Это стоит дороже. Почему я не продал бизнес Telegram европейским банкам

Несколько лет назад я сделал покупку, которую никто не заметил, а недавно она привлекла внимание крупного европейского банка, и оценку в $1,500,000.

В 2014 году моя компания организовывала индивидуальное путешествие по России и Монголии для семьи президента Rolex. В процессе общения я узнал об их судебном разбирательстве с Melrose.com — американским сайтом, торговавшим часами онлайн. Они использовали домен, в названии которого фигурировала марка Rolex. По решению суда швейцарцы не только отсудили у «Мелроуз» 8,5 миллионов долларов, но и добились запрета на дальнейшую торговлю и передачу им всех доменных имен, которые им принадлежали. По факту похоронили бизнес.

Помню, что этот кейс сильно повлиял на мое восприятие цифровой собственности. Я из первых рук узнал, как доменное имя может быть не просто «ссылкой», а объектом, за который идут настоящие бои. И тут — буквально в тот же период — Павел Дуров анонсировал запуск Telegram Usernames. Тогда это было лишь обещание на будущее, без конкретных сроков и механизмов реализации. Тем не менее идея показалась мне привлекательной.

Тогда у меня не было 100% уверенности, что никнеймы вообще приобретут какую-либо ценность, но интуиция подсказывала, что Telegram выстрелит, и в том же 2014 я забронировал имя @business.

Практически сразу стали поступать предложения продать. Писали все: частники с абсурдными цифрами, представители бизнеса и агрессивные спекулянты. Особенно активными были сквоттеры из Ирана — Дуров сам потом упоминал эту волну в своих постах. С продажей не спешил, понимая, что ценность будет выше, как только у платформы появится официальный рынок. Продавать актив до того, как появился механизм оценки и безопасной продажи — значит терять маржу.

Этот механизм появился только спустя 8 лет.

В 2022 году Telegram запустил «биржу» для официальной продажи никнеймов. За первый месяц через нее было продано имен на сумму $50,000,000. Некоторые сделки стали знаковыми:

С учетом таких сумм, я до сих пор удивляюсь, как мне удалось приобрести свой никнейм. Возможно, его просто упустили в суете. Но без сомнения, эти сделки положили начало формированию рынка и показали примерные финансовые ориентиры. В тот момент стало ясно, что рынок созрел.

Чтобы «легализовать @business», его нужно было «сминтить» на «Фрагменте». Я стартовал с 11 TON. Стратегия была двойной: либо пройти незаметно и выкупить никнейм обратно по минимальной цене, либо попасть в топ — и продать на максимуме.

В итоге имя досталось мне за 3110 TON (примерно $5300). 26 ноября 2022 имя стало моим NFT-активом уже официально. Это была формализация права собственности — с момента минта оно уже не просто «имя в Telegram», а токен с историей и правом собственности в блокчейне.

В тот же день продались:

Сейчас понимаю, что мне удалось войти в рынок аккуратно, с минимальными издержками.

После минта предложений стало еще больше, и все из них я отклонил, хотя парочка из них запомнилась:

В данный момент руководствуюсь правилом «продавать надо не на волне, а на пике». Пока большинство игроков распродались ради быстрой прибыли, я работаю «с бизнесом» как с активом: формализовал владение, оценил ликвидность, провел серию переговоров с крупными фондами.

Для многих очевидно, что Telegram уже не просто мессенджер. Это глобальная платформа с 1 миллиардом пользователей со своим блокчейном, где присутствуют крупнейшие компании, публичные личности и медиа. Здесь свои официальные каналы ведут: Binance, Bloomberg, РБК, Сбер, Т-Банк, Илон Маск запустил чат-бота Grok — примеров еще сотни.

ТГ стал точкой входа человека в сеть. Просыпаясь его проверяют первым: читают новости, покупают, продают, управляют командами и запускают продукты. Особенно в странах, где Telegram стал основным цифровым каналом вроде Ирана, Индии, России, Украины, Турции, Бразилии, Нигерии. Все эти движения с новым главой SEC, Ton Foundation, челенджами Дурова, Снуп Догом так же могут способствовать развитию платформы и признанию в странах «первого» мира.

Платформа параллельно развивается по логике суперприложения: появились мини-аппы, внутренняя валюта TON, платежные решения, платные подписки и возможность использовать разнообразные сервисы без установки. Telegram ID уже становится новым способом авторизации — без паролей, без регистрации, по одному нажатию.

Поэтому, когда я смотрю на свой актив, я оцениваю не только прошлое — но и траекторию будущего. Когда платформа становится инфраструктурой, стоимость точек входа внутри нее растет непропорционально. Имена, которые раньше казались просто красивыми словами, сегодня работают как цифровые узлы — места, куда заходят по привычке. В этом смысле короткое и точное имя — это не украшение. Это актив. И он продолжает расти в цене вместе с ростом самой платформы.

Иногда интересно просто наблюдать, как компании заходят в Telegram и как они себя там называют. У кого-то это стратегический шаг, у кого-то — явная вторичность. Один бренд строит целую медиа-экосистему, другой — лепит в шапку ссылку на канал с названием вроде @money_123_ru и считает, что этого достаточно.

Когда пользователь видит аккаунт с набором цифр, подчеркиваний или словами вроде «official», «real», «corp» — в лучшем случае это считывается как бедная фантазия или нехватка внимания к деталям. В худшем — как фейк. Особенно, если речь идет о банке, инвестфонде или крупной корпорации. Тот же Т-Банк не просто так купил себе ник за $100,000.

Revolut, a16z, Sequoia, Y Combinator, Forbes, РБК — все эти компании работают в ТГ с сообществами, предпринимателями, новостями, обучением, продуктами. И все чаще возникает мысль: в какой-то момент каждый из них столкнется с ограничениями собственного имени. Слишком длинно. Слишком технически. Слишком похоже на бота. Например, один из каналов «Альфа-Банка» ютится с именем @aaaa_business.

Вокруг масса кейсов, но для примера взял самые впечатляющие:

Все эти кейсы свидетельствуют, что универсальные идентификаторы — это не про «модно». Это про «надолго».

Когда мне написал банк из Европы, предложение звучало солидно. Крупный бренд, легальная схема покупки через Fragment, полная прозрачность. $1,5 миллиона — реальная сумма, которую они готовы были заплатить. Я отказался.

С одной стороны, потому что считаю: имя стоит дороже. Не как каприз, а как оценка перспектив на фоне сделок с другими именами и общей трансформации Telegram. Хотя, честно говоря, основная причина была другой. Я не готов продавать этот актив банку из Европы, просто потому именно европейская банковская система сегодня ломает нашу финансовую инфраструктуру. Понимаю, что бизнес есть бизнес, но в этом вопросе у меня остался принцип.

Никнейм @business — это часть моих убеждений и взгляда на будущее. Да, предложения поступают. Да, продается все. Но пока мне интереснее наблюдать за рынком, за Телеграмом, и тем, как цифровая инфраструктура становится новой формой собственности.

Когда продам, расскажу здесь.