«Мне не нравится дурацкая нынешняя риторика про заботу о бизнесе. О бизнесе не надо заботиться»

Ритейл, конечно, простой бизнес, только в простоте вся сложность. Потому что когда просто — это могут сделать все, и выживают только те, кто может это сделать хорошо.

из интервью «Ведомостям», 2010 год

Торговлю традиционно не любят в России. Нет ничего более оскорбительного, чем слово «торгаши». И это абсолютное безобразие, потому что именно крупные торговые компании дают людям возможность тратить меньше денег из бюджета на продукты питания.

из интервью Forbes, 2013 год

Я стараюсь строить свою компанию демократически, ­компанию, где диалог — единственно возможная форма коммуникации. А в диа­логе побеждает логика. Но за пределами моей компании пока мало диалога и многое живет вопреки логике. Кругом еще торчат напоминания о временах работорговли в России.

из интервью GQ, 2014 год

Вы думаете, рубль, заработанный в столице, чем-то отличается от рубля, заработанного в Урюпинске? Может, там написано «рубль, заработанный в Москве» и подпись — [Виктор] Геращенко?

из интервью «Секрету фирмы», 2006 год

Персонал, места, власти — всё одно и то же. Но мы открываем по магазину в день. Честно, не понимаю, что мешает делать это другим. Я же вижу, что это несложно.

из интервью «Секрету фирмы», 2006 год

Я не верю в интернет-торговлю. Себестоимость транспортных услуг на разовую покупку так высока. Продукты питания должны ничего не весить в бюджете человека, иначе он должен получать как лондонский банкир, чтобы ему была безразлична стоимость доставки.

А пока при снижении на два рубля цены банана в магазине мы продаем их на 100 тонн в день больше, интернет-торговля будет оставаться уделом исключительно богатых.

из интервью Forbes, 2013 год

У бизнеса нет задачи кому-то помогать. Бизнес должен зарабатывать деньги, наша ответственность — платить налоги. А социальная ответственность приводит к тому, что на улицах появляется куча бездельников, которые приходят и говорят: «Помогите нам, помогите нам».

из интервью «Ведомостям», 2010 год

Важное качество сильного коммерсанта — умение неожиданно сказать об очевидных вещах, что это всё фигня. Надо иногда людей в шоковое состояние вводить. Атмосфера электризуется, электризуется — бац, что-то родилось.

из интервью «Секрету фирмы», 2006 год

Коммерсант не должен бояться. Это как в футболе: если при счете 1:0 ты начинаешь играть на удержание счета, ты точно получишь. Ты не должен просыпаться со страхом потерять бизнес.

из интервью «Ведомостям», 2010 год

Предприниматели — это особая биологическая порода. Два, максимум четыре процента людей носят в себе предпринимательский потенциал. У нас в стране кто посчитал, что надо бы побольше денег в этой жизни, объявляет себя предпринимателем.

И когда вдруг выясняется, что он не готов к этим рискам и этим стрессам, он начинает жаловаться на ФСБ или заговоры госструктур, как человек жалуется на погоду.

из интервью GQ, 2014 год

Люди заслуживают сострадания и имеют безусловное право сетовать на жизнь. Предприниматель — нет. Предприниматели — не люди. Если ты хочешь зарабатывать сотни миллионов, терпи. И эта нынешняя дурацкая риторика — «забота о бизнесе». О бизнесе не надо заботиться. Или ты бизнесмен, или до свидания.

из интервью GQ, 2014 год

Я всегда к советам директоров отношусь скептически. Придут люди, которые вообще не занимаются этим бизнесом оперативно, и будут рассказывать, что мне делать? Ну, давайте я сейчас пойду к врачу и расскажу, как ему оперировать. Советы директоров работают там, где собственники не управляют бизнесом.

из интервью Forbes, 2013 год

И я тем людям, которые меняют род деятельности, не завидую — это значит, что все предыдущее время они занимались не своим делом. Но это вообще большое везение — найти то, в чем ты лучше остальных шести миллиардов.

из интервью «Ведомостям», 2010 год

Нельзя заставить человека внутренне изменяться. Стремление к изменению либо заложено в человеке, либо он все равно будет стараться прожить свою жизнь, как премудрый пескарь. И нужно понимать, что из таких премудрых пескарей на четыре пятых состоит любое общество.

из интервью GQ, 2014 год

Предприниматели создали вокруг себя ореол. Помню, читал в одном интервью, что эффективные бизнесмены работают по 16 часов в сутки. Мне так смешно стало. Абсолютные глупости! Никто никогда не работает по 16 часов.

Это физически невозможно. Это все сказки и ореол, созданный вокруг каких-то успешных людей. Думать о бизнесе, да, можно все время. Но не говорить об этом как о работе.

из интервью Forbes, 2013 год

Когда топ-менеджеры начнут выстраивать товарную матрицу под себя — представьте, что это будет за магазин? Я богатый человек, наверное, продукты, которые я потребляю, не будут теми же, которые потребляют мои покупатели. И не надо пробовать переучивать покупателя — это дорого и бестолково.

из интервью «Ведомостям», 2010 год

Проблема власти, лидера в том, чтобы окружить себя профессиональными людьми. У нас, к сожалению, власть нанимает лояльных, но непрофессиональных.

из интервью «Коммерсанту», 2011 год

Это самые надежные банки в мире. С ними точно ничего не случится, а если что случится, у нас есть государство, которое сделает все, чтобы ничего не случилось. Где еще вы надежнее банки видели?

из интервью Forbes, 2013 год

У нас нет проблем с госорганами. Более того — наша позиция такова, что мы стараемся держаться подальше от госорганов и поближе к кухне. Хотя в России все и привыкли, что кто-то с кем-то обязательно должен быть аффилирован.

из интервью «Ведомостям», 2010 год

Кто из бизнесменов, которые в Кремль ходят и которых по телевизору показывают, сам что-то построил? Может, металлургический завод в Норильске или Красноярске? Разве что Михаил Фридман «Альфа-банк» построил — и все, расчет окончен.

из интервью «Коммерсанту», 2011 год

Я считаю, что это наказание — быть депутатом. 200 дней в году быть обязанным сидеть в кресле и о чём-то спорить с Жириновским. Есть ли худшее наказание, чем спорить с коммунистами и Жириновским 200 дней в году?

из интервью Forbes, 2013 год

Конечно, у нас были постоянные проблемы. Например, после того, как мы пришли в один город и отказались платить, мне вешали на дверь квартиры траурные венки с надписью «От местной братвы».

В офис стреляли из гранатомета. В один из наших филиалов приходили с автоматами. В такой ситуации надо понимать, что ты должен делать, а чего не должен. Мы четко знали, что никогда не будем платить бандитам.

из интервью «Коммерсанту», 2011 год

Один раз, лет восемь назад, группировка, называемая налоговой инспекцией, напала на меня. Нас проверяли с пристрастием два года, придирались. Мы выиграли все суды. Я думаю, они были удивлены, что мы ведем честный бизнес.

из интервью Forbes, 2013 год

Я не патриот. Я просто человек, живущий в этой стране. Вы считаете, что я патриот? Мне это слово не нравится. Патриот — это метка. Ты патриот. А вот ты не патриот. Пусть тебе будет стыдно. Нет «не патриотов» в природе. Физиологически невозможно не любить, не быть привязанным к месту, где ты родился.

из интервью GQ, 2014 год

Мы должны быть честными и делать честный бизнес. Потому что это приятнее. Зачем постоянно быть шулером? Я не понимаю кайфа в том бизнесе, где ты не можешь победить своим интеллектом конкурента.

из интервью Forbes, 2013 год

Мне за многое стыдно, я делал немало неправильных вещей. Я же южный человек, в запале машу руками и ногами. Однажды прыгнул через стол и набросился на поставщика. Я переболел всеми болезнями этого общества: садился нетрезвым за руль, машина у меня переворачивалась. Мне не нравится, что я таким был.

из интервью «Секрету фирмы», 2006 год

Я жизнь не рассматриваю как совершенные ошибки, я ее рассматриваю как полученные достижения и удовольствия. В бизнесе же я совершал массу ошибок, но фатальных не было.

из интервью Forbes, 2013 год

Приятно что-то придумать, созидать, сделать то, чего другие не сделали. А эта мечта простых людей о яхте, о самолете... На земле ходить лучше, чем сидеть на яхте. Во-первых, там влажность высокая. Во-вторых, Средиземное море соленое. Не понимаю ассоциаций богатого человека с белым пароходом.

из интервью «Ведомостям», 2010 год

Ну был у меня «феррари», пять лет назад купил, надо продать. Я могу так сказать: за руль ее уже два года не садился. Потому что это отвратительная машина — очень жесткая, ездить на ней тяжело. Когда у человека столько денег, как у меня, какая разница, есть у меня «феррари» или нет?

из интервью «Ведомостям», 2010 год

У богатых русских принято отдавать детей пораньше в Лондон на учебу. То есть ты лишаешь себя самого лучшего и важного в жизни — общения с детьми. Ради того, чтобы он там себя чувствовал себя своим.

Это какой-то комплекс советского загранкомандировочного, который не может изъясниться в супермаркете. Так пусть хоть дети смогут. В результате дети за границей не становятся своими. А возвращаясь домой, уже не понимают, не чувствуют Россию, а только презирают ее. Это варварский обычай. Нужно с этим кончать.

из интервью GQ, 2014 год

В бизнесе нет вопроса о преемнике. Меня не интересует, что будет после меня. Почему меня это должно интересовать? Кто дал мне право моделировать жизнь моего ребенка по моему вкусу? Я не имею права ребенку навязывать такие вещи. Какие-то ценности человеческие я должен заложить, но грузить ему на плечи компанию неправильно.

из интервью Forbes, 2013 год

Я, наверное, ещё лет пять-шесть назад ходил с огромным удовольствием на работу, тогда это для меня не было работой. Сейчас это для меня работа. Но это не значит, что буду менее эффективен.

Когда ты находишься постоянно под напряжением, думаешь, что лучше ужасный конец, чем ужасы без конца. Процесс из тебя ежедневно вытаскивает, вытаскивает энергию, тебе очень тяжело, и каждый день тебе тяжелее. Поэтому русский предприниматель в 48 — это импортный в 68.

из выступления на Speakers Nights в «Сколково»

Это было хорошее время. Это было непростое решение. Я основал эту компанию. Но ничто не вечно. Толчком послужило то, что инвесторы не совсем так видят будущее, как основатель. Я не должен стоять поперек процесса, если инвесторы хотят изменений, они должны их получить.

комментарий РБК, 2018 год