Возникновение права голоса у владельцев привилегированных акций при невыплате дивидендов (соответствует ли регулирование Конституции РФ?)
Федеральный закон «Об акционерных обществах» предусматривает, что «акционеры - владельцы привилегированных акций определенного типа, размер дивиденда по которым определен в уставе общества, за исключением акционеров - владельцев кумулятивных привилегированных акций, имеют право голоса при принятии решений общим собранием акционеров по всем вопросам его компетенции, начиная с заседания или заочного голосования, следующих за годовым заседанием общего собрания акционеров, на котором независимо от причин не было принято решение о выплате дивидендов или было принято решение о неполной выплате дивидендов по привилегированным акциям этого типа. Право голоса акционеров - владельцев привилегированных акций такого типа при принятии решений общим собранием акционеров прекращается с момента первой выплаты по указанным акциям дивидендов в полном размере» (абз. 1 п. 5 ст. 32).
В законе имеется сходное положение и относительно акционеров – владельцев владельцы кумулятивных привилегированных, но здесь важно не воспроизвести детали регулирования, а указать на наличие его непоследовательности. Непоследовательность проявляется в том, как определён момент возникновения права голоса у акционеров – владельцев привилегированных акций.
Казалось бы, всё ясно: если общее собрание акционеров (ОСА) не объявляет дивиденды по привилегированным акциям, то их владельцы фактически входят в состав ОСА – имеют право голоса при принятии решений по всем вопросам компетенции ОСА, начиная со следующего заседания или голосования.
Однако в данном законодательном решении есть серьёзный недостаток. По порядку:
Законодательство предусматривает (п. 4 ст. 42 ФЗ «Об акционерных обществах»), что размер дивидендов не может быть больше размера дивидендов, рекомендованного советом директоров (наблюдательным советом) общества. Следовательно, если СД рекомендовал не объявлять и не выплачивать дивиденды по акциям, то ОСА не может «преодолеть» данное решение и не может самостоятельно объявить дивиденды вопреки позиции СД.
Для некоторых случаев регулирования в этом есть своя логика. Так, американской модели корпоративного управления свойственна дисперсная структура акционерного капитала и основным органом корпорации там естественно является СД, который обычно и принимает решения о выплате дивидендов. Здесь стоит обратить внимание также на то, что в этой модели СД испытывает влияние независимых директоров. Но в российском законодательстве данный подход, а именно – подход, согласно которому СД должен иметь влияние на вопрос об объявлении дивидендов, - последовательно не выдержан, конституционно-правовая логика в этом подходе нарушена, а сам подход нуждается в исправлении.
В России концентрированная структура акционерного капитала и сильное государственное участие в акционерном капитале; члены СД, следовательно, связаны с существенным акционером, который зачастую есть государство. Но поскольку любой мажоритарный акционер, будь то физическое лицо, юридическое лицо или государство, в российских условиях «захватывает» все органы юридического лица: ОСА, СД, исполнительные органы, то основная мысль настоящей заметки для удобства будет показана на акционерном обществе с государственным участием. Mutatis mutandis она подходит для остальных случаев.
Вначале следует вспомнить, кто такие независимые директора. Кодекс корпоративного управления 2014 г. (ККУ) указывает, что в соответствии с наилучшей практикой корпоративного управления под независимыми директорами понимаются лица, которые обладают достаточной самостоятельностью (!) для формирования собственной позиции и которые способны выносить объективные и добросовестные суждения, независимые (!!) от влияния исполнительных органов общества, отдельных групп акционеров или иных заинтересованных сторон, а также обладают достаточной степенью профессионализма и опыта (п. 101). Отдельно ККУ отмечает, что несмотря на то что невозможно полностью перечислить все возможные обстоятельства, способные повлиять на независимость директора, независимым директором (кандидатом для избрания в качестве независимого директора) рекомендуется считать лицо, которое: 1) не связано с обществом; 2) не связано с существенным акционером общества; 3) не связано с существенным контрагентом или конкурентом общества; 4) не связано с государством (Российской Федерацией, субъектом Российской Федерации) или муниципальным образованием (п. 102 ККУ).
Прямая связь членов СД с государством в российском праве отражена нормативно. В силу п. 17 Положения об управлении находящимися в федеральной собственности акциями акционерных обществ и использовании специального права на участие Российской Федерации в управлении акционерными обществами («золотой акции») (утв. постановлением Правительства РФ от 03.12.2004 № 738) «представители интересов Российской Федерации в совете директоров осуществляют голосование по вопросам повестки дня заседания совета директоров на основании письменных директив Федерального агентства по управлению государственным имуществом».
Таким образом, Росимущество в акционерных обществах с государственным участием уже на уровне СД прорабатывает вопрос о дивидендах по привилегированным акциям. Ранее сформированная воля, которая уже была проявлена в СД, далее последовательно проявляется при голосовании в ОСА: «позиция акционера - Российской Федерации по вопросам повестки дня общего собрания акционеров отражается в письменных директивах, выдаваемых Агентством (Министерством или Управлением делами Президента Российской Федерации) представителю для голосования на общем собрании акционеров. Представитель действует на основании письменных директив и доверенности Агентства (Министерства или Управления делами Президента Российской Федерации)» (п. 2 вышеуказанного Положения от 03.12.2004).
Ход мыслей иных мажоритарных акционеров, естественно, является совпадающим с тем подходом, который мы обнаруживаем в приведённых выше пунктах 2 и 17 Положения от 03.12.2004. Делегировать полномочия и доверять исполнителям в России ещё только предстоит учиться и учиться. Однако это проблемы общества во всех его слоях, проблемы духовного состояния, семьи и правильности воспитания детей*, которые заметно решаемые, если на них смотреть трезвыми и смелыми глазами, а решениями заниматься командно благой и твёрдой волей.
Таким образом, для практических целей можем руководствоваться соображением, что в акционерных обществах позиция СД далее последовательно воспроизводится в решении ОСА. Это касается содержательной стороны процедуры выплаты дивидендов.
С формально-правовой стороны выплату дивидендов можно рассматривать как результат (правовое последствие) сложного юридического факта, к которому относятся, среди прочего, рекомендация СД о выплате дивидендов и решение ОСА о том же. Поскольку эти факты не одновременные, а разделённые во времени, и при этом отсутствие первого факта (отсутствие рекомендации СД) неизбежно влечёт последующее отсутствие второго факта (отсутствие решения ОСА), то нет смысла привязывать регулирование ко второму факту, т.к. из отсутствия уже первого факта очевидно наступление правового последствия.
Поэтому является логически непоследовательным дожидаться решения ОСА. В нашем случае оно уже известно, и если СД принимает рекомендацию (читай: решение) воздержаться от объявления дивидендов, то право владельцев голосующих акций на голосование по вопросам компетенции ОСА должно возникать со дня принятия СД такого решения и реализовываться на ближайшем голосовании ОСА.
Данный ход мысли применим ко всем АО, в которых есть акционеры – владельцы привилегированных акций. Такая обусловленность, почти механическая причинная последовательность, свойственная любому российскому АО с мажоритарным участием. Сейчас же «привилегированные» акционеры без объяснения причин фактически лишены права на управление на ближайшем голосовании. Очевидно, что никаких конституционно-правовых соображений и оснований для этого не находится. Думается, что вполне допустимо говорить даже о неконституционности рассматриваемого регулирования, когда СД рекомендовал воздержаться от объявления дивидендов, но на ближайшем голосовании ОСА у акционеров – владельцев привилегированных акций право голоса не возникает.
* Вспоминается наблюдение Анатолия Фёдоровича Кони, которым он поделился в 1907 году: «Я всегда находил, что в нашей русской жизни воспитание детей построено на самых извращённых приёмах, если только вообще можно говорить о существовании воспитания в истинном смысле слова между русскими людьми» (Кони А.Ф. Из харьковских воспоминаний // Кони А.Ф. Собрание сочинений в 8 томах. Т. 1. Из записок судебного деятеля. М.: Юридическая литература. С. 50). Это наблюдение стоит воспринимать всерьёз не только по причине невероятно обширного жизненного опыта А.Ф. Кони, но и по причине того, что он был другом лучших людей своего времени, а св. прав. Иоанн Кронштадтский называл его «голубчиком» и говорил о нём: «О, это знаменитый, этого Бог особо одарил».