Внеуставное определение компетенции органов хозяйственного общества как юридический риск
Законодательство Российской Федерации определяет, что устав юридического лица должен содержать «сведения о наименовании юридического лица, его организационно-правовой форме, месте его нахождения, порядке управления деятельностью юридического лица, а также другие сведения, предусмотренные законом для юридических лиц соответствующих организационно-правовой формы и вида» (п. 4 ст. 52 ГК РФ).
В отношении уставов хозяйственных обществ законодательно определено, что их уставы должны содержать «структуру (состав) и компетенцию органов общества, а также порядок принятия ими решений, в том числе вопросы, решение по которым принимается единогласно или квалифицированным большинством голосов (абз. 8 п. 3 ст. 11 Федерального закона «Об акционерных обществах»), «сведения о составе и компетенции органов общества, в том числе о вопросах, составляющих исключительную компетенцию общего собрания участников общества, о порядке принятия органами общества решений, в том числе о вопросах, решения по которым принимаются единогласно или квалифицированным большинством голосов» (абз. 4 п. 2 ст. 12 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»).
В русском языке компетенция определяется как «круг чьих-нибудь полномочий, прав»*, «круг полномочий, область подлежащих чьему-нибудь ведению вопросов, явлений»**. Чёткое определение компетенции позволяет разграничивать права между разными органами или ограничивать их. К примеру, компетенция единоличного исполнительного органа (ЕИО) совершать сделки от имени хозяйственного общества ограничивается компетенцией совета директоров (СД) на предоставление согласия на совершение или последующее одобрение крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность. Очевидно, что таковы же по своему характеру и уставные ограничения компетенции ЕИО, связанные с необходимостью согласования кандидатур основных сотрудников и т.д.
В целом, ограничение компетенции органа юридического лица является формой контроля со стороны носителя или представителя противоположного интереса. Корпоративно-правовым такой контроль является в случае уставного ограничения компетенции любого органа юридического лица, за исключением высшего органа (общего собрания). Публично-правовым такой контроль является в случае, например, внесения в устав указания на использование публично-правовым образованием специального права на управление («золотой акции»). Но даже публично-правовой интерес, который выражается в решении Правительства РФ или органа государственной власти субъекта РФ или органа местного самоуправления, всё равно сопровождается внесением изменений в устав (п. 4 ст. 12 Федерального закона «Об акционерных обществах»).
Таким образом, формой выражения компетенции органов хозяйственного общества является устав.
Иногда уставное ограничение компетенции единоличного исполнительного органа устанавливается путём предоставления соответствующего контрольного полномочия не иному органу юридического лица, а мажоритарному акционеру (участнику). То есть даже не общему собранию. Например, в уставах некоторых ООО иногда предусматривается, что генеральный директор совершает целый ряд перечисленных в уставе сделок или действий только с предварительного письменного согласия участника ООО, владеющего долей в уставном капитале ООО, размер которой превышает 50 % уставного капитала.
Иногда на практике встречается и иной подход, когда в уставе предусматривается, например, что к компетенции СД относится утверждение перечня вопросов, решения по которым подлежат согласованию с СД. Понятное дело, что эти положения уставов существуют не только на бумаге, но и в действительности, и они живут своей полноценной жизнью.
Данное положение очень удобно с точки зрения юридической техники: СД может оперативно усилить или ослабить контроль над действиями и решениями единоличного или коллегиального исполнительного органа, и при этом не придётся ни вносить изменения в устав, ни ждать их регистрации.
Вместе с тем представляется важным учитывать рекомендацию о том, что «следует внимательно относиться к законодательным положениям о способе выражения свободы усмотрения корпорации: если в законодательстве содержится право организации урегулировать какой-либо вопрос только в уставе общества, то этот вопрос должен быть регламентирован именно в уставе, а не во внутренних документах»***.
Думается, что принятие Перечня вопросов, решения по которым подлежат согласованию с СД – это принятие внутреннего документа юридического лица (п. 5 ст. 52 ГК РФ), т.к. он, во-первых, регулирует корпоративные отношения и, во-вторых, не является учредительным документом.
Если организация входит в холдинг, особенно с прямым или косвенным государственным участием в уставном капитале, то с точки зрения вероятности подобное положение можно считать безвредным. Однако в случае, если внеуставный способ определения компетенции органов юридического лица предусмотреть в «среднестатистическом» хозяйственном обществе, то можно прогнозировать и двоякую оценку самой обоснованности такого способа определения компетенции и последующую двоякую оценку нарушения такой компетенции. И действительно, если хозяйственное общество упустило очевидную выгоду вследствие того, что СД сначала ограничил компетенцию ЕИО, а потом отказал в согласовании выгодной сделки, то кто ответственен за это – СД, ограничивший своим решением компетенцию ЕИО, которая вообще должна определяться уставом, или отвечает ЕИО, который руководствовался не положениями законодательства, а спорным решением СД? Также вопрос – нет ли вины общего собрания (участников, акционеров), прописавшего в уставе возможность для СД «связывать руки» директору?
Устав не должен противоречить законодательству, а решения СД не должны заменять устав. Также представляется, что минимизация спорных ситуаций – само по себе хорошее соображение. Поэтому перечень вопросов, решения по которым подлежат согласованию с СД, надлежит предусматривать в самом уставе.
* Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 2006. С. 288.
** Ушаков Д.Н. Толковый словарь современного русского языка. М., 2013. С. 236.
*** Корпоративное право: Учебный курс. В 2т. / Отв. ред. И.С. Шиткина. Т. 1. М., 2017. С. 111.