Человекоцентричный город
Российские города испытывают такое же давление геополитической неопределённости и экономических флуктуаций, как и отечественные компании. И так же, как компании, они конкурируют сегодня за человеческий капитал и вынуждены искать стратегии для обеспечения собственной устойчивости. Сможет ли концепция человекоцентричности и репутационные метрики стать интеграционной платформой проектов развития? Каким должен быть человекоцентричный девелопмент, что будет с кибербезопасностью и защитой персональных данных, удастся ли сохранить или создать природные оазисы внутри мегаполисов и как обеспечить приватность жителям всё более «умных» цифровых городов?
Социологи фиксируют разнонаправленные сигналы. Недавние исследования фонда «Институт экономики города» и Центра социального проектирования «Платформа» высветили картину сложных, разнонаправленных трендов жизни горожан. Фонд «Институт экономики города» выяснил, что целый ряд малых городов в России потеряли за десять лет 6,5% населения, более 1 миллиона человек. Эксперты ЦСП «Платформа» в мае 2025 года подвели итоги масштабного исследования снижения регионального неравенства «Платформы регионального роста» и выявили, что разница в качестве жизни в малых городах и мегаполисах остается существенной. Одновременно большая часть (57%) жителей малых и средних городов фиксирует позитивные изменения городской среды за последние пять лет, при этом треть респондентов (32%) отметили значительное сближение качества жизни с мегаполисами.
В поисках устойчивости: глобальный контекст. Городское человечество ищет сегодня оптимальные стратегии выживания и развития. Европейцы – в идеях Лефевра, арабский мир и страны БРИКС - обсуждают концепции человекоцентричного города. Россия – внедряет лучшие практики и ведет поиск внутренних ресурсов устойчивости в условиях санкционного безумия.
Прошедший в феврале этого года в Казани Международный форум «Казаныш» в формате БРИКС+, оказался самым крупным архитектурным фестивалем в мире, с числом участников 45 000 человек из 23 стран, включая Россию, Китай, Бразилию, Индию, Южную Африку, Саудовскую Аравию, ОАЭ, Иран, Египет, Эфиопию, Индонезию, Малайзию, Таиланд и другие страны.
Повесткой столь представительного Форума стали аспекты человекоцентричного города: влияние горожан на принятие решений, безопасность персональных данных, локальная культурная идентичность, надежные социологические данные в метриках качества жизни людей.
Арабский мир: от техноцентричного города - к человекоцентричному. На Форуме «Казаныш» прозвучала, похоже, общая позиция ведущих арабских экспертов. Доктор Аиша Бин Бишр, Председатель Дубайского совета будущего, говорила о том, что концепция “умного города” предполагает использование персональных данных в созидательных целях, таких как качественное планирование транспортных потоков, оптимизация использования энергии и даже улучшение климата. «Однако с каждым новым установленным сенсором и каждым битом переданных данных возникает вопрос, не меняем ли мы границы приватности, не переходит ли забота о человеке в контроль над ним».
В августе 2025 года результатами исследования «Achieving Human-Centered Smart City Development in Saudi Arabia» (Достигая развития человеко-центричного умного города в Саудовской Аравии) поделились ученые Абдулазиз Алмулхим (Abdulaziz I. Almulhim) и Юсуф Айна (Yusuf A. Aina) из Промышленного колледжа Янбу, Саудовская Аравия. В своем исследовании авторы приходят к выводу о том, что задача номер один - переход от техноцентричной к человекоцентричному парадигме, чтобы обеспечить эффективное использование технологических инноваций в умных городах для повышения качества жизни.
Европа: идеи Лефевра стучат в наше сердце. Идеи социолога Лефевра о «Праве на город», высказанные в его книге 1968 года, до сих пор вдохновляют европейских интеллектуалов и городских стратегов других стран. Анри Лефевр отстаивал для горожан «прямой голос» при принятии решений и «место за столом переговоров», которые позволят обеспечить непосредственное и постоянное участие жителей в формировании планов развития, не ограничиваясь избранием исполнительной и законодательной городской власти 1 раз в пять лет или четыре года. Важной частью идеологии «права на город» стал призыв к ограничению уродливых практик капитализма, закрепляющих «пространственное социальное неравенство» и препятствующих реализации общих ценностей местных сообществ.
Россия: внедрение лучших практик и опора на внутренние ресурсы. Москва и другие российские города даже в условиях санкционного давления реализуют проекты, в которые «вшита» ДНК нашего национального менталитета: отзывчивость и открытость. Отзывчивость к новому и открытость к имплементации лучших практик и стратегий, реализуемых нашими соседями на западной, южной и восточной границах. Парадоксально пророческими в этом контексте вновь звучат слова Достоевского о всемирной отзывчивости русской души.
Команда Сергея Собянина вывела качество жизни в городе на новый уровень. Общественный транспорт, медицина, парки и рекреационные пространства, спорт и культурный досуг – ключевые сферы жизни горожан получили сильнейший импульс развития, в том числе, на основе лучших мировых практик. Мегаполис стал отчетливо комфортнее, безопаснее и «умнее» с ощутимым вниманием власти к обратной связи и мнению москвичей. За высокими позициями престижных рейтингов стоит кропотливая работа не только большой команды управленцев, но и вовлеченность самих жителей в управление городом и влияние горожан на реализацию стратегии развития. Через проект «Активный гражданин», программу «Мой двор, мой район» и через всю разветвленную систему сбора обратной связи от москвичей департаментами московского правительства происходит имплементация «права на город». При этом здесь вряд ли возможен взгляд только сквозь розовые очки. Важно учитывать и критику, которая указывает на избыточную осторожность в использовании «прямого голоса» москвичей и жителей других городов при формировании, например, девелоперских проектов на стыке Москвы и области.
Снижение чувствительности к нуждам человека приводит к такой плотной застройке исполинскими комплексами в городах, которую россияне окрестили «человейниками», где приоритет финансовых интересов над социальными становится очевидным. В этом контексте лефевровская тревога о «пространственном социальном неравенстве» не кажется устаревшей.
Не только Москва – огромное созвездие крупных и малых городов России: Казань, Мышкин, Тутаев, Луховицы, Рыбинск, горнолыжный Новосибирск, Владивосток, Краснодар, Териберка и многие другие сегодня обретают опору во внутренних ресурсах. Это наглядно проявляется в региональном туристическом маркетинге и брендинге. Историческое и культурное наследие, промышленные объекты и природный ландшафт, а порой обычные вывески на старославянском или несколько кадров из фильма («Левиафан») превращаются в драйверы туристических потоков, дают импульс к оживлению местного бизнеса, внебюджетным источникам доходов и формируют другое качеству самоощущения себя и своего места жительства для локальных сообществ.
Метрики эффективности: от финансов и маркетинга – к репутации. Так в какой же момент мы можем говорить о том, что город стал человекоцентричным? И какими метриками можно измерить эффективность стратегии, в центре которой находятся не инвестиции и инфраструктура сами по себе, не количество объектов торговли или отдыха, не километраж выносных магистралей, а житель города с его нуждами. Сегодняшние оценки эффективности во многом выстроены вертикально: метрики формируются «сверху вниз» от одного руководящего уровня к другому. От «вертикальных» финансов, когда зеленый девелопмент завязан на метрики крупных банков, решающих содержит ли строительный проект природосберегающие технологии. От «вертикальной» экспертизы, когда оценка качества жизни происходит на базе большого набора объективных данных, лежащих «на столе» у исследователей. А учет мнений горожан является лишь одной и не самой важной цифрой в общей аналитической картине.
Очевидно, что при постановке человека в центр стратегии города, метрики эффективности должны быть более «горизонтальными» и приближенными к восприятию самих горожан:
1. считают ли жители себя хорошо интегрированными в процесс принятия ключевых решений?
2. воспринимают ли горожане строительные проекты как человекоцентричный девелопмент?
3. является ли экспансия дорожной сети и система общественного транспорта удобными и комфортными для всех категорий граждан в их собственных глазах?
4. чувствуют ли они себя в безопасности в цифровой среде города?
5. согласны ли жители с тем, что их «право на город» реализуется в полном объеме, включая право на культурную идентичность и свободу вероисповедания, свободу слова и самовыражения, право на спорт и на отдых, на медицинскую поддержку и культурный досуг, на жизнь в чистой природной среде.
Очевидно, что такие метрики позволят за цифрами и аналитическими разрезами увидеть актуальный живой образ и репутацию города в сознании самих горожан.
Возможно, такая объемная картина больших данных с индикаторами репутационного капитала города позволит сделать вывод о его человекоцентричности.
Оригинал публикации - читайте в газете Ведомости