Интервью с Евгением Кузьминым из Uprock о том, как обучать профессии дизайнера и создать идеальную онлайн-школу

Кто лучше расскажет про дизайн, где и как ему учиться, чем основатель идеальной онлайн-школы? Для YouTube-канала «Специалисты про IT» пару лет назад я брал интервью у Евгения Кузьмина, основателя дизайн-школы UpRock. Сегодня это видео превратилось в текст. Читайте здесь о том, как строится обучение в «Апроке», и в чем его ключевое отличие от других дизайн-курсов.

Николай: У нас сегодня супергость — человек, у которого я лично мечтал взять интервью. Евгений Кузьмин — не побоюсь этого слова, человек, который влияет на сегодняшний цифровой дизайн больше, чем легендарный Артемий Лебедев, потому что количество зерен, которые он посеял на этой ниве, наверное, не поддается подсчету. Очень часто встречаю твоих учеников из разных дизайн-студий, из разных серьезных компаний. Поэтому, привет, здорово, что ты пришел. Можешь рассказать немножко, что такое Uprock сегодня?

Евгений: Мне приятно, что ты реально видишь глубину. Что я на самом деле очень сильно влияю на интерфейсы. На текущий момент Uprock — это такие сателлиты, как школа — это ядро, потому что мы здесь формируем наших амбассадоров. Не просто формируем, но мы их делаем на высоком уровне, чтобы они проникали в лучшие студии, и уже многие из них стали дизайн-лидами, старшими дизайнерами и так далее. И я уже через них влияю на саму обстановку дизайна как таковую. Плюс к этому мы все еще студия. Только единственное, что — она менее бутиковая стала. Я делаю только для души проекты. Я веду только какие-то интересные крупные бренды или международные заказы, когда мне просто по кайфу это делать. Но по факту мы уже в полной мере начали консультировать своих студентов. Например, при покупке курса обучения у меня ты получаешь: вот, например, тебе нужен дизайн — покупай у меня курс, и мы тебе сделаем дизайн сайта бесплатно, 2 сайта, 3 сайта. Твоими руками само собой, потому что если мы сами будем делать, то нам вообще не рентабельно. Ты возьмешь, например, 95% механической работы, а мы 5% стратегической. Это все равно сильно увеличит качество работы. И это потихонечку выйдет в отдельную фриланс-биржу, где мы будем предоставлять дизайн по 50-100 тыс. руб. — примерно такая вилка. Но это будут доступные и качественные дизайны для тех клиентов, которые на низком чеке, но хотят сделать себе хорошо. Также у нас есть uprock.ru — это медиаплощадка, где очень большое количество информации для дизайнеров. Например, порядка 1000 статей, бесплатные кириллические шрифты. То есть все запросы дизайнеров я пытаюсь сакуммулировать в одном месте. Фактически есть слой — это дизайн интерфейсов, которые важны в it, которыми я занимаюсь уже 20 лет. И этот слой я хочу «забить» за собой. Благодаря твоему интервью я могу это впервые сказать вслух в публичном поле.

Николай: Скажи, у тебя сейчас довольно долгосрочные планы в стратегии?

Евгений: Да, довольно долгосрочные.

Николай: Как ты думаешь, развитие современных технологий, особенно нейросетей, угрожает профессии дизайнера?

Евгений: Нет. Если не смотреть Лебедева, который пушит эту тему, но мы знаем, почему он это делает. Мне кажется, у него есть некоторые обиды, связанные с тем, что десять лет назад он был гуру дизайна сайтов и всего остального, он задавал тренды. Он был молодцом. Но в какой-то момент он слишком увлекся технической отрисовкой объектов. Раньше дизайн был другим. Например, шапка сайта — берешь фотографию и заново перерисовываешь ее так, чтобы она блестела. Лебедев был чемпионом в этом. Сейчас он немного «подсел», и, соответственно, основной источник тренда в этой области — это прежде всего Лебедев, а во-вторых — нейросети, которые создают иллюстрации. Однако, на самом деле, что такое интеллект — это способность мыслить абстрактно. И когда мы называем этот машинный код искусственным интеллектом, мы сильно его переоцениваем. Это маркетинговый ход. Он не способен абстрактно мыслить. Если вы дадите ему два ассоциативных понятия — дерево и огонь, он не нарисует вам костер или что-то подобное, он будет как-то комбинировать.

Он способен собирать данные о конверсии и статистике, а также предлагать решения в областях, где эмпатия не требуется. Например, он может эффективно работать в различных социальных сетях, используя продвинутые методы аналитики и предлагая рекламу по более эффективным механизмам. Однако в дизайне необходима эмпатия. Эмпатия — это способность понять и воспринять чувства других людей. Например, в кино: мы снимаем фильм, и искусственный интеллект, который проанализировал 10 тысяч фильмов, может создать фильм в стиле Marvel на четверку, но ему не хватает эмпатии. Я считаю, что у них есть искусственный интеллект. На самом деле, у них есть одна и та же основа, которая меняется в зависимости от контекста, в то время как я, чтобы создать гениальное кино, постоянно думаю о том, как это воспримет зритель. Поскольку у нас с тобой похожий контекст — руки, ноги, способы анализа окружающего мира, у нас есть общая система восприятия и так далее. Я могу примерно спрогнозировать твою глубину чувств от разных ноток. Искусственный интеллект никогда не сможет научиться этому, даже если он когда-нибудь действительно станет интеллектом, умеющим абстрактно мыслить, у него не будет органов чувств, того контекста, которые есть у нас. Например, если вы будете обсуждать некоторые тонкости культуры с азиатом, вам может быть немного трудно понять друг друга, поэтому возникает хайп. То же самое происходит с vr-технологиями. Сейчас Sony Playstation выпустит вторую версию своего шлема, а также набор игр. В течение последних лет было 5-6 лет волн vr, они постоянно пушат. Каждые 2-3 года появляется какая-то технология, которую пытаются пушить. Помнишь, какой был бум 3D-принтеров?

Николай: Да-да, обещают, что вот-вот всё будет.

Евгений: Не будет, пока какой-то новый опыт не предложат. Поэтому они как бы маркетинг выливают, и кто-то пытается врубиться в это и заработать. Каждые 2-3 года появляется какой-то тренд. И вот я думаю, каждый пятый тренд только выстреливает. Но по статистике, если ты будешь вкладывать деньги и только пятый будет выстреливать там с 10-20-кратным ростом, то хороший будет выхлоп. Поэтому я считаю, что в эти технологии вливают, пытаются нам, обычным пользователям, внедрить их и на этом заработать. Мы сейчас все аватарки поменяли на нарисованные нейросетью. Прикольно, стильно, да. Но если ты сам иллюстратор, то ты понимаешь, что души там нету. Потому что, когда ты начинаешь рисовать, ты добавляешь лёгкую стилизацию в некоторых моментах, которая добавляет ту глубину, которую ищет зритель, и поэтому он может нагенерировать рандомно, и ты можешь это использовать как референс или как платформу, от чего ты начнёшь рисовать. Но конечную качественную задачу он не сделает. На 4+ он сделает иллюстрацию, но на 5 — нет, в искусство это не превратится.

Николай: Но, согласись, если сравнить, сколько времени дизайнер тратил на полноценную разработку интерфейса 10 лет назад и сейчас, то сейчас, благодаря различным инструментам, это происходит быстрее.

Евгений: Во-первых, мы тратили много времени из-за того, что первый сайт веб-дизайна появился только в 1992 году. Он был простым документом с гиперссылками. Нам приходилось тратить много времени, так как не было гайдлайнов, принципов или устоявшихся паттернов для создания дизайна. Мы постоянно что-то изобретали и делали много экспериментов, что было похоже на прогулку по лесу в тумане. Это была первая проблема. Вторая проблема заключалась в том, что раньше сайты были просто визуальными интерфейсами, где делалось много иллюстраций.
В настоящее время иллюстрации полностью ушли. Давай поговорим, например, про приложение TikTok. У меня вопрос: сложно создать такой интерфейс? Легко! Тут самая большая работа — это стратегически продумать, какой контент будет представлен, и как его продвигать. Дизайнер также должен участвовать в этом процессе и предложить 20-30-50 вариантов дизайна, исходя из этого. То есть TikTok легко нарисовать, потому что у пользователи запрос на минимализм, очень простой интерфейс.

Во-вторых, количество экранов и шейпов должно быть уменьшено, не должно быть декора. Например, раньше иконки у Mac были глянцевыми и требовали много времени на отрисовку. Сейчас можно использовать плоские иконки из стоков, что экономит время. Пользователи будут благодарны, так как интерфейс не будет перегружен декором, а будет сосредоточен на контенте.

И третий момент — инструментарий. Раньше мы все рисовали в фотошопе, но я всегда ненавидел его, потому что он предназначен для работы с фотографиями. Я рисую уже 15 лет и всегда надеялся, что появится что-то новое. Когда появился Sketch, я сразу перешел на него. Затем появилась Figma, и я начал использовать ее, поняв, что работа в браузере действительно удобна. Таким образом, мы постепенно оптимизировали нашу работу со всех сторон. Если искусственный интеллект поможет мне генерировать дизайны, которые я смогу доработать под себя, это будет замечательно.

Однако иногда бывает, когда ты берешь чужие качественные дизайны, и тебе даже проще перерисовать их с нуля. В таком случае, я считаю, ИИ может помочь. Это всего лишь инструмент, и заменить человека он не сможет. Он всё равно не станет панацеей. Иногда будет проще нарисовать что-то с нуля. Сейчас и так легко рисовать, особенно если у тебя наработанный годами вкус и навыки. Вот такой не короткий ответ.

Николай: Отлично! Скажи, если говорить о российском дизайне, сейчас он по-прежнему хороший, по-прежнему один из лучших в мире?

Евгений: Шикарный дизайн у нас. Я думаю, что люди, которые живут в нашей стране, в странах СНГ, и не жили в Европе или в Штатах, или в Эмиратах, в «технологических» странах, а только путешествовали как туристы, они недооценивают, насколько в офигенном месте мы живем. Я, например, видел интерфейс банковского приложения в ОАЭ. У них спрашиваешь: «У вас есть виртуальная карта?». Они: «А что это такое?» А у нас это обычное дело: у меня все карты — виртуальные. До блокировки с картами я только виртуально ими пользовался, как и большинство пользователей. У нас офигеннейший дизайн. Я думаю, здесь складывается еще менталитет, например, Европы. В Европе, мне кажется, есть такой менталитет, он хороший. Если, например, они взяли мониторы, на которых написано, что 10 лет они должны работать, они и будут там стоять 10 лет. В Штатах пользуются до сих пор факсами. Мой одноклассник работает в CISCO, в одной из крупнейших компаний, говорит: «Мы до сих пор факсами пользуемся». В банках пользуются факсами, в Японии тоже. Япония очень много от Штатов берет. И так же с сайтами. Он вроде работает, значит, его менять не надо. Но потихонечку появляются стартапы, например, та же figma. То есть интересная ситуация: у них есть пионеры, которые могут нам дать прикурить, нашим интерфейсам, но подавляющее большинство отстало от нас лет на 10-20. И получается, что у нас «средняя температура по больнице» выше, и мы живем в более комфортном интернет-пространстве с точки зрения интерфейсов.

Николай: Скажи, пожалуйста, сколько в этом году через твою школу прошло студентов?

Евгений: Тысячи 2-3.

Николай: А какой середний чек?

Евгений: От 60 до 100 где-то.

Николай: Я немножко знаю цифры у основных игроков рынка. Получается, если зрители перемножат, то поймут, что ты входишь в топ-2 дизайн-школ страны, онлайн-школ.

Евгений: Да, мы делали исследование. Действительно, есть такое.

Николай: Притом я помню, когда мы делали с тобой интервью года 3 назад, ты был практически в начале пути.

Евгений: Да.

Николай: То есть за 3 года ты из начинающего проекта студии сделал, по сути, большой бизнес по образованию.

Евгений: Одного из лидеров по обучению. И самый крутой момент — 0 рекламы. Мы — единственный такой прецедент, где никакой рекламы нет, и у нас 65% конверсии.

Николай: Ты не платишь ни за какую рекламу?

Евгений: Вообще ни за какую.

Николай: Конечно, с ума сойти! Я общаюсь со многими edtech-проектами, и у них реклама — это основной драйвер роста. Они закладывают около 25 тыс. рублей на продажу одного курса за 50-60-70-100 тысяч рублей. Если ты в рекламу не вкладываешь, каким образом тогда ты такие цифры достигаешь?

Евгений: Сарафанное радио. Меня рекомендуют мои же студенты. У меня такая позиция: когда у тебя покупают что-то за X рублей, дай человеку на 3X, и тебя будут любить. Люди нас любят, и они довольны обучением. Я постоянно обновляю курсы. Сейчас я делаю, например, большое обновление, и оно будет бесплатное. Круто? Круто. И там будут еще дополнительные курсы — для тех людей, которые купили пакет Fullpack — бесплатные. Моя цель — через год-полтора все курсы по дизайну (близкие, релевантные «интерфейсам»), которые возможно — добавить в этот курс. Если ты уже купил курс, а потом тебе еще весь «фарш» дадут дополнительно, ты же будешь счастлив? Будешь! Мы предоставляем бесплатную помощь на любом количестве твоих проектов. Класс? Альтернатив нет. И поэтому наш контакт передают из рук в руки. Нам потребовалось время, чтобы мы набрали обороты. И будем нуждаться в рекламе, чтобы закрепиться на рынке. Евгений Кузьмин, основатель школы дизайна номер один, оказывает наибольшее влияние на индустрию. Мы стремимся вытеснить все остальные школы и установить свой авторитет.

Николай: Мне кажется, что ты придерживаешься той декларации, которую ты заявлял 3 года назад — «Мы пришли сюда менять мир»? Кажется, что в твоем случае тебе это даже важнее, чем какие-то бизнес-идеи. Я прав?

Евгений: Да, я — мечтатель. Это пушит меня лучше всего. У меня много работы, иногда хочется сдохнуть. Иногда на выходных я играю на приставке, потом снова работаю. Майские и новогодние праздники — мое любимое время, когда я могу отдохнуть, потому что в этих пятидневных отпусках все отдыхают. Но я все равно кайфую от мысли, что когда-нибудь, будучи стариком, смогу улыбнуться и сказать, что всё делал правильно.

Николай: А сколько людей ты за свою жизнь планируешь обучить?

Евгений: Мы в данный момент переводим курс на английский язык с целью продвижения качественного дизайна на Западе. По моим наблюдениям, у них плохой дизайн — и в школах, и среди самообучающихся на YouTube. Такое обучение, как у них, было 10 лет назад у нас актуально. Они учат там, как создавать красивые шапки или дизайны первого экрана для Dribbble в Photoshop. Это отстой какой-то, и я считаю, что нужно переучивать людей, переобъяснять им, так как они привыкли к такой красоте. Я стремлюсь к тому, чтобы дизайн стал чем-то более уникальным, привить другую культуру. Я просто учу современному дизайну, и, честно говоря, через 10-15 лет он сам придет к этому. Однако, если я смогу повлиять на это и достичь нового уровня через 5 лет, то фактически в истории останется, что это я повлиял. То есть, кто успел, того и тапки. Моя ценность для мира будет заключаться в том, что я ускорю переход к новому этапу развития.

Николай: Хорошо, скажи, пожалуйста, сколько человеку нужно инвестировать в себя, чтобы стать хорошим дизайнером? Мидл-уровня, чтобы при желании найти работу — он достаточно быстро ее находил.

Евгений: Давай представим. Через полтора-два года ты станешь железным мидлом, если каждый день, кроме того, что ты уже делал, ты будешь что-то параллельно дополнительно делать: что-то анализировать, что-то изучать — фанатеть от своей работы. Обычно год-два достаточно — это не так уж и много.

Николай: А сколько часов в день нужно учиться?

Евгений: Часа два. Полчаса-час на работе… поиск референсов… Я, как работодатель, никогда не был против, если при мне сотрудник искал какие-то референсы и собирал их для будущих проектов.

Николай: Это около 1500 часов нужно потратить на обучение.

Евгений: Да. Обожаю людей, которые умеют считать.

Николай: Сколько нужно потратить? Нужно при этом покупать курсы,? Сколько нужно платных курсов?

Евгений: Ты занимался когда-нибудь, допустим, пением, с репетитором чем-то?

Николай: Да, занимался.

Евгений: Гипотетически ты мог бы без репетитора это все делать?

Николай: Да, мог бы. Медленнее гораздо.

Евгений: Медленнее. А что дает репетитор?

Николай: Он показывает, как правильно делать.

Евгений: Он дает калибровку твоих действий. То есть любой процесс — это линия. Когда ты не знаешь, как идти прямо, ты можешь кругами ходить. Как мы обучаем? Шаг, шаг, шаг… если не туда уходишь, мы возвращаем. Показываем, что вот здесь надо точку сделать. И вот так потихонечку делается первый проект. Ученик сделал, зафиксировался. Любые практические навыки приобретаются такой микрокалибровкой. У нас множество мелких шагов, чтобы ученик мог развивать свои навыки. Во время учебы делаются проекты, которые полностью повторяют реальные процессы. Клиента нет, но мы так требуем от них, что им было бы лучше, чтобы клиент был. И я еще все проекты лично проверяю. Поэтому я — их клиент на этом проекте. И вот, они сделали немного кривоватый проект, но он все равно достойный получился. Выше, чем в среднем по рынку.

Потом вторую линию он проходит такими же шагами, линия более прямая, затем — третью. В итоге ученик освоил основы и перешел к разработке мобильных приложений. Вы можете самостоятельно обучаться без труда, но при этом потеряете во времени, а на курсах — в деньгах. Выбор за вами. Кроме того, я предоставляю гарантии. Если вы будете стараться, мы от вас не отстанем, пока не будет хорошо. Поэтому у меня есть ученики в возрасте 50 лет, которые на протяжении 16 лет ранее другим делом занимались. Например, недавно созванивался с учеником своим, который раньше работал с мебелью. Он отлично рисует, просто великолепно. Я бы никогда не подумал, что он занимался мебелью до 30 лет. Главное здесь — это усилия, всего остального мы поможем вам добиться. Мы — учителя, которые тебя калибруют, то есть дают нужный арт-дирекшн и, соответственно, мы даем гарантии. А самостоятельное обучение — это риски. Мало, кто может самостоятельно научиться. Я только в 30 лет освоил плавание — с помощью тренера, хотя пробовал самостоятельно. Когда меня пригласили на яхту, оказалось, что я плаваю лучше многих, кто этим занимается всю жизнь, но без инструктора.

Николай: Есть ли какой-то тип человека, который не может стать дизайнером? Это ему противопоказано.

Евгений: Ленивый.

Николай: Ленивый? Все остальные могут?

Евгений: Все могут. Старания и труд всё перетрут. Поясню: в дизайне главное — не вкус, а 1) системность — то, как компоненты соотносятся между собой, 2) эмпатия — позволяет поставить себя на место пользователя и понять, что для него действительно важно в данной системе, 3) аккуратность — необходима, так как небрежные макеты затрудняют верстку и приводят к «разъезжанию» элементов, и соответственно, потом только — 4) вкус. Дизайн можно делать хорошо и без вкуса. Примером могут служить проекты Яндекса. Они на самом деле отличаются хорошим вкусом, но дизайн у них на «4», потому что они ориентированы на массовый рынок. Но я обожаю их интерфейсы, потому что там всё очень логично, очень всё правильно. Если все сайты будут на таком уровне, где присутствует четкость — класс. Но и вкус можно привить. Можно обучиться и развить свои навыки, так как мозг, как и мышцы, требует постоянной тренировки. Дизайн — это творчество, постоянное увлекательное занятие. Каждый проект — новое испытание. Это работа, приносящая хорошую зарплату, удобство и современные условия труда, не сравнимые с работой на стройке. Я сам работал на стройке во время учебы, и это было мощным мотиватором для усердной работы. Мы готовы обучать, совершенствовать и поддерживать вас, пока вы не достигнете успеха.

Николай: Ты сказал, что ты каждую работу сам проверяешь. 2000 студентов. Как это возможно за год 2000 работ проверить?

Евгений: В день по 30-40 работ приходят ко мне на проверку.

Николай: Сколько времени ты на это тратишь?

Евгений: Сейчас уже на порядок меньше. Уточню: у меня есть ключевые сотрудники, с которыми мы внедряем новую механику. Раньше мы оказывали помощь коммерческим проектам, но сейчас моя цель — максимально популяризировать этот процесс, чтобы наши сотрудники чувствовали себя комфортно. Я работаю над этим вместе со старшим куратором, мы проводим проверку проектов и передаем свои навыки. Это занимает много времени, но я уделяю этому значительное внимание. Обычно это от двух до четырех недель идет — передача навыков в контексте задачи. Я давал обратную связь раньше на каждый проект.

Вот у меня идёт проект, у него есть этапы: техническое задание, брифинг, прототип и так далее. Раньше я почти на всех этапах был. Сейчас от меня меньше обратной связи уже требуется, количество точек сократилось, сейчас 2-3 точки на каждый проект. И я просто захожу, смотрю, вроде всё логично, всё нормально, всё на своих местах, так как я арт-директор с опытом. Я этих сайтов, как дурак — фантиков, видел. Я одним взглядом смотрю, и у меня сразу вся система складывается. 20 лет никуда не денешь. И, соответственно, тут ошибка, тут ошибка, там надо поправить немного, и это уже занимает час-полтора. Но я зато могу во время вебинара или где-нибудь сказать: я лично смотрел все проекты своих студентов, и я могу лично сказать, что они высокого уровня. Кто-нибудь другой может такое сказать?

Николай: Наверное, нет. Никто.

Евгений: Не может. И в этом смысл, почему реклама нам не нужна. На самом деле я был бы не против увеличить обороты в 2 раза, но мы захлебнемся, качество сразу просядет, мы просто не потянем. Конечно, расти нужно, но расти нужно планомерно, чтобы можно было то качество, которое гарантируешь, давать, и еще к тому же его постепенно еще больше и больше наращивать.

Николай: Ты сказал, что проверяешь 40-50 работ. Получается, у вас каждый студент, по 6-7 работ делает за год? Которые вы проверяете.

Евгений: Меньше. От двух до четырех. Каждая работа занимает 60-80 часов реального времени. Как реальный проект.

Николай: А вот можешь рассказать немножко подробнее про процессы вообще, сколько у тебя людей работает, как организованы эти процессы, и благодаря чему у вас получается такая автоматизация, что ты лично участвуешь в каждом процессе?

Евгений: Мне очень нравятся процессы. Дизайн и процессы, на самом деле — одно и то же, только у дизайна — еще оболочка внешняя. Чем отличается студия от школы? В школе процессы — более цикличные, в то время как в студии — это непрерывный производственный процесс, и каждый проект уникален. Я слишком усердствовал в позиционировании нашей работы как интересной и уникальной, из-за чего лично мне приходилось участвовать в каждом проекте, что стало препятствием для моего развития. В какой-то момент я устал от этих проектов. Однако, благодаря разнообразию проектов, школа для меня стала местом, где я могу сосредоточиться не на реализации проекта от начала до конца, а на создании процессов в этой системе. Я провел тестирование различных систем, таких как Confluence, Jira и других, и пришел к выводу, что слишком сложные системы — неэффективны. Чем больше система, тем сложнее ее поддерживать, и тем больше нужно думать о ее структуре.

Я две системы делал, а затем приходилось поддерживать их. Это просто огромный бюджет, колоссальный. В общем, по итогу — у нас простой механизм работы. Прежде всего, необходимо нанимать ответственных и надежных сотрудников. Я понял, что если человек ленивый, небрежный и неаккуратный, и за ним нужно постоянно следить, то это означает, что он фактически отнимает мою или зарплату менеджера. Такие люди нам не нужны. Если сотрудник не может регулярно обновлять статус своей работы, то он не подходит, так как это простая механическая работа.

То есть я беру глобальный процесс, например, создание видеоконтента для YouTube. Делю его на промежуточные этапы. Получаем: видео, звуковое оформление и еще несколько компонентов. Затем я определяю, кто из работников возьмется за каждую задачу, и назначаю каждому свою область ответственности, например, один занимается только редактированием видео, другой — созданием дайджестов. Чем меньше пересечений между этими циклами, и чем более автономными они становятся, тем более надежной становится система.

Единственное, что следует учесть — это то, что работа циклична, и мои сотрудники — творческие люди, поэтому им нужно давать возможность проявить свою творческую сторону. Например, у кураторов есть фиксированное рабочее время, где 5 часов они занимаются проверками, а 3 часа уделяют коммерческому или учебному проекту, где они могут проявить свои творческие способности. Это как улучшение своего стиля. Они получают оплату за 5 часов труда и 3 часа удовольствия. Они рады такой работе. Нужно платить за то, что ты делаешь, и в то же время делать свою работу. Важно, что 3 часа — это с запасом. Если кто-то заболеет, они помогут друг другу. Благодаря данным проектам, они активно принимают участие в коммерческих, студенческих и внутренних проектах, постоянно развиваясь. С годами работы на данной должности они становятся настоящими лидерами, выполняя задачи на уровне, недоступном для многих экспертов на платформе Behance. Это сложная, но эффективная работа, основанная на простых принципах. Чем проще и автономнее система, тем она более надежна.

Кроме того, у меня есть гибкость в отношении сотрудников: около 10-20% из них могут работать немного меньше, и я могу назначать им задачи, которые не являются критически важными для меня. В случае, если кто-то покинет нас или произойдет что-то еще, мы не теряем ничего. Я замечаю, что наши наставники, точнее, кураторы, получают гораздо больше, чем остальные. Например, если средняя зарплата составляет 20-30 тысяч рублей, то у нас медиана на уровне 80 тысяч, и только на испытательном сроке она может быть ниже 60. Чтобы качество требовать от других, нужно и давать что-то взамен, поэтому у нас условия очень хорошие. У нас все ребята подбираются по критериям: ответственность, надёжность, порядочность и гибкость мышления, чтобы они могли постоянно чему-то учиться. Всё. Я беру таких людей, которых не надо контролировать. Если какой-то косяк — увольняем, если небрежность — увольняем сразу. Но когда человек порядочный, таких вещей не возникает.

Николай: Сколько у тебя людей в штате?

Евгений: 60-70, и мы растём.

Николай: Есть ли у тебя такие позиции, как финансовый директор, операционный директор, HR-директор.

Евгений: Нет, на текущий момент нет.

Николай: То есть ты это всё на себе замкнул.

Евгений: Да.

Николай: Все 60 человек тебе подчиняются?

Евгений: Да.

Николай: У вас есть офис?

Евгений: Нет.

Николай: То есть вся команда распределенная?

Евгений: Если люди надежные, то тебе не надо стоять за ними сзади. У меня студия была, офис был. В студии я постоянно сотрудничал, смотрел, что они делают, и я их куда-то, вообще непонятно куда, уводил. Раньше я мерил людей по себе, и это ошибка моя была в самом начале бизнеса.

Николай: Думал, что они все такие же хорошие?

Евгений: Такие же ответственные, надежные, целеустремленные. Вообще нет! Но благодаря тому, что у меня школа, я самых лучших выцепляю, таких, которые лучше всех домашки делал, которые старались. Я вижу, что человек хочет работать, он умеет работать, и я ему такой: «Всё, ты с нами».

Николай: Какой процент твоих сотрудников у тебя учился на дизайне, то есть вышел из твоих учеников?

Евгений: Все.

Николай: То есть тебе не нужен HR-директор, ты просто клич объявляешь, что есть вакансия.

Евгений: Я не делаю клич, я смотрю за ними. Я вижу: вот крутой чувак. Получаю обратную связь у кураторов, как он работал, и беру его к себе. То есть мой навык — это обучать всех своих сотрудников. Непосредственно для меня — мне достаточно, чтобы человек слушал, вникал, старался, делал, и я его могу научить всему. И это первый момент. Второй момент — что ж я была бы за школа дизайна, если бы своих дизайнеров себе не брала бы в штат. Третий момент — они не сразу становятся кураторами. Есть старший куратор, который уже нескольких лет работает, он проверяет домашку студента, записывает на видео обратную связь, отдает младшему дизайнеру. Тот, в свою очередь, голосом перезаписывает все это. И так несколько месяцев. Параллельно этому, он делает еще коммерческие проекты, либо внутренние. Пока он не покажет, что он понимает, что я плачу 3-4 месяца за то, что они просто ртом перезаписывают чужие мысли, еще обучаются у меня. Поэтому важно нанимать порядочных людей, которые говорят: мне нравятся идеи, мне нравится миссия компании, это не пустой звук, как у всех. Они прямо по-настоящему понимают, что они влияют на людей. Они дают хорошую обратную связь. И потом, почему я так зарплату повышаю — делаю ее больше, чем у других? Потому что я хочу, чтобы условия были комфортные, потому что я в них много вкладываюсь. Мне смена одного куратора дорого стоит, но это мой осознанный шаг. Мне же нужно давать какое-то конкурентное преимущество. В обычных школах берут непонятно кого, непонятно как процесс обратной связи построен. В одной известной школе 3 человека дают тебе обратную связь на твой проект, потом другие 3 человека. Они это позиционируют, как «Вы посмотрите на свой проект с разных точек». Но нужно знать контекст, видеть процесс промежуточный, чтобы дать качественную обратную связь.

Николай: Угу. Как ты думаешь, почему, кроме тебя и aic, по сути, ни у кого из дизайн-студий не получилось построить свою школу?

Евгений: Важный момент: aic — со Skillbox, ты имеешь в виду?

Николай: Да.

Евгений: Я беру человека, нанимаю его, обучаю постепенно на проектах и так далее. Потом я предлагаю это клиенту, занимаясь тем же бизнесом. Я занимаюсь коммерческими проектами для клиентов, своих студентов и собственных проектов. Основной акцент сейчас на обучении, и я трансформировал свой бизнес, научившись управлять им. Я совершил много ошибок, развивая свою студию, но нигде ведь этому не учат. Сейчас мы масштабируемся, сохраняя и повышая качество. Это благодаря моему опыту работы в студии в течение 10 лет. Я способен эффективно организовывать процессы и обучать других. Мне больше всего нравится, когда человек начинает с нуля и потом постепенно учится. Это очень важно для меня. Поэтому я всегда подчеркиваю значение эмпатии. Я не просто учу, я помогаю человеку находить свой путь.

Когда сталкиваешься с проблемами, всегда найдется решение. Например, если ты неудачно нарисовал что-то, значит, тебе нужно улучшить свои навыки рисования. Мы начинаем с простых упражнений, чтобы я мог убедиться, что ты освоил этот навык, а затем переходим к более сложным заданиям. Получение новых навыков — это пошаговый процесс. Я умею обучать этому, и дизайнеры тоже должны уметь. В конечном счете, дизайнеры — это художники, потому что они видят и чувствуют то, что им нравится. Да, я стараюсь понять, как пользователь, и мои студенты воспримут информацию. Они, вероятно, не поймут ее так же, как я. Может быть, я смогу передать свои мысли через сотрудника. Я чувствую, что могу понять людей на всех этапах обучения, но, возможно, другие студии лучше меня умеют продавать и нанимать сотрудников, в то время как я постоянно учусь с нуля. Этот навык — моя сильная сторона. Я практически владею этим навыком и успешно предлагаю его другим.

Николай: Прикольно. Интересно. Спасибо!

С полной версией интервью можно познакомиться на нашем YouTube-канале «Специалисты про IT». Живые реакции, живая речь Евгения дорогого стоят, кликайте — переходите по ссылке: