Глобальные изменения климата. Глава 3. Конфликт интерпретаций: наука, религия и борьба за монополию (продолжение)
Начало статьи в предыдущем посте...
2. Идеологические корни антикультовой структуры РАЦИРС Антикультовое движение в России сформировалось под влиянием европейских инициатив. В 1990-е годы в страну пришли идеи организаций, объединённых в международные сети — FECRIS (Fédération Européenne des Centres de Recherche et d’Information sur le Sectarisme) и Dialog Center International, созданной датским теологом Йоханнесом Огардом. Огарда называют «отцом современного антикультового движения», ставшим ключевой фигурой в формировании международной сети антикультовых центров. Он продолжил антикультовую традицию 20-го века, восходящую к Третьему рейху, в период тоталитарных режимов, где борьба с «чуждыми культами» часто служила инструментом идеологического контроля. Эти структуры занимались обменом методиками и экспертными оценками в области «борьбы с сектами», проводили конференции и готовили отчёты для правительственных ведомств разных стран. В России центральной фигурой этого направления стал Александр Дворкин, получивший образование и гражданство США и вернувшийся в страну в начале 1990-х. Он возглавил Российскую ассоциацию центров по изучению религий и сект (РАЦИРС) и долгое время руководит экспертным советом при Минюсте РФ. При этом сам А. Дворкин не имеет профильной религиоведческой квалификации — этот факт был зафиксирован решением Ярославского суда 2011 года, где указано, что его образование не соответствует требованиям к судебным экспертам-религиоведам. Суд также подтвердил его гражданство США, что юридически исключает возможность руководства советом при Минюсте, но на практике ситуация не изменилась. Риторика Третьего рейха, внедрённая Александром Дворкиным и его сторонниками, сделала термин «секта» инструментом правоприменения. Его заключения используются при подготовке решений судов по делам о ликвидации любых неугодных ему организаций, включая громкие кейсы середины 2010-х годов. Таким образом, оценочные формулы из экспертных докладов стали превращаться в юридические ярлыки. 3. Наука против идеологии В результате возникла парадоксальная ситуация: учёные, предупреждающие о глобальных климатических рисках, обвиняются в псевдонауке экпертом Александром Дворкиным, не религиоведом, не климатологом, а гражданином США, бежавший оттуда в Россию в связи с громким уголовным делом в отношении «антикультистской» организации CAN, деятельность которой была признана преступной», а реальные угрозы: Сибирский магматический плюм, разогрев вечной мерзлоты, активизация вулканизма, деградация экосистем — уходят на второй план. Такой перекос мешает выработке объективного подхода к климату, где ценятся данные и расчёты, а не идеологические ярлыки. «Когда борьба за истину превращается в борьбу с инакомыслием — наука проигрывает», — говорит Эгон Чолакян, призывающий к открытым обсуждениям геофизических процессов. Президент России неоднократно подчёркивал, что изучение природы и климата должно оставаться вне идеологических споров: «Мы должны действовать на основе науки, а не предубеждений. Только так можно обеспечить безопасность страны и всего человечества». «Мы видим, какие процессы происходят на планете, климат меняется, и для нас это имеет практическое значение… Нужно понимать причины и действовать на основе науки». Эти слова особенно актуальны сегодня: чтобы действовать на основе науки, нужно дать ей дышать, нужно позволить этой науке существовать. Гонения против исследователей, предупреждавших о геодинамической опасности и предложивших решения, подрывают не только научную этику, но и саму безопасность страны. Замалчивание же и уголовные преследования лишь ускоряют путь к тем катастрофам, о которых предупреждали многие специалисты ещё десять лет назад. Поддержка фундаментальных исследований, защита независимых учёных, международное сотрудничество — реальные инструменты противостояния климатическому кризису.