«Все учат создавать что-то своё с нуля, а мы погружаем студентов в реальные проекты»

Основатели онлайн-курсов по программированию GeekBrains о проблемах интернет-образования, востребованных специальностях и блокчейн-буме.

В 2014 году Александр Никитин и Гайк Айрапетян запустили краткосрочные онлайн-курсы по программированию и веб-дизайну GeekBrains. В 2016 году ежемесячная аудитория сервиса превысила 500 тысяч человек, а общее количество пользователей — миллион человек. В том же году компанию приобрел холдинг Mail.Ru Group.

В конце марта 2017 года основатели GeekBrains запустили онлайн-университет для разработчиков GeekUniversity. Пользователям доступны шесть факультетов, занятия длятся год — по 500 академических часов.

Как возникла идея онлайн-университета?

Александр Никитин: Проект стал логичным продолжением нашего основного проекта — GeekBrains. Мы начинали с обучения основам программирования, а потом увидели спрос на более продвинутые курсы.

До GeekUniversity мы выпускали студентов, которых можно было назвать junior-разработчиками. Они уходили с минимальным багажом знаний: могли что-то делать, но не имели особого опыта.

GeekUniversity — это следующая ступень. Наша задача — выпустить сотрудника уровня middle-разработчика с опытом работы по программированию. Наше обучение строится на практике. Человек весь год практикуется, чтобы год обучения особенно не отличался от опыта реальной работы.

Гайк Айрапетян: Это более глубокое интенсивное обучение по направлению. Еще и в партнерстве с компаниями, которые во время обучения проводят свои факультативы.

Сколько всего сейчас факультетов?

Александр Никитин: Шесть: разработка на Java, Android, iOS, Python. Также — веб-разработка и создание игр.

Почему вы выбрали именно такие направления? Анализировали ли потребности рынка?

Гайк Айрапетян: Мы сами программисты, поэтому хорошо ориентируемся в теме. Мы понимаем потребности рынка и знаем, какое направление будет перспективным, и каких специалистов не хватает. На основе этого и запускаем программы.

Александр Никитин: Мы можем запускать программу, отталкиваясь от того, что сейчас популярно.

«Популярно» — это абстрактное слово. На мой взгляд, чтобы понять, что популярно, а что нет, нужно для начала проверить поисковые запросы пользователей. Как вы это делали? Проверяли поисковые запросы в «Яндексе», например?

Гайк Айрапетян: Мы видим количество вакансий на рынке по направлениям и на основе этого понимаем спрос.

Александр Никитин: Ты правильно говоришь, важно учитывать запросы. Но поскольку мы — часть Mail.Ru Group, и вращаемся в ИТ-сфере, то для нас многие вещи становятся очевидными.

Гайк Айрапетян: Мы смотрим, что именно должны знать специалисты на рынке, и на основе этого формируем программу. Программа идет не в отрыве от реальности, мы смотрим на потребности работодателей. Тогда наш выпускник будет максимально соответствовать должности, и его захотят взять на работу.

Вы позиционируете GeekUniversity как интернет-университет — у вас даже лицензия на образовательную деятельность есть. Как вы сертифицируете учебные программы?

Гайк Айрапетян: Нет государственной сертификации. Нет органа, который сертифицирует программы. Даже когда получаешь лицензию, то ее выдают на образовательную деятельность, не вдаваясь в подробности, чем именно занимается учреждение.

Александр Никитин: Государство очень долго думает над тем, как определить компетенции разработчика — кто такой разработчик сайта, разработчик мобильных приложений и так далее. Но это пока не стандартизировано. И я думаю, что это сложно как-то формализовать.

Гайк Айрапетян: И хорошо, что нет государственных стандартов. Ты либо ориентируешься на государство, либо на реальный рынок. Государственные стандарты всегда будут отставать от реальности.

Технологии развиваются очень быстро — хоть мы с Александром и программисты, но не успеваем за всем уследить. Мы давно не программируем, не считая каких-то личных проектов. И если отстаем мы, то что же говорить про стандарты государства. Даже если они появятся, то наверняка окажутся неактуальными.

Александр Никитин: Тем более все зависит от студента. Даже получая диплом государственного образца, некоторые выпускники ничего не знают. Все зависит от человека и от того, как он будет дальше развиваться в профессии. Также нужно помнить, что мы не вуз в прямом смысле этого слова — мы не даем высшее образование.

Сколько академических часов длится обучение?

Александр Никитин: Всего около 500 академических часов в год. Учебный год в GeekUniversity разбит на 12 стандартных блоков, которые длятся по месяцу.

Гайк Айрапетян: У нас разные программы, и у них разные количество часов. В рамках месяца — три курса. Одно занятие длится два академических часа, в курсе — восемь занятий.

Когда у вас был первый набор?

Александр Никитин: В конце марта 2017 года. Выпуска еще не было — обучение год длится. Но каждый месяц у нас новые наборы.

Сколько всего человек сейчас учится?

Александр Никитин: 1042 человека.

Какое участие в проекте принимает Mail.Ru Group и другие проекты в составе холдинга? Правда ли то, что вы — внутренний университет для корпорации Mail.Ru Group?

Гайк Айрапетян: На самом деле нет. У Mail.Ru Group — открытая политика, они не делают проект только для себя. Мы обучаем, а выпускник сам выбирает, где ему работать.

Какое участие Mail.Ru Group принимает в проекте? Партнерство с холдингом позволяет нам искать кадры — сотрудников команды. И улучшать качество курсов за счет экспертизы со стороны множества продуктов компании.

Поговорим о маркетинге. Стоило мне вбить название вашей компании и посмотреть страницу курсов о Python, и теперь меня повсюду преследует ваша баннерная, контекстная и видеореклама. Сколько вы тратите на продвижение в месяц?

Александр Никитин: Смотря с чем сравнивать. Относительно одних проектов тратим много, относительно других — копейки.

Какой канал самый эффективный?

Александр Никитин: Каждый вносит свой вклад. Нельзя сказать, что один приносит половину или треть. Но один из самых эффективных — соцсети и контекстная реклама. Офлайн-каналов у нас нет.

Вы льете на лендинг университета много трафика, но все равно принимаете не всех. Какой процент отсева и что делать с теми людьми, которые не справились с вступительным тестом?

Александр Никитин: Мы предлагаем им подготовительный курс. Не попрощаемся с человеком, позволим предварительно подготовиться.

Платно или бесплатно?

Александр Никитин: Платно. Нам важно, чтобы на входе в GeekUniversity был выдержан общий уровень. Иначе мы будем много времени тратить на отстающих людей. Чтобы подтянуть их до этого уровня, у нас есть обучение с нуля.

Какая конверсия из случайного посетителя в человека, который записался на курсы?

Александр Никитин: Не могу говорить — это коммерческая тайна.

Какие KPI стоят перед сервисом?

Александр Никитин: Как у любого бизнеса, у нас есть целевые показатели по выручке и прибыльности. Во-вторых, успеваемость — насколько люди хорошо учатся и доходят до конца, сдают домашние задания. В-третьих — удовлетворенность. То есть как нас оценивают клиенты, хотят ли рекомендовать, насколько часто пользуются сервисом, какое удержание.

Согласно счетчику на сайте, у вас 2,3 млн пользователей. Какой процент составляют платящие клиенты?

Александр Никитин: Не скажем.

Про выручку за 2016 год тоже бессмысленно спрашивать?

Александр Никитин: Да.

(По данным сервиса для проверки контрагентов «Контур.Фокус», выручка ООО «Гикбрейнс» за 2016 год составила 94 млн рублей, чистая прибыль — 26 млн рублей. Представители компании называют их «старыми и некорректными», но новые и корректные данные не раскрывают — vc.ru)

Какой процент студентов доходит до конца?

Гайк Айрапетян: Мы экспериментируем над этим показателем. Есть лучшие результаты и стандартные результаты. Сейчас у нас есть группа, которая работает в новом формате.

Например, курс состоит из восьми занятий — там 60% пользователей сдают все домашние задания. То есть люди не просто слушают курсы, но что-то делают. В старой модели было 30%, но там мы мерили просмотры, то есть доходимость до конца.

Как выглядел процесс обучения в старом формате? И в чем между ними разница?

Гайк Айрапетян: Раньше у нас были только вебинары, живые преподаватели и потоковая группа с занятиями, привязанными к расписанию. Мы решили разработать другой формат обучения.

В новом формате студенты смотрят записанные видеоуроки — преподаватели отсутствуют. Также есть перекрестная проверка заданий — один студент проверяет задание другого студента, получая за это баллы. От баллов в том числе зависит, какой сертификат он получит — бронзовый, серебряный или золотой.

Тот, чье задание проверили, должен оценить проверяющего — это внутренняя механика мотивации.

Разве у студентов достаточно знаний, чтобы проверять друг друга?

Гайк Айрапетян: После того, как студент сдает задание, мы показываем решение, и с помощью видео рассказываем, как ему разобрать задание другого пользователя. Есть еще наставники — это преподаватели или выпускники курсов, которые могут помочь или прокомментировать решение.

Но ведь можно сжульничать: проверить задание абы как, чтобы получить внутреннюю валюту.

Гайк Айрапетян: У нас хитрая механика: одно задание проверяется тремя пользователями. И если один пользователь плохо проверил, то другой ставит ему оценку — «не полезно», и тот не получает баллы.

Получается, что у каждого пользователя есть своя оценка? Как у водителей и пассажиров в такси-сервисах?

Гайк Айрапетян: Верно. Мы сильно заморочились над оценками, чтобы это действительно работало, а не просто было формальностью.

Вы уже полностью перешли на эту модель?

Гайк Айрапетян: Мы пользуемся и старой, и новой — просто запускаем и параллельно тестируем разные форматы. Новая модель тестируется пока только на двух курсах — на «основах программирования» и «основах HTML и CSS».

Александр Никитин: Когда мы говорим про новую модель, надо понимать, что сейчас это поле для экспериментов. Это не сформировавшаяся и устоявшаяся модель. Мы попробовали — нам понравилась доходимость. Дальше будем думать над чем-нибудь другим, например, что делать с валютой и так далее.

Какие существуют бизнес-причины, чтобы отказаться от преподавателей?

Гайк Айрапетян: В первую очередь мы руководствовались удобством пользователей. Например, не всем удобно, когда занятие привязано ко времени. Особенно студентам с Дальнего востока. Да, человек может посмотреть запись занятия, но ему хочется присутствовать на лекции.

У нас видеоурок разбит на куски — можно смотреть фрагментами. А вебинар — это одна длинная запись занятия, она не разбита по тематике.

Кроме того, постепенно отказываясь от преподавателей, мы уменьшаем человеческий фактор, делая продукт стабильным с точки зрения качества.

Я разговаривал с бывшими студентами GeekBrains. Их основная претензия заключалась в том, что им попадались неудачные преподаватели. Расскажите, как вы их находите, и какими навыками должен обладать человек, чтобы вести занятия?

Александр Никитин: Действительно, это большая боль. Поэтому мы хотим снизить человеческий фактор. Ищем преподавателей по-разному — например, мы много общаемся с действующими программистами.

Гайк Айрапетян: Это один из главных критериев — преподаватель должен быть программистом и работать по специальности. То есть рассказывать о том, что он действительно применяет на практике.

Александр Никитин: Дальше вопрос заключается в том, как понять, сможет ли он быть хорошим учителем, и помочь ему адаптироваться. Ты вспоминал про рейтинги в такси-сервисах — оценки хорошо работают и в этом случае.

Мы просим учеников оценивать курсы и преподавателей, а отзывы и оценки публикуем на сайте. Если в такси-сервисе тысяча человек поставила водителю пять баллов, то с большей вероятностью он нормально выполнит и ваш заказ.

Так и у нас в системе — остаются только те преподаватели, у которых 4,8-4,9 балла на основе тысячей оценок живых людей.

Каким опытом должен обладать соискатель, чтобы вы его взяли к себе?

Александр Никитин: Работать по специальности от трех лет.

Гайк Айрапетян: Все еще зависит от направления курса. Если мы говорим о продвинутом обучении, то требования жесткие. Если это базовый курс, то требования более щадящие. В любом случае, мы отбираем хороших действующих специалистов, которые могут передать свои знания.

Как вы понимаете, что они хорошие?

Гайк Айрапетян: На этапе отбора — во время собеседования с руководителем отдела обучения. Он сам по себе программист, да и в отделе работает много разработчиков. Им не так сложно понять, кто перед ними — они на одном языке разговаривают.

Это работа на неполный рабочий день?

Александр Никитин: Да.

Какая мотивация преподавателей? Думаю, что на основной работе они зарабатывают гораздо больше, чем вы готовы им платить. Финансовый фактор здесь, наверное, не главный.

Гайк Айрапетян: Точно не главный, и это заметно даже по наставникам. У нас есть такая механика в системе: мы предлагаем пользователям, которые сдали тест и окончили курсы, стать наставниками и помогать другим студентам на волонтерских началах.

Александр Никитин: Я бы сказал, что преподавание просто должно нравиться человеку. Я уверен, что среди преподавателей и наставников у нас нет таких людей, которым не нравится это делать.

Сколько всего сотрудников в вашей компании? Какие существуют отделы?

Александр Никитин: Отдел продаж, маркетинга, обучения, разработки, поддержки пользователей, качества, сообщества. Всего около 60 человек в штате, около 200-300 преподавателей, 400 наставников.

Отслеживаете ли вы, какой процент студентов устраивается на работу после окончания курсов?

Гайк Айрапетян: У нас есть система, которая автоматически опрашивает пользователей спустя три-четыре месяца после окончания. Но она пока не охватывает всех выпускников — статистику привести не можем.

Что бы вы улучшили в GeekBrains или GeekUniversity?

Александр Никитин: Направление успеваемости и удовлетворенности клиента — но их можно улучшать бесконечно.

Гайк Айрапетян: Отталкиваемся от того, как часто люди пользуются нашим сервисом, и нравится ли им.

Но вам не кажется, что с точки зрения удовлетворенности и успеваемости, главной метрикой будет то, как часто пользователь не пользуется вашим ресурсом? Ведь при идеальном варианте человек приходит к вам, получает знания, находит работу и пишет положительный отзыв.

Гайк Айрапетян: Если человек приходит с целью устроиться на работу, и мы ее удовлетворили — это отлично. Но если он приходит просто для саморазвития, то пускай учится, в чем проблема? Для нас хорошо, если пользователь доволен сервисом.

Александр Никитин: Хотя безусловно, у нас главный фокус на тех, кто хочет это сделать своей профессией и начать работать. К нам часто обращаются компании. Например, «РосЕвроБанк» предлагает компенсировать затраты на обучение тем студентам, которые потом устроятся к ним.

С какими компаниями еще сотрудничаете?

Александр Никитин: С «Тинькофф банком», Avito, «Альфа-банком», «МТС», Delivery Club.

Как вам кажется, в чем недостатки модели массовых онлайн-курсов, и как можно ее улучшить?

Александр Никитин: Главная проблема — сколько людей доходят до конца. У Coursera, насколько я помню, этот показатель составляет 4-6%. Это понятно — очень сложно удержать внимание и мотивацию человека в онлайне.

Мы заметили, когда в обучении есть живой человек, и пользователь может задать ему вопрос, например во время вебинара — это лучше удерживает студентов, чем видеоурок.

Тогда почему вы планируете отказаться от вебинаров и ввести видеоуроки?

Александр Никитин: Убирая преподавателя, мы все равно сохраним понятие группы. Человек может начать обучение в любой момент. Он попадает в определенную группу людей — он видит, с кем учится, видит наставника и может с ними общаться.

Убрав человеческий фактор в самих материалах, мы все равно сохраним человека и общение, потому что это самый главный мотивирующий фактор. Люди — социальные существа.

Самая большая проблема всех курсов — проблема мотивации. И все пытаются заменить мотивацию геймификацией. Думают: «Сейчас мы дадим студенту пару плюшек, и он будет учиться».

На самом деле человека удерживает только другой человек. У студента сильнее мотивация, когда рядом с ним другие люди. Например, пользователь продолжает ходить на занятие, потому что его друг тоже ходит.

У меня есть предубеждение, что человек, который проходит онлайн-курсы по программированию, учится не программировать, а проходить курсы. Большинство моих знакомых разработчиков рассказывали, что научились программировать благодаря книгам (в том числе по алгоритмам), а также изучая спецификацию и документацию языка.

Александр Никитин: Они врут. Они научились программировать, когда пришли на свою первую работу и начальник сказал им сделать свой проект. Хорошо, если у них был старший товарищ, который мог подсказать.

Может ты в чем-то прав, но в данном случае книга не особенно отличается от любого онлайн-тренажера, ведь ты учишься только тем примерам, которые есть в книге, а реальный опыт приходит с практикой.

После этого мы начали развивать практику факультативов с различными компаниями. Например, приходит к нам представители «Тинькофф банка» и предлагают реальный кейс — доработку финтех-продукта на языке Scala. Они погружают учеников в реальный проект.

Гайк Айрапетян: Я согласен с тем, что между реальными заданиями и тренажёрными есть отличия. В тренажёрах часто бывают учебные разрозненные маленькие кусочки, из которых человек не может склеить что-то большое.

В наших заданиях студенту нужно загрузить готовый архив с кучей файлов, а не решать маленькие учебные примеры. Это приближенные к реальности задания, которые могут подготовить студента к «боевым условиям».

Я вспомнил пример. Недавно моему брату купили пианино. Я решил научиться играть, скачал специальное обучающее приложение. Механика проста: нужно кликать по клавишам под падающие ноты. Пока ты играешь в приложении — все звучит потрясающе, но ты по-прежнему не умеешь играть на настоящем пианино. Вот в чем разница между настоящим обучением и нажиманием на кнопки.

Какие тренды в онлайн-образовании возникнут в 2018 году?

Гайк Айрапетян: Все неизбежно начнут задумываться над результативностью, качеством и процентом полного прохождения курсов.

Александр Никитин: Мы на интересном этапе рынка, когда выкристаллизовались крупные игроки с внятным продуктом. Порог входа очень маленький. Дальше будет поступательное наращивание качества: все будут экспериментировать с инструментами, форматами обучения, определением, что лучше работает вебинары, видео или иное.

Гайк Айрапетян: Что касается курсов, то все будет определяться потребностями рынка. Людей интересуют анализ данных, машинное обучение, блокчейн.

В программировании каждый год появляются новые технологии. Скорее всего, существующие направления просто будут обновляться: появлятся новые дополнительные курсы по новым технологиям.

А вы когда факультет по блокчейну откроете?

Александр Никитин: У нас уже был курс на GeekBrains. Кроме того, по блокчейну одновременно запустилось очень много учебных продуктов — это хайповая история. Мы тоже решили сделать свой.

Как вам кажется, это просто хайповая история или полезная технология?

Александр Никитин: Это однозначно полезная технология, и безусловно, за ней тянется очень большой шлейф хайпа. Но не везде, где пытаются сунуть блокчейн, он действительно нужен.

Мне это напоминает 2012-2013 год — тогда многие разработчики создавали мобильные приложения на все случаи жизни.

Александр Никитин: Да, а еще раньше многие считали, что обязательно нужно создавать сайт. Это нормальный момент развития технологий. В какой-то момент люди разберутся, зачем все-таки нужен блокчейн, и где уместно его применять.

Поскольку основатели GeekBrains отказались назвать данные о конверсии зарегистрированных пользователей в платящих клиентов, расходах на маркетинг и количестве активной аудитории, редакция vc.ru обратилась к экспертам рынка онлайн-образования.

#интервью