Восемь основных идей из книги «Мелкая сошка» — мемуаров дочери Стива Джобса

Редакция MakeRight.ru, сервиса ключевых идей бестселлеров по бизнесу и саморазвитию, прочитала ещё не изданную на русском языке книгу Лизы Бреннан-Джобс «Мелкая сошка».

Книга рассказывает о непростых отношениях Стива Джобса с дочерью, которую он долго не хотел признавать.

Стив Джобс, икона цифровой эпохи и один из ее пионеров, не родился великим. Его родители были молоды, когда он появился на свет. Отец, сириец Абдулфаттах Джандали, работал помощником преподавателя в Висконсинском университете, где в магистратуре училась мать — Джоан Шибле. Пара не была финансово независимой, родители Джоан были решительно против такого брака, отец даже угрожал лишить ее наследства, если она не порвет с женихом.

Джоан родила ребенка у частного врача в Сан-Франциско и отдала его на усыновление. Приемными родителями стали Пол и Клара Джобс. И хотя 30 лет спустя Стив Джобс разыскал своих биологических родителей, настоящими для него всегда были только Пол и Клара. Они много вложили в него и многому научили, хоть и были простыми людьми — Пол работал автомехаником, а Клара — бухгалтером. Тем не менее Стив помнил, что родные родители от него отказались, и это стало для него травмой на всю жизнь, оказавшей большое влияние на его отношения с людьми.

Художница Крис Бреннан была первой девушкой Стива Джобса. Они познакомились в средней школе в Купертино в 1972 году. Крис по ночам работала над мультиком вместе с группой друзей. Вскоре Стив заметил ее. Он держал свечи, чтобы ей было удобнее рисовать, читал стихи, и вскоре они поселились вместе в хижине в горах, аренду которой оплачивал Джобс. В ту пору они со Стивеном Возняком продавали устройства blue box, с помощью которых можно было бесплатно звонить по всему миру, подобрав правильный тон звонка. Обстановка в семье Крис Бреннан была нездоровой: родители развелись, отец часто уезжал, а мать была психически нездорова и зачастую плохо обращалась с Крис.

Юный Джобс подсовывал ей под дверь записки с просьбами быть добрее к дочери, но это не помогало. Вскоре Джобс выразил желание учиться в Рид-колледже в Орегоне, одном из самых дорогих и престижных (на что потребовались почти все родительские сбережения), и уехал. Какое-то время они поддерживали связь, затем Крис начала встречаться с другим парнем. Колледж Стив бросил. Он страшно переживал, что Крис его оставила, и это наложило отпечаток на их дальнейшие отношения.

Спустя время они вновь начали встречаться. Оба успели независимо друг от друга съездить в Индию и пожить в ашрамах. Прошло два года после их разрыва. Джобс и Возняк уже основали Apple, малоизвестную в ту пору компанию, с единственным офисом в Купертино. Крис и Стив жили в одном доме вместе с Даниэлем Котке, который тоже работал в Apple. Там же в упаковочном отделе подрабатывала и Крис. Они не строили планы на общее будущее.

Крис собиралась сменить работу и оставить капризного и непредсказуемого Стива, когда обнаружила, что беременна. Стив наотрез отказался признавать отцовство. Крис ушла, уволившись из Apple, перебиваясь случайными заработками, а затем жила на пособие. У нее не было никакого постоянного дохода, не было машины и собственного жилья. Лизу она родила у друзей на ферме, роды принимали две акушерки. Фотографии новорожденной были отправлены Джобсу, и он приехал взглянуть на ребенка, сходство с которым было очевидным. Но Джобс продолжал утверждать, что ребенок не его. Тем не менее имя Лиза они придумали вместе с Крис. После этого Стив надолго исчез из жизни Крис и Лизы. Он придумал компьютер и назвал его Lisa, но почти до самой смерти не признавался, что сделал это в честь дочери.

Крис осталась одна с ребенком на руках. Она подрабатывала как могла, дополняя пособие. Ее родные почти не могли ей помочь, какое-то время она всерьез рассматривала возможность отдать Лизу на удочерение, но не сделала этого. Понемногу в их жизни появилась стабильность: двухлетняя Лиза была устроена в детский сад, Крис нашла работу официантки. Стив не показывался и ничем не помогал.

В 1980 году Крис Бреннан вместе с окружным прокурором подала иск на алименты: помимо них, Джобс должен был возместить пособия на ребенка, выплаченные государством. Джобс клялся, что бесплоден и не может иметь детей. Он утверждал, что отец Лизы — совсем другой человек, но анализ ДНК однозначно установил, что это именно Стив. Он должен был платить 500 долларов в месяц, возместить 6 тысяч долларов социальных выплат и оплачивать медицинскую страховку до 18-летия Лизы.

Дело тянулось очень долго и вдруг стремительно ускорилось — Джобс с адвокатами быстро удовлетворили все требования истицы. Через несколько дней Apple принесла Джобсу огромное богатство — 200 миллионов долларов. Этим и объяснялась спешка. У Крис с Лизой не было машины, и в детский сад они ездили на велосипеде, пока отец Крис не помог им купить в кредит подержанный автомобиль. Крис, талантливая художница, не умела копить и зарабатывать, но очень любила дочь и заботилась о ней как могла.

Вскоре и Стив время от времени начал навещать дочь. Он брал ее к себе домой, дарил самое необходимое, но только когда считал нужным — в целом Крис продолжала жить в бедности, да и Лиза не была избалована ни деньгами, ни подарками. Однако она восхищалась своим отцом, его славой, его красивым домом и его подругами. Когда он женился, Лиза четыре года прожила в его доме, помогая супругам с малышом Ридом, который появился на свет вскоре после свадьбы. Однако он отказался оплачивать обучение Лизы в колледже — во-первых, ему нравилась ее помощь по хозяйству, во-вторых, он считал колледжи бесполезными заведениями, где студентов учат не думать самостоятельно, а запоминать мысли других людей. За учебу заплатили соседи Джобса, состоятельные юристы, которые видели, как странно к Лизе относится отец.

Когда Лиза закончила колледж и повзрослела, их отношения с Джобсом продолжались с небольшими перерывами. Они то ссорились, то мирились, восхищение Лизы сменялось гневом, гнев — печалью. И лишь незадолго до смерти отец попросил у дочери прощения — за то, что не признавал отцовство, не уделял внимания, не занимался дочерью и почти не замечал. Она простила его (хотя и ни в чем не винила), но к тому времени была уже взрослой, а у него уже не оставалось времени что-то исправить.

Книга Лизы посвящена не только Джобсу, но детству и взрослению, отношениям с матерью и окружающим миром. Вот несколько идей из нее.

Лиза стеснялась не отца, которого лет до семи практически не знала, а матери — романтической женщины, неприспособленной к реальному миру и в то же время стойкой и мужественной. Она вспоминает, как иногда мама предавалась отчаянию: когда они по дороге в детский сад столкнулись с велосипедистом и упали, разбили локти и коленки, и мама плакала навзрыд, гораздо дольше, чем требовала ситуация и повреждения.

Она встречалась с мужчинами, которые казались Лизе неподходящими и смешными, к тому же она ревновала их к матери. Мама переживала из-за бедности, неустроенности, из-за того, что многого не могла дать дочери. Она огорчалась, что рядом с ней нет надежного мужчины, часто гадала по китайской Книге перемен и считала, что ее лучшие годы проходят бесцельно. Она хорошо рисовала, но не умела продавать ни картины, ни другие свои изделия, из-за чего постоянно нуждалась в деньгах. Когда в ее жизни появлялся мужчина, она расцветала, порхала, вела себя совсем по-другому, но долго не уживалась ни с кем. Настоящая близость у нее была только с дочерью.

Лиза любила мать, но иногда она казалась ей слишком наивной и несерьезной. Однажды она в очередной раз влюбилась в мужчину, считавшего себя художником, и в доказательство демонстрировавшего пучок палочек с привязанным к ним кристаллом и орлиным пером. Мама восхищалась и пером, и кристаллом, и смотрела на него влюбленными глазами. Лиза пыталась мягко урезонить ее, и влюбленность постепенно исчезала.

Крис сдружилась с Дебби — сестрой одного из своих мужчин. Она красиво одевалась, ездила на дорогой машине и искала себе подходящего мужа. Нравилась она и Лизе, Дебби часто брала ее с собой на прогулки и в магазины без Крис. Однажды, когда они вернулись вдвоем, Крис устроила Дебби скандал — за то, что та, как ей казалось, хочет унизить ее в глазах дочери своей устроенной жизнью, яркими нарядами и беззаботностью. Лиза была готова провалиться сквозь землю от стыда, а Дебби больше никогда не приезжала. Денег у Крис было в обрез, кроме 500 долларов Стив ничего ей не давал, хотя однажды купил им машину поприличнее и снял небольшой дом. Но деньги у нее текли сквозь пальцы, к тому же на ребенка этого было явно мало.

Джобс пригласил их отпраздновать свое тридцатилетие, но Крис, перебрав свой гардероб, решила, что не может предстать в таком простецком виде перед великосветскими гостями, и в последний момент все отменила.

Из-за того, что у Крис были частные депрессии и перепады настроения, Лизе начинало казаться, что именно она отняла у мамы все возможности. Однажды Крис постирала свой свитер из ангоры в слишком горячей воде, и он сел — как раз по фигуре Лизы. И Лиза думала, что это молодость матери стала такой же маленькой и скукоженной, как этот свитер, что ее юность постепенно переходит к дочери. К тому же она, поближе узнав отца и восхищаясь им, подсознательно винила мать в том, что она не сумела его удержать и не хочет вернуть — видимо, потому, что недостаточно для него умна и красива.

Чувство неловкости за маму у Лизы постепенно прошло вместе с подростковым возрастом.

Джобс не был злым или подлым человеком, несмотря на свои капризы и странности — по крайней мере, так считает его дочь. Она просто описывает факты, по мере возможности избегая оценок.

Так или иначе, пока Лизе не исполнилось 7 лет, его участие в ее жизни было минимальным — когда ей было около трех, он заглянул в гости к Крис и спросил Лизу, знает ли она, кто он такой. Когда она покачала головой, он сказал: я твой отец. Прозвучало это так, будто он был Дартом Вейдером, как позднее иронически заметила Крис.

Однажды он пообещал ей отдать ненужный диван, если она сама за ним заедет. Крис договорилась с подругой, у которой был фургон, взяла с собой Лизу — и они все вместе поехали в дом, где в то время жил Джобс, забирать диван. Дверь оказалась закрыта, их никто не встретил. Крис стучала и звонила, никто к двери не подходил. Тогда она влезла в окно, открыла дверь изнутри, нашла какой-то диван, который погрузили в фургон и увезли. Когда они отъехали уже довольно далеко, навстречу им промчались, гудя сиренами, полицейские автомобили. Когда они добрались до дома, Джобс позвонил ей и, смеясь, спросил, как ей диван. Это он вызвал полицию — ему показалось забавным, если ее арестуют за вторжение в чужой дом.

До 7 лет у Лизы не было почти никаких воспоминаний об отце. Но на один из своих дней рождения — то ли 31-й, то ли 32-й — он пригласил Лизу и Крис в гости, и они наконец пришли. К тому времени Лиза уже знала, что он богат и знаменит. Посередине двора стоял огромный батут, на котором подпрыгивал Джобс. Одет он был просто — в джинсы и старую рубашку. Он позвал Лиз попрыгать вместе. Лиз взобралась к нему и поняла, что он не умеет это делать, — в школе на уроках физкультуры их учили, как надо координировать движения. К тому же на батуте не было сетки и они могли просто вылететь и упасть на гостей. Она старалась не удариться о него и не упасть, но все равно была счастлива быть рядом с ним, а он улыбался, глядя на нее.

Вскоре после этого у Джобса начались неприятности — его выгнали из Apple, оставив только в совете директоров. Он работал над созданием новой компании — Next, занимался студией Pixar, но болезненно переживал потерю Apple. Крис потом объясняла Лизе, что когда у Джобса начиналась череда провалов, он вспоминал о них — у него наконец появлялось свободное время для этого, когда работы становилось меньше.

Он начал навещать их регулярно, и они втроем отправлялись кататься на роликах. Крис, несмотря на его успех, никогда не пыталась снова сблизиться с Джобсом — она просто сопровождала дочь, которая практически не знала отца и не понимала, как с ним общаться. Лиза часто ловила на себе его пристальный взгляд, но он быстро отводил его. Чтобы помочь ей сблизиться с отцом, Крис много о нем рассказывала.

Лиза спрашивала, почему у него дырявые джинсы — ведь он мультимиллионер. Крис сказала, что в школе джинсы Стива были куда более дырявыми, это просто его стиль. Когда он заехал к ней домой, пригласив на первое свидание, отец Крис был шокирован при виде длинноволосого молодого человека с огромными дырами в джинсах. Он спросил его, кем тот собирается стать, и Стив без запинки ответил: бомжом.

Крис помнила, что зубы Стива смыкались точно один над другим, как замок молния. Джобс уверял ее, что у него есть дар предвидения: он знает, что обязательно станет знаменитым, но умрет молодым. Лиз каждое его качество казалось мистическим: и зубы, подобные молнии, и то, что его усыновили, и дар предвидения. Отец в ее глазах начал обретать черты бога.

Но были в образе и противоречия: он был богачом в рваных джинсах, у него было полно друзей и знакомых, но он совершенно не умел общаться; несмотря на хорошую фигуру, был страшно неуклюжим, а при всей своей знаменитости казался одиноким. Он тянулся к Лиз и Крис, хотя и не мог простить ей, что она когда-то его бросила. Но если бы его не выгнали из Apple, неизвестно, вспомнил бы он о них или нет.

Однажды Джобс пришел в гости к Крис и Лизе вместе с молодой рыжеволосой женщиной. Он представил ее как свою родную сестру — писательницу Мону Симпсон. Мона только что опубликовала свою первую книгу, по которой позднее поставили фильм, — «Где угодно, только не здесь». Они познакомились совсем недавно.

Когда Джобс прославился и разбогател, он решил разыскать биологических родителей. Сначала ему с трудом удалось найти лишь доктора, который принимал роды у его матери и знал, как ее зовут и где она живет. Стив решил, что если и там не получит никаких сведений о родителях, он бросит свои поиски. Пожилой доктор наотрез отказался назвать Стиву имя его матери, поскольку был связан врачебной тайной. Когда раздосадованный Джобс ушел, доктор сложил все бумаги о его рождении в отдельный конверт и надписал его: «Отправить Стиву Джобсу после моей смерти». И тут же с ним случился сердечный приступ, от которого он скончался через четыре часа. Конверт оказался у Стива на следующий день — так он нашел свою мать, а вместе с ней и сестру.

Мона была на несколько лет младше Стива. После того как его отдали на усыновление, его родители все-таки поженились и у них родилась дочь. Брак продлился недолго, отец ушел из семьи и практически не общался с Моной. Симпсон — фамилия ее отчима, который ее удочерил. Мона и Стив сразу поладили друг с другом, как будто были знакомы много лет. Их внешнее сходство не было очевидным, но когда они улыбались, их лица становились почти одинаковыми, и было понятно, что это брат и сестра. Лизу поразило, что ее тетю зовут Мона — вместе их имена звучали как Мона Лиза.

Выросшие в разных семьях, незнакомые друг с другом, брат и сестра проявляли большое сходство во вкусах и взглядах. У обоих была страсть к красивым коврам, светильникам и книгам. К Лизе Мона проявила особый интерес. Она подолгу, изучающе смотрела на нее, дарила ей подарки и писала письма.

Когда Лиза училась в старших классах, Мона прислала ей гранки новой книги, попросила прочитать и высказать свое мнение. К удивлению Лиз, на страницах романа она обнаружила персонажей, в которых узнала отца, мать и саму себя. Роман был отчасти фантастический. Лизе не понравилось, что Мона пишет о ней, к тому же многое она бы написала по-другому.

Почувствовав, что Лиза расстроена, Мона объяснила ей, что просто использовала детали из жизни в своей книге — так делают все писатели, и в этом нет ничего обидного. Возможно, когда-нибудь и Лиза, написав собственную книгу, упомянет в ней Мону и ее труд. Так со временем и произошло.

Как и Мона, Лиза изучала в колледже английскую литературу, проявляла интерес к творчеству, написала книгу. У Моны было много общего с братом, но она была теплее, общительнее и доброжелательнее. Мона покупала мебель для Крис и Лизы, убеждала Стива, что он должен лучше заботиться о них, и уговаривала купить им хороший дом. Со временем он это сделал. Она была добрее Джобса, но ведь ее не отдавали на усыновление.

Джобс знал, что его отец одно время преподавал в университете, затем открыл кафе и даже хвастался посетителям, что у него иногда обедает сам Стив Джобс (тогда он не знал, что Джобс его сын). Стив не хотел с ним встречаться, да и отец не проявлял к нему интереса, хотя незадолго до смерти Джобса пытался связаться с ним по телефону. Попытки были безрезультатными — Джобс не смог простить своего биологического отца.

Единственная общая с отцом черта у Стива — страх перед родительством, что в полной мере прочувствовала на себе Лиза. Осуждая отца, он сам не замечал, насколько повторяет его действия, когда отказывается признать ее своей. Его друзья рассказывали, что фотография маленькой Лизы была в его бумажнике, но он говорил им, что просто поддерживает ее, потому что она совсем одна. Но она вовсе не его дочь. Не сразу он предложил ей взять двойную фамилию — Бреннан-Джобс.

Однажды Джобс взял Лизу на ночь в один из своих особняков, когда Крис, поступившая в Калифорнийский колледж искусств, не могла прийти домой ночевать. Лиза была взволнована, она считала дни до встречи с отцом, которого к тому времени боготворила.

Из школы ее забрала Барбара, секретарь Джобса. Барбара была открытой и приветливой, Лиза чувствовала себя с ней намного комфортнее, чем с отцом, которого стеснялась. Позже она поняла, что Джобс старался окружать себя доброжелательными и теплыми людьми, хотя сам таким не был. Барбара сначала привезла Лизу в офис Apple, где она до позднего вечера дожидалась, когда отец освободится. Потом он устроил ей экскурсию по зданию, так что домой они поехали уже ночью. По дороге оба молчали, не зная, о чем говорить. Лизе пришло в голову спросить, как прошел его день, и когда он ответил, что хорошо, тема разговора была исчерпана.

В своем огромном особняке он накормил ее вегетарианской едой — овощными салатами с каплей оливкового масла, которые дал запить каким-то мутным соком. Перед сном они оба полежали в бассейне-джакузи с теплой водой под ночным небом, посмотрели фильмы и улеглись спать.

У Лизы было время осмотреть часть огромного дома. Джобс занимал всего несколько комнат, почти не обставленных, так что они выглядели как частично меблированные апартаменты внаем, вроде тех, что часто снимала Крис. В спальне Стива был только матрас, лежащий на ковре, и огромный телевизор. Все в доме было огромным: кухня с пустыми полками, камин, в проем которого Лиз могла войти, не нагибаясь, ванна с высоченным потолком, он производил впечатление то ли кемпинга, то ли заброшенной гостиницы, и в нем совсем не было уюта.

Одни части дома были ухожены, другие ветшали и портились. Где-то протекала крыша, и вода капала на пол, зато в саду была прополотая и ухоженная малина. Создавалось впечатление, что Джобс не жил в своем доме, а гостил в нем или забрел случайно. Лиза спросила его, что находится в остальных комнатах, и он ответил, что понятия не имеет — он в них еще не заглядывал. Со временем она их исследовала, но нашла все ту же пустоту и запустение. Во дворе, кроме бассейна, был огромный теннисный корт, заросший деревьями и травой, с порванной дряхлой сеткой. Джобс не умел играть в теннис и не пользовался им. Зато на пианино он играл, и в доме оно было.

Весь этот пустой дом, как впоследствии думала Лиза, точно отражал сущность его хозяина. Он уже начал восхождение к вершине, оставив позади себя тех, с кем было не по пути. Чем выше он поднимался, тем больше было пустоты вокруг него. Эта пустота была и в доме, где он обитал, пустота и одиночество. Он пытался сблизиться с дочерью, чтобы одиночество не было таким острым, но не знал, как это сделать, и оставил все как есть. Джобс уже был богат и знаменит, но это не приносило ему большой радости, хотя он и гордился собой. В сущности, человеку нужно не так уж много — всего несколько комнат в огромном особняке, где все остальное — лишнее.

Лиза часто приводит рассказы матери о том, каким был Джобс в школе, когда влюбился в нее. Он заботился о ней по мере сил — снимал жилье на последние гроши, возил к океану, писал записки ее матери, Вирджинии Бреннан, умоляя не быть такой жестокой. Вирджиния страдала параноидальной шизофренией, что и стало причиной развода, и всячески обижала и изводила дочь.

Когда Стив находил время для дочери, он дарил ей подарки, брал на прогулки и старался сделать для Лизы что-то хорошее (хотя долго утверждал, что не имеет к ней никакого отношения). Он отдавал должное одаренности Крис, утверждая, что она самый творческий человек из всех, кого он знал, но не смог ей простить ухода и часто не мог удержаться от того, чтобы не обидеть ее словом или делом.

Понемногу он начал привязываться к Лизе. Называл ее мальком, в 9 лет дразнил будущими женихами с нелепыми именами, заговорил о том, что в ней половина его качеств — ведь он ее отец. Но, хотя Лиза была без ума от отца, считая его чуть ли не полубогом, она не могла не помнить его пренебрежения к ней.

Крис и Лиза с его помощью перебрались в другой дом, большой и красивый (Джобс оплачивал его аренду и увеличил размер алиментов). Он нанял дизайнера, оформившего дом по вкусу Крис, сделавшего для нее мастерскую с окном в крыше. Он рассказывал Лизе о разных шрифтах и показывал, чем они отличаются друг от друга. Недаром в колледже Рида он полгода посещал курсы каллиграфии.

Он рассказывал ей про девочек, в которых был влюблен в ее возрасте, словом, всячески старался сблизиться. Намного позже Лиза узнает, что этому способствовал Илан, друг ее матери, химик по образованию, хорошо знавший Джобса. Илан прожил с ними 7 лет, дольше, чем любой другой мужчина Крис, оставив ради нее семью. Он помогал Лизе делать домашние задания, объяснял все, что ей было непонятно в школе, а Джобсу советовал общаться с дочерью как можно больше, — это нужно не только ей, но и ему самому. И Джобс прислушивался к Илану, у которого было трое детей и больше опыта в обращении с ними.

Однако Джобс не был милым чудаком с небольшими трудностями в общении. Он мог обидеть и унизить, и не испытывал потом никакого раскаяния. Лиза рассказывает, как однажды к ним в гости приехала ее двоюродная сестра Сара, примерно одного с ней возраста (лет девяти в ту пору).

Сара была уверенной высокой девочкой с громким голосом. Несмотря на детский возраст, она была умной и наблюдательной. Как и Лиза, она выросла без отца, и ей очень хотелось посмотреть на Джобса. Лизе она нравилась, и она с нетерпением поджидала ее приезда.

Джобс пригласил всех троих в ресторан после работы. Он был в плохом настроении, которое разливалось вокруг него как черная туча. Крис заказала себе овощное блюдо, Лиза — морепродукты, а Сара, которую забыли предупредить о вегетарианстве Джобса, попросила гамбургер. На людей, которые ели мясо, Джобс смотрел с глубоким презрением. Когда принесли еду, Стив с отвращением посмотрел на тарелку Сары, но ничего не сказал — он вообще ни разу не заговорил с ней. Сара что-то рассказывала своим высоким громким голосом, когда он сорвался.

Он спросил Сару, что с ней такое. Почему она не умеет ни говорить, ни есть как следует? У нее ужасный голос, и поэтому ей лучше молчать. Она ест дрянную еду. Почему она не хочет работать над собой? На нее ведь противно смотреть. Крис пыталась остановить его, но Стива уже несло. Он сказал, что ни секунды не хочет находиться рядом с Сарой, и вышел. Лизе так хотелось показать Саре, как это здорово — иметь отца, но в этот момент она поняла, что это вовсе не так уж здорово. Сара плакала — никто еще за ее 9 лет не говорил ей ничего подобного. Они встали, расплатились за обед и пошли к машине. Лиза, полная жалости к Саре, утешала ее. Она говорила, что Сара совсем не такая, просто ее отец подлый человек. Сара посмотрела на Лизу и сказала: я знаю. Возможно, многие посторонние люди видели то, что не могла разглядеть Лиза.

Однажды Лиза решила повести себя со Стивом так, как ведут себя с родителями другие дети, когда выпрашивают игрушку. Увидев во дворе очередную дорогую машину, которой Стив не пользовался, она спросила его, получит ли она ее, когда вырастет и сможет сдать на права. Стив зло посмотрел на нее и сказал, что она ничего не получит — ни машину, ни деньги, ни дом. Очередная попытка сближения с треском провалилась.

Крис считала, что черствость и жестокость Стива — плата за успех, которую он заплатил, потеряв свое сердце.

Когда Лизе исполнилось 14 лет, Крис стала часто нападать на нее. Ее совместная жизнь с Иланом постепенно сошла на нет, у него появилась другая женщина. У Лизы была школа, был знаменитый отец, который к тому времени женился на Лорен Пауэлл, в браке родился сын Рид, к которому Лиза очень привязалась и часто нянчилась с ним. Она часто пропадала в доме отца, и Крис ревновала ее к нему.

Дом, в котором жил Джобс с молодой женой, Крис когда-то хотела себе. Она сказала об этом Стиву, которому дом понравился — и он приобрел его себе. Лизе казалось, что это отчасти и ее дом, но Крис после одной из ссор со Стивом, когда она устроила ему скандал в присутствии Лизы и Лорен, туда дороги не было.

Лиза хорошо училась в школе, была близка с учителями, которые хвалили ее сообразительность и собирались включить в состав группы одноклассников для поездки в Японию. Крис понимала, что в жизни дочери для нее остается все меньше места, требовала от нее поддержки, хотя бы в ведении хозяйства, но Лиза ленилась — ее мысли, как мысли любого подростка, были далеко, в туманных мечтах. Мать кричала, что она мало уделяет времени учебе, что полностью подпала под обаяние отца, которому даже не особенно нужна.

Однажды Крис больно схватила ее за руку и крикнула, что лучше бы она ее не рожала вовсе, учитывая, как много она дала дочери и как мало получает в ответ. Лиза тихо выскользнула из дома и ушла гулять по улицам. Возвращаться ей не хотелось, но идти было некуда — она не была уверена, что Стив позволит ей остаться. Она вернулась домой и увидела полицейские машины — мать, заметив ее исчезновение, подняла на ноги все городское полицейское управление. Она извинилась перед дочерью, но ссоры вскоре возобновились.

Лиза уехала в Японию, она была рада отдохнуть от матери. Там ее неожиданно навестил Стив, чем очень порадовал. Он дал ей денег на расходы. Она купила подарки ему, Риду, Лорен и матери. Мать почему-то сразу поняла, что подарки Стиву были лучше и дороже (хотя и ей досталось красивое кимоно, которое она забраковала как нелепое). Лиза знала, что мать ее любит, как бы она себя ни вела, и не особенно стремилась ей угодить. С отцом у нее такой уверенности не было, так что она старалась как могла. Жить с отцом и Лорен стало ее мечтой.

Стив, узнав от учителей, что мать и дочь все время ссорятся, предложил Лизе пожить у него. Позже она узнала, что кто-то из школьной администрации позвонил ему и сообщил, что если он не возьмет Лизу к себе, ее могут забрать социальные службы — правда это или нет, она не знает. Он поставил Лизе условие — полгода она не должна видеться с матерью. Это не понравилось ей, но она обещала. Мама тоже согласилась на расставание — им давно было пора отдохнуть друг от друга, к тому же они в любой момент могут поговорить по телефону.

Лизе было тяжело расстаться с мамой. Хотя она говорила себе, что устала от ее вечных придирок и скандалов, настоящая причина была в том, чтобы отец оценил ее жертву и полюбил по-настоящему. Она не представляла, как сильно будет скучать, как одиноко ей будет в новой семье отца.

Лиза переехала в дом Джобса. На этот раз комната у нее была похуже, чем до рождения Рида, но все равно она была довольна, — ведь рядом был отец, чье одобрение она всеми силами старалась заслужить. Она помогала с детьми, заискивала перед Лорен — ей хотелось стать частью семьи. Поначалу она так робела, что постоянно что-то разбивала, неуклюже шутила, не понимала, как себя вести и что говорить, хотя несколько лет бывала в доме отца и часто оставалась ночевать.

Когда первое волнение улеглось, совместная жизнь вошла в колею, стало легче. Стив предложил ей сменить фамилию на Джобс, но Лизе казалось, что это будет двойным предательством по отношению к матери. В итоге она согласилась стать Лизой Бреннан-Джобс, что было закреплено юридически, при помощи нотариуса. Лорен выбирала ей одежду в магазине, Стив изредка принимал участие в жизни школы, помогая с транспортом, если нужно было ехать на экскурсию.

Однако когда выяснилось, что Лизе, участвующей в школьной постановке, не на чем добраться до дома, он сказал, что этим заниматься не будет — вопрос с транспортом должна решить она сама. Тогда Лиза оценила маму, которая возила ее везде — в школу, на занятия танцами, школьные спектакли и тому подобное, и при этом всегда забирала на машине домой. В ночь перед репетициями Лизе приходилось ночевать у школьных подруг, но она чувствовала, что Лорен и Стив недовольны. На премьеру Лорен одолжила ей свои туфли, но устроила нагоняй, когда увидела на них царапины. Она приучала Лизу к порядку: заставляла складывать разбросанные вещи и ни в чем не давала поблажек. Лизе казалось, что к ней будут относиться как к собственному ребенку, но выяснилось, что это не так.

С одной стороны, Стив гордился школьными успехами дочери: ее избрали президентом класса, она участвовала в спектаклях и других внеклассных делах, но все это требовало времени.

Лорен работала над созданием собственной компании здорового питания, и хотя у них была домработница Кармен до 5 вечера, Стив хотел, чтобы после его возвращения домой там не было посторонних. Это означало, что Лиза должна была заступать на вахту вместо Кармен. Если ее отвлекали школьные дела, Стив говорил ей, что она не старается быть членом семьи и не работает над этим. Ее школьные успехи вскоре перестали его впечатлять.

Лиза старалась помогать по мере сил, но у нее все время было чувство, что они в ней разочарованы и полноценным членом семьи ей никогда не стать. О ней заботились, ее не обижали, но и только. Она обнаружила, что в ее комнате не работает отопление, и сказала об этом отцу, спросив, нельзя ли его починить. Он отказал, сославшись на то, что они еще не отремонтировали кухню. В школу она добиралась на велосипеде — никто не хотел ее отвозить и привозить, и однажды велосипед украли.

Джобс согласился купить новый при условии, что каждый вечер Лиз будет мыть посуду и нянчиться с ребенком, как только ее об этом попросят. Посудомоечная машина была сломана, Джобс отказывался ее чинить, так же, как не хотел чинить отопление в комнате Лизы. Лиза безропотно мыла посуду. Никто даже не заходил в ее комнату пожелать спокойной ночи перед сном, как это всегда делала мама. Она поняла, что куда больше нуждается в отце, чем он в ней. Когда он фотографировал маленького Рида, он просил Лизу отойти в сторону, не понимая, что больно ранит ее. Даже Лорен проявляла к ней больше такта, чем отец.

Лиза в это время много читала, и ей захотелось поступить в Гарвард. Она чувствовала, что это не понравится отцу, но ведь все дочери, любимые или нет, рано или поздно вырастают и уходят.

Постепенно Лиза стала все чаще оставаться у матери, которая готова была по-прежнему возить ее, куда она пожелает. Она жаловалась ей, что отец ее не любит. Крис отвечала, что Стив любит дочь, но сам об этом не знает — из-за своего потерянного сердца.

Она нянчилась не только с Ридом, но и с трехлетним сыном соседей, адвокатов Кевина и Дороти. Им нравилась Лиза, к тому же в их доме можно было полакомиться привычной едой, а не тертыми овощами с капелькой масла. Она иногда жаловалась, что в ее комнате холодно, а посудомоечная машина не работает, и они сочувствовали ей. Именно Кевин и Дороти оплатят последние два года учебы в Гарварде, куда поступит Лиза, — Джобс откажется это делать из-за своего очередного каприза.

Когда она поступила в Гарвард, вскоре после начала занятий выяснилось, что за обучение никто не заплатил. Она дозвонилась бухгалтеру отца, и учеба за год была оплачена. Отец не звонил ей, он только раз мимоходом навестил ее и почти не разговаривал.

В летние каникулы она приехала к нему. Ее мама переезжала в другой дом — прежний был ей не по карману, и Лиза пошла ей помочь. Сборы затянулись, и она позвонила Стиву, сказать, что останется у мамы. Стив же вместе с Лорен собирался в цирк Дю Солей и планировал оставить Лизе Рида, чтобы они могли спокойно отдохнуть. Он позвонил и настаивал на ее немедленном возвращении, Лиза отказалась. Тогда Джобс обвинил ее в эгоизме и предложил съехать, зная, что от его расположения зависит ее учеба в Гарварде. Она повесила трубку. Сразу после этого она позвонила Дороти и Кевину, сказав, что отец собирается выставить ее с вещами. Они согласились ей помочь, и когда все семейство Джобсов уехало в цирк, помогли собрать вещи и перевезли их к себе. Она оставила отцу записку: его просьба выполнена, она съезжает, как он и просил, и будет жить у Кевина и Дороти. Он так и не позвонил.

Очарование, которым был окружен образ Джобса, наконец померкло. Джобс больше не был неземным существом — он был для дочери капризным холодным эгоистом, не вспоминавшим о ней первые годы ее жизни, ненадолго приблизившим, чтобы вновь забыть, как только у него появились другие дети. Но каким бы он ни был, он все равно был ее отцом, которого не выбирают.

В Гарварде Лиза обратилась к бесплатному психотерапевту, который помогал студентам. Она рассказала о странных и мучительных отношениях с отцом, и женщина-психотерапевт сказала, что рано или поздно Джобс поймет — он делал с Лизой то, что сделали с ним самим, когда отказались от него. Но, возможно, тогда уже будет слишком поздно.

Стив и дальше вел себя с Лизой странно. Он пришел на ее выпускной в Гарварде (оскорбленные Кевин и Дороти, узнав об этом, не пришли). К тому времени у него с Лорен родился третий ребенок, и в некоторых интервью он говорил, что у него трое детей, хотя вместе с Лизой их было четверо. Однако по настоянию Крис он вернул Кевину и Дороти все деньги, которые они потратили на обучение Лизы.

Лизе было уже под тридцать, когда их общение возобновилось, — к тому времени она давно уже не зависела от него материально. Джобс приглашал ее на прогулки на яхте вместе со всей семьей и уговаривал побыть подольше. Однажды он повез ее на яхте в гости к своему другу, музыканту Боно, который оказался простым и добрым человеком.

Познакомившись с Лизой, Боно спросил Стива, в честь нее ли он назвал один из первых своих компьютеров. До этого ему не раз задавали этот вопрос: и многочисленные журналисты, и сама Лиза, и Лорен, и всякий раз он отрицал это, то придумывая какую-то девушку Лизу, в которую был влюблен, то утверждая, что это аббревиатура. И вдруг он ответил Боно, что так и было — в честь его дочери. Лиза поблагодарила Боно за вопрос — ведь ответ на него впервые был утвердительным.

Через несколько лет, когда Стив уже болел раком и был неизлечим, Лиза встретилась с ним и сказала, что за многое ему признательна: в юности она рассказывала ему о своем первом мальчике, спрашивала о сексе, и он всегда давал ей дельные советы и учил не стесняться себя. Эта похвала очень обрадовала его. Затем ему сделали пересадку печени, но это не помогло — рак распространялся дальше. Лиза часто бывала у него. Отец как будто по-прежнему не очень ею интересовался и просил выйти, если он собирался смотреть кино с Ридом. Выглядел он все хуже, но Лизе казалось, что он каким-то чудом поправится.

Крис тоже болела, Лиза металась между ними обоими и аспирантурой. Однажды Джобс написал Лизе письмо, прося приехать. Ничего хорошего она не ждала — возможно, он накричит на нее или выразит очередную обиду. Он лежал в постели и рассматривал фотографии. Увидев ее, он неожиданно расплакался. Он сказал ей, что они видятся последний раз, и попросил прощения за все — за то, что не уделял ей внимания в детстве и за то, что больше у него времени не будет. Он навсегда останется ей должен, но отдать долг уже не сможет.

У них было еще несколько встреч, где он сказал Лизе, что часто обижался на нее по пустякам и потому не давал о себе знать. Он говорил ей, что она ни в чем не виновата, во всем виноват только он — у него не хватило мудрости вести себя по-другому, а теперь ничего не исправить. Лиза ждала всю жизнь, чтобы он извинился. Ей стало легче, но она знала — если он выздоровеет каким-то чудом, то станет таким, как прежде, и относиться к ней будет так же. В семье Стива ей по-прежнему не было места, младшая дочь даже назвала ее ошибкой папы. Но она все-таки дождалась извинений и стала жить дальше.

Лиза нашла работу по душе, перебралась в Нью-Йорк и встретила любимого человека. Ее детская травма ушла вместе с отцом, и она еще больше сблизилась с матерью, связь с которой никогда не прерывалась и, как ей кажется, не прервется.

Лиза Бреннан-Джобс посвятила книгу любимому человеку — отец перестал быть ее кумиром. Книга честная и интересная, и многие критики отмечают писательский талант Лизы.

Лиза не осуждает отца, не пытается выставить себя Золушкой — она пишет о себе с иронией, так же, как и об окружающих людях. Удивительно, но образ великого Джобса, которого она не ругает и не осуждает, к которому, несмотря ни на что, относится с пониманием и восхищением, меркнет на фоне двух женщин, ничем особо не знаменитых, — матери и дочери, любящих и понимающих друг друга без всяких условий.

#библиотека