Конец немецкой гиперинфляции был ровно 100 лет назад

Перевод статьи от QTR.

Больше переводов в моём телеграмм-канале:

15 ноября 1923 года были предприняты решительные шаги, чтобы положить конец кошмару гиперинфляции в Веймарской Республике: Рейхсбанк, центральный банк Германии, прекратил монетизацию государственного долга, и вместе с бумажной маркой было выпущено новое средство обмена - рентенмарка (по-немецки: Papiermark). Этим мерам удалось остановить гиперинфляцию, но покупательная способность бумажной марки была полностью подорвана. Чтобы понять, как и почему это могло произойти, нужно взглянуть на время незадолго до начала Первой мировой войны.

С 1871 года марка была официальными деньгами в Немецком рейхе. С началом Первой мировой войны 4 августа 1914 года обмен рейхсмарок на золото был приостановлен. Рейхсмарка с золотым покрытием (или “Золотая марка”, как ее называли с 1914 года) стала бумажной маркой без покрытия. Первоначально рейх финансировал свои военные расходы в значительной степени за счет выпуска долговых обязательств. Общий государственный долг вырос с 5,2 млрд бумажных марок в 1914 году до 105,3 млрд в 1918 году. В 1914 году количество бумажных марок составляло 5,9 млрд, в 1918 году оно составляло 32,9 млрд. С августа 1914 по ноябрь 1918 года оптовые цены в Рейхе выросли на 115 процентов, а покупательная способность бумажных марок упала более чем наполовину. За тот же период обменный курс бумажной марки снизился на 84 процента по отношению к доллару США.

Новая Веймарская республика столкнулась с огромными экономическими и политическими вызовами. В 1920 году промышленное производство составляло 61 процент от уровня производства 1913 года, а в 1923 году оно упало еще больше - до 54 процентов. Потери земель после Версальского договора существенно ослабили производственный потенциал рейха: рейх потерял около 13 процентов своей прежней территории, и около 10 процентов населения Германии теперь проживало за пределами его границ. Кроме того, Германия должна была произвести репарационные выплаты. Однако самое важное, что новые и только зарождающиеся демократические правительства хотели как можно лучше удовлетворить пожелания своих избирателей. Поскольку налоговых поступлений было недостаточно для финансирования этих расходов, Рейхсбанк запустил печатный станок.

С апреля 1920 по март 1921 года соотношение налоговых поступлений к расходам составляло всего 37%. После этого ситуация несколько улучшилась, и в июне 1922 года доля налогов в общих расходах даже достигла 75%. Затем все пошло наперекосяк. К концу 1922 года Германию обвинили в том, что она не выплатила вовремя свои репарационные платежи. Чтобы подкрепить свои притязания, французские и бельгийские войска вторглись и оккупировали Рурскую область, промышленный центр рейха, в начале января 1923 года. Немецкое правительство во главе с канцлером Вильгельмом Куно призвало рабочих Рургебиета сопротивляться любым приказам захватчиков, пообещав, что рейх продолжит выплачивать им заработную плату. Рейхсбанк начал печатать новые деньги путем монетизации долга, чтобы поддерживать ликвидность правительства для покрытия дефицита налогов и выплаты заработной платы, социальных трансфертов и субсидий.

С мая 1923 года количество бумажных марок начало выходить из-под контроля. Он вырос с 8,610 млрд в мае до 17,340 млрд в апреле и далее до 669,703 млрд в августе, достигнув 400 квинтиллионов (то есть 400 х 10^18) в ноябре 1923 г.2 Оптовые цены взлетели до астрономических уровней, увеличившись на 1,8^13 процента с конца 1919 г. по ноябрь 1923 г. В конце Первой мировой войны в 1918 году вы могли бы купить 500 миллиардов яиц за те же деньги, которые вам пришлось бы потратить пять лет спустя всего на одно яйцо. К ноябрю 1923 года цена доллара США в пересчете на бумажную марку выросла на 8.9^12 процентов. Бумажная марка фактически упала до стоимости мусора.

С падением курса национальной валюты безработица росла. После окончания войны безработица оставалась довольно низкой — учитывая, что веймарские правительства поддерживали экономику за счет энергичных дефицитных расходов и печатания денег. В конце 1919 года уровень безработицы составлял 2,9%, в 1920 году - 4,1%, в 1921 году - 1,6% и в 1922 году - 2,8%. Однако с исчезновением бумажной марки уровень безработицы достиг 19,1% в октябре, 23,4% в ноябре и 28,2% в декабре. Гиперинфляция привела к обнищанию подавляющего большинства населения Германии, особенно среднего класса. Люди страдали от нехватки продовольствия и холода. Политический экстремизм был на подъеме.

Центральной проблемой для устранения денежного бардака был сам Рейхсбанк. Срок полномочий его президента Рудольфа Э. А. Хавенштейна был пожизненным, и его буквально было не остановить: при Хавенштейне Рейхсбанк продолжал выпускать все большее количество бумажных марок для поддержания Рейха на финансовом плаву. Затем, 15 ноября 1923 года, Рейхсбанк был вынужден прекратить монетизацию государственного долга и выпуск новых денег. В то же время было решено сделать один квинтиллион бумажных марок (число с 18 нулями) равным одной рентной марке. 20 ноября 1923 года Хавенштейн внезапно скончался от сердечного приступа. В тот же день Яльмар Шахт, который в декабре станет президентом Рейхсбанка, принял меры и стабилизировал бумажную марку по отношению к доллару США: Рейхсбанк посредством интервенций на валютном рынке заработал 4,2 трлн бумажных марок, равных одному доллару США. А поскольку один триллион бумажных марок был равен одной рентной марке, обменный курс составлял 4,2 рентных марки за один доллар США. Это был именно тот обменный курс, который существовал между рейхсмаркой и долларом США до Первой мировой войны. “Чудо рентной марки” ознаменовало конец гиперинфляции.

Как могла произойти такая денежная катастрофа в цивилизованном и развитом обществе, приведшая к полному уничтожению валюты? Было выдвинуто много объяснений. Утверждалось, например, что репарационные платежи, хронический дефицит платежного баланса и даже обесценивание бумажной марки на валютных рынках фактически привели к падению немецкой валюты. Однако эти объяснения неубедительны, поскольку немецкий экономист Ханс Ф. Сеннхольц объясняет: “Сама марка была напечатана немцами и выпущена центральным банком, которым управляли немцы при правительстве, которое было чисто немецким. Именно немецкие политические партии, такие как социалисты, партия католического центра и демократы, сформировавшие различные коалиционные правительства, несли единоличную ответственность за проводимую ими политику. Конечно, нельзя ожидать признания ответственности за какое-либо бедствие от какой-либо политической партии”.

Действительно, гиперинфляция в Германии была вызвана человеком, она была результатом преднамеренного политического решения увеличить количество денег де-факто без каких-либо ограничений.

Какие уроки следует извлечь из немецкой гиперинфляции? Первый урок заключается в том, что даже политически независимый центральный банк не обеспечивает надежной защиты от уничтожения (бумажных) денег. Рейхсбанк стал политически независимым еще в 1922 году; фактически от имени союзных войск, в качестве услуги, оказанной в обмен на временную отсрочку выплат репараций. Тем не менее, совет рейхсбанка принял решение о гиперинфляции валюты. Видя, что Рейху приходится все больше полагаться на кредиты Рейхсбанка, чтобы удержаться на плаву, совет Рейхсбанка решил предоставить неограниченные суммы денег в условиях такого “экзистенциального политического кризиса”. Конечно, кредитные аппетиты веймарских политиков оказались безграничными.

Второй урок заключается в том, что фиатные бумажные деньги работать не будут. Яльмар Шахт в своей биографии 1953 года отмечал: “Введение банкноты государственных бумажных денег было возможно только потому, что государство или центральный банк обещали в любой момент погасить бумажную денежную купюру золотом. Обеспечение возможности погашения золотом в любой момент времени должно быть задачей всех эмитентов бумажных денег”. В словах Шахта содержится центральное экономическое понимание: необеспеченные бумажные деньги - это политические деньги, и как таковые они являются разрушительным элементом в системе свободных рынков. Представители Австрийской школы экономики давно обратили на это внимание.

Бумажные деньги, выпускаемые “из ничего” и вводимые в экономику посредством банковского кредита, не только вызывают хроническую инфляцию, они также вызывают неэффективные инвестиции, циклы “бумов и спадов” и создают ситуацию чрезмерной задолженности. Как только правительства и банки, в частности, начинают испытывать трудности со своим долговым бременем и, как следствие, экономика оказывается под угрозой сокращения, печатание дополнительных денег слишком легко превращается в политику выбора меньшего зла, чтобы избежать проблем, которые были вызваны выпуском бумажных денег в кредит в 2009 году. Глядя на сегодняшний мир, в котором многие экономики десятилетиями используют бумажные деньги, выпущенные в кредит, и где долговая нагрузка чрезвычайно высока, нынешние проблемы в некотором смысле весьма схожи с теми, которые преобладали в Веймарской Республике более 90 лет назад. Сейчас, как и тогда, крайне необходима реформа денежно-кредитного порядка; и чем скорее будет решена задача денежно-кредитной реформы, тем меньше будут затраты на корректировку.