НА СМЕРТЬ VC.RU

...Подмосковье. Вечер. Дождь. Подшивка неизбежно безыскусного к неизбежно серому. Сосны. Дом-старик. Завещал ветхость лестницам, но не людям и душам. Уютное маленькое домашнее время. Скворешенка без намеков на смерть. Черный рояль, лак-зеркало. Фортепиано, сольфеджио. С пяти лет.
Свечи разоблачают пару каменных лиц: артефакты привез из Америки еще прадед.
Но сейчас — не о музыке.
И не будем петь Песнь о Гайавате.
Ибо.

Звонок из Уппсалы:

— Там в Financial Times. Интервью с Андреем. Считаем, ты должен ответить....

Прочел.

С задержкой — отвечаю. Прямо из альпклуба МГУ им. Рема Хохлова 1991 года.

И да: наставление от многоопытных старцев входит в особую миссию литературного слова, посему — копирайтеры, журналисты, редакторы, корреспонденты, продюсеры, IT гуру, менеджеры, работники ФСБ и Старой-престарой площади... Режиссеры, сценаристы и студенты журфаков, за вычетом роста и громогласности не обладающие пока конвертируемыми авуарами: тут, многоуважаемые юные дамы и господа, вот какое дело.
Как сказал в своем интервью изданию Financial Times мой старый товарищ по МГУ (и по альпклубу МГУ им. Рема Хохлова), далее цитата,

И пока мои бывшие коллеги, обложенные текстами общей безвредности, мечтают так и просидеть тихо-безбедно оставшиеся дни и ночи в уютном маленьком домашнем времени, в скворешенке без намёков на смерть, мы (не повывелись ещё знающие ребята в пыльных джинсах и ковбойках, без холуйской проскинезы называющие белое — белым, а черное — черным) позволим себе рассказать про страшную тайну.
Заключающуюся в том, что (перефразируя знаменитое из Ханны Арендт) время T по оси Y в декартовой системе координат и сплачивание людей на разрушения — всё это для профессионалов-теоретиков не имеет никакого значения.
Как и сплачивание на созидание, всеобщее обучение вязанию крючком или покраску всех штакетников городка N в классический белый канадский.

Цель профессионалов верхней линейки (и нас этому учили очень хорошо) — создание такой системы, в которой бенефициары не стремятся к тотальному контролю над людьми: он, примитивный контроль, банально не нужен, ибо люди уже, как таковые, не играют абсолютно никакой роли; они — аудитория ноликов и единичек, конечные получатели сигнала, и получатель сигнала (это документальный научный факт) готов:

а) в любое время верить в худшее, каким бы абсурдным оно ни было;

б) в парадигме данной системы ему гораздо легче действовать, нежели думать.

И дело, Андрей, не в сплачивании людей на разрушение, созидание, покраску заборов или рытьё тоннеля в Австралию, а в том, что идеальным субъектом — получателем сигнала — является не убежденный социалист, зелёный, демократ, хиппи или коммунист, но погруженный в кодифицированное бессмыслие персонаж, для которого различие между фактом и вымыслом отсутствует, а любое утверждение факта автоматически превращается в вопрос мотива.

С вершин семиотики мы могли бы сказать, что акт высказывания вымысла исчерпывается в референции, но не имеет воспроизводимого смысла и знака как такового. Лейтмотив (облачённый в текст или видео) владеет вымыслом, но не имеет референции, не имеет непосредственной связи с реальностью.

Мы, профессионалы, знаем всю эту кухню не просто изнутри: мы её знаем изнутри человеческого естества, где в процессе канонизации обречённости нейрональный ансамбль, аномальные уровни моноаминоксидазы, серотонина, трийодтиронина и гидроксииндолуксусной кислоты с кортизолом, обрадовавшись дикому электрическому треску в синапсах, наяривают с гормонами гипоталамо-гипофизарно-гонадной оси безумные пляски в обнимку.

А в соответствии с разработанной французским лингвистом Эмилем Бенвенистом теории дискурса, мы на нашей кухне вполне можем отделить акт высказывания от собственно высказывания.И если системе необходимо разрушить саму способность индивида формировать те или иные убеждения (напомним: созидание, разрушение — не суть), она просто обязана давать конечным получателям сигнала — массе ноликов и единичек, от которой банально ничего не зависит — возможность публиковать свои проекты.

Мои бывшие дачные соседи (что называется, вырос у них на коленях), друзья и сокурсники крайне заинтересованы в поддержке русских площадок, на которых получатели сигнала, погруженные в кодифицированное бессмыслие абсолютные нули, занимаются воистину невероятным, циклопических масштабов размножением Прутковых, ежедневно с феноменальным рвением (и уже даже пусть и за малую, но копеечку) описывающих интимные подробности своего прутковского существования.
Для наиболее проницательного читателя:

Дзинь. Дзинь.

Вс...

Ж-жж-жж...

Дзинь. Дзинь.

Вс...

Ж-жж-жжж...

Вэка-вэка-вэка...

Тра-та-та!

...Это ключевой момент формируемой системы: утратившему какое бы то ни было значение индивиду, потерявшему саму способность формировать убеждения, важно дать возможность публикации интимного прутковского проекта исключительно ради того, чтобы несчастный позволил себе (прямо по Бенвенисту) собственно акт высказывания.

А медийные площадки, свято следуя лейтмотиву, должны быть (желательно, все) проданы структурам, которые в состоянии обеспечить валентность целевой аудитории.

Сиречь предоставить максимум свободы довлеющему классу.

Класс, в свою очередь, весьма рад жить в тени надтреснутого будущего, когда каждое утро — это опасение скомпрометировать очередную аксиому. Дацзыбао всех мастей и калибров услужливо подскажут, как опасаться с максимальной эффективностью.

Там, в Дацзыбао, крутые главреды. (Многие — из-под моих ученических розог).

Они справятся.

Так работает эпоха дичайшего нарциссизма погружённых в кодифицированное бессмыслие, безвредных для системы "творцов", эпоха воистину идиотического неразличения подлинной жизни (и подлинных смыслов) от её (их) скотских эрзацев.
Эпоха, в которой для некоторых моих старых знакомых люди — это даже не мусор и не тараканы.
Это — нули.

И стратагема наших с тобой старинных друзей-приятелей, Андрей, предельно прозрачна: нули (якобы) хотят жить как можно дольше, жрать — как можно слаще, а срать — в тепле и на унитазе ежели уж не на золотом, то как минимум — лучше, чем у соседа.

Совокупляться с самками своего круга.

И — строчить, строчить, строчить... Строчить свои прутковские (по мнению кое-кого) проекты.

А мы — используя каждый свои инструменты — должны нулям таковое бытие обеспечить.

В слепой вере в подобную теорию, практику и методологию таится, Андрей, огромная опасность. И, безусловно, она не в том, что я скажу гордо: "Человек с большой буквы, пусть даже и последний глупыш и пропойца, никогда не был для нас нулём. Ух, сейчас мы вас всех, негодяи, сатрапы, палачи! Душители свободы!"

А в том, что со времён сотворения в этой Вселенной постоянной тонкой структуры — в программу "Собрать в кулак всё!" изначально заложена фундаментальная ошибка кода.

В дурной хоровод дисциплинированной командной мысли можно вовлечь несчастных, натянувших клоунские штаны и спутавших помочи со Свободой, и хоровод этот даже сделает круг, два, три. На четвертом бумазейные гнилые помочи порвутся, широченные штаны спадут, несчастный споткнется — и далее, с эффектом домино, рухнет весь хоровод.
Понимаешь, Андрей?

"Идиократия" — на первый взгляд, прекрасный сценарий.
Да, всё так. (На первый взгляд).
Но что дальше?
А дальше — при сохранении текущей ситуации — катастрофа.
Ибо в общей — глобальной, при взгляде из точки Лагранжа — картине не существует никакого довлеющего класса. На который можно до бесконечности зеркалить свои диктаторские хотелки. (Извините за вульгаризм).

А полагать, что кто-то в состоянии противостоять развитию науки, познания и прогресса лишь потому, что у него в кармане триллион долларов, а мистер Шумпетер уложил территорию N. в генетическую матрицу path-dependence problem...
No comment.

Мы находимся в галактике Млечный путь, Солнечная система, планета Земля.
В рамках антропного принципа на этой захудалой планете реальность социума определяют не слова, мечты и фантазии, а физика, математика, генетика и социальная неврология. (Ну, химики святые, они вне конкурса).

Так устроено.Так в этой части Вселенной всё устроено.

У меня $100. У моего одноклассника $1 750 000. (Каюсь, узнал случайно). У старого товарища, давшего интервью F. T. — $11 млрд. (Андрей, извини, если не точен до цента, особо не слежу).

Но никто из нас не влияет на фундаментальную структуру реальности. Будет случай, читатель, встретитесь с Брайаном Грином — спросите его, он подтвердит. (Привет от меня передавайте. Спасибо).

А раз так, то позволю себе осторожно заметить, Андрей, что с той поры, как мы с тобой чуть было не погибли (и да, это была чистая рулетка от Создателя!) в сванском ущелье по пути на Лекзырский Крест, параметры цивилизации не изменились:

1. Белое осталось белым. Чёрное — чёрным.

2. Добро осталось добром. Зло — осталось злом.

3. Определения Добра и Зла в декартовой системе координат, в условиях земной гравитации не зависят от точки наблюдения. Никоим образом. Ни на йоту.

4. Попытки, Андрей, наших общих знакомых повлиять на это — заведомо обречены на провал. Ибо это попытки нарушить структуру реальности.Что априори невозможно.

5. Пространство оргий существует, это так. И мы его потихонечку купируем.

6. Дикарь, умноженный на дикаря, даёт мечту лишь о вещественном. (Сергей Капица — цитата; написано им собственноручно, на подаренной автору в детстве... скажем так, штуковине). И передать дикарю книгу и счетные палочки может только миссионер.

Так устроено, Андрей. Так в этой части Вселенной всё устроено. (Извини, но "...в этой части..." — мы с ребятами из Стэнфорда апологеты теории Мультиверса и анизотропии Вселенной).

7. Попытки автократии вынести за скобки народ могут иметь лишь временный, тактический успех. Пролонгировать это действо не получится: рано или поздно за скобки, Андрей, вынесут нас с тобой. И наших старых друзей-приятелей.

8. Но всё закончится хорошо. Поверьте.

Вот и всё, старый товарищ.

Всё просто.

Ты же сам прекрасно знаешь: это в скальном подземелье Gran Sasso всё сложно. У моих знакомых в CERN всё сложно. У тебя, Андрей, на первом курсе физфака — было сложно.

Ты помнишь наши первые занятия на "скалах" цирка на Ломоносовском (некоторые говорят — "На Вернадского")?

Зимой, в минус 20С, голыми пальцами, на чистом отвесном граните — было сложно.

У ребят на "Нике" в Дубне — всё очень, очень сложно.

На зеркалах в пустыне Atacama — всё настолько у космологов сложно, что там зимой мозги закипают (знаю, о чём говорю).

А у нас, Андрей — всё... ну вот до обидного просто. (Журналистам из F. T. только, пожалуйста, не рассказывай... А то ребята без работы останутся).

Всего тебе, Андрей, самого доброго.

Ты нынче на плаву?

Как-нибудь в Атлантике или в Тихом пересечёмся. Мы в конце следующего года спускаемся на воду, Бог даст — свидимся.

Наилучшие пожелания твоим близким.

Текст: Пафнутий Тропоходов.