Почему отключение российских банков от SWIFT стало для России меньшим ударом, чем ожидали в ЕС и США

Сейчас Россия преспокойно убирает очередной пакет санкций в пакет с пакетами, а вот в 2022-м году казалось, что отключение от системы SWIFT парализует работу российских банков, бизнеса и государства. В европейских и американских медиа нередко звучали прогнозы о финансовом коллапсе, остановке платежей и полной изоляции. Однако на практике последствия оказались куда мягче, чем предполагалось. Россия встретила этот шаг в гораздо более устойчивом состоянии, чем от неё ожидали, и часть подготовки шла задолго до громких санкционных пакетов.

Уроки 2014 года стали для финансовой системы ключевым моментом. Когда США и ЕС впервые начали обсуждать вариант частичного отключения российских банков от SWIFT, регулятору стало ясно: надежда на международную инфраструктуру — слишком рискованная стратегия. Уже тогда Банк России начал создавать собственную систему для обмена финансовыми сообщениями — СПФС. Сначала она развивалась медленно, и многие считали её страховкой, которая, возможно, никогда не пригодится. Но после 2022 года оказалось, что именно эта «страховка» стала рабочим инструментом, позволяющим проводить внутренние расчёты практически без сбоев.

Развитию СПФС сопутствовала модернизация внутреннего платежного контура в целом. Банковское оборудование обновлялось, банки подключались к новым каналам связи, а регулятор требовал от кредитных организаций готовности к стрессовым сценариям. Именно поэтому, когда были отключены крупные банки, платежи внутри страны не остановились: инфраструктура уже была распределённой, а не полностью завязанной на международные сервисы. Это не значит, что переход прошёл совсем безболезненно, но критического провала не произошло.

К моменту отключения ряда банков от SWIFT у России уже были рабочие механизмы, позволяющие проводить платежи внутри страны и часть международных операций. Важную роль сыграла как технологическая база, так и организационные решения, которые принимались заранее. Например, к 2022 году СПФС была интегрирована с основной банковской инфраструктурой, а крупные госбанки имели собственные каналы связи с партнёрами в странах, которые не поддержали санкции. Это сделало возможным обход узких мест и снижение нагрузки на внешние системы.

Дополнительно сыграло роль то, что Россия начала активно перестраивать географию внешней торговли. Увеличение доли расчетов с дружественными странами упростило адаптацию: чем меньше транзакций завязано на Запад, тем слабее эффект от ограничений, накладываемых западными структурами. Для бизнеса это потребовало перестройки логистики и поиска новых партнёров, но многие компании довольно быстро научились работать в новых условиях. Во многом этому способствовало:

Эти шаги не сделали ситуацию идеальной, но они обеспечили минимально необходимую гибкость. Финансовая система вместо остановки получила возможность перестроиться и продолжать функционировать. Кроме того, банки начали активнее развивать собственные технологии, а Банк России — вводить дополнительные механизмы для защиты каналов коммуникации. Это ещё больше снизило зависимость страны от международных промежуточных операторов и укрепило устойчивость всей платежной архитектуры.

Несмотря на ограничения, российские банки не оказались полностью отрезаны от внешнего мира. Многие операции, особенно связанные с торговлей, продолжили проводиться — пусть и менее удобно, чем раньше. Здесь важную роль сыграла гибкость финансовых механизмов: платежи можно проводить разными путями, и SWIFT — лишь один из инструментов. Его потеря осложнила процесс, но не заблокировала международные расчёты полностью.

Ситуация для банков была неоднородной. Крупные игроки, связанные с импортно-экспортными потоками, стали активнее искать партнёрские банки в нейтральных странах. Некоторые кредитные организации начали задействовать региональные финансовые системы, позволяющие обмениваться сообщениями и проводить расчёты без SWIFT. На практике это выглядит сложнее и дольше, но в условиях санкций вполне рабочими оказались следующих механизмов:

Подобные решения не стали универсальными и не покрывают все направления. Но они обеспечили возможность продолжать международную деятельность, пусть и в ограниченном формате. После адаптации стало ясно, что отказ от SWIFT скорее замедлил отдельные процессы, чем привёл к их остановке. И хотя финансовому сектору пришлось перестраиваться, сама структура внешних расчётов оказалась гибче, чем это представляли себе сторонние наблюдатели.

Отключение от SWIFT — серьёзное ограничение, и его значение нельзя недооценивать. Однако прогнозы о параличе банковской системы не оправдались. Россия пришла к этому моменту с подготовленной инфраструктурой, развитыми альтернативами и возможностью быстро нарастить нагрузку на внутренние каналы. Страна использовала опыт прошлых лет и подготовила системную подушку безопасности, благодаря чему финансовая система смогла адаптироваться к новым условиям.

Сегодня уже видно, что удар, который задумывался как критический, стал скорее стимулом к ускоренному развитию собственной инфраструктуры. Это не отменяет трудностей, но объясняет, почему прогнозы о полном коллапсе не реализовались. А ведь в своё время мы не хотели переходить на карты МИР, а вон оно как получилось.