Прошло почти четыре года с тех пор, как разразился Covid-19. В Америке пандемия унесла жизни более миллиона человек и оставила еще миллионы с сохраняющимися проблемами со здоровьем. Большая часть нормальной жизни остановилась, частично из-за официальных карантинов, но в основном из-за того, что страх перед инфекцией удерживал людей дома.
Главный вопрос в последующие годы заключался в том, оправится ли Америка когда-нибудь полностью от этого шока. В 2023 году мы получили ответ: да. Наша экономика и общество, на самом деле, исцелились на удивление хорошо. Главный оставшийся вопрос заключается в том, когда общественность будет готова принять хорошие новости, если вообще когда-либо будет готова.
В краткосрочной перспективе, конечно, пандемия имела серьезные экономические и социальные последствия, во многих отношениях более широкие и глубокие, чем почти кто-либо ожидал. Занятость сократилась на 25 миллионов человек за считанные недели. Огромная государственная помощь ограничила финансовые трудности семей, но поддержание покупательной способности американцев в условиях разрушенной экономики означало, что спрос часто превышал предложение, и результатом были перегруженные цепочки поставок и всплеск инфляции.
В то же время пандемия сократила социальные взаимодействия и заставила многих людей почувствовать себя изолированными. Психологические потери трудно измерить, но ослабление социальных связей способствовало ряду негативных тенденций, включая всплеск насильственных преступлений.
Было легко представить, что опыт пандемии оставит долгосрочные шрамы — что длительный Covid и ранние выходы на пенсию приведут к постоянному сокращению рабочей силы, что для снижения инфляции потребуются годы высокой безработицы, что всплеск преступности предвещает устойчивое нарушение общественного порядка.
Но ничего этого не произошло.
Возможно, вы слышали о хороших экономических новостях. Участие в рабочей силе — доля взрослого населения в сегодняшней рабочей силе — на самом деле немного выше, чем прогнозировало Бюджетное управление Конгресса до пандемии. Показатели базовой инфляции более или менее вернулись к целевому показателю Федеральной резервной системы в 2 процента, хотя безработица близка к 50-летнему минимуму. С поправкой на инфляцию заработная плата большинства работников выросла.
По какой-то причине я стал меньше слышать о криминальных новостях, но они также удивительно хороши. Данные ФБР показывают, что уровень насильственной преступности снизился: он уже вернулся к уровню 2019 года и, похоже, продолжает снижаться. Количество убийств, вероятно, не совсем вернулось к уровню 2019 года, но они резко падают.
Ничто из этого не отменяет числа погибших от Covid или серьезных потерь в обучении, понесенных миллионами студентов. Но в целом и наша экономика, и наше общество на данный момент находятся в гораздо лучшем состоянии, чем большинство людей могли бы предсказать в первые дни пандемии - или чем большинство американцев готовы признать.
Ведь если устойчивость Америки перед лицом пандемического шока была замечательной, то и пессимизм общественности тоже был замечательным.
К настоящему времени любой, кто пишет об экономической ситуации, привык к сообщениям по почте и в социальных сетях (которые часто начинаются словами “Ты придурок”), настаивающим на том, что официальная статистика о низком уровне безработицы и инфляции вводит в заблуждение, если не является откровенной ложью. Нет, индекс потребительских цен не игнорирует продукты питания и энергоносители, хотя некоторые аналитические показатели это делают; нет, цены на продукты все еще растут.
Вместо того, чтобы вступать в новые споры с людьми, отчаянно пытающимися найти какое-то оправдание негативным экономическим настроениям, я считаю наиболее полезным указать на то, что, что бы ни говорили американские потребители о состоянии экономики, они тратят так, как будто их финансы в довольно хорошем состоянии. В последнее время праздничные распродажи, похоже, были довольно хорошими.
А как насчет преступности? Это область, в которой общественное мнение уже давно печально известно, что оно расходится с реальностью, и люди говорят социологам, что преступность растет, даже когда она быстро падает. Прямо сейчас, по данным Gallup, 63 процента американцев говорят, что преступность является “чрезвычайно” или “очень” серьезной проблемой для Соединенных Штатов, но только 17 процентов говорят, что это настолько серьезная проблема там, где они живут.
И американцы не ведут себя так, как будто они в ужасе от преступности. Как я писал ранее, в крупных даунтаунах в выходные пешеходное движение — грубо говоря, количество людей, приезжающих в город развлечься, а не поработать, — восстановилось до уровня, предшествующего пандемии, чего нельзя было бы ожидать, если бы американцы бежали от жестокого городского ада.
Итак, что бы американцы ни говорили социологам, они ведут себя так, как будто живут в процветающей, довольно безопасной (по историческим меркам) стране — стране, описываемой официальной статистикой, хотя и не опросами общественного мнения. (Отказ от ответственности: Да, у нас огромное неравенство и социальная несправедливость. Но сейчас это не более верно, чем в прежние годы, когда американцы были гораздо более оптимистичны.)
Главный вопрос, конечно, в том, возобладают ли мрачные повествования над относительно безоблачной реальностью на выборах 2024 года. В данных опроса есть намеки на то, что начинают появляться хорошие экономические новости, но я не знаю ни одного сопоставимого намека на преступность.
В любом случае, что вам нужно знать, так это то, что Америка удивительно хорошо отреагировала на экономические и социальные вызовы смертельной пандемии. По большинству показателей наша нация идет на поправку. Будем надеяться, что мы не потеряем нашу демократию до того, как люди это поймут.
Автор Пол Кругман
Обозреватель общественного мнения
Комментарий удален модератором