Как инвестировать без стресса. Дмитрий Домбровский, управляющий партнёр O3 Finance, кандидат физ.-мат. наук

Выпуск, в котором ведущий разбирается, как инвестировать без стресса, а гость — управляющий партнёр O3 Finance, кандидат физико-математических наук Дмитрий Домбровский — объясняет, почему не стоит гнаться за идеальным активом, как поведенческие ловушки мешают зарабатывать, и почему стратегия важнее попыток угадать рынок. Говорим о диверсификации, криптовалютах, роли искусственного интеллекта и о том, как собрать портфель, с которым можно спокойно пережить любой кризис. Полную версию слушайте в подкасте «ТОП Рейтинг» (Apple, VK, стримбот в ТГ).

Что обсудили:

✔ Почему 2025 год — не время паники, а год возможностей

✔ Что делать, если ваши акции внезапно обвалились на 30%

✔ Почему не стоит пытаться угадать лучшую акцию или идеальный момент входа

✔ Как поведенческие искажения лишают инвесторов прибыли

✔ Почему активное управление портфелем чаще проигрывает рынку

✔ Что такое настоящая диверсификация — и почему она начинается не с акций

✔ Как составить инвестиционный портфель, чтобы выдержать любой кризис

✔ Золото, криптовалюта, недвижимость: какую роль они играют в стратегии

✔ Может ли искусственный интеллект заменить финансового советника?

✔ Почему лучшие инвесторы — это… умершие инвесторы?

— Как вы оцениваете фактор Трампа в 2025 году? Чуть ли не каждый его твит приводит к панике на рынке…

— Это всегда было и всегда будет. Я инвестирую с 2005 года — уже 20 лет — и за это время много раз видел, как влияют на фондовый рынок высказывания политиков, конфликты, различные катастрофы и так далее. Иногда такие факторы срабатывают сильнее, иногда слабее, но суть не меняется.

Складывается ощущение, что информационные поводы часто подкидывают специально — чтобы на них спекулировать. Но, на мой взгляд, настоящий инвестор вообще не должен на это реагировать. Ни на Трампа, ни на кого-либо ещё.

— Тогда 2025 год — это год стресса или год возможностей?

— Определённо год возможностей. Многие классы активов сильно просели, оценки интересные, перспективы есть. Это хороший момент, чтобы заходить, если, конечно, действовать с холодной головой.

— Я не помню, кто сказал, что когда на рынках «льётся кровь», наоборот, надо покупать…

— Это приписывают барону Ротшильду. Формулировка такая: «Покупай, когда на улицах льётся кровь, даже если это твоя собственная». Очень меткое высказывание. В инвестициях оно работает как нельзя лучше — именно в такие моменты и появляются настоящие возможности.

— У вас за 20 лет сколько было кризисов?

— Основных четыре. В 2008 году было глобальное падение — все рынки трясло. В 2014-м — наш локальный кризис. В 2020-м — пандемия, которая, впрочем, быстро закончилась, многие даже не успели испугаться. И, конечно, 2022 год, с его известными событиями и продолжающейся турбулентностью. Ну и разные мелкие кризисы…

— Я вспоминаю фильм «Игра на понижение», где главный герой, несмотря на давление со всех сторон, продолжал держать позицию против рынка. Бывали ли у вас похожие ситуации? Как удавалось сохранять хладнокровие?

— Умение противостоять толпе – базовый навык инвестора. Потому что если я буду делать как толпа, то и зарабатывать буду как толпа. А у людей из толпы, даже если они считает себя инвесторами, результаты, мягко говоря, посредственные. У большинства — результат либо слабый, либо отрицательный.

На рынке есть масса исследований на эту тему. Один из классических примеров: инвестфонд, не важно какой, показывает 17% годовых, а средний инвестор в этом же фонде — в минусе. Почему? Потому что заходит на эмоциях, выходит на страхе.

Это называется «поведенческая пропасть». Страхи, эмоции, когнитивные искажения — всё это мешает инвестору воспользоваться потенциалом рынка. И если действовать как толпа, ты получишь её средний результат. А он часто — минус.

Что касается трейдинга — я не рассматриваю трейдинг как разумную стратегию. Слишком много переменных, слишком сильные эмоции, слишком мал шанс получить стабильный результат. Я — за инвестирование, за фундамент, за стратегию, которую можно выдержать долгие годы.

Вы упомянули фильм «Игра на понижение». Отличный пример работы трейдера. Там герой сделал ставку против рынка — на один конкретный сценарий, в одном классе активов. Это была спекулятивная сделка, пусть и продуманная. Неудивительно, что он закрывался в кабинете, рвал волосы на голове и кричал — там была колоссальная психологическая нагрузка.

Инвестор так не работает. У инвестора другая логика: собрать диверсифицированный портфель с учётом рисков — и не дергаться. Идеально — просто не смотреть на счёт лишний раз. Тогда и доходность будет, и нервы остануться целыми.

— Но это же невозможно! Вот вы купили акции какой-то раскрученной компании. Вышла новость и акции дали минус 30% за день. Вот что делать в такой момент?

— Что делать? Сначала — расстроиться, пожалеть себя, возможно, впасть в панику и начать метаться. Это нормальная человеческая реакция. А потом — совершить ещё одну ошибку: например, продать в минус или докупать наугад.

Но на самом деле всё, что нужно было сделать, — должно было быть сделано заранее. Потому что если ты купил акции одной компании — ты не инвестор. Ты спекулянт, и твоя ставка была на удачу. А это не инвестиционная стратегия.

Есть несколько базовых принципов инвестирования, и они вполне понятны любому взрослому человеку, если объяснить их без заумностей. Проблема в том, что в реальности так действует меньшинство.

Вот, например, ты выбрал класс активов — акции. Это нормально: бизнес в рыночной экономике даёт доход выше, чем безрисковые инструменты. Но ты не можешь купить одну бумагу. Не можешь даже две купить. Более того, ты не должен пытаться «угадать», какие именно акции покупать и когда.

Это ловушка, в которую загоняет весь рынок телеграм-каналы «экспертов», аналитики, индустрия в целом. Они делают вид, что это возможно — выбрать момент входа и правильную компанию. Но всё как раз наоборот: делать так нельзя. Именно это приводит к поведенческим ошибкам и потерям.

На этот счёт есть много серьёзных исследований. Одно из самых известных — SPIVA. Его легко найти на сайте S&P. Там сравниваются активно управляемые фонды — те, где целая команда аналитиков отбирает бумаги, следит за новостями, считает мультипликаторы — с обычным индексом. Результат? На горизонте пяти лет 80% этих фондов проигрывают рынку.

Но самое интересное — это не то, что 20% фондов обгоняют индекс, а то, что они не повторяются. То есть, если ты выбрал фонд, который показал отличный результат за последние пять лет, велика вероятность, что в следующие пять лет он провалится. Всё это больше похоже на случайность, чем на устойчивую стратегию.

Эту картину я вижу и в России. Я сам сравнивал публичные портфели наших популярных финансовых блогеров и аналитиков — результаты те же. На коротком горизонте бывает плюс, но на длинной дистанции большинство сливает рынку все свои деньги. Это не субъективное мнение, а системная закономерность.

Именно поэтому я не выбираю «лучшие» акции. Я знаю, что бизнес как класс даёт доходность выше, чем, например, облигации или депозиты. Поэтому он должен быть в портфеле. Но я не гадаю, какие конкретно компании это будут. Я хочу забирать фундаментальную премию за риск, а не играть в угадайку.

Есть исследовательская работа, которую часто приводил Нобелевский лауреат по экономике Даниэль Канеман. В ней опрашивали 11 тысяч финансовых директоров: куда, по их мнению, пойдёт индекс S&P через определённое время. Потом сравнивали их прогнозы с фактическими результатами.

Корреляция оказалась нулевая. То есть профессиональные управленцы не угадывают лучше случайного выбора. Проблема даже не в том, что они ошибаются — а в том, что они уверены, что не ошибаются. Вся индустрия строится на вере в возможность предсказаний. А на практике это не подтверждается.

Вот почему я строю портфели по-другому. Наша задача — не предсказывать будущее, а использовать то, что уже доказано: бизнес в среднем даёт доход выше, чем безрисковая ставка. Значит, его доля должна быть в портфеле. Причём такая, чтобы соотношение риска и доходности было разумным.

Если удалось зайти по низким ценам — отлично. Это и есть та самая история: «покупай, когда на рынках течёт кровь». В такие моменты «умные деньги» как раз и заходят. Толпа распродаёт, а мы накапливаем позиции. Это не попытка поймать момент — это долгосрочная стратегия.

— А долгосрочная — это сколько? Десять и больше лет?

— Десять — это уже прям для самых стойких. В целом, разумный горизонт начинается от трёх лет. Особенно в России, где есть налоговые льготы, которые включаются именно на этом сроке.

Например, по облигациям можно не платить налог на купон, если держать их три года. Или использовать ИИС с вычетами. Плюс, за три года портфель успевает пережить краткосрочные колебания и выйти на нормальную траекторию. Это минимум, с которого вообще стоит начинать разговор о долгосроке.

— Вы упомянули про некие базовые принципы инвестирования. Назовите их ещё раз и поясните свою методику инвестирования.

— Три базовых принципа инвестирования — это долгосрок, отсутствие спекуляций и разные классы активов. Главное, чтобы портфель был сбалансирован. Если ты вложился только в акции и рынок упал на 60%, твои условные 10 миллионов превратятся в четыре. Это не просто просадка — это эмоциональный шок. И в такой момент человек почти гарантированно примет неправильное решение: продаст, убежит, зафиксирует убыток.

А если портфель собран правильно, то в кризис он может просесть на 10–15%, но это не страшно. У тебя сохраняется холодная голова. Так было и у меня, например, в 2022 году. В день, когда рынок падал, я просто докупал рисковые активы. Не потому что «почувствовал дно», а потому что знал: сейчас хорошая цена, и есть кэш, чтобы это сделать.

Это не спекуляция, а ребалансировка. Допустим, у меня была доля безрисковых активов — 55%. Я чуть сократил её, и за счёт этого докупил то, что упало и стало выгодным по соотношению риск/доходность. Но не на весь капитал — на чётко рассчитанную долю.

— Давайте кейс какой-нибудь рассмотрим, чтобы оценить вашу методику инвестирования.

— Один из клиентов работает с нами с 2020 года. Счёт крупный, серьёзный, и на все последние кризисы он попал вместе с рынком. Изначально в портфеле была большая доля низкорисковых инструментов — в основном депозиты и облигации. Больше 50%.

Мы использовали также инструменты с защитой капитала. Например, можно взять ту же акцию, но через производные механизмы «прикрутить» к ней полную защиту — если бумага падает, ты получаешь обратно вложенный капитал. А если растёт — фиксируешь доход. Это немного сложнее, но для инвестора выглядит просто и понятно.

Внутри доли акций мы делали диверсификацию: по эмитентам брали весь рынок, плюс добавили страновую диверсификацию. Часть акций была защищена, часть — куплена напрямую.

Кроме того, добавили товарные активы. Самый базовый и проверенный пример — золото. Оно нам нравится тем, что в каждый кризис ведёт себя иначе, чем акции: когда рынок акций падает, золото чаще всего растёт. Это мы видели не раз, и текущая ситуация это тоже подтверждает.

Плюс была доля альтернативных инструментов — в частности, фонды недвижимости. Они покупаются как обычные бумаги, но обеспечивают устойчивость в долгосроке. Мы также включили валютную диверсификацию через иностранные облигации.

В итоге доля рисковых активов не превышала 40%, золото и товарные активы занимали примерно 10%, и часть акций имела встроенную защиту капитала. Это и дало нужный баланс.

С таким портфелем мы и зашли в 2022 год. Да, акции, купленные напрямую, конечно, просели. Но за счёт большой доли депозитов и облигаций ситуация оставалась под контролем. Облигации, кстати, быстро восстановились — буквально за полтора месяца вернулись к значениям до кризиса.

Мы их тогда частично продали, сократили долю безрисковых активов и зашли в акции, которые упали, но имели хороший потенциал. Покупали и облигации, которые иностранцы в спешке скидывали с большим дисконтом. Мы несколько раз заходили в такие сделки.

При этом облигационная доля оставалась крупной — сейчас она около 60%. Мы держали дисциплину и ребалансировали аккуратно, по строгим расчётам.

Средняя доходность с начала работы с этим клиентом на май текущего года — 31% годовых. Не за весь период, а именно в годовом выражении, по сложному проценту. Для сравнения: депозит за тот же срок, даже с учётом роста ставок в последние годы, дал бы около 10% годовых. Разница — втрое.

— А в чём считали доходность? Какая была сумма инвестиций?

— В этом случае всё считали в рублях. Клиент не захотел делать инфраструктурную диверсификацию — то есть счёт открыт в России, без зарубежных брокеров или иностранных юрисдикций. Зашли в рублях, в рублях и считали.

По цифрам: счёт изначально был крупным, и за время работы активы практически удвоились. Были и довнесения, но даже по сложной ставке, с учётом всех входов и выходов, итоговая доходность — 31% годовых.

Сейчас на этом счёте — около 700 миллионов рублей. Есть и другие клиенты — от 20 миллионов и выше — по ним аналогичная методика работы, и статистика там такая же: примерно в 3,6 раза выше, чем на депозите за сопоставимый период.

— Давайте продолжим разговор о диверсификации. Вы столько раз повторили это слово — а крипту при этом ни разу не упомянули. Почему? Неужели криптовалюта не входит в диверсифицированный портфель?

— В портфеле из кейса крипты действительно не было — клиент не захотел её включать. Но вообще мы криптовалюту используем, я и сам держу её в портфеле. Это отдельный класс активов и, кстати, важный элемент инфраструктурной диверсификации.

Правильная диверсификация должна быть такой: по классам активов, по валютам, по странам, по эмитентам и по инфраструктурам. Крипта сюда органично вписывается — просто не всем она подходит по уровню риска или мировоззрению.

Я, например, в 2022 году покупал биткоин по $16к , потом по $23к. Сейчас это неплохая доля в личном портфеле. И если мы говорим про крипту в рамках диверсификации, то у нас акцент на сильные проекты. В первую очередь — биткоин. Мы не гонимся за мемкоинами или случайными токенами. Почему? Потому что заранее их выбрать невозможно.

— Но ведь бывают случаи! Тот же Трамп: выпустил свой токен по $1,7 — а через пару дней он стоил уже под $70. Разве это не пример того самого «взлёта»? Кто-то ведь успел купить вовремя.

— Конечно, кто-то успел. Но это классическая ошибка выжившего. Мы всегда слышим только про тех, кто красиво зашёл, ещё красивее вышел — и теперь рассказывает об этом в интервью. А про тех, кто вложился в десятки других токенов, которые сгорели в ноль, — никто даже не вспомнит. Потому что эти истории никто не хочет слушать.

Даниэль Канеман называл это когнитивным искажением: задним числом кажется, что всё было очевидно. И через год ко мне кто-нибудь обязательно приходит и говорит: «Ну, Дима, ты же консультант, как ты не увидел? Трамп сказал, Маск поддакнул, Баффет, может, и не подмигнул, но как будто бы молча одобрил. Всё же было на поверхности!»

А в реальности — нет. На входе у тебя сотни одинаково многообещающих проектов. И угадать, какой выстрелит, — это не анализ, а удача. А после уже начинается объяснение: как можно было не догадаться. Это и есть то самое когнитивное искажение, и в литературе оно описано довольно подробно.

Но давайте вернёмся к диверсификации. Обычно её понимают как «не клади все яйца в одну корзину», но это слишком поверхностно. Рэй Далио, основатель Bridgewater, дал куда более точное определение: чем больше в портфеле независимых между собой, но качественных активов — тем он надёжнее. Причём именно независимость важнее качества — это ключевая мысль.

Что это значит на практике? Я стараюсь собирать в портфель активы, которые могут расти сами по себе и при этом не тянут друг друга за собой. Если один падает — не факт, что второй упадёт за ним. Это не просто диверсификация по странам, названиям или классам, это — диверсификация по поведению.

Акции, например, — это класс активов с самой высокой ожидаемой доходностью. Но и с самой большой волатильностью. Чтобы сгладить эту волатильность, я добавляю в портфель облигации и депозиты — инструменты, которые падают меньше и восстанавливаются быстрее. Дальше — смотрю, что ещё можно добавить, чтобы не было прямой связи с фондовым рынком.

Например, золото. В кризис оно часто растёт, когда всё остальное падает. Или та же недвижимость, или альтернативные активы. Крипта — тоже вариант, но только если она не движется в ногу с акциями, что, кстати, сейчас бывает всё чаще.

Таким образом, я собираю не просто «разные активы», а активы, которые не похожи друг на друга по поведению. Это и есть настоящая диверсификация.

Если подытожить, то моя главная задача — построить конструкцию, которая устойчива к потрясениям. Если один рынок упадёт — пусть другие подстрахуют. Если одна инфраструктура «сломается» — активы не должны быть заблокированы. Если один эмитент окажется под давлением — его доля не критична. Именно так можно защитить портфель от большинства известных рисков.

Вот, собственно, это и есть две ключевые задачи для инвестора: первое — контролировать риск, второе — сохранять дисциплину.

— Может ли искусственный интеллект заменить вас как финансового советника? У вас 20 лет опыта, четыре кризиса за плечами, огромный багаж знаний, а тут вдруг ИИ начинает составлять инвестиционные планы и формировать портфели. Всё, вам конец…

— Хотелось бы сказать: «Нет, меня никто не заменит, я слишком умный, а искусственный интеллект и рядом не стоял». Но, если честно, это не так. Если я обращусь к ChatGPT, DeepSeek или другой подобной системе с просьбой составить портфель, и промпт будет некачественным, мне просто выдадут набор пунктов: «Купи то-то и то-то». Но это не поможет в исполнении плана. Даже если ИИ соберёт портфель, он не заменит меня при его реализации и не погрузит в нюансы каждого инструмента.

Чтобы понять, какой инструмент использовать, нужно очень глубоко разбираться в теме. Искусственный интеллект здесь скорее помощник, а не заместитель. Если знаешь, где искать, можно спросить у нейросети про конкретный нюанс — она даст подробную информацию. Я сам так пользуюсь — например, по налогам, льготам, прочим тонкостям, которые сложно держать в голове.

Тут ИИ здорово помогает. Но чтобы он сразу выдал готовый портфель с учётом всех тонкостей, помог открыть счета, учёл валютные переводы, сделал сделки и потом управлял ими — это уже другая история. Для такого нужен очень грамотный промпт или плотная работа с нейросетью — что по сути сводится к качественному и глубокому поиску, который всё равно делает человек.

— Думаю, вам стоит нанять в компанию такого AI-инвестора, дать ему условные — или даже настоящие — десять тысяч долларов и просто забыть на год. А потом посмотреть: будет ли на счёте ноль или больше. Попробуете так?

— По одному из исследований, самые доходные счета — это счета умерших инвесторов.

— Ничего себе!

— Да, если взять счёт и ничего с ним не делать, он показывает максимальную доходность по сравнению с теми, где инвесторы постоянно что-то меняют.

Я считаю, что если правильно сформировать портфель для нейросети, дать ей чёткие правила управления и не вмешиваться — а это, пожалуй, самое сложное — тогда она действительно сможет показать хорошие результаты.

— Давайте в завершение составим памятку инвестора 2025 года, которую можно распечатать и повесить перед собой на стенку.

— Общий совет дать сложно, потому что у каждого инвестора свои цели. Кому-то нужна стабильная рентная доходность, кто-то готов рисковать ради роста капитала, а кто-то вообще не приемлет риска и предпочитает что-то вроде депозита.

Но всё же попытаюсь обобщить стратегию на 2025 год. Например, если депозит сейчас даёт чистую ставку около 16% с учётом налогов, а ключевая ставка — 21%, то, заменив депозит на облигации с хорошим качеством и плавающим купоном, можно получить доходность, превышающую ключевую ставку примерно на 2,5%.

Некоторые облигации дают чистую доходность 23–24% годовых — это уже лучше, чем 16% по депозиту. При этом их можно держать на счёте с налоговыми преференциями и не платить налоги при выходе через несколько лет. Есть два вида таких преференций — на три и на пять лет. То есть, в облигациях можно получать чистую доходность около 24% вместо 16% по депозитам.

Если есть опасение, что ключевая ставка начнёт падать и депозитная доходность упадёт ещё сильнее, можно добавить в портфель долгосрочные облигации федерального займа. Их можно взять с плечом без риска для капитала до 30%. В худшем случае, если ключевая ставка не снизится, доходность будет на уровне депозита. А если ставка начнёт падать, вы защищены, и, при благоприятном сценарии, удвоите капитал за три года — это примерно 26% годовых.

Конечно, это не инвестиционная рекомендация, а пример грамотной консервативной стратегии на 2025-2028 годы.

Полезные ссылки:

Личный Нельзяграм Дмитрия Домбровского

Сайт компании «О3 Finance»

Полную версию беседы с Дмитрием Домбровским слушайте в подкасте «ТОП Рейтинг» (Apple, VK, стримбот в ТГ). Строю подкаст-лейбл в прямом эфире в ТГ. Заходи!