Черные вдовы и иные неблагополучные родственники в условиях мобилизации.

Сегодня решил осветить тему неблагополучных (не путать с недобросовестными) наследников участников СВО, которая также нередко встречается в моей практике. Для каждого военнослужащего, сталкивающегося с критичными для собственной психики тяготами и лишениями боевой обстановки именно родственники являются тем глотком свежего воздуха и внутренней поддержки, которая нередко способна спасти их жизнь в трудную минуту. Часто бойцы переживают длительные экзистенциальные ямы, в которые попадают когда остаются один на один с ужасом боевых действий, безвыходностью ситуации и физической истощенностью. Ежедневно военнослужащие рассказывают мне о своих многодневных попытках выбраться с передовой после тех или иных тяжелых ранений для получения хоть какой-то медицинской помощи. Все они, как один, в такие моменты уповают только на силу молитвы и стремление снова когда-то увидеть дорогих и любимых для них людей - своих родственников.

Однако, бывают случаи, когда такие родственники оказываются хуже врагов и сродни степным шакалам, ведущим охоту на денежное довольствие и компенсации ветеранов боевых действий, опускаются до самых низких, бессовестных действий.

В конце июня 2025 года за консультацией обратился отец погибшего военнослужащего, который сообщил о том, что его сын за неделю до заключения контракта вступил в брачные отношения с неизвестной им женщиной. При этом узаконить свои отношения его сын решил через месяц с начала знакомства, на протяжении которого часто говорил о том, что намерен отправиться на СВО. Новоиспеченная жена всячески его в этом поддерживала, рекомендовала оставить банковскую карту бойца для сохранения средств ей, дабы она смогла в полной мере заняться построением «нового будущего семьи». Военнослужащий так и поступил, но, только убыв на учебные сборы, сразу столкнулся с тем, что воспользоваться своими средствами не может. Попытки покрытия даже незначительных расходов по приобретению теплой одежды, средств личной гигиены превратились для него в сложную задачу, для выхода из которой ему пришлось обращаться за финансовой поддержкой к другим родственникам. В дальнейшем отношения с супругой все больше и больше ухудшались, а ввиду невозможности полноценно заняться вопросом развода – он продолжал служить. Гибель военнослужащего спустя несколько месяцев, расставила все точки над «и», в один момент сняв маску с его супруги. На похороны вдова уже не пришла, так как занималась оформлением документов на выплаты.

В июне 2025 года ко мне обратилась девушка по вопросу лишения своей матери доли за гибель брата. Связано это было с тем, что ещё в 90-х годах ее мать отказалась от нее и брата, сдав их в детский дом. Сама горе-родительница пустилась во все тяжкие, выбрав сложный путь тюремных мытарств и асоциального образа жизни. Не смотря на это, ее дети выросли, избрав для себя совершенно противоположную жизнь. Когда началась специальная военная операция, сын добровольцем отправился на фронт и самоотверженно защищал Родину несколько лет подряд. Брат с сестрой всей своей жизнью показывали, что выбрали путь противоположный тому, которым пошла их мать. Однако, в конце 2024 года военнослужащий пропал без вести, оставив жену и ребенка без главного кормильца. Именно тогда, выждав полгода, впервые за десятилетия появилась мать и, решив нажиться на горе собственных детей, обратилась в военкомат за оформлением выплат и в суд для признания сына погибшим.

В июле 2025 года ко мне обратилась супруга без вести пропавшего военнослужащего, с которым она оформила брачные отношения за неделю до подписания им контракта. Расписавшись с ним в конце марта, в начале апреля гражданка К. отправила новоиспеченного мужа на СВО, где он пропал уже в конце мая. Узнав о данном юридическом событии в июне, женщина сразу принялась оформлять все причитающиеся ей выплаты, однако, случайным и закономерным образом вступила в конфликт с иными родственниками супруга. Её больше всего волновало, почему в случае признания ее мужа погибшим, дети от первого брака и родители также получат доли от общей суммы… Она не стремилась найти своего мужа, а думала исключительно о том, как списать свои долги (приобретенные задолго до брака), получить максимальные выплаты и как можно скорее признать фактическую гибель военнослужащего. Подчеркну, что ко мне она обратилась не с вопросом о помощи в розыске пропавшего, а в отношении перспектив получения исчерпывающих материальных выгод от гибели супруга.

В подобных вопросах я всегда придерживаюсь открытой и недвусмысленной позиции, банально, отказывая в предоставлении юридической помощи, когда усматриваю исключительно корыстный умысел на заключение брака. Вместе с тем, не все, так же как и я придерживаются благих и справедливых намерений, в связи с чем, некоторые мои коллеги все-таки берутся за подобные дела. Это обычно характерно для адвокатов и ряда общественных организаций, которые либо преследуют аналогичные алчные интересы, либо просто отрабатывают свой оклад ради статистических показателей.

Из собственного опыта могу сказать, что сам нередко сталкивался с черными вдовами, обивающими пороги военкоматов, Министерства обороны РФ и военных юристов с двумя-тремя, а то и четырьмя свидетельствами о смерти на руках. Данную проблему отношу к одному из немаловажных вопросов в военном праве, требующим скорейшего разрешения и нормативной регуляции.

В данный момент, без дополнительного правового пересмотра сложившейся обстановки, лишить доли законного родственника возможно лишь в исключительных случаях.

Не смотря на это, на сегодняшний день существуют прецедентные решения судов, которые пока не изменили общую судебную практику, но дают надежду на скорое и справедливое разрешение этой проблемы.

Однако, такие вердикты пока скорее исключение. Процесс утверждения их в правило требует от родственников военнослужащих взвешенного выбора своих представителей, а от судебной системы - беспристрастного и честного подхода!

По всем интересующим вопросам, связанным с военным правом вы также всегда можете обратиться ко мне в личном сообщении, либо по номеру телефона - 8(900)268-00-91.