«Юра, мы всё… Поехали!», или Что делать программисту в космонавтике

Американцы на рубеже 60-70-х годов шесть раз приземлились на Луну в разных местах. Цель была увидеть следы, которые оставили люди на Луне. Я тогда только понял, что хочу заниматься космосом, потому что до того меня бросало то в одну тему, то в другую. Я даже пожертвовал на этот проект 15 тысяч рублей, потому что это предполагало обед с командой проекта. И это помогло — я начал брать задачи, которые мне поначалу казались несложными. Например, нужно было посчитать, по какой траектории полетит спутник исходя из закона гравитации Ньютона. Подумал, что закон гравитации с девятого класса я запрограммировать смогу.

Антон Громов, инженер-математик «Мегафон 1440»

Если не программировать и взять рандомную низкую орбиту над Луной, спутник может упасть за 2-3 дня. А нам нужно было летать год или два. Задача была в том, чтобы найти такую орбиту, на которой мы не упадем сразу же. Более-менее я ее решил. В 2021-м году мы представили окончательный вариант документа, над которым работали 5,5 лет. Это связано с тем, что все работают в свободное время, никакой оплаты за труд нет, поэтому это естественным образом растянулось.

Антон Громов, инженер-математик «Мегафон 1440»

- На самом низком уровне — чистый embedded, контроллеры, низкоуровневые драйвера.

- Дальше — алгоритмы управления и какая-то математика, но еще встраиваемый код, который работает на реальном железе. Это примерно то, что я делаю.

- Затем сам код — большая часть кода работает не на спутниках и кораблях, а на Земле. В основном это испытательное ПО, в России это ЦУП (центр управления полетами). Там нужно достаточно серьезное ПО самых разных областей: мониторинг, контроль, управление.

- Отдельная тема — автоматизация испытаний или тестов. Там тоже может быть сложная логика.

- Ещё одна большая область — моделирование, в неё я тоже очень сильно погружен. Но там уже больше математики.

Антон Громов, инженер-математик «Мегафон 1440»

Создаём математическую модель спутника, чтобы в ней работал наш бортовой код или аналог с такими же алгоритмами. Затем моделируем разные бортовые алгоритмы и смотрим, как они себя будут вести. А еще желательно моделировать сразу 100 разных сценариев или 100 разных алгоритмов одновременно, чтобы как-то это оптимизировать. Это уже задача на программирование — от чистого программирования плавно переходим в чистую математику, потому что дальше эти алгоритмы нужно как-то разрабатывать и оптимизировать.

Антон Громов, инженер-математик «Мегафон 1440»

Но это абсолютно единичные истории. Ещё пару лет назад всё было гораздо хуже, когда «Спутникс» ещё был не на таком уровне, как сейчас, когда не было нашей компании, и Success Rockets были в колыбели.

Антон Громов, инженер-математик «Мегафон 1440»

Это естественным образом приводит к развитию частной космонавтики. Американская лунная программа была сделана по такой схеме. Лунный модуль, в котором Армстронг приземлился на Луну, построила частная компания. Она конкурировала с другими частными организациями — это была настоящая конкуренция на техническом уровне. Разные организации представляли свои проекты. В НАСА их оценивали и выбирали лучшие. На предприятиях «Роскосмоса» тоже есть интересные проекты, которые делают что-то реальным. Хотя, конечно, в любой частной компании этого на порядок больше.

Антон Громов, инженер-математик «Мегафон 1440»

На Фортране писали огромное количество математики, и она отлично проверена, отлажена. И нет смысла переходить с «Фортрана». Для современного человека достаточно дико, что на С — надеюсь, все-таки на С++ — пишут математику. Но это не та математика, которая работает на контроллерах — это моделирование сложных динамических систем. В других сферах это пишут на Python, Simulink или MATLAB. Но в космонавтике отдают предпочтение С++, хотя, по-моему, это не оптимально. Видимо, Python — это слишком модно, молодёжно для космической отрасли, а вот С, видимо, в самый раз.

Антон Громов, инженер-математик «Мегафон 1440»

Допускаю, что так происходит не на всех предприятиях. Куда-то можно без диплома проникнуть. Но мне кажется, что это не такая распространенная проблема. Хотя среди айтишников больше людей без диплома, чем в космической отрасли. В нашей «Мегафон 1440» такого строгого критерия нет. Для меня это не было бы шоустоппером — когда собеседуешь людей с дипломом, нет ощущения, что диплом этот как-то им помог.

Антон Громов, инженер-математик «Мегафон 1440»

Сразу посадили писать бортовой код. Я был несколько в шоке, потому что у меня была такая мечта — отправить свой код в космос. И я думал, что код, который работает в космосе — очень ответственная вещь. Ты не можешь его взять и подправить по ходу. Если спутник завис, не получится нажать кнопочку, чтобы он перезагрузился. Ты не можешь подключить к нему монитор с клавой. А когда я только приходил в компанию, думал, что сейчас наберусь опыта, и меня через полгодика допустят к бортовому коду. Но выяснилось, что так не работает — людей было мало, задач много.

Антон Громов, инженер-математик «Мегафон 1440»

Нужно придумать себе задачу, даже если она не имеет отношения к реальности, и начать её делать просто ради получения опыта. Примерно так же я к этому пришел. Мне казалось, что космическая отрасль — это что-то абсолютно недостижимое. А потом я когда работал в «Даурии», я каждый день шёл с работы и просто охреневал от того, что я программирую спутник, и мне за это платят. Всем желаю не бояться, просто брать и делать, получать какой-то опыт и интересоваться тем, что вы делаете. На собеседованиях часто замечаю, что люди знают много названий, но не знают, что за ними стоит. Всегда полезно понимать, что же вы делаете на самом деле. Поэтому вникайте чуть-чуть глубже и не бойтесь получать опыт любыми доступными способами.

Антон Громов, инженер-математик «Мегафон 1440»