Не то «безупречный управленец», не то «финансовый гангстер»: как президент главного банка США 1920-х обвалил биржу

Под руководством Чарльза Митчелла National City Bank раздувал котировки и вынуждал клиентов скупать бумаги в кредит с расчётом на быструю прибыль, что позже привело к великой депрессии. Но Митчелл этого не хотел. Как так вышло — вспоминает The Hustle.

Чарльз Митчелл. Источник: Mediastorehouse

24 октября 1929 года: рынки США открылись падением, американцы в панике избавлялись от бумаг до того, как те окончательно обесценятся. «Чёрный четверг» встревожил всех, но особенно — Чарльза Митчелла, «безупречного банковского управленца», превратившего National City Bank (теперь Citibank) в главный банк страны.

Коллективные действия американских банкиров позволили временно удержать спад, и Митчелл даже поверил, что худшее позади, но за чёрным четвергом последовали не менее чёрные понедельник и вторник — предвестники великой депрессии 1930-х.

Когда паника стихла, регуляторы принялись анализировать ущерб и искать ответственных. Среди последних оказался тот самый управленец Митчелл: он, как позже заявили в сенате, как никто другой был виновен в крахе.

В 1916 году National City Company (позже Citigroup) наняла в свой недавно открывшийся инвестиционно-банковский филиал National City Bank нового главу — Чарльза Митчелла. Назначение пришлось на период экономического процветания США:

В 1913 году в США создали Федеральную резервную систему, которая с тех пор выполняет функции центробанка и контролирует коммерческие структуры. Реформы вселили в американцев больше уверенности в финансовых рынках страны.
Объёмы производства и доходы в США росли, так что жители всё больше покупали — и всё больше инвестировали.

Митчелл помог компании не просто «оседлать волну» процветания, но и «создать спрос», пишет The Hustle, так что уже в 1921 году его избрали президентом и филиала и головной компании. Он открыл около 70 филиалов в 58 городах и популяризовал банкинг, размещая рекламу услуг в журналах и на рекламных щитах и отправляя «продажников» в церкви и на вокзалы.

СМИ писали, что Митчелл превратил одно из самых пугающих мест — банк — в универмаг.

Сначала банк специализировался на коммерческих услугах и ориентировался на богачей. Позже занялся инвестициями и принялся убеждать клиентов розничных филиалов выводить деньги со сберегательных счетов и из консервативных облигаций в «экзотические ценные бумаги» и акции самого National City Bank — ручаясь за сохранность инвестиций.

Продавая бумаги на миллиарды долларов, National City Bank стал крупнейшим банком страны. 29-й президент США Уоррен Хардинг считал, что у National City Bank во главе с Митчеллом получается думать и о коммерческой выгоде, и об интересах страны. Американцы же, глядя на ажиотаж вокруг банка, всё больше верили в возможность быстро заработать — даже те, кто никогда не инвестировал.

Трейдеры на Уолл-стрит, 1925 год. Источник: Hulton Archive

Впрочем, тогда мало кто подозревал, что успех National City Bank и других его последователей на самом деле основывался на неустойчивых стратегиях:

«Маржинальные кредиты». Многие трейдеры покупали бумаги за 10% от их реальной стоимости, а остальное оплачивали за счёт брокерских займов, взятых под процент.
«Инвестиционные пулы». Банки проводили эксклюзивные размещения акций с низкими вступительными взносами, а затем продавали их широкой аудитории, но уже по более высокой цене. Они накачивали рынок, чтобы «банкиры и элиты» могли заработать.

Акции банка продолжали расти, так что те, кто покупал их дороже, всё равно успевали получить прибыль. А денег с маржинальных сделок инвесторам хватало, чтобы гасить старые займы и брать новые.

По мере того как росли продажи ценных бумаг в National City Bank, росли и корпоративные выплаты. С 1927 по 1929 год Митчелл получил $3,5 млн (примерно $58 млн на 2022 год) сверх своей годовой зарплаты в $25 тысяч.

Весной 1929 года процентные ставки по кредитам стали расти, так как ФРС пыталась ограничить маржинальную торговлю. Но National City Bank с подачи Митчелла выделил $25 млн на поддержку рынка, так что инвесторы продолжили совершать сделки.

1 октября — за несколько недель до биржевого краха — Митчелл всё ещё убеждал журналистов, что финансовая система США в полном порядке. И он вряд ли пытался кого-то обмануть — скорее всего, просто не понимал последствий, пишет издание.

В середине октября, когда рыночные котировки упали, резко возросло число маржин-коллов и распродаж — по большому счёту из-за большого объёма займов и продолжительного периода спекуляций. Инвесторы-обыватели не ожидали такого исхода. Они верили, что Митчелл и коллеги — «компетентная прослойка, заслуживающая доверия и знающая больше других».

Как менялся промышленный индекс Доу Джонса. Прямо перед крахом 1929 года он резко возрос. Источник: The Hustle

В 1933 году Митчелл получил повестку в суд и оказался вынужден отвечать перед адвокатом Фердинандом Пекорой, который считал всех банкиров «банкстерами» — финансовыми гангстерами. Сперва он пытался себя оправдать, но позже признал, что National City Bank шёл на сомнительные сделки:

В 1929 году через схему с инвестиционными пулами он продал 1,3 млн акций горнодобывающей компании Anaconda Copper по цене $120 за штуку. Позже они обвалилась до $5.
Как-то раз банк за один день продал около 40 тысяч собственных акций, раздув тем самым их цену. Всего с помощью всевозможных ухищрений компания сбыла американцам 1,9 млн своих бумаг примерно за $650 млн.
В 1927 году компания дополнительно разместила часть своих акций, чтобы купить бумаги своей же фирмы General Sugar Corporation на сумму $25 млн. А после краха 1929 года выдала своим сотрудникам $2,4 млн кредитных денег, чтобы те могли восполнить потери.

В ходе слушания стало известно, что банк никак не проверял эмитентов акций, которые предлагал, и по сути «продавал всё, что попадалось под руку и на чём можно было заработать». Сам Митчелл также признался, что продал 18 тысяч акции банка жене на $2,8 млн реальной стоимости, чтобы избежать больших налогов.

В одном из слушаний участвовал один из инвесторов — Эдгар Браун: он пришёл в банк, увидев его рекламу в журнале. Брауна не интересовала быстрая прибыль — он шёл за «финансовой подушкой», однако банкиры убедили его взять заём и купить бумаги Anaconda Copper — и самого банка.
4 октября 1929 года Браун заметил, что рынок близится к краху, и отправился в ближайшее отделение распродать весь портфель. Оставить бумаги его заставили сотрудники — «чуть ли не силой», вспоминает он, так что активы так и не принесли ему ни цента.

Митчелла обвинили в уклонении от уплаты налогов и позже оправдали. Но потом в суд с иском по той же статье обратились федеральные власти, всё-таки добившись от него признания вины и компенсации в 1938 году.

Фердинанд Пекора за работой в 1933 году. Источник: Hulton Archive

Показания Митчелла не только изменили судьбу National City Bank, но вдобавок ко всему ознаменовали начало фундаментальных реформ в экономике США.

В 1933 году правительство приняло закон Гласса-Стиголла, который запретил коммерческим банкам заниматься инвестиционной деятельностью (его отменили в 1999 году). А также закон о ценных бумагах, обязавший брокеров предоставлять клиентам всю информацию о компании-эмитенте.