Лучше, чем женщины

Рейчел Левин, адмирал и трансгендер из США, предложила тормозить половое развитие детей до совершеннолетия — тогда они смогут самостоятельно выбрать, какого пола им быть.

История, в которой жертва угнетений превращается в угнетателя и садиста, происходит не впервые. На Западе она развернулась в масштабе категории людей. Трансгендеры из непонятых и незащищенных постепенно превратились в агрессоров и врагов феминисток, причем не хуже радикальных сторонников патриархата.

Получив определенную власть, они не против посадить на гормоны всех людей и пытаются запретить само слово “женщина”. Феминистки защищают от трансгендеров женский спорт и женские пространства, начиная с туалетов в общественных местах и заканчивая женскими тюрьмами, как это было сто лет назад.

Что характерно, источник агрессии — снова мужчины, на этот раз переоблачившиеся в женщин и называющие себя женскими именами. Сменив пол, они словно пытаются разрушить женское сообщество изнутри.

Гендерную дисфорию никто не придумывал, но тренд на трансгендерность мешает собирать и публиковать данные о том, насколько это явление распространено. Пропагандисты операций по смене пола не любят поднимать вопрос о причинах желания человека изменить свой пол. Исследований довольно мало, учитывая распространенность таких операций. Наука не дает однозначный ответ, почему человек некомфортно ощущает себя в собственном теле. Зато предлагает возможность т.н. перехода, то есть, калечащую операцию; другие виды медицинской помощи объявляются чуть ли не дискриминацией и фашизмом. Пришивать человеку чужие органы - это разве не в духе экспериментов доктора Менгеле?

В 2013 году американский ученый Милтон Даймонд публикует исследование близнецовых пар, в которых один или оба брата/сестры совершили трансгендерный переход. Всего в исследовании приняли участие 69 пар близнецов, что можно назвать небольшой выборкой. Ученый пришел к выводу, что на формирование этих людей больше повлияла генетика, чем воспитание. Треть однояйцевых пар совершали переход вместе, что позволяет сделать вывод о генетических предпосылках трансгендерности.

Есть и другая точка зрения. Ряд исследований, проводившихся в 10х годах, отмечают у трансперсон, не начавших гормональную терапию, изменения в головном мозге. В какой момент жизни появляются эти изменения, а главное, являются ли они обратимыми (например, при помощи той же гормональной терапии), — неизвестно.

Психологи и психиатры предлагают свое объяснение. Человеку настолько тесно жить в стереотипах, которые навязывают его полу, что он не находит другого выхода, кроме как изменить свой пол. Они называют гендерную дисфорию формой психоза.

Однако если перенести вопрос об обоснованности операций из области самоощущений в область лабораторной диагностики, количество переходов может резко пойти на спад. Стоимость процедур по смене пола, включая все медицинские вмешательства и экспертизы и курс гормональных препаратов, в России составляет порядка 500 тысяч рублей, в США ценник существенно выше.

Впрочем, пропагандисты умалчивают не только об этом. Неизвестным остается точное количество людей, которые, пройдя через операцию, гармонию со своим телом так и не обрели, и захотели вернуться к прежнему состоянию. А сделать это невозможно, в силу того, что человек — не конструктор, в котором одни части тела можно по желанию заменить другими. Без этих данных, а также без конкретизированного списка показаний, назначение калечащей операции, представляется весьма сомнительным решением.

Трансгендерность ассоциируется с ЛГБТ, но это явление выходит за рамки сексуальных предпочтений. Если уж говорить о предпочтениях, то в отдельную категорию стоило бы выделить тех, кто предпочитает трансгендеров биологическим мужчинам и женщинам (что, безусловно является личным делом этих людей). Они создают своего рода спрос на эти операции.

Трансгендерность в тех или иных форматах существует во многих культурах и расцветает в закрытых патриархальных обществах. Патриархат держится на утверждении о неполноценности женщин. При этом женщина — источник ответственности для мужчины; ее нужно содержать в достатке, ограничивая свою свободу, кормить и воспитывать общих детей. Мужчина, переодетый в женщину, — это и есть улучшенная женщина.

Если с бача-бази и оннагата все понятно, то развитие транс-культуры в свободной и прогрессивной Америке на первый взгляд кажется странным. Хотя объясняется оно просто: деторождением управляют женщины. У мужчин нет возможности отказаться от детей и не платить алименты. Это создает определенное давление.

Дискриминация трансгендеров — это плохо, но это не проблема феминизма. Более того, в силу многих причин, сами трансгендеры могут стать проблемой феминизма, и тенденция к противостоянию между ними и так называемыми terf — феминистками, которые исключают трансперсон, очень остро ощущается и на Западе, и в России, где проблем агрессии трансгендеров против женщин нет (в паблике vk "Злобные TERF" состоят 32 тысячи человек), или по крайней мере она не доходит до масштабов травли писательницы Джоан Роулинг.

На Западе TERF считаются радикалками, и это отражает тенденцию трансгендеров распространять влияние за пределы ЛГБТ-сообщества и проникать в женские сообщества и пространства. Никакого радикализма в том, чтобы отделять проблемы трансгендеров от проблем женщин, очевидно, нет. Это не радикальная, а достаточно консервативная позиция, которая отсылает к истокам феминизма: Бетти Фридан, например, вообще не поддерживала секс-меньшинства.

"Неопатриархат выворачивает мнение о радикальном феминизме, как о чём-то ужасном, чтоб их боялись и считали агрессивными и сумасшедшими," - поясняют свою точку зрения TERF. - "Теперь женские пространства не служат защитой от мужчин. Они хотят забрать всё у женщин, но использовать их для размножения и обслуживания."