Письмо в редакцию: Как я прожил в США 4 месяца без маминой заботы, бабушкиных пирожков и папиных денег

Генеральный продюсер компании «211» Владимир Николаев об американской мечте, воровстве в магазинах и уличных столкновениях.

С момента этой поездки в Америку прошло почти десять лет. Анализируя то, как я веду дела и общаюсь с людьми, могу сказать, что значительную часть своих жизненных принципов я сформировал именно тогда.

28 мая 2008 года я прилетел в аэропорт Нью-Йорка. Со мной была моя однокурсница Лера. Мы попали в Америку по программе Work and Travel, полные надежд и амбиций. Тогда мне было 19 лет, я только окончил второй курс института.

У нас были заключены контракты на работу спасателями на пляже в Южной Каролине. Нью-Йорк был транзитным городом. Мы сели в такси и доехали до автовокзала Порт Аторити. Оттуда за семнадцать часов на автобусе добрались до Мертл Бич.

По приезде мы начали звонить в офис работодателя. Оказалось, что в тот день отмечался какой-то праздник и офис должен был открыться только в понедельник. На улице стояла жара +40, я был в черной футболке, спортивных эластиковых штанах и с кучей чемоданов, у одного из которых отвалилось колесо. Кроме того, совершенно не представлял, куда идти. Сейчас я бы сказал: «Оk, Google», а тогда у меня в кармане лежала бесполезная Nokia 6230i и бумажная карта города.

Когда мы выгружались из автобуса, к нам подошли ребята из Средней Азии и предложили жильё. На всякий случай мы записали их номер — как чувствовали, что пригодится. Меньше всего нам хотелось жить с ними, но вариантов больше не было. Решили остаться до понедельника, а потом съехать.

Жилье оказалось даже лучше и дешевле того, что нам предлагал работодатель. В наших апартаментах было три комнаты, кухня, два санузла; на улице — бассейн и спортзал. Все это за $60 в неделю с человека. Первым делом мы поехали в супермаркет за продуктами и надувными матрасами.

Два по цене одного. Набираете нужные продукты, оплачиваете на кассе и быстро забрасываете их в автомобиль. Припаркуйте его как можно ближе к выходу. Потом возвращайтесь в магазин и снова набирайте те же самые продукты, которые пробиты в чеке.

Выходите не через кассу, а через свободную зону. Она расположена с краю и предназначена для провоза габаритных вещей и детей в колясках. Если на выходе остановит охранник, покажите чек. Главное, чтобы интервал между покупкой и проверкой чека был более 10 минут.

Бесплатное пользование товарами. Некоторые товары в магазинах можно сдавать обратно, если они вам не подошли. Главное — сохранить чек о покупке. Мы опробовали этот способ на надувных матрасах и велосипедах. Стёрлись тормоза или отвалилась педаль — привозишь велосипед в магазин, предъявляешь чек и сдаёшь обратно.

Если зададут вопрос, в чём дело, говоришь, что чуть не погиб под колесами грузовика из-за неисправных тормозов. Сумму возвращают полностью. Возврат матрасов мы аргументировали тем, что от них болит спина. Не знаю, действуют ли эти способы до сих пор, но в 2008 году нас это здорово выручало.

Быт мы обустроили за пару дней: варили сосиски, пили Coca-Cola из двухлитровых стаканов и ели чипсы Pringles ценой всего в 99 центов за банку. Через два дня из Иркутска прилетели ещё двое наших друзей — Настя и Ваня. У них тоже были контракты на работу спасателями. К тому моменту мы решили не менять жильё, арендодатели оказались нормальными ребятами. Ваня с Настей поселились с нами.

В понедельник мы пошли в спасательную контору. Это был ангар примерно на 300-400 м², вокруг стояли десятки новых джипов и катеров. Про себя я представлял, как рассекаю волны на мощном гидроцикле в очках Aviator и спасаю тонущих красоток.

Мы встретились с управляющим, он объяснил нам, что перед тем, как взять нас на работу, необходимо пройти серию тестов. Плавание, знание языка, теоретическая часть. Для нас это стало новостью, но тогда мы особенно не переживали по этому поводу. Управляющий назначил первый тест через три дня.

Мы с ребятами пришли к ангару в назначенное время. На месте стояло 50-60 студентов из Белоруссии, Украины и России. Когда нас начали заводить в бассейн и все бросились раздеваться, стало очевидно, что работа не достанется нам просто так.

Все как на подбор с прессом, натренированными плечами и тем же желанием спасать красоток. Первым испытанием было проплыть любым стилем 500 метров за 10 минут. Те, кто укладывался, проходили дальше, те, кто нет, шёл искать другую работу.

Бассейн был на пять дорожек, в воду зашли я, Ваня, Настя и два украинца. Дали старт, и мы бодро начали махать руками. Через шесть кругов я увидел, как Ваня садится на скамейку безработных, ещё через два круга там оказалась и Настя. Помню, как старался перестать считать круги, у меня начали забиваться грудные мышцы, и каждый новый гребок давался труднее.

Я коснулся бортика, проплыв всю дистанцию, в ушах отдавалось сердцебиение, а в глазах стоял туман. Инструктор показал мне секундомер со значением 11:48 и сказал: «Not passed». Видя, что я не ухожу, он повторил: «Not passed». А я тогда ничего не ждал, я просто не мог пошевелиться, у меня свело плечи и правую ногу. Мы шли домой, смеялись над своей глупостью и предсказуемостью фиаско. План зарабатывать $550 в неделю, загорая на пляже, провалился, а запасного у нас не было.

Вечером наш арендодатель сказал, что у знакомого есть свободное место продавца в магазине пляжной одежды. Туда устроилась Лера. Настя подыскала себе работу кассира в пиццерии. Мы с Ваней нашли работу, смысл которой заключался в подсовывании рекламных листовок под двери гостиничных номеров. Нас называли «флаерщики».

После обеда нам выдавали по толстой пачке листовок, которые мы запихивали под резинку шорт и прикрывали футболкой. Потом получали разнарядку по отелям: Hampton Inn, Regency Towers, Hilton, Sea Crest. С 14:00 до 20:00 можно было оббежать от трёх до пяти отелей.

Под видом постояльцев мы проходили к лифтам отеля и поднимались на верхний этаж. Один брал правое крыло этажа, другой — левое. В каждом отеле была своя технология просовывания листовок. Где-то можно было просто бросить под дверь, а где-то приходилось наваливаться на неё всем весом и бросать в районе правого верхнего угла. Мы быстро «закидывали» этаж и спускались ниже, пока не добирались до первого.

Мы раздражали всех: горничных, постояльцев гостиниц, охрану. Важно было следить, чтобы тебя не поймали и не сдали полиции. В этом случае можно было заработать штраф в $500. Нам платили $7,5 в час, в неделю выходило по $250-300.

Однажды меня заметил охранник отеля Coral Beach и побежал за мной с криками: «Стой или я вызову полицию!». Я знал, что он вызовет, поэтому ускорил бег. Я нёсся по коридору 15-го этажа, и тут мне навстречу вышел старик. Вместо того, чтобы меня поймать, он быстро замахал рукой, приглашая в свой номер.

Его звали Штефан Адлерфлюгель, он с женой Мартой приехал из Австрии. Мы разговорились. Оказалось, что у Штефана в 80 километрах от Зальцбурга, в Цель Ам Зее, есть своё семейное кафе, которому уже 60 лет. В то время они передали его детям, а сами стали путешествовать по миру.

Штефан одолжил мне рубашку и бейсболку, чтобы я мог незаметно выйти из отеля. Мы встретились вечером на пляже перед отелем, я отдал ему вещи и подарил бутылку водки, сказав, что это традиционный русский напиток. Штефан ответил, что Марта угостит меня их традиционным напитком — глинтвейном.

Через пару дней в одном из парков мы втроём сварили чан вина с фруктами и специями. Я попросил их написать мне рецепт, который пригодился мне спустя пять лет, когда мы открывали бар на горнолыжном курорте.

Я родом из сибирского Ангарска — одного из самых криминальных городов России. Тут до сих пор в моде бритая голова, набитые кулаки и спортивные костюмы. То, что окружающих такой образ как минимум настораживает, мне тогда было непонятно.

Наш английский был не лучше того, как мы выглядели. Мы заходили на заправку, в отель или парк развлечений и говорили: «We found the job». Что в переводе «Мы нашли работу», а не «Мы ищем работу», как мы тогда думали. Улыбки наших потенциальных работодателей не были проявлением вежливости, они просто смеялись над тем, какие мы лохи.

В Мертл Бич никто не пользовался общественным транспортом. Молодежь вроде нас передвигалась на велосипедах. Мы с Ваней тоже купили себе по двухколесному и поехали искать работу. Дней через пять нас взяли в ресторан помощниками официантов. Мы должны были ходить по залу с большими пластиковыми корзинами и убирать со стола грязную посуду.

Captain George — ресторан морской еды, в котором подают крабов, креветок и мидий. В центре зала стоят раздачи в виде кораблей, на которых установлены подносы с разными деликатесами. Посетители тогда платили около $30 за вход и могли есть сколько угодно.

Самым тяжёлым было носить посуду — всего в корзину помещалось около 30 килограмм. Помню, как один мексиканец, который работал с нами, поскользнулся на полированном паркете, держа такую корзину. Гора битой посуды и ошметки еды разлетелись по всему центральному залу, а он лежал с куском торта на лице и смеялся.

Наш заработок увеличился до $400 в неделю, вдобавок официанты делились с нами чаевыми. В ресторане можно было бесплатно есть, что позже заметно отразилось на боках. Периодически мы менялись местами с мойщиками посуды или грузчиками. Когда мы зарекомендовали себя, нас стали ставить в вечерние смены — народу было битком, зато платили больше.

Параллельно мы нашли вечернюю подработку на стройке. Возводили ресторан, владельцем которого был голливудский актер Фрэнк Пеллегрино. Целыми днями наша команда из 20 русских бездельников перекладывала одну кучу мусора с места на место. Нас водили на обед и ужин в кафе за счёт руководства. После смены мы мешками выносили продукты домой из ресторанного холодильника. Не помню ни одного дня, когда бы мы действительно работали.

За месяц на двух работах я получил чеки на $2300, но после вычета налогов — «вжух» и они превратились в $1100. Не ожидал, что налоговая система США так бесцеремонно меня ограбит. Позже оказалось, что часть денег удержали по ошибке, но деньги я так и не вернул. Вообще, когда ты «зеленый», такие открытия случаются почти каждый день.

Случай с тестом в бассейне, естественно, ничему нас не научил, поэтому мы решили поехать за американской мечтой в Нью-Йорк. Растрачивать лето на американскую провинцию, ничего не зарабатывая, никто не хотел. К тому моменту к нам присоединились Дима и Костя из Йошкар-Олы. Предварительно мы не искали ни жильё, ни работу. Всё, что у нас было на шестерых человек, — это $2200 и бумажная карта метро. «Прорвёмся», — думали мы.

«Может, стоило заранее найти хотя бы жилье?», — обеспокоенно спросил Сейран (наш арендодатель из Средней Азии), загружая наши вещи в автобус до Нью-Йорка. «Разберёмся на месте», — ответили мы.

В автобусе кондиционер морозил так, что ночью спросонья мне показалось, что я сплю голый на льду Байкала. Периодически мы останавливались, пересаживались в другие автобусы, грелись при помощи кофе из автоматов. Во время одной из таких остановок кто-то из пассажиров автобуса стащил у нас бокс с ветчиной. Мы не сильно расстроились, потому что сами украли её в магазине. Но тогда поняли, что не одни мы такие хитрые.

Утром автобус прибыл на автовокзал Нью-Йорка, мы умылись в туалете и поехали в Бруклин. Там жила Настина однокурсница — Яся. Мы договаривались, что переночуем у неё пару дней, пока будем искать жилье. Мы вышли на станции Авеню Ю в районе Кони-Айленд. Яся увидела нашу делегацию из шести человек и без прелюдий сказала, что место в её квартире найдётся только для Насти и Леры. Кое-как мы уговорили её оставить у себя все наши сумки, а их у нас была целая гора.

«Главное, что у нас есть деньги, а жилье найдем к вечеру», — думал я. Мы купили несколько газет с объявлениями и начали обзванивать варианты. Несколько раз встретились с риэлторами. Квартиры, которые нам показывали, нравились, но их стоимость была слишком высока, а условия оформления оказались сложнее, чем мы предполагали.

Нью-Йорк — это не Америка, это отдельное государство, живущее по своим законам. Если в Мертл Бич мы могли снять дом с бассейном за $1000-1200 в месяц, то в Нью-Йорке за эти деньги можно арендовать только диван под мостом. Чтобы снять нормальное жильё по адекватной цене, нам требовались: гарант в лице резидента страны, депозит за два-три месяца и ещё пару бумажек, которых у нас, русских студентов, априори быть не могло.

Вечером мы шли по Кони-Айленд: ноги гудели, тело было липким от пота, а желудок ныл от голода. Нас остановил человек и представился Борисом Талисом. Только Костя как-то встрепенулся, всем остальным этот человек не показался знакомым.

«Откуда вы? Чем занимаетесь в Нью-Йорке? Может, помощь нужна?», — спросил Борис. У нас на руках были необналиченные зарплатные чеки какого-то неизвестного банка. Видимо, его представительство было только в Мертл Бич, поэтому их нигде не принимали.

Борис сказал, что поможет, и повёз нас на Брайтон Бич в банк Washington. Мы встали на VIP-парковку, на входе к нам выбежал управляющий и пожал всем руки. Наличные выдали без лишних вопросов. Борис не смог решить нашу проблему с жильём, но мы всё равно остались ему очень благодарны.

Впоследствии удалось пристроить на ночлег Ваню и Диму у Ясиного знакомого. Мы с Костей остались на улице. В 12 ночи мы сидели в McDonald’s, жевали бургеры и рассматривали постеры на стенах с видами нью-йоркских небоскребов. Решили погулять по Манхэттену, пока не захочется спать.

Мы вышли из метро на Таймс-сквер — там всё кипело: лоточники продавали хот-доги, парни с косичками предлагали травку, кто-то рисовал, кто-то танцевал. Бруклин в это время уже спал. Мы прошли пару кварталов и, чтобы передохнуть от внезапной суеты, зашли в музыкальный магазин.

В двух метрах от нас стояла женщина в обычных синих джинсах и белой майке, перебирая в руках DVD. «Сандра Буллок ищет киношку на вечер, что тут такого», — подумали мы. Не прося автограф и не делая фото, мы вышли из магазина. Не потому что мы не были её фанатами, просто не хотелось портить ей вечер потным амбре.

Для ночлега мы выбрали двухэтажное здание, на крыше которого был сквер. Мы перелезли через калитку, которая преграждала вход на второй этаж, и легли на металлические скамейки с видом на небоскребы. Было жестковато, но радовала чистота и отсутствие перегородок между сиденьями.

Городской шум разбудил в 6:30 утра. Состояние было таким, будто меня пинали всю ночь. Мы спустились в метро и поехали к нашим друзьям. Затем целый день обзванивали объявления и носились по разным районам, квартирам, подвалам, чердакам. Но так ничего и не нашли: дорого, нет необходимых документов, не сдают русским, только для семей и так далее. Вечером в этом сквере мы ночевали уже вчетвером — Ваню и Диму выселили.

Рано утром, разбитые, мы спустились в метро на Таймс-сквер. С момента прибытия мы ещё ни разу не платили за проезд. Просто перепрыгивали через турникеты. В 7:00 на станции уже было людно, мы осмотрелись, чтобы рядом не было контролеров.

Первым к турникету пошёл Ваня, и почему-то он решил не перепрыгнуть, а проползти под вращающимися палками. Он встал на колени и быстро дернулся в сторону платформы, но зацепился за турникет ручкой рюкзака и застрял. Это был один из самых смешных моментов за всю поездку. Смеялись все — даже контролер, который освободил Ваню и крутя пальцем у виска пропустил его бесплатно.

Мы доехали до Бруклина и узнали, что Леру и Настю тоже попросили освободить квартиру. Настало время воспользоваться самым худшим вариантом — снять жильё через русского риэлтора. За $2000 нам досталась студия на Шипсхед Бей: без мебели, с убитой ванной и кухней по размерам не больше холодильника.

У героя Эдди Мёрфи в фильме «Поездка в Америку» жильё было поприличнее. Но мы были рады, потому что теперь можно было начинать искать работу.

После новоселья Настя устроилась продавцом мороженого в фургон на Кингс Хайвей, Лера — секретарем, а Ваня — электриком. Я не торопился в наёмные работники, хотелось посмотреть, чем живет город, и найти альтернативные способы заработать. С того момента наша компания психологически разделилась на безработных беспредельщиков в лице меня и Кости и на примерных граждан в лице всех остальных.

На целый день я уезжал в центр и просто бродил по улицам. Смотрел, как работают магазины, заходил в отели, разглядывал рекламу. В Чайна-тауне познакомился с уличными воришками, у которых можно было дёшево купить iPhone или Rolex. Иногда просто садился в кафе и наблюдал за людьми. Так я искал вдохновение и возможность познакомиться с кем-то полезным.

Помню, как вечером мы все вместе возвращались из супермаркета с пачкой пельменей и булкой поролонового хлеба. Зайдя в холл своего дома, мы увидели на полу наши чемоданы. Молодежь, которая жила этажом ниже, устроила вечеринку, в результате которой пострадал полицейский.

Из-за этого у риэлтора, который сдал им и нам жильё, возникли проблемы. Всех русских из этого дома выселили. Нам вернули деньги за вычетом шести прожитых в квартире дней — $1600. На просьбу вернуть всю сумму или помочь снять новую квартиру нам сказали, чтобы мы скрылись с глаз.

На аренду отдельного жилья уже не хватало, единственное, что нашли, — общежитие на Брайтон Бич. Владельцем двухкомнатной квартиры, рассчитанной на десятерых человек, был выходец из Таджикистана — «Михаил». За $12 в сутки тут находил приют всякий маргинальный сброд, прибывший покорять Америку.

Мне досталась раскладушка в проходе, Лере — верхняя полка двухъярусной кровати, Ваня с Настей разместились на надувном матрасе. Где спал Костя, не помню, а вот Дима отказался жить в этой лачуге и через день уехал в Массачусетс.

По вечерам я любил налить кружку растворимого кофе и слушать истории постояльцев. Тут были алкоголики, наркоманы, бывшие заключённые и жертвы неудачных разводов. Иногда попадались приличные люди, которым просто не везло, или такие, как мы, которые решили взять крепость с камнями и палками.

Люди менялись постоянно, поэтому каждый день я слышал одну-две истории о жизни незнакомого человека. Всё это под аккомпанемент жёсткого порно, которое смотрел на кухне «Михаил». Со временем мы привыкли жить «по-цыгански», нас беспокоили только клопы, которые больно кусали по ночам.

Пока наши друзья трудились, мы с Костей скитались по разным районам: Бронкс, Манхэттен, Бруклин, Квинс. Каждый день встречали братьев-славян, которые, как и мы, искали лучшее жильё или лучшую работу. Приезжим вроде нас в Нью-Йорке сложно сориентироваться, особенно в первые дни. Чувствовалось, что на этом можно заработать. Но учитывая, что мы и сами не особенно преуспевали, пазл как-то не складывался.

Как-то утром, сидя на полу в метро, я листал сайт craigslist.com (популярный в Америке сайт электронных объявлений — vc.ru) и увидел объявление о наборе актёров: работа в вечернее время, проезд и питание за счёт компании, зарплата $300 за съёмочный день, опыт не обязателен.

Я набрал номер, трубку взял мужчина, по его тону сразу почувствовалось, что тема деликатная — он тщательно подбирал слова. Сказал, что фильмы не совсем законные, девушки «немного постарше», требуются парни со спортивным телосложением и ещё некоторыми физическими особенностями. Решил, что дела ещё не настолько плохи и съёмки в порно пока подождут.

В итоге мне помог Лерин босс, у которого она работала секретарем в транспортной компании. Он выходец из России, ездил на дорогих автомобилях, носил золотые часы, а встречи назначал в Le Bernardin. Не зная, о чём с ним говорить, я всё равно попросил нас познакомить.

Виктор приехал на новом белоснежном Lexus LS. Его образ: бритая голова, боксёрский взгляд исподлобья и манера говорить, как у крёстного отца. «Земляк», — обрадовался я. Но с человеком в чёрном костюме и с кожаным дипломатом я тогда вряд ли бы нашёл общий язык.

Мы сидели в русской столовой на Авеню Ю, ели борщ и вареники с вишней. Сомневаюсь, что в шортах и сандалиях меня бы впустили в приличное заведение. Он рассказал, что занимается продажей автомобилей, спецтехники и нефтяного оборудования.

Я рассказал о том, что живу в сыром клоповнике, деньги практически закончились, а мой дневной рацион состоит из порции риса с курицей и двух яблок. Виктор прямо спросил, что мне нужно, и я ответил, что мне необходима машина. После обеда он записал адрес своей автопарковки и сказал приехать завтра.

Без особых церемоний Виктор дал ключи от «подуставшего» Dodge Neon и сказал: «Отдашь, когда заработаешь на Mercedes». Я начал с трансферов из аэропорта Кеннеди, предварительно выписав все рейсы, которые летели из России транзитом через Европу.

Мои первые пассажиры прилетели из Милана. Этим же рейсом прилетел и я пару месяцев назад. Они точно так же растерянно стояли посреди зала и с недоверием смотрели на темнокожих таксистов. Я подошел к ним и поинтересовался, откуда они и куда едут. Они обрадовались, увидев русского, и рассказали, что прилетели из Петербурга и направляются в Ирвингтон.

За первую поездку мне заплатили $100. Получить эти деньги было приятнее, чем все остальные, потому что я работал сам на себя. В первую неделю совершил всего 12 поездок — машина несколько раз ломалась. Сначала лопнул шланг на радиаторе и вытек весь тосол, потом из-за неисправного генератора стал разряжаться аккумулятор, и пару раз я пробивал рассохшиеся от времени шины.

После двух недель работы с учетом всех затрат на ремонт машины у меня осталось $840. С этими деньгами я пришел к Виктору и попросил дать мне в аренду ещё одну машину побольше. Так со мной стал работать Костя на минивэне Chevrolet Uplander.

Первое время мы возили только русских: до автостанции, отеля, Нью-Джерси и Атлантик-Сити. Позже стали использовать объявления на форумах, чаты туристических компаний и группы во «ВКонтакте». На двоих в день мы зарабатывали в среднем по $600-700. Наша американская мечта стала потихоньку теплиться на горизонте.

Как только мы стали приезжать в аэропорт чаще пяти раз в день, то начали ощущать присутствие конкурентов. Позже к нам подошла группа местных «бомбил» и предупредила, что это их место и нам лучше уйти. Мы объяснили, что работаем только с русскоговорящими и уходить не собираемся.

На следующий день, пока я встречал самолёт, мне выкрутили ниппель и спустили колесо. Ездить мы не перестали, поэтому вечером Косте порезали ножом все четыре покрышки.

Терять деньги, которые мы только-только начали получать, не хотелось. Решили какое-то время ездить на одной машине. Пока один встречал пассажиров в аэропорту, другой охранял автомобиль. Следующие несколько дней мы перебрасывались злыми взглядами с конкурентами.

В принципе с этим можно было мириться, даже несмотря на то, что мы стали зарабатывать в два раза меньше. Но нам решили объяснить всё с помощью бейсбольной биты.

В понедельник мы заканчивали позже всего, так как развозили по домам трёх украинских студентов, которые работали в аэропорту. Около двух часов ночи мы выехали в сторону Квинса по Белт Парквей. В районе парка Каннингэм мы с Костей заметили, что за нами едет серебристый Кадиллак и делает остановки в тех же местах, где и мы.

Мы высадили последнего пассажира и поехали в бруклинский порт, где обычно оставляли машину на парковке. Ночью там тихо и безлюдно — идеальное место для того, чтобы кого-нибудь «пресануть».

Мы припарковались, я взял из багажника сумку, закрыл машину, и мы с Костей двинулись в сторону Бруклинского музея. Метрах в трёхстах стоял Кадиллак, из которого вальяжно вылезли пятеро чернокожих ребят. Они что-то кричали в нашу сторону, вставляя «fuck» через каждое слово.

Пока мы медленно приближались, к их автомобилю подъехал черный джип. Я достал из сумки резиновый молоток для укладки тротуарной плитки, а Косте дал стальную трубу от домкрата. Из джипа вышло трое бойцов Виктора, и вектор сил поменялся.

На следующий день после инцидента мы приехали в аэропорт на двух машинах. На нас всё так же зло смотрели, но работать больше не мешали. После того, как нам порезали колеса, мы знали, что так будет всегда, поэтому все гангстерские выходки наших недоброжелателей были очевидны.

В сентябре срок действия визы подходил к концу. Я отдал Виктору ключи от машины и отказался от предложения остаться. Вернулся домой в серый, но такой родной город. До чего приятно было проснуться в своей кровати от маминого «Вова, вставай, блины готовы». Мне не удалось много заработать, но этих денег хватило, чтобы потом начать своё дело.

Несмотря на все плюсы США, домой хотелось уже через месяц, а через четыре от этой страны уже тошнило. Люди-роботы, фальшивые улыбки, фрики в метро и всё какое-то ненастоящее. Вокруг говорят только о деньгах, все будто зомбированы медицинской страховкой и ипотекой на загородный дом. Впоследствии у меня ни разу не возникало желания переехать в Америку на ПМЖ.

Я встречал много студентов, которые ездят по Work and Travel и с мая по сентябрь работают на двух работах. Жарят картошку за $6 в час и моют туалеты. Они грезят переездом в Америку и не хотят возвращаться в свои Челябински и Новосибирски.

Живя в общежитии, я встречал людей другого поколения, которые уехали в 80-е и 90-е годы. За 10-20 лет в Америке в их жизни не произошло чуда — они всё так же жили на самом дне. Переезд за границу — это не билет в благополучную жизнь. Для неподготовленного человека — это только способ её усложнить. Если вы пока не научились зарабатывать у себя на родине, то ехать в чужую страну рискованно.

Жизнь за океаном показала мне, что когда тебе негде спать и нечего есть, ты либо привыкаешь, либо начинаешь шевелиться. Когда дома у тебя под боком заботливая мама, бабушкины пирожки и папины деньги, не хватает импульса за что-то взяться. Такие поездки хорошо вскрывают слабые места и помогают осознать, чего ты на самом деле стоишь.

Моими слабыми местами были плохое знание языка, отсутствие жизненного опыта, пренебрежение подготовкой, излишнее доверие людям. Я надеялся «прорваться» на морально-волевых качествах, в то время как вокруг было много тех, кто прекрасно знал английский, лучше выглядел, увереннее говорил, больше читал. Всегда будет тот, кто подготовлен лучше тебя, но если ты хочешь чего-то добиться, придется хорошенько поработать.

#Письмо_в_редакцию