«Наши коммуникации будут все изощреннее»: Павел Хегай о нетворкинге и качестве общения

Меня зовут Павел, я — основатель сообщества для предпринимателей Heg.ai и интернет-предприниматель с 10-летним стажем. В 2017 году он продал свою первую компанию в купонной сфере. Со-основатель агентства виртуальной и дополненной реальности LikeVR и эксперт в сфере нетворкинга.

Павел поговорил с Настей Мороз в выпуске подкаста «А можно лучше» про то, кому и зачем нужен нетворк.

Я до сих пор теряюсь, когда у меня спрашивают, чем я занимаюсь. Мне кажется, каждую неделю мой ответ немного меняется.

В последнее время я говорю, что очень много общаюсь с людьми — за прошедший месяц у меня было около 250 звонков. Порядка 200 из них — это новые люди.

Правильнее всего сказать, что я занимаюсь нетворкингом. Я созваниваюсь и встречаюсь с людьми, помогаю им и формирую свой социальный капитал. Дальше это монетизируется в мое сообщество и курс по нетворкингу. Еще у меня есть небольшой бизнес, связанный с производством контента для виртуальной дополненной реальности – компания LikeVR.

Мне кажется, что благодаря некоторым «инфобизнесменам» и другим людям «не из профессии», к нетворкингу сложилось довольно неоднозначное отношение. Я своей деятельностью и контентом пытаюсь показать людям немного другую сторону.

Как в России понимается нетворкинг?

Здесь — это что-то связанное с бизнесом, например, участие в конференциях, раздача визиток и попытка правильно запушить людей, чтобы потом извлечь из этого максимальную выгоду.

В Америке — это немного другая штука.

Если ты живешь в Кремниевой долине, ты можешь выцепить на кофе практически любого человека. Если ты случайно встретишь фаундера или инвестора, ты легко можешь с ним сделать small talk. Все люди достаточно открыты, чувствуют себя на одном с тобой уровне и готовы тебе помогать.

Помощь другим людям без желания получить краткосрочную выгоду для формирования социального капитала – это то, что я подразумеваю под нетворком. На самом деле это очень длинный и разносторонний разговор о том, кому это нужно, и как это работает.

Я предпочитаю личные встречи тет-а-тет. Это самый лучший способ погрузиться в вопрос и в психологию другого человека, считывая невербальные вещи и просто присутствуя рядом. Но одновременно с этим я понимаю, что мы сейчас ограничены карантином и границами стран, и в этой ситуации Zoom решает большую часть вопросов нетворкинга и социализации.

Конечно, проводя за день 15–16 звонков по Zoom, я немножко скучаю по человеческому общению.

Основная задача по нетворку у меня звучит так: Понять, чем занимается человек. Рассказать, чем занимаюсь я. Дать ему эмоциональное впечатление о том, кто я такой.

Zoom’а для этого достаточно.

Мы сейчас сидим на карантине и не имеем возможности общаться с людьми лично. Но зато мы можем общаться много! Я настолько увлекся этим «много», что забыл о том, что нужно погружаться в общение глубже и эмоциональнее.

Я компенсирую это количеством, и в какой-то степени, этим удовлетворяю свой запрос на общение с людьми.

Мне не хватает неформального общения. Я пару раз собирал неформальные вечеринки на онлайн-платформе. Есть ребята из Connect.club, которые делают приложение, где можно собрать до 50 человек и по видеоконференции общаться в маленьких группах, которые формируются путем перемещения по двухмерной карте.

Это идеальная история, которая показывает, как устроены мои митапы в Сан-Франциско или Москве. Я так же собираю 50–60 человек. Все разбредаются по уголкам, и дальше идет ротация в стиле броуновского движения. Кто-то подходит к одним, кто-то к другим. Всегда есть совсем немного алкоголя, чтобы люди могли расслабиться, и сеттинг, что мы собрались, потому что кто-то приехал или кто-то выступал.

И все же мне кажется, что сейчас идеальное время для нетворка. Чтобы начать нетворчить, не нужно быть экстравертом. Наоборот, возможно, экстравертам тяжелее, они немножко расфокусируются. В моем определении интроверт – это тот, кому нужна цель в общении. Если цели нет — он теряет энергию.

Я не могу точно сказать, кому нужен нетворкинг, но могу сказать, на кого ориентируюсь я.

У меня в первую очередь IT-шный бэкграунд, я 10 лет делал технологические стартапы и инвестиции. Мне в первую очередь интересно работать с теми, кто связан с технологическим предпринимательством. Это — маркетологи, HR-ы, дизайнеры, разработчики. Выбрав эту аудиторию, я с интересом делаю с ними нетворк и помогаю разбираться, как это работает.

Если есть понятные задачи, значит, нетворк осмысленный. Если есть среднесрочная, более крупная задача или цель — это классно. Это позволяет выстраивать вокруг своей цели, как вокруг стержня, какое-то количество полезных, правильных людей, которые поддержат тебя в ее достижении.

Если есть миссия, то вообще отлично! Тогда ты можешь инвестировать в свое окружение без оглядки на долгосрочный или даже среднесрочный выхлоп просто потому, что ты понимаешь, что это приближает тебя к долгосрочному видению.

Я вижу свою среднесрочную миссию в том, чтобы помочь большому количеству русскоговорящих предпринимателей выйти на зарубежный рынок. Получить инвестиции, начать продажи за рубежом, в первую очередь в Америке. Если я буду помогать им адаптироваться к местному рынку, то уверен, что буду причастен к их успеху и потом смогу притянуть их трекшн к своему. Таков мой план.

Какая-то конкретика пришла ко мне три года назад. Тогда я продал свой первый стартап и уехал на конференцию TEDx в Воронеж — там приятель позвал меня выступить спикером. У меня было четыре месяца для подготовки. Была тематика «Будущее как предчувствие», и можно было выбрать любую тему для презентации.

Я выбрал тему «Эмоциональный интеллект против искусственного» и порядка 20 минут рассказывал, что случится, когда искусственный интеллект станет умнее человека, какие риски нам грозят и почему важны эмоции.

Я был поражен тем, какую реакцию я получил от слушателей, других спикеров и организаторов. Она была настолько сильна, что в конце выступления я чувствовал себя рок-звездой.

Когда мы потом поехали отмечать окончание конференции в бар-ресторан, было ощущение Нового года, как будто в жизни начался новый период.

Тогда я понял для себя, что мне очень откликается говорить людям о будущем. О том, что их ждет, какие требуются навыки, на что стоит обратить внимание, как изменится их жизнь, когда искусственный интеллект станет все более и более распространенной технологией в мире. Я могу говорить об этом часами. Увидев для себя в этом смысл и даже некую миссию, я столкнулся с проблемой — совершенно непонятно, что делать краткосрочно.

Я решил быть человеком, который говорит, как Илон Маск, что искусственный интеллект опасен.

Но что делать конкретно?

Одно из решений было — делать нетворк. Просто собирать людей, которые помогут мне с этим разобраться. Помогут запустить технологический стартап.

Однозначно я понимаю, что те, кто поменяют или уточнят вектор развития искусственного интеллекта и, как следствие, смогут изменить ситуацию в мире в целом — это технологические предприниматели. Они сделают компанию, которая будет стоить, по моим оценкам, около 100 миллиардов долларов. И тогда у них будет возможность влиять на ситуацию.

Когда у меня появилось понимание этого, я начал к этому двигаться. Первые год–два были самыми тяжелыми, потому что я не знал, что нужно сделать и с чего начать. В прошлом году я был в Америке, и там у меня сложилась картинка. Я понял, что надо просто делать больше нетворкинга.

Что дает общение с людьми? Для меня это как здравый смысл.

Большое количество коммуникации дает мне возможность быть актуальным и, как следствие, полезным для других людей.

В целом я считаю, что в нашей социальной жизни были определенные мировые тенденции и дизрапшны. Первый, самый простой и заметный – это мобильные телефоны. Следующий большой дизрапт – социальные сети, которые позволили нам делать больше связей, чем было до их появления.

Есть такой термин, число Данбара. Это микросообщества или племена, которые состоят из 150–200 людей, где каждый знает каждого. Как только число Данбара превышается, теряются социальные связи внутри этого коллектива. Потому что каждый не знает каждого, и в целом меняется концепция взаимодействия между людьми в таком микросообществе. Я думаю, что до появления телефонов и социальных сетей мы все жили в числе Данбара и особо не выходили за него.

У наших родителей, условно говоря, 150–200 связей. Они поддерживают только их за счет каких-то поздравлений с днем рождения по телефону. С появлением социальных сетей, я думаю, среднее количество друзей, которое мы находим в социально слабых связях, возросло где-то до 500. Все наши одноклассники и одногруппники у нас в друзьях, кто-то на нас подписан, на кого-то подписаны мы.

Мне кажется, еще один дизрапшн произошел с появлением мессенджеров.

Если мое количество коммуникаций в прошлом было 50–70 за месяц, то сейчас может быть легко 200–250 просто потому, что мы постоянно с кем-то переписываемся.

В целом я — противник обязательных касаний: «Мы с тобой общаемся, я хочу поддерживать связи, мне надо раз в квартал тебе писать, лайкать твои посты в социальных сетях».

Для меня социальные сети, например, Facebook – это больше про информацию. Мне надо знать, кто чем занимается, у кого какие запросы. Часто полезность нетворка заключается в актуальности. Мало знать, что человек три года назад работал в «Яндекс.Такси». Тебе надо знать, где он работает сейчас, какой у него сейчас запрос. Социальные сети дают эту возможность.

Но в целом я вижу некоторую проблему, что Instagram, Facebook и другие медиа используются для вопросов, связанных с социальными поглаживаниями, или для потехи своего эго.

Мы делаем какие-то посты, чтобы получить лайки. Конечно, я и сам страдаю от этого. Когда-то, специально или нет, увлекался триатлоном, мне кажется, просто для того, чтобы на финише сделать фотографию с медалькой, получить свои 200 лайков и почувствовать, что я делал это не зря.

Тем не менее, мне кажется, каждая социальная сеть несет в себе какую-то смысловую нагрузку. Facebook для меня – это про то, чтобы пошарить свои важные мысли и достижения. Instagram – больше про картинку.

Они ставят цель — поймать тебя в дофаминовом окне, дать тебе контент, на который бы ты обратил внимание, и как можно дольше задержать тебя в приложении, чтобы показать тебе рекламу.

Я считаю, это не хорошо и не плохо. Это нормально, люди делают бизнес, Facebook – огромная компания. Я с огромным уважением отношусь к Цукербергу как к человеку, который сделал огромный дизрапшн в социальной сфере. То, что он сейчас зарабатывает на этом деньги, классно, потому что я вижу, как он реинвестирует их в другие, в том числе, социальные проекты.

При этом концепции Facebook, Linkedin и, может быть, даже Instagram немножко изжили себя. Они ставят на слабости, потому что им важно монетизироваться.

И возвращаюсь к тому, что есть ниши, которые давали бы другие ценности, связанные в первую очередь с отношениями между людьми. Видимо, у меня все аргументы сводятся к одному тезису.

Мы все прекрасно понимаем сайд-эффекты от происходящего. Вся молодежь постоянно в телефонах, у детей дефицит внимания, у взрослых появилась проблема беспокойства. У меня есть подозрения, что текущие социальные инструменты не решают свою социальную функцию.

Я чувствую, что есть какое-то черное пятно. Это может быть или надстройка над мессенджерами, или нишевая социальная сеть, которая станет в будущем чем-то большим как макросообщество, которая помогла бы людям выстраивать отношения.

Сейчас такое чувство, как будто все гнались за количеством и слабо следили за качеством отношений. Качество поддерживалось в первую очередь за счет оффлайн-встреч, когда мы увиделись и поговорили.

Они, в том числе, свяжут поколения. Я имею в виду, что молодые ребята, миллениалы, (поколения I - интернета) будут больше общаться со старшими поколениями. Вторые, в свою очередь, тоже найдут ценность в том, чтобы пользоваться такими сервисами.

Сейчас довольно низкий барьер для входа на рынок социальных сетей для стартапов. Нишевый продукт можно сделать очень быстро. Их будут появляться десятки тысяч.

Сейчас уже есть Connect.club, где можно делать неформальные встречи.

Openland Юрия Лифшица – это мессенджер, который, в том числе, объединяет комьюнити.

Circles.is Миши Ларионова.

Это все крутые проекты, которые решают ту или иную боль в нетворке, комьюнити или социальных связях.

Наверное, появится несколько стартапов, которые задизраптят рынок. Я надеюсь, что их не купит Facebook, а они спокойно дорастут до своих 100 миллиардов без участия крупных технологических компаний просто потому, что попадут в правильную нишу и правильный тренд.

Сейчас есть тренд в сторону этического предпринимательства. Люди не торопятся открывать новые табачные и алкогольные компании. Им хочется оказать какой-то impact на мир. Это для меня радостно, потому что я поддерживаю именно таких предпринимателей. Поскольку у меня есть когнитивное искажение, я считаю, что нас как потребителей ждет только светлое будущее.

Безусловно, будут какие-то косяки с потерей личных данных, какими-то сливами и так далее. Но если смотреть на общий результат технологических прорывов, которые происходят последние 10 лет, то все равно новые стартапы меняют нашу жизнь к лучшему.

Более того, в культурном коде или миссии этих стартапов это прописано черным по белому: «Мы пришли на этот рынок, чтобы сделать жизнь людей лучше». Десятки тысяч инженеров, project-менеджеров работают над тем, чтобы это стало реальным.

Никто в предпринимательство не пошел бы, если бы считал риски, оценивал бы вероятности попасть впросак или испортить жизнь какому-то человеку или сообществу. Если бы мы думали об этом, мы бы ни в коем случае не начинали никакой проект, а сидели бы дома и работали бы на какую-нибудь компанию.

Я искренне верю, что наши коммуникации будут усложняться и становиться все более изощренными. Наши социальные связи будут укрепляться и расширяться в количестве, что в конечном итоге будет влиять на качество нашей жизни в положительную сторону.