Хронология сделки столетия: Как Илон Маск захватил контроль над Twitter

В эксклюзивном отрывке из своей новой биографии "Илон Маск", Уолтер Айзексон предлагает взглянуть на одно из самых неожиданных и противоречивых решений в карьере магната.

В апреле 2022 года дела у Илона Маска шли на удивление хорошо. За пять лет акции компании Tesla выросли в 15 раз, превысив стоимость следующих девяти автомобильных компаний вместе взятых. SpaceX в первом квартале 2022 года вывела на орбиту массу в два раза больше, чем все остальные компании и страны вместе взятые. Её спутники Starlink сумели создать частный Интернет, обеспечив связью 500 тысяч абонентов в 40 странах, включая Украину.

Переведено командой ведущего крипто сообщества в СНГ - ArtInvest.

Этот год обещал быть славным, если бы только Маск мог оставить все в покое. Но это было не в его характере.

Шивон Зилис, руководитель Neuralink (компании Маска, работающей над имплантируемыми чипами), которая также является матерью двоих его детей, заметила, что к началу апреля у него появился зуд, как у игрового наркомана, который победил, но не может отключиться от сети.

"Тебе необязательно всегда оставаться в состоянии войны", - сказала она ему в том месяце. "Это часть моих стандартных настроек. Наверное, я всегда хотел вернуть свои фишки на стол или сыграть на следующем уровне игры", - ответил Маск.

Этот период нервирующего успеха совпал, по счастливой случайности, с моментом, когда он реализовал некоторые истекающие опционы на акции, в результате чего у него осталось около 10 миллиардов долларов наличными. "Я не хотел просто оставить их в банке, - говорит Маск, - поэтому я спросил себя, какой продукт мне нравится, и это был простой вопрос. Это был Twitter". В январе того года он доверительно сообщил своему личному бизнес-менеджеру Джареду Бирхоллу, чтобы тот начал покупать акции компании.

То, как Маск молниеносно купил Twitter и переименовал его в X, стало предвестником того, как он управляет компанией сейчас: импульсивно и непочтительно. Для него это игровая площадка, вызывающая привыкание. Она обладает многими атрибутами школьного двора, включая насмешки и издевательства. Но в случае с Twitter умные дети завоевывают подписчиков; их не сталкивают со ступенек и не бьют, как Маска в детстве. Владение этой компанией позволит ему стать королем школьного двора.

Более чем за два десятилетия до этого Маск основал компанию X.com, которую хотел превратить в "приложение для всего на свете", обеспечивающее все финансовые операции и социальные связи человека.

Когда компания объединилась с платежным сервисом PayPal, одним из основателей которого был Питер Тиль, Маск яростно боролся за сохранение названия X.com в качестве названия объединенной компании. Его новые коллеги сопротивлялись. PayPal стал надежным брендом, с дружелюбной щебетливостью, похожей на Twitter, в то время как название X.com вызывало ассоциации с сомнительным сайтом.

Маска сместили, а он и по сей день остается непоколебимым. "Если вы хотите быть просто нишевым игроком, то PayPal - более подходящее название", - говорит он. "Но если вы хотите захватить мировую финансовую систему, то X - лучшее название".

Когда Маск начал покупать акции Twitter, название компании, по его мнению, было слишком узконаправленным и дорогим для того, чтобы реализовать свою первоначальную концепцию. "Twitter может стать тем, чем должен был стать X.com", - сказал он в апреле того года, - "и в процессе мы можем помочь сохранить свободу слова".

К тому времени в этот котел был добавлен новый ингредиент: Маск все больше обеспокоился опасностью того, что он назвал "вирусом проснувшегося разума", который, по его мнению, заражает Америку. Если не остановить вирус "проснувшегося разума", который в своей основе является антинаучным, антимедицинским и античеловеческим, цивилизация никогда не станет многопланетной", - серьезно заявил Маск.

Отчасти причиной антивоенных настроений Маска стало решение его старшего ребенка, 16-летнего Ксавье, о переходе в другую веру. "Привет, я трансгендер, и теперь меня зовут Дженна", - написала она жене брата Илона. "Только не говорите моему папе". Когда Маск узнал об этом, он в целом был настроен благодушно, но затем Дженна стала ярой марксисткой и разорвала с ним все отношения. "Она перешла границы социализма и стала полной коммунисткой, считая, что все богатые - зло", - говорит он. Этот разрыв причинил ему больше боли, чем все, что было в его жизни после младенческой смерти его первенца Невады. "Я делал много попыток, - говорит он, - но она не хочет проводить со мной время".

Отчасти он винит в этом идеологию, которой, по его мнению, Дженна прониклась в Crossroads, прогрессивной школе, которую она посещала в Лос-Анджелесе. Twitter, по его мнению, был заражен аналогичным мышлением, которое подавляло правые и антиистеблишментские голоса.

Однажды вечером, после того как стало публично известно, что он покупает акции Twitter, Маск позвонил Парагу Агравалу, инженеру-программисту, который сменил Джека Дорси на посту генерального директора Twitter. Они решили тайно встретиться за ужином 31 марта вместе с председателем совета директоров Twitter Бретом Тейлором.

Маск нашел Агравала симпатичным. "Он действительно хороший парень", - говорит он. Но в этом-то и заключалась проблема. Если спросить Маска о том, какие черты характера необходимы генеральному директору, то он не стал бы включать в список таких качеств то, что он действительно хороший парень. Одна из его максим заключается в том, что руководители не должны стремиться к тому, чтобы они нравились другим. "Twitter нужен огнедышащий дракон, - сказал он после той встречи, - а Параг не такой".

Маск еще не думал о том, чтобы самому возглавить Twitter. Во время их встречи Агравал предложил ему войти в совет директоров Twitter, и тот согласился. В течение нескольких дней казалось, что в долине наступит мир.

Люк Носек и Кен Хоури, близкие друзья Маска и соучредители PayPal, ходили по антресолям завода и штаб-квартиры Tesla в Остине (штат Техас) днем 6 апреля, на следующий день после объявления о его вхождении в совет директоров Twitter. Они были настороже. "Вероятно, это рецепт от неприятностей", - весело признал Маск, усаживаясь за конференц-стол с видом на сборочные линии. "Совершенно ясно, что в психушке хозяйничают заключенные", - сказал он о работниках Twitter.

Он повторил свое простое мнение о том, что для демократии было бы хорошо, если бы Twitter перестал ограничивать пользователей в высказываниях. Разделяя либертарианские взгляды Маска на свободу слова, Хоури мягко возразил. "Должно ли это быть похоже на телефонную систему, где слова, которые поступают в один конец, точно так же звучат и на другом конце?" - спросил он. "Или вы считаете, что это больше похоже на систему, которая управляет мировым дискурсом, и, возможно, в алгоритм должен быть заложен некоторый интеллект, который определяет приоритеты и деприоритизирует вещи?"

"Да, это сложный вопрос", - ответил Маск. "Есть возможность что-то сказать, но есть и вопрос о том, в какой степени это будет продвигаться или усиливаться". Возможно, формула продвижения твитов должна быть более открытой. "Это может быть алгоритм с открытым исходным кодом, размещенный на GitHub, чтобы люди могли его проверять".

Затем Маск высказал еще несколько идей. "Что, если мы будем взимать с людей небольшую сумму, например два доллара в месяц, за верификацию?" - спросил он. Получение кредитной карты пользователя, по его словам, позволит избавиться от ботов, обеспечит новый поток доходов и будет способствовать достижению его цели - превратить Twitter в платежную платформу, как он предполагал для X.com, где люди могли бы отправлять деньги, раздавать чаевые и платить за рассказы, музыку и видео. Поскольку Хоури и Носек работали с Маском в PayPal, им понравилась эта идея. "Это может воплотить в жизнь мою первоначальную идею X.com и PayPal", - сказал Маск.

На следующий день за обедом его брат Кимбал сказал ему, что было бы лучше создать новую социально-медийную платформу на основе блокчейна. Маск был заинтригован и перешел в режим головокружения. Возможно, - полушутя сказал он, - в ней можно будет создать платежную систему на основе Dogecoin, полусерьезной криптовалюты, разработку которой он потихоньку финансировал. После обеда он отправил Кимбалу несколько сообщений, в которых изложил идею "блокчейн-системы социальных сетей, которая будет работать как с платежами, так и с короткими текстовыми сообщениями, как Twitter".

Затем он вылетел на гавайский остров Ланаи, принадлежащий Ларри Эллисону. Он планировал эту поездку как спокойное свидание с одной из женщин, с которыми он периодически встречался, - австралийской актрисой Наташей Бассетт. Но вместо спокойного мини-отпуска он провел там четыре дня, решая, что делать с Twitter.

Первую ночь он не спал, размышляя о проблемах, с которыми столкнулся Twitter. Когда он посмотрел на список пользователей, у которых было больше всего подписчиков, оказалось, что они уже не очень активны. Поэтому в 3:32 утра по гавайскому времени он написал твит: "Большинство из этих "топовых" аккаунтов редко пишут в Твиттер и публикуют очень мало контента. Неужели Twitter умирает?

Примерно через 90 минут генеральный директор Twitter Агравал отправил Маску текстовое сообщение: "Вы можете свободно писать в Twtitter "Twitter умирает?" или что-либо еще о Twitter, но я обязан сообщить вам, что это не поможет мне сделать Twitter лучше в текущем контексте". Это был сдержанный текст, тщательно сформулированный, чтобы не допустить намека на то, что Маск больше не имеет права пренебрежительно отзываться о компании.

Когда Маск получил сообщение, на Гавайях было уже около пяти часов утра, но он был еще бодр. Он ответил язвительно: "Что ты успел сделать на этой неделе?".

Затем он отправил ответное смс с роковым залпом из трех выстрелов: "Я не буду входить в совет директоров. Это пустая трата времени. Я сделаю предложение о приватизации Twitter".

Агравал был потрясен. "Мы можем поговорить?" - спросил он.

Через три минуты Тейлор, председатель совета директоров Twitter, написал Маску сообщение с аналогичной просьбой о разговоре. "Есть ли у вас пять минут, чтобы я мог понять контекст?" - спросил он Маска.

"Исправить ситуацию с Twitter, пообщавшись с Парагом, не получится", - ответил Маск. "Необходимы решительные действия".

По словам Маска, когда он приехал на Гавайи, ему стало ясно, что он не сможет исправить Twitter или превратить его в X.com, войдя в совет директоров. "Я решил, что не хочу, чтобы меня пригласили и я был кем-то вроде коллаборациониста в совете директоров". Был и еще один фактор. У Маска было маниакальное настроение, и он действовал импульсивно.

Как это часто бывает, его идеи дико менялись в зависимости от его настроения. Даже когда он стремительно шел к покупке Twitter, он переписывался с Кимбалом об их идее создания новой социально-медийной компании. "Я думаю, что нужна новая социально-медийная компания, основанная на блокчейне и включающая платежи", - написал он.

Но уже к вечеру того же дня - в субботу, 9 апреля - он поддержал идею покупки Twitter. "У Twitter уже есть база пользователей", - сказал Маск. Он отправил сообщение Бирхоллу. "Это реально", - заверил он его. "Нет никакого способа исправить положение компании, будучи 9%-ным акционером".

Затем Маск вылетел в Ванкувер, чтобы встретиться со своей постоянной подругой Клэр Буше, художницей, известной под псевдонимом Grimes. Она уговаривала его поехать туда, чтобы познакомить их сына Х (да, Х) со своими родителями и стареющими бабушкой и дедушкой. Но когда пришло время ехать к родителям, она решила оставить Маска в отеле. "Я чувствовала, что он находится в стрессовом состоянии", - говорит она.

Так оно и было. Поздно вечером того же дня Маск отправил Тейлор смс с официальным решением. "После нескольких дней размышлений - очевидно, это вопрос серьезной важности - я решил перейти к приватному использованию Twitter", - сказал он.

В тот вечер, вернувшись в отель, Маск расслабился, погрузившись в новую видеоигру "Elden Ring", которую он скачал на свой ноутбук. Эта игра, изобилующая загадочными подсказками и странными сюжетными поворотами, требует напряженного внимания, особенно когда нужно рассчитать момент нападения. Много времени он проводил в самых опасных регионах игры - огненно-красной адской зоне, известной под названием Caelid. Маск играл до 5:30 утра.

Через несколько минут после окончания игры он отправил твит: "Я сделал предложение".

Затем Маск начал поиск внешних инвесторов, которые могли бы поддержать его в покупке Twitter. Он обратился к Кимбалу, но тот отказался. Однако более успешной оказалась работа с Ларри Эллисоном, когда Маск спросил его о возможности инвестирования.

"Примерно в каком долларовом эквиваленте?" - спросил Маск.

"Миллиард", - ответил Эллисон.

Эллисон не входил в Twitter уже десять лет и даже не мог вспомнить свой пароль, поэтому Маск лично помог восстановить его. Однако Эллисон считал Twitter важным новостным источником, работающим в режиме реального времени, и считал, что вложение в него имеет смысл для демократии.

Один из желавших участвовать в сделке был Сэм Бэнкман-Фрид, вскоре ставший известным основателем криптовалютной биржи FTX. Банкир Маска из Morgan Stanley посоветовал ему связаться с Бэнкманом-Фридом, утверждая, что тот "займется проектированием интеграции блокчейна в социальные сети" и готов вложить в сделку 5 миллиардов долларов.

Несмотря на то, что Кимбал обсуждал с ним идею создания социальной сети на блокчейне, Маск считал, что такой подход будет слишком медленным для поддержки быстро меняющихся сообщений в Twitter. Поэтому он не проявил интереса к встрече с Бэнкманом-Фридом. Когда его банкир настаивал, говоря, что Бэнкман-Фрид "может вложить 5 миллиардов долларов", Маск просто нажал кнопку "не нравится". "Блокчейн для Twitter невозможен из-за требований к пропускной способности и задержкам, которые нельзя было бы удовлетворить в одноранговой сети". Он добавил, что, возможно, когда-нибудь встретится с Бэнкманом-Фридом, "но только если не придется проводить утомительные дискуссии о блокчейне".

Затем Банкман-Фрид отправил Маску сообщение, выражая радость по поводу его намерений относительно TWTR (так акция компании обозначается на бирже). Он сообщил, что у него есть акции Twitter на сумму 100 млн долларов, которые он хотел бы "вложить", то есть конвертировать свои акции Twitter в долю в новой компании, когда Маск сделает ее частной.

"Извините, кто отправляет это сообщение?" - ответил Маск. Когда Бэнкман-Фрид представился и извинился, Маск отреагировал кратко: "Не за что".

В результате Бэнкман-Фрид решил позвонить Маску в мае. "Мой детектор бреда сработал, как сигнал тревоги на счетчике Гейгера", - сказал Маск. Бэнкман-Фрид начал говорить очень быстро и, казалось, несколько бесцельно, давая обширную информацию о себе. Маск ожидал обсудить сделку, но вместо этого слушал Бэнкмана-Фрида, и это вызвало его раздражение. Разговор длился полчаса, и в итоге Бэнкман-Фрид не выразил интереса ни к инвестициям, ни к передаче своих акций Twitter.

Маск успешно организовал финансирование, и в конце апреля совет директоров Twitter одобрил его план. Вместо того чтобы отмечать это вечером, Маск отправился на свою ракетную базу Starbase на юге Техаса. Там он присоединился к ночному совещанию по совершенствованию двигателя Raptor и более часа размышлял, как решить проблему с необъяснимыми утечками метана. Новости о сделке в Twitter были на устах во всем мире, однако инженеры SpaceX понимали, что Маск предпочитает сконцентрироваться на текущих задачах, и никто не обсуждал это с ним. Позже он встретился с Кимбалом в придорожном кафе в Браунсвилле, где местные музыканты выступали на сцене. Они просидели там до двух часов ночи, сидя за столиком напротив эстрады, и просто наслаждались музыкой.

В течение нескольких месяцев между подписанием соглашения и официальным закрытием сделки настроение Маска колебалось в широких пределах.

Через несколько дней он был более мрачен. "Мне придется жить в штаб-квартире Twitter. Это очень сложно. Мне действительно не комфортно :( Не могу уснуть". Он сомневался, стоит ли брать на себя такую сложную задачу. "У меня есть плохая привычка заглатывать больше, чем я могу переварить", - признавался Маск. "Думаю, мне просто нужно меньше думать о Twitter. Даже сейчас этот разговор - не самое приятное времяпрепровождение".

Позже, откровения информатора и других свидетельств подтолкнули Маска к убеждению, что Twitter предоставил ложную информацию о количестве активных пользователей, и что его первоначальное предложение в размере 44 млрд. долларов было слишком высоким. Он стремился получить более выгодные условия. В течение сентября, по три-четыре раза в день, он обсуждал с адвокатами свою стратегию. Иногда он был агрессивен и настаивал на том, что они способны выиграть судебное дело, которое Twitter подало в Делавэре, чтобы заставить его соблюсти его первоначальное предложение.

Адвокаты убедили его в том, что, если дело дойдет до суда, он проиграет. Лучше всего просто заключить сделку на прежних условиях. К этому моменту Маск даже вернул себе часть энтузиазма относительно поглощения компании. "Возможно, мне придется заплатить полную цену, так как эти люди, управляющие Twitter, такие тупицы и идиоты", - сказал Маск в конце сентября. "Потенциал настолько велик. Есть столько вещей, которые я мог бы улучшить". Маск согласился на официальное закрытие сделки в октябре.

Маск запланировал визит в офис Twitter в Сан-Франциско на среду, 26 октября, чтобы осмотреться и подготовиться к официальному закрытию сделки, которое было назначено на пятницу. Он выглядел пораженным, когда бродил по штаб-квартире, расположенной в 10-этажном стиле ар-деко, бывшем товарном магазине, построенном в 1937 году. Это здание было отремонтировано в стиле "техно" и оснащено кафе-барами, студией йоги, фитнес-залом и игровыми автоматами. В огромном кафе на девятом этаже бесплатно подавались разнообразные блюда - от гамбургеров ручной работы до веганских салатов. Таблички на туалетах гласили: "Здесь приветствуется гендерное разнообразие", а когда Маск рылся в шкафах, заполненных тайниками с фирменной атрибутикой Twitter, он обнаружил футболки с надписью "Stay woke", которыми он размахивал в качестве примера менталитета, который, по его мнению, заразил компанию.

Между "Твиттерлендом" и "Масклендом" наблюдалось радикальное расхождение во взглядах. Twitter гордился тем, что является дружелюбным местом, где опека считается добродетелью. "Мы были очень отзывчивы, заботились об инклюзивности и многообразии; каждый должен чувствовать себя здесь в безопасности", - говорит Лесли Берланд, которая до увольнения Маска занимала должность директора по маркетингу и работе с персоналом. В компании была введена постоянная возможность работы на дому и ежемесячно разрешался "день отдыха". Одним из часто употребляемых в компании слов было "психологическая безопасность".

Маск горько рассмеялся, услышав фразу "психологическая безопасность". Она заставила его отшатнуться. Он считал ее врагом срочности, прогресса и орбитальной скорости. Ему больше нравилось слово "хардкор". Он считал, что дискомфорт - это хорошо. Это оружие против бича самоуспокоенности. Отпуска, баланс между работой и жизнью и дни "душевного отдыха" не приходились по вкусу.

Его сначала позабавило, а потом оттолкнуло то, как повсюду был расклеен знаковый логотип Twitter в виде синей птицы. Он не любит щебетать, ему больше по душе мрачные и бурные драмы, чем бодрая и легкая болтовня. "Все эти чертовы птицы должны улететь", - сказал он одному из своих ближайших соратников.

Закрытие сделки с Twitter было запланировано на пятницу. К открытию фондового рынка в тот день был разработан сценарий упорядоченного перехода. Деньги будут переведены, акции будут исключены из листинга, и Маск получит контроль над ними. Это позволило бы Агравалу и его заместителям в Twitter получить выходное пособие и перевести свои опционы на акции.

Но Маск решил, что ему это не нужно. В течение дня, накануне запланированного закрытия сделки, он методично спланировал маневр, аналогичный джиу-джитсу: он собирался заставить компанию закрыться быстро ночью. Если его юристы и банкиры правильно рассчитают, он сможет уволить Агравала и других топ-менеджеров Twitter "по причине" до того, как их опционы получат право на продажу.

Это было дерзко, даже безжалостно. Но в сознании Маска это было оправдано, поскольку он был убежден, что руководство Twitter ввело его в заблуждение. "Разница в 200 миллионах на счете между закрытием сегодня вечером и завтра утром", - сказал он в четверг поздно вечером в комнате для военных совещаний, где разворачивался план.

В 16:12 по тихоокеанскому времени, получив подтверждение о переводе денег, Маск нажал на курок, чтобы завершить сделку. Ровно в этот момент его помощник передал письма об увольнении Агравалу и троим его старшим сотрудникам. Через шесть минут старший сотрудник службы безопасности Маска спустился в конференц-зал на втором этаже и сообщил, что все сотрудники "выведены" из здания, а их доступ к электронной почте прекращен.

Мгновенное отключение электронной почты было частью плана. Агравал уже приготовил свое заявление об отставке, сославшись на смену руководства. Но когда его электронная почта в Twitter была отключена, ему потребовалось несколько минут, чтобы переслать документ в сообщение Gmail. К этому моменту Маск уже уволил его.

"Он пытался подать в отставку", - сказал Маск.

"Но мы одолели его", - ответил его адвокат Алекс Спиро.

Эта статья адаптирована из новой биографии Уолтера Айзексона "Илон Маск", которая будет опубликована 12 сентября издательством Simon & Schuster. Статья была взята и переведена с официального сайта газеты The Wall Street Journal.

Понравился контент? Подпишись на наш бесплатный канал в Telegram! Там - только главные новости крипторынка, эксклюзивная аналитика и регулярныерозыгрыши!