Искусственный интеллект в суде: как случай из Ейска открыл новую страницу в российском правосудии

В Краснодарском крае произошёл, казалось бы, рядовой судебный процесс, но он может стать знаковым для всей юридической системы. В Ейске двоих бывших полицейских осудили за взятку: они, по версии следствия, за 300 тысяч рублей «замяли» дело о контрафактном алкоголе. Всё бы ничего, если бы не одно “но” — адвокат обратил внимание на необычные фразы в приговоре и заподозрил, что документ частично мог быть написан искусственным интеллектом.

Фразы вроде «целая плеяда защитников», «чудесным образом участвовали в проверках» и «решительное должностное лицо» показались ему слишком стилистически неоднородными, чтобы принадлежать перу одного судьи. Для подтверждения своих догадок юрист обратился к лингвисту, и эксперт пришёл к неожиданному выводу: отдельные части текста действительно могли быть сгенерированы ИИ. Аргументы были довольно веские — несвойственная судопроизводству «пустая массивность», сбивчивая логика и неестественное смешение официального и разговорного стиля.

Адвокат использовал это заключение в апелляции, указав, что российское законодательство не допускает участия искусственного интеллекта в подготовке судебных актов. Ведь приговор — это акт правосудия, который должен быть результатом внутреннего убеждения судьи, а не статистической модели.

Однако Краснодарский краевой суд отказался отменять приговор. В решении указано, что документ «изложен в ясных и понятных выражениях», а выбранная стилистика «не влияет на законность и обоснованность судебного решения».

И вот здесь начинается самое интересное.

Применение искусственного интеллекта в российском судопроизводстве пока никак не регулируется. Ни УПК, ни в ГПК нет ни слова о возможности использовать алгоритмы при подготовке решений. Более того, отсутствует само понятие «участие искусственного интеллекта в процессе правосудия». Закон просто не знает, как к этому относиться.

Для юристов это тревожный сигнал: значит, ИИ может постепенно проникать в такие сферы, где закон ещё не успел выставить границы. Сегодня он помогает писать проекты документов, завтра рекомендации по приговору, а послезавтра, возможно, начнёт формировать судебную практику.

Это ярко показывает, как технологический прогресс опережает юридическую систему. Право всегда догоняет технологии, и кейс из Ейска стал тому наглядным примером.

Главный вопрос, который поднимает этот случай, — это, пожалуй, вопрос ответственности. Если окажется, что ИИ действительно участвовал в написании приговора, то кто понесёт ответственность за возможные ошибки? Судья, помощник, который использовал инструмент, или разработчик программы?

Сегодня на эти вопросы нет ответов. Российское право не содержит даже базового регулирования участия ИИ в принятии решений, затрагивающих права человека.

Отсюда встаёт и вопрос этики. Может ли машина, не обладающая сознанием, участвовать в процессе, где требуется человеческое суждение, оценка обстоятельств, интуиция, сострадание? Даже если ИИ просто помогает формулировать текст, границы участия остаются размытыми.

Случай в Ейске — не просто юридическая редкость. Это поворотный момент, который заставляет по-новому взглянуть на роль технологий в судебной системе. До сих пор разговоры об искусственном интеллекте в праве звучали в основном в контексте LegalTech, автоматизации договоров, анализа судебной практики. Теперь же он впервые стал предметом судебного спора.

ИИ перестал быть вспомогательным инструментом и начал затрагивать саму суть правосудия. А это уже вызов для государства. Если технологии уже участвуют в принятии решений, то необходимо их правовое регулирование.

История из Ейска — это не курьёз и не случайность, а предвестник новой эпохи. Технологии уже входят туда, где раньше слово человека было последним. Пока юристы спорят о том, допустимо ли участие ИИ в написании приговора, сама реальность подсказывает, что пора бы уже обсуждать, как именно его участие должно быть урегулировано в праве.

И, возможно, лет через десять мы будем рассматривать этот случай как первый шаг к созданию правил цифрового правосудия — системы, где технологии помогают, но не решают за человека.