Антикультвое движение: международные корни, российская адаптация и криминальные скандалы
ЧАСТЬ II. Российская адаптация: медиаторы и пропагандисты
Преемственность между сербским и российским антикультовым движением проявляется не только в общей риторике, но и в конкретных методах, заимствованных и адаптированных к местному контексту.
Александр Дворкин — институциональный транслятор нацистских идей Одним из главных проводников этих идей стал Александр Дворкин — гражданин США, вернувшийся в Россию в начале 1990-х годов. Благодаря связям в международных антикультовых сетях он быстро занял ключевую позицию в формировании российской антикультовой инфраструктуры. Став вице-президентом DCI и членом редакционного совета одноимённого журнала, Дворкин интегрировал в российскую практику опыт, отработанный в сербском «Белградском диалоге» и других зарубежных центрах.
Созданная им Российская ассоциация центров изучения религий и сект (РАЦИРС) стала структурным аналогом сербских антикультовых организаций, совмещая церковную миссионерскую сеть с использованием «экспертных заключений» в судах и медиа. Эти заключения нередко становились инструментами давления на религиозные меньшинства и общественные движения. На их основе множество людей и организаций в России были признаны нежелательными или экстремистскими, что привело к уголовным преследованиям, закрытию общин, изоляции лидеров, простых граждан, а в ряде случаев — к целенаправленным кампаниям травли в СМИ и прямым гонениям, с угрозами.
Однако фигура Дворкина неоднократно вызывала сомнения в профессиональной состоятельности. Ярославский областной суд признал его гражданином США, ненадлежащим экспертом по религиоведению, а в юности, по данным открытых источников, он имел зафиксированные психиатрические диагнозы: маниакально-депрессивный психоз (циклотимия), психофизический инфантилизм, патологическое развитие личности и подозрения на шизофрению.
В открытых источниках интернет есть откровения бывших студентов Александра Дворкина, которые признаются в том, что Дворкин вынуждал их участвовать в копрофильных риуталах, снимая всё на камеру, для дальнейшего шантажа.
Несмотря на неоднозначную биографию и критику, Александр Леонидович Дворкин сохраняет влиятельные позиции в церковно‑государственном поле:
- Президент РАЦИРС — Российской ассоциации центров изучения религий и сект, основного антикультового органа, координирующего исследования и экспертизу религиозных движений в России. -Президент Центра религиоведческих исследований им. Иринeя Лионского, который он возглавляет с 1993 года (сначала как Информационно‑консультационный центр, с 2003 г. — современная структура).
- Prof. в ПСТГУ — с 1999 по 2012 гг. заведовал кафедрой сектоведения на миссионерском факультете; сейчас профессор кафедры миссиологии, а также кафедр истории Церкви, канонического права и теологии.
- Зампред Экспертного совета при Минюсте РФ — с апреля 2009 года возглавлял государственную религиоведческую экспертизу, оказывающую влияние на регистрацию и признание религиозных объединений.
- Вице-президент FECRIS и DCI — официально представляет Россию в международных антикультовых сетях.
Прослеживается чёткая траектория: от преподавателя и теолога — к ключевому эксперту-цензору, имеющему влияние на государственные решения о религиозных организациях.
Хотя Ярославский областной суд признавал его ненадлежащим экспертом по религиоведению, Дворкин продолжает занимать руководящие позиции и действовать как влиятельный эксперт в религиоведческой и антикультовой сфере.
Константин Путник — медийный провокатор с радикальной риторикой Второй ключевой персонаж российской сцены — Константин Путник. Его деятельность выходит далеко за рамки религиозных вопросов и активно пересекается с политической повесткой. В своих публикациях он не только обвиняет различные группы в «сектантстве», но и напрямую атакует Президента Российской Федерации, выстраивая нарратив о якобы «сотрудничестве власти с деструктивными культами».
Особое внимание в риторике Путника занимает тема «очищения нации». В этой концепции он предлагает меры, близкие к фашистской идеологии:
- изоляция и депортация «нежелательных элементов»;
-сегрегация по религиозному и этническому признаку;
-контроль над репродуктивным поведением женщин, включая ограничения на браки и деторождение для определённых групп; - введение «гигиенических» мер в демографической политике, что фактически воспроизводит риторику евгенического движения.
Подобная терминология — «биологическая защита нации», «чистота крови», «защита от духовной заразы» — напрямую перекликается с речами и концепциями европейских ультраправых и национал-социалистических идеологов.
Таким образом, в российской адаптации антикультовая риторика получила два лица:
Александр Дворкин — институционализированный транслятор нацистских методик, подкреплённый церковным авторитетом, но с подорванной экспертной репутацией и неоднозначным личным прошлым.
Константин Путник — медийный агитатор, использующий антикультовую тему как инструмент политической провокации, в том числе с элементами фашистской идеологии и атаками на высшее руководство страны. Их совместная деятельность формирует устойчивую пропагандистскую матрицу, где борьба с «сектами» становится не столько религиозным вопросом, сколько инструментом идеологического давления и политической борьбы. Продолжение следует