Почему зумерам так больно

Если вам около двадцати с чем-то, вы почти наверняка слышали, а может и сами говорили:

«Мои родители в 25 уже родили, купили, построили, а я в 25 даже не понимаю, чем хочу заниматься».

Снаружи это звучит как мем, внутри отзывается как маленький личный провал. Стыд, тревога, чувство, что у всех вокруг «настоящая взрослая жизнь», а у тебя какое-то тренировочное демо.

Если отойти от картинок «зуммер лежит на бине, пьет матчку и не хочет работать», статистика получается совсем другая.

В международных опросах у поколения Z выше уровень постоянного стресса, чем у старших. По данным одного глобального исследования Deloitte, около сорока процентов зуммеров говорят, что живут в стрессовом состоянии почти все время. На первом месте деньги и финансовая безопасность, следом идет работа: нагрузка, страх вылететь, ощущение, что завтра все снова поменяется.

Отдельные исследования по ментальному здоровью показывают еще один неприятный штришок: у значительной части молодых взрослых уже есть диагностированные тревожные или депрессивные расстройства. И это не про «я немного погрустил в воскресенье». Это про то, что ты пашешь, но при этом живешь с ощущением, что внутри у тебя всегда легкое землетрясение.

Это важный момент: проблема не в том, что поколение Z «не любит работать». Мы как раз работаем, но на фоне постоянной тревоги, нестабильной экономики и новостного ада. И старые рецепты «зажмись и потерпи» тут банально не срабатывают.

Если сузить фокус до России, становится еще интереснее.

В работах российских социологов про поколение Z довольно устойчивый набор ценностей: свобода, возможность «под себя», развитие, честность. Для многих важнее не формальный престиж, а ощущение, что ты делаешь что-то живое и не врешь себе.

При этом деньги никуда не делись. Зуммеры очень трезво смотрят на зарплаты, рынок и перспективы: «делай, что любишь» звучит романтично, пока ты не открываешь цены на аренду и продукты.

Добавим сюда медиасреду. Онлайн для нас — это и работа, и тусовка, и новости, и бесконечное сравнение. Ты листаешь ленту и видишь: этот в двадцать три уже тимлид, та уехала в Европу, этот запустил стартап и «скейлится», а ты в это время пытаешься понять, как вообще жить не по пути «выгорел за два года и снова в никуда».

В голове одновременно живут несколько взаимоисключающих задач:

И все это на фоне нестабильности, когда план на пять лет вперед звучит примерно как фанфик.

Неудивительно, что любая фраза «в твои годы мы уже...» попадает прямо по больному.

Типичная сцена.

Ты открываешь вакансии. Требования к джуну выглядят как резюме сеньора: три языка, пять технологий, «стрессоустойчивость», «умение работать в режиме многозадачности 24/7». Зарплата — такая, что на нее сложно снять даже студию в большом городе без соседа по комнате.

Параллельно ты смотришь сторис знакомых. Одни выкладывают офис с панорамами и подпись «моя команда мечты». Другие — коворкинг у моря, надпись «работаю откуда хочу». Третьи рассказывают, как «нашли себя» в новой сфере.

У тебя может быть нормальная работа. Реальные задачи, реальные деньги. Но внутри сидит ощущение, что ты опаздываешь. Как будто где-то есть правильный поезд во взрослую жизнь, и он уже ушел, а ты стоишь на платформе и гуглишь, как туда добежать.

К этому добавляется семейный диалог:

— В твои годы мы уже… — В ваши годы квартира стоила не как тридцать лет жизни в ипотеке. — Ну да, ну да. Но все равно надо брать себя в руки.

Рационально ты понимаешь, что контекст другой: другая экономика, другой рынок, другая политика. Но чувство вины от этого никуда не исчезает.

Если посмотреть на все это глазами руководителя или HR, картинка другая.

В компанию приходят молодые ребята и уже на собесе спрашивают: какие у вас возможности развития, как вы относитесь к ментальному здоровью, насколько у вас ок с переработками, есть ли у менеджеров привычка кричать.

Они плохо переносят микроменеджмент, быстро считывают токсичность, в меньшей степени готовы «терпеть ради стажа». И если видят, что ценности и реальность сильно расходятся, довольно быстро уходят.

Исследования про поколение Z как работников в России и за рубежом показывают одну и ту же связку: людям важна не только зарплата, но и понятная траектория развития, адекватная свобода в задачах, уважительное отношение. Когда это есть, они включаются и несут много ответственности. Когда этого нет, начинается карусель выгорания и увольнений.

Для старших коллег это часто выглядит как «капризность» и «завышенные ожидания». Но на самом деле это довольно прагматичная реакция на мир, в котором стабильность перестала быть гарантированной: если ничего не стабильно, хотя бы не хочется тратить жизнь на место, где тебя не уважают.

Если собрать разные кусочки в одну картинку, проступают несколько крупных причин.

Первая — фон постоянных кризисов. Поколение Z взрослеет в мире, где большие потрясения происходят не раз в десять лет, а почти ежегодно. Курс, санкции, войны, пандемии, реформы, очередные «никто не ожидал». На этом фоне фраза «просто работай, и все будет» звучит как анекдот.

Вторая — медиаперегруз. Соцсети размывают границу между «я» и «другие». Ты постоянно видишь чужие достижения, но почти не видишь чужие провалы. Исследования про влияние соцсетей на ментальное здоровье как раз про это: у молодых выше тревожность, потому что сравнение стало бесконечной фоновои операцией.

Третья — сломанная старая карьерная модель. У родителей был пусть не идеальный, но понятный сценарий: выучился, устроился, растешь по лестнице. У нас — фриланс, контракты, смена индустрий, релокации, технологии, которые за пять лет могут поменять рынок до неузнаваемости.

Четвертая — культурный разворот к «найди дело жизни». С детства в нас вкладывали: «работа должна быть любимои», «не живи как робот». В результате любая «просто нормальная» работа ощущается как предательство мечты. А мечта при этом расплывчата и каждый месяц меняет форму.

Все вместе дает ту самую боль: я живу в мире без инструкций, в котором от меня ждут одновременно и стабильности, и самореализации. И если я не успел к 25 «все успеть», я как будто уже проиграл.

Когда старшие говорят «просто выбери нормальную работу», это звучит логично из их опыта. Но для нас «нормальная работа» — уже не то, что было у них.

Раньше это означало более-менее гарантированную зарплату, понятные перспективы и предсказуемый мир вокруг. Сейчас это может значить:

Плюс тот самый внутреннии «найди призвание». В результате любое решение ощущается как ставка в игре без кнопки «рестарт». Стремно, неудивительно, что многие тянут с выбором или прыгают между сферами, пытаясь хотя бы чуть-чуть попасть в совпадение себя и реальности.

Вообще не хочется завершать все это пафосным чек-листом в стиле «пять шагов к счастью». Но несколько вещей правда помогают чуть отпустить хватку.

Во-первых, признать, что вы не сломаны. Ваше ощущение тревоги и отставания — не дефект характера, а нормальная реакция на странный мир. Это не отменяет ответственности за свою жизнь, но снимает лишний слой вины.

Во-вторых, снизить планку «успеваемости». Никто не обязан к 25 иметь квартиру, идеальную карьеру и чистую психику без единого срыва. Кто-то будет строить долгие траектории внутри одной компании. Кто-то — менять сферы каждые несколько лет. Оба варианта имеют право на существование.

В-третьих, опираться не только на «мечту», но и на навыки. Мир нестабилен, но навыки, которые реально дают вам больше свободы (профессия, язык, умение коммуницировать, базовая финансовая грамотность), — это такая маленькая личная страховка. Не романтично, зато чуть спокойнее.

И да, нормально не «найти себя» в двадцать два. Нормально ошибиться с вузом, сферой, первым местом работы. Жизнь не резюме, где красными выделяют каждый поворот.

Тут тоже нет магических трюков. Но есть несколько честных выводов.

Молодые сотрудники не требуют идеального мира. Они хотят базовых вещей: понятных ожидании, внятной обратной связи, человеческого отношения, возможности развиваться, а не просто «гореть за идею».

Если говорить с ними не языком «мы в ваши годы…», а языком «да, мир изменился, давай посмотрим, как нам вместе в нем выжить», это чувствуется сразу.

Не обещать того, чего нет. Не вешать лозунги про заботу и баланс, если по факту штрафуют за больничные. Не делать вид, что тема ментального здоровья решается одним вебинаром. Это все очень быстро считывается и бьет по доверию.

И наоборот, когда компания делает маленькие, но реальные шаги — нормальный онбординг, адекватные нагрузки, возможность обсуждать проблемы до того, как все взорвется, — это ценится сильнее любых мотивационных плакатов.

Вернемся к фразе, с которой мы начали.

Да, наши родители в 25 уже что-то делали. Но и мы в 25 уже делаем не менее сложную штуку: пытаемся научиться жить в мире без гарантий, где нужно одновременно не лишиться себя и не потерять крышу над головой.

Боль поколения Z реальна. Но она не про «мы пропали». Она про то, что линейки, по которым измеряли успех раньше, плохо подходят к нынешнему миру.

Может быть, честнее звучит так:

«В 25 мы живем в другом мире. Давайте не мерить себя чужими стандартами, а попробуем собрать свои».

Так, как-то уже полегче дышится.