По потребительским делам моральный вред презюмируется в случае подтверждения в суде факта нарушения прав потребителя.
Другой вопрос в определении судом справедливого размера морального вреда, соразмерного испытанным моральным страданиям потребителя в каждом конкретном случае. Вот с этим у нас большая беда, учитывая, что суды обычно просто штампуют стандартную компенсацию, чаще всего в диапазоне от 500 до 2000 вне зависимости от обстоятельств конкретного дела.
А в данном случае истец не был потребителем в правоотношениях с Почтой России, поэтому бремя доказывания морального вреда лежало на нем.
На мой взгляд, тот факт, что в подобных случаях можно взыскивать с Почты России хотя бы стоимость товара - это уже большой успех. Потому что только на одном VC в последнее время все больше и больше жалоб об утратах и подменах товаров уже именно на территории РФ при заказах из-за рубежа. А полные масштабы подобной недобросовестной практики, думаю, вообще печальны.
Возможно, когда у нас судебная система признает существование морального вреда, что-то изменится в отношении к потребителям товаров и услуг.
По потребительским делам моральный вред презюмируется в случае подтверждения в суде факта нарушения прав потребителя.
Другой вопрос в определении судом справедливого размера морального вреда, соразмерного испытанным моральным страданиям потребителя в каждом конкретном случае. Вот с этим у нас большая беда, учитывая, что суды обычно просто штампуют стандартную компенсацию, чаще всего в диапазоне от 500 до 2000 вне зависимости от обстоятельств конкретного дела.
А в данном случае истец не был потребителем в правоотношениях с Почтой России, поэтому бремя доказывания морального вреда лежало на нем.
На мой взгляд, тот факт, что в подобных случаях можно взыскивать с Почты России хотя бы стоимость товара - это уже большой успех. Потому что только на одном VC в последнее время все больше и больше жалоб об утратах и подменах товаров уже именно на территории РФ при заказах из-за рубежа. А полные масштабы подобной недобросовестной практики, думаю, вообще печальны.