сильно гасили мой драйв.
Хотя мне близок научный подход, в работе с эмоциональным я выбираю что-то даже более мистическое и метафизическое.
Для меня как волна для сёрфера: я не могу её отменить, закрыть глаза — она меня просто замоет. Всё, что мне остаётся делать — двигаться, используя свою энергию.
Что конкретно ты делаешь для раскачки драйва?
Начал с психотерапии: она привела к тому, что я увидел в себе целый океан, который я не осознавал. В какой-то момент я положил на себя плотный настил науки. Мне хотелось, чтобы всё происходило через проверяемые воспроизводимые эксперименты.
Когда я столкнулся с тем, что драйв угаcал, я столкнулся с бессознательным и понял, что пришло время возвращать эмоциональную связь с самим собой.
У меня диффузное рассеянное внимание, с этим мне очень помогает медитация. Там есть элемент постоянного наблюдения и сканирования себя, и это необязательно пострационализировать.
Мой учитель на випассане – практики молчаливой медитации в течение 10 дней — говорил «Как бы ни было страшно и плохо — просто наблюдай». Страхи и сомнения приходят, но, если выносишь их вовне, и они не находят подпитку, они уходят. Вот такие ретриты советую.
А ещё есть тантрические практики и практики осознанности — это про эмоции и тоже восстановление эмоционального контакта с самим собой.
Непрерывность практики — вот секрет успеха. Если двигаться в одном направлении, ты обязательно станешь мастером. Сразу получаться не будет, и это нормально.
Ещё мне сильно помогает физическое движение: с детства я занимаюсь единоборствами. Мне кажется, что всё вшито в тело на уровне нервных окончаний, через движение ты изучаешь своё тело и ощущения. Я это почувствовал в йоге, но в ней много дисциплины и правил, поэтому я в меньшей степени ощущаю, что это моё.
С этим всем я начал больше себе доверять и отпускать, а моё сознание начало выцеплять в реальности намного больше крутых возможностей.
Рационализация — это ловушка ума. Она сильно тормозит движение. P&L и юнит-экономика — инструменты хорошие, но вспомогательные, не основополагающие. Мир точно сложнее, чем картинка в наших головах, и вернее полагаться на чувствование.
Ещё один важный вывод, что ошибка — это не провал, а какой-то урок. Ошибки не нужно бояться. Движение ведёт к повышению доверия к себе: захотелось что-то сделать — не гасишь запал, не высчитываешь ничего, а идёшь и получаешь эмпирический опыт, он намного важнее и полезнее, чем рациональный предопыт.
У тебя есть книга, о который ты можешь сказать, что она легла в основу жизненного подхода?
Китайская классическая книга перемен в переводе Шуцкого, это такой культурологический столп Китая. Она про то, что мы сейчас вокруг не встречаем в повседневной жизни, но там описаны сущности, которые не меняются. Пожалуй, главная для меня мысль — ничто в мире не постоянно, кроме изменений.
Если вы хотите рассказать свою историю или услышать историю друга о его пути перемен в подкасте «Всё ещё не рокетсайнс», пишите мне, Алисе, в телеграм Egret05. Будем искать вдохновение и открытия вместе!
Антон - крутющий чувак!
Согласна :)