Интерфейс как культурный код: почему азиатский UX важен для западного дизайнера — и наоборот

На связи Алина, арт-директор агентства «Адикт» 👋

В прошлом году я впервые оказалась в Шанхае — и сразу ощутила, насколько по-другому может работать визуальная среда. Всё было плотно, насыщенно, живо — но при этом не перегружено. Интерфейсы, баннеры, экраны — каждый сантиметр казался задействованным, каждый пиксель знал своё место. Будто весь digital-жизненный цикл уместили в одном приложении. Даже самый простой сервис ощущался как самостоятельная цифровая вселенная. Это был не просто дизайн. Это был совершенно иной способ думать о взаимодействии.

Когда я вернулась домой, разница ощущалась почти физически. Интерфейсы будто сбавили громкость. Больше воздуха. Больше пауз. Больше пустоты. Это не было хуже — просто совсем другой ритм, другая интонация. Если в Шанхае каждый элемент вовлекает, то здесь — даёт передышку.

Этот контраст оказался слишком заметным, чтобы его игнорировать. Откуда такая разница в визуальном коде? Почему базовый сервис в Азии выглядит как мини-вселенная, а на Западе — как молчаливый помощник? И главное — что мы, как дизайнеры, можем из этого вынести?

На Западе и в России по-прежнему доминирует минимализм — но уже не в чистом виде. Это не стерильные интерфейсы с белыми фонами и микрошрифтами из начала 2010-х. Сегодня минимализм сочетается с выразительной типографикой, яркими акцентами, насыщенными градиентами и нестандартными сетками. Макеты становятся асимметричными, уходят от жёсткой выравненности — но сохраняют ощущение воздуха и порядка.

Такой подход — ответ на визуальную усталость, накопившуюся за пандемийные годы. Интерфейсы должны «дышать», быть спокойными, терапевтичными. Это минимализм, который не боится говорить громче — но всё ещё делает это сдержанно.

В Азии минимализм часто воспринимается как нечто непрактичное. Здесь ценится подробность, внимание к деталям и высокий уровень доверия к информации. Визуальная насыщенность — это не перегруз, а правило хорошего тона.

Тексты, иконки, кнопки, баннеры, подсказки — всё одновременно, всё сразу. Но не хаотично: всё аккуратно разложено по чётким сеткам. Такая плотность — не про беспорядок, а про заботу. Тебе выдали максимум, чтобы ты не искал лишнего.

Особенно это заметно в e-commerce и медицинских приложениях. Визуальный поток информации — это не шум, а уверенность: здесь всё под контролем, здесь есть ответы. Не хочется приводить пример классического WeChat, поэтому давайте посмотрим на другие.

В 2025 году западный и азиатский дизайн интерфейсов продолжают развиваться в разных направлениях. Западные дизайнеры всё чаще обращаются к ретро-эстетике, используя элементы, вызывающие ностальгию, такие как стилизация под Windows 95, VHS-эффекты, неоновые цвета и зернистые текстуры. Эти визуальные приёмы создают ощущение доверия и возвращают пользователей в более "простое" время. Бренды активно используют такие элементы в своих лендингах, включая глитч-сайты, пиксельную типографику и визуальную архаику.

Сериал «Разделение» стал визуальным манифестом ретро-футуризма: CRT-мониторы, монохромные интерфейсы и офисы без времени вдохновили дизайнеров на холодную, но цепляющую эстетику 70–80-х. Этот стиль — не просто ностальгия, а попытка вырваться из хаоса современности в строгий, почти стерильный порядок прошлого.

В то же время, в Азии наблюдается тенденция к геймификации и динамике в дизайне интерфейсов. Азиатские дизайнеры активно используют игровые механики, такие как системы достижений, коллекционные элементы и мини-игры, чтобы повысить вовлечённость пользователей. Этот подход особенно популярен в мобильных приложениях и веб-сервисах, где важно удерживать внимание пользователя и стимулировать его к повторному взаимодействию с продуктом.

Азиатский UX не про прошлое, а про вовлечение — геймификация, анимации и награды становятся нормой даже в утилитарных сценариях.

Если на Западе сложность часто используется как художественный приём, то в Азии — как вызов, который нужно организовать.

Цифровой брутализм — нишевый, но заметный тренд на Западе. Стиль, который намеренно «ломает» правила: чёткая сетка уступает место хаосу, типографика становится дерзкой, а интерфейс превращается в высказывание. Такие сайты не стремятся быть удобными — они хотят быть замеченными. Зачастую брутализм выбирают независимые проекты, арт-платформы, стартапы, которые стараются сломать парадигму. Здесь речь не про удобство, а про высказывание: «мы не такие, как все».

Еще пример, финтех Chime заимствует эстетику цифрового брутализма: жирная типографика, чёрный фон, минимализм без сантиментов. Визуальный язык, в котором чёткость и контраст важнее декора.

В Азии другой подход. Даже небольшие или нишевые продукты строятся на чёткой иерархии и предсказуемой структуре. Неважно, сколько слоёв у интерфейса — важно, чтобы пользователь не запутался.

Яркий пример — Canton Fair Mini Program: меню в несколько уровней, но всё расположено логично, с домашним экраном внутри приложения и чёткими паттернами.

Или MangaONE — японское приложение для чтения манги, где при всей визуальной насыщенности навигация остаётся интуитивной.

На Западе дизайн всё чаще говорит: «отдохни». Под влиянием digital wellbeing интерфейсы стали мягче, деликатнее. Уведомлений меньше, настройки приватности — прозрачнее, а паузы — обязательны. Даже платформы вроде Instagram и YouTube теперь напоминают: пора сделать перерыв. Это UX, построенный на уважении к вниманию. Не захватить, а отпустить. Не «останься», а «побудь, если хочешь».

В Азии взаимодействие с продуктом — часть повседневного ритма, и UX старается этот ритм поддержать. Не меньше касаний — а больше смысла в каждом. Анимации, ежедневные задания, персонализированные поздравления, геймификация — интерфейс становится живым собеседником. В китайских продуктах активно используется скроллителлинг — это сочетание скроллинга и сторителлинга (scroll + storytelling). То есть пользователь одновременно листает страницу и читает историю. В Корее популярны кастомизированные UI с AR и 3D-эффектами, как в Kakao Friends или приложениях Hyundai. Это забота, выраженная не тишиной, а вовлечённостью.

Если западные интерфейсы предлагают тебе тишину — азиатские делают всё, чтобы ты почувствовал связь с продуктом.

На Западе — особенно в ЕС — цифровая доступность больше не опция, а обязательство. Европейский акт о доступности, вступающий в силу в 2025 году, требует от всех цифровых продуктов соответствия стандарту WCAG 2.2. Это означает: высокая контрастность, поддержка экранных читалок, адаптация под навигацию с клавиатуры, субтитры, альтернативный текст. UX-практики выстраиваются вокруг универсального принципа: «всё должно работать для всех».

В Азии подход иной. Здесь во главе угла — не универсальность, а максимальная локализация. В Китае суперприложения вроде WeChat, Alipay или Meituan адаптированы под конкретный контекст пользователя — город, регион, образ жизни, социальные привычки. Здесь важнее «понятно своим», чем «понятно всем».

Япония идёт ещё дальше — в сторону культурной идентичности. Многие интерфейсы сохраняют визуальные коды традиционной эстетики: вертикальный текст, укиё-э, каллиграфия, элементы сюми-э. Это не экзотика, а естественная среда для местного пользователя.

Корея активно интегрирует в дизайн поп-культуру: от специфической типографики и цветовых решений до прямых цитат из мира K-pop и мемов. Приложения не боятся «говорить на своём» — эмоционально, ярко, с понятными только своей аудитории референсами.

Если западный UX стремится к универсальности и инклюзивности, то восточный — к глубинному культурному резонансу. «Одинаково для всех» против «максимально своё».

Различия между западными и азиатскими интерфейсами не случайны — за ними стоят глубинные культурные, политические и технологические контексты.

На Западе дизайн строится вокруг ценностей индивидуализма и простоты. UX — это помощь в самостоятельном выборе, интерфейс — удобный инструмент. В Азии же интерфейс — это партнёр. Он берёт на себя больше: подсказывает, подталкивает, адаптируется под пользователя. Это отражение коллективистской культуры и высококонтекстной коммуникации, где заботу не всегда транслируют напрямую, но её ощущаешь.

Политика тоже формирует UX-практики. В Европе и США на первом плане — приватность, прозрачность, равный доступ. В Азии приоритеты другие: скорость, масштаб, контроль. В Китае, например, интерфейсы обязаны учитывать возраст, лимитировать время для детей, верифицировать личность. В Японии развивается цифровая инфраструктура для пожилых — интерфейсы с крупными элементами и упрощённой логикой. Южная Корея продвигает цифровизацию повседневности: от ЖКХ до транспорта — всё через единый цифровой слой.

И, наконец, технологии. Азия — впереди в сценариях без экрана. Голосовые ассистенты, AR-интерфейсы, биометрия — это уже не «фичи», а часть пользовательской реальности. UX-дизайнеры учитывают: интерфейс сегодня — это не только кнопка, но и жест, голос, взгляд.

Некоторые исследователи дизайна отмечают: в отличие от Европы, Китай не прошёл через вторую промышленную революцию и не пережил эпоху Баухауса. Это сильно повлияло на траекторию визуальной культуры. Промышленная революция дошла до Китая позже, и вместе с ней возникла необходимость рекламировать огромный поток импортных товаров. Так в стране начали появляться первые рекламные листовки — с необычным для Европы визуальным кодом: смесь традиционного китайского рисунка и западной фотокомпозиции. Но это уже тема для отдельной статьи.

Поездка в Азию напомнила мне одну простую вещь: мы не можем проектировать интерфейсы в вакууме. Всё, что мы создаём, — это продолжение культурного кода.

Мыслить «мало, но ёмко» или «много, но понятно» — это не вопрос моды. Это вопрос человека. Того, как он живёт, как принимает решения, как взаимодействует с миром.

Именно поэтому важно смотреть шире. Изучать другие подходы. Перенимать, адаптировать, ставить под сомнение. Только тогда дизайн перестаёт быть отражением тренда — и становится инструментом, который действительно работает на пользователя.

Потому что хороший интерфейс — это не просто красиво.

Это честно 🫰🏼