«Здесь миллионеры стирают вещи в воде после твоих носков»

Как пробежать 240 километров по Сахаре и создать популярную спортивную школу, рассказал трижды IRONMAN, основатель школы Runners Михаил Козырь.

Миша, я знаю, что ты два месяца назад пробежал 240 километров по пустыне Сахаре во время Marathon des Sables. Для чего тебе это надо было? Себе что-то доказать?

На самом деле себе или кому-то другому мне уже доказывать ничего не надо. Marathon des Sables(MDS) — это эпичная гонка, одна из самых крутых в мире, и её мечтает пробежать каждый уважающий себя трейлраннер. Но меня какое-то время останавливал большой стартовый взнос. 3100 евро за 7 ночей в палатке казалось дороговато. Но мой товарищ и сооснователь нашей школы Витя Красноусов взял и зарегистрировался. Меня тогда взяла спортивная злость — как это он поедет, а я нет. И я тоже зарегистрировался на MDS.

Сколько ты потратил дополнительно, кроме стартового взноса?

Полностью экипировка, перелет, гостиница обошлись мне около 6000 евро.

Ты вошел в двадцатку лучших из 1000 участников. Это случайный или запланированный результат?

Поначалу я не знал, какую цель поставить себе на MDS. В том, что я дойду до конца, сомнений не было. Здесь не было такого вызова, как когда я ехал на первый IRONMAN или на 30-часовую гонку 170 км вокруг Монблана. Тогда я в принципе не был уверен, что дойду до финиша. А к моменту MDS у меня уже был опыт многодневных дистанций. Я понимал, что будет тяжело, но мы дойдем. Тогда Витя говорит: «А ты поставь себе цель забежать в топ-40». Это достаточно амбициозная задача — войти в 40 лучших из 1000 участников.

Ты знал параметры, которые были у топ-40 в предыдущие годы? Ориентиры какие-то были?

Точных ориентиров не было. Но было понимание, что на этой гонке далеко не все продвинутые спортсмены. Очень много людей на MDS едут как в поход, для них это не столько гонка, сколько приключение. В течение семи дней они проходят эту дистанцию чуть ли не пешком. У них просто есть задача выжить, уложиться во временные лимиты и дойти до конца. Около половины участников приезжают с такой целью. Остальные 500-600 человек — это люди, которые имеют отношение к спорту и бегут на скорость. Мы посмотрели результаты ребят, которые «забегали» в топ-40 и составили представление о том, к чему надо стремиться.

Были какие-то курьезные случаи, когда человек приезжал явно не готовый к гонке и тащил с собой, условно, самовар или что-то такое же несуразное?

Таких людей на MDS достаточно много. Были люди абсолютно не подготовленные в плане экипировки. Например, некоторым прямо перед самым стартом привозили новые рюкзаки. Мы же со своими рюкзаками бегали и готовились всю зиму. Я подгонял его под себя, натер им кучу мозолей. Он рвался в слабых местах. В общем, был много раз испытан. Точно также мы проверяли обувь, питание. А люди приезжали и впервые видели питание, снаряжение. И я понимал, что им будет очень сложно.

Мы познакомились с одним иностранцем, который бежал MDS уже в третий или четвертый раз. И он помогал всем желающим разгрузить рюкзаки. Участник мог приехать с 15-килограммовым баулом. Для сравнения оптимальный рюкзак у бегуна на MDS весит 8-9 кг. Этот иностранец говорит: «Вытаскивайте всё из рюкзака». Смотрит, а у них там электрическая зубная щетка, планшет, паэурбанк. И он убеждал их сдать все это на хранение до финиша: «Поверьте моему опыту, на третий день вы это просто оставите в пустыне, потому что тяжело тащить». Потом действительно в пустыне можно было увидеть: где-то валяется пауэрбаэнк, где-то электробритва.

Берберам, наверное, было там чем разжиться?

Они этим и занимались. Утром после старта они спешили обойти палатки, перед тем как перевезти их на новую стоянку, и подобрать выброшенные участниками вещи. У нас был курьезный случай. Участница из Москвы после первого дня гонки решила избавиться от тапочек. А тапочки были Lois Vuitton, недешевые, она покупала их где-то в Лондоне. Подарю, говорит, берберу, пусть жене своей отнесет.

Витя зарегистрировался на MDS, и ты сразу тоже. Вы с ним друзья или конкуренты? Тяжело ли постоянно быть рядом с человеком, который почти так же хорошо бегает, как ты?

С Витей у нас долгая история. Я помню, как мы познакомились. У нас тогда только открылась школа бега в 2014 году. Я написал пост о том, что планирую пробежать IRONMAN в Виши во Франции и пригласил с собой всех желающих. Витя откликнулся. Но обычно многие откликаются, а потом отваливаются. А Витя взял и на следующий день уже зарегистрировался и спрашивает, мол, на какие числа авиабилеты будем брать.

Потом я долго искал Вите тренера, который подготовит его на IRONMAN. Но никто не брался за эту задачу. Тогда Витя говорит: «Давай ты меня подготовишь». Я, конечно, сомневался. Но первый опыт получился удачным, мы оба финишировали. Сейчас я сертифицированный тренер по подготовке к IRONMAN.

Я знаю, что у вас была ещё какая-то сложная совместная гонка.

Да, пару лет назад я задумался об участии в Transalpine Run. Она проходит через три страны в Европе, общая протяженность дистанции около 300 км, длится семь дней. Особенность гонки в том, что вы бежите вдвоем весь маршрут. Поэтому мне нужно было найти партнера, с которым примерно совпадаешь не только по силам, но и ментально, чтобы не поубивать друг друга на фоне усталости. Одна моя знакомая из Голландии, которая тоже бежала эту гонку, говорила:

Она сама бежала эту гонку с лучшей подругой, и после финиша они больше никогда не общались. Но у нас с Виктором так получилось, что мы комфортно друг друга можем терпеть. Конечно, было непросто. У него заболела нога, и ему нужно было бежать через боль. Поэтому последние два дня в этой гонке мы друг с другом не разговаривали. Но не поссорились.

Сейчас он уже бегает не хуже меня, а на некоторых дистанциях даже лучше. Это добрая конкуренция. Конечно, если он выигрывает у меня, это бьет по самолюбию, но одновременно мне приятно, что он растет и прогрессирует, и для меня это дополнительная мотивация не отставать.

В каком-то смысле достижения Вити для тебя могут быть приятны и как для тренера.

Я никогда не чувствовал досады, если он обгоняет меня. Наоборот, хорошо, значит, он все делает правильно. А на следующей гонке я попробую его обогнать.

В прошлом году у нас была интересная ситуация на IRONMAN. После плавания мы финишировали почти одновременно, на велоэтапе он меня обогнал уже после 10-го километра, а на беговом — я его потихоньку догонял-догонял и всё-таки догнал. На 35-м километре мы поравнялись, он попробовал сразу же оторваться, и километра 3-4 мы бежали достаточно быстро. Обоим тяжело, уже больно, то он закричит, то я закричу, но никто не хочет отстать. Между нами была такая острая конкурентная борьба. На финише мне удалось у него немного выиграть, и я верю, что в следующий раз он попробует отыграться.

После всех ваших совместных гонок можно сказать, что MDS для вас был всего лишь ещё одним забегом.

На самом деле, нет. На каждой дистанции свои особенности. Например, в гонке через Альпы не нужно нести с собой рюкзаки, на протяжении всей дистанции тебя хорошо кормят, а вечером ты заселяешься в гостиницу и можешь сходить на массаж, восстановиться. Это парниковые условия в отличие от MDS.

А MDS это уже не столько гонка, сколько испытание на выживание?

Да, тебе нужно не только бежать, но и правильно рассчитать, сколько взять снаряжения. У тебя ограничено питание и чистая вода, спать приходится на камнях, в холодной палатке, невозможно нормально помыться. Если не хватило питания, то не сможешь восстановиться. Если взял недостаточно теплых вещей, то не выспишься ночью. Плюс у всех есть проблемы с ногами — в походных условиях невозможно обработать мозоли, нормально помыть ноги.

Как стартовали тысяча человек, группами?

Да, стартуют утром все вместе. Мы вставали в первую линию, потому что бежали достаточно быстро. К тому же по неразбитому песку бежать легче, он плотнее. Каждое утро перед стартом играет музыка из AC/DC Highway to hell — Дорога в ад. Это такая фишка на MDS.

Единственный раз мы стартовали позже всех на три часа, это четвертый день, когда дистанция самая длинная, 86 км. 50 самых быстрых участников запускают на три часа позже, чтобы люди, бегущие в середине и в конце, могли посмотреть лидеров, когда они пойдут на обгон. Это красиво. Вы обгоняете людей, а они аплодируют, подбадривают.

Сколько же часов вы бежали эти 86 км?

Около 11 часов. Причем это был самый жаркий день, +40 градусов. Вообще на этот этап дается 36 часов и последний участник прошел дистанцию за 35 часов. За полчаса до его финиша волонтеры ходили по лагерю и всем предлагали встретить последнего финишера этого дня. Был уже вечер, всем хотелось спать, но многие пошли встречать участника.

Ты говорил, что с русской командой сложились особые отношения. Что ты имеешь в виду?

Да, русская команда была уникальной. Мы до сих пор общаемся. В первый день раньше всех финишировала Наташа Седых, один из фаворитов гонки, и сразу же пошла собирать дрова. Она устала, у нее мозоли, болят ноги, но она пошла за дровами, чтобы те, кто прибежит позже, сразу могли приготовить ужин. Это лайфхак от наших предшественников: дров в пустыне мало и собирать их нужно сразу, иначе придется ходить за ними все дальше и дальше.

В русской команде мы делились пищей, водой, вместе решали какие-то проблемы. Участники шутили, что всегда понятно, где наша палатка, потому что рядом с ней всегда лежали дрова и был костер. По утрам многие завтракали сухим пайком, а у русских всегда был горячий чай.

Какие ещё бытовые трудности решали в пустыне?

Главная – это нехватка воды. На финише каждый день выдавали 6 литров, из которых нужно было умудриться приготовить ужин и помыться. Мы умудрялись даже принимать душ и стирать. Делаешь маленькую дырочку в бутылке, и 200 мл воды хватает, чтобы полностью помыться с ног до головы, хотя бы смыть песок.

Обязательно приходилось стирать одежду, иначе соль на следующий день будет натирать и разъедать кожу. Стирка в пустыне выглядит так: бутылка режется пополам, в нее добавляется немного воды, мыла, опускается майка, потом вода не выливается, а наоборот стираем там же носки и шорты и говорим: «Кто следующий?».

Когда я читал об этом в группе в WhatsApp, я думал: «Да чтобы я стирал после кого-то в грязной воде, фу, какая гадость!» Но когда приезжаешь в пустыню и каждый грамм воды на счету, то отношение меняется.

Как вы готовились к гонке, сколько раз в неделю бегали?

Мы проводили тренировки каждый день, кроме понедельника. В выходные делали длинные забеги по 3-4 часа с рюкзаками по снегу. Мы посмотрели, как готовятся спортсмены из других стран. Но там были нереальные программы, людям предлагали выезжать на две недели в горы и там бегать каждый день по 5-8 часов. Я всё это читал и думал, ребята, мы работаем по 12 часов в день. Мы не можем никуда выехать. Поэтому мы сами составили программу тренировок.

Помогли тренировки на снегу одолеть песок?

Нет. Чтобы бежать по песку, нужно тренироваться именно на песке. Снег имеет другую структуры, проваливается по-другому, от него другой толчок. Поэтому в первый день в пустыне мы страдали очень сильно именно из-за песка. На третий день мы приноровились, и стало проще.

Не пожалел потраченных денег на 7 дней, где ничего не включено?

Я не воспринимаю это как траты, а скорее, как инвестиции, поскольку я готовлю людей к гонкам как тренер. И мой опыт кому-то пригодится, кто будет готовиться на эту гонку. К тому же, на гонках ты получаешь ни с чем не сравнимые эмоции. Вот ты купил машину или телефон, порадовался месяц и забыл. Пробегаешь гонку — это с тобой навсегда. Есть, что вспомнить, и из этого и складывается жизнь.

Как давно вообще ты начал бегать?

10 лет назад. Я тогда была заядлым курильщиком и вел неспортивный образ жизни. Но в 2008 году родился сын, и я понял, что надо меняться. Я бы не хотел, чтобы мой сын брал пример с того Михаила, который был тогда. Тогда я бегал совсем немного, по 4 километра и ещё чувствовал себя героем. А потом мне попалась статья о человеке, который за полгода подготовился и пробежал марафон. Меня чем-то зацепила эта статья, но пробежать марафон казалось нереальным.

Тогда не было беговых школ для любителей. А профессиональные тренеры не хотели со мной работать. Мне пришлось готовиться самому, по статьям в англоязычном интернете, но все равно удалось пробежать марафон за 4 часа 22 минуты. На финише я познакомился с парнем, которого все называли Железякой за то, что он прошел IRONMAN. Когда я узнал, что перед тем, как пробежать 40 км на IRONMAN, он ещё проплыл 4 км и проехал 180 км на велосипеде, я подумал, что такое могут делать только сумасшедшие. Но семя упало на нужную почву.

Позже я узнал о других людях из России, которые прошли IRONMAN. Оказалось, что это может сделать любой человек, необязательно быть олимпийским чемпионом или в прошлом спортсменом. Я за два года подготовился, прошел IRONMAN. Потом понеслось — новые гонки, всегда в новых красивых местах.

Ты уже три раза прошел IRONMAN и в этом году снова собираешься. Зачем ты делаешь это снова и снова?

Во-первых, хочется улучшить время. Во-вторых, гонка всегда проходит в новом городе, и в-третьих, что самое важное, мне нравится общаться с нашей тусовкой сибиряков, которые готовятся к IRONMAN. Это очень интересные люди. Среди них есть владельцы уникальных компаний, топ-менеджеры. В обычной жизни я бы с ними вряд ли познакомился. А во время подготовки к IRONMAN мы общаемся и такие люди меня многому учат. Я перенимаю у них опыт того, как они ведут дела, какие у них есть привычки, которые помогают добиваться успеха. В этом году из Новосибирска набралось 15 человек, которые поедут в Таллин на IRONMAN. Мы вместе готовимся сейчас.

Твоя школа бега Runners была одной из первых в Новосибирске. Расскажи, ты в одиночку её придумал или кто-то помогал?

Школа Runners появилась в 2014 году. Мы с моим товарищем Александром, он тоже IRONMAN, решили организовать школу бега. В Москве тогда люди стали массово бегать, а в Новосибирске ни одной школы не было. Наш самый известный полумарафон Раевича собирал всего по 300-400 человек. А мы хотели, чтобы в Новосибирске тоже проходили интересные старты, люди занимались бегом.

Мы долгое время не могли найти тренеров. Профессиональные тренеры говорили нам, что мы фантазеры и обычные люди не будут платить за тренировки. Мы не отчаивались и в конце концов нашли тренера, подготовили первую группу к полумарафону и успешно его пробежали.

А сейчас у нас в школе несколько беговых групп. И открылись другие направления — лыжи, плавание, триатлон. Также мы проводим сборы — выездные тренировки в горах. Через два года после того, как мы запустили школу, мой компаньон Саша решил покинуть проект, и вместо него пришел Витя Красноусов. Тогда Runners родился во второй раз. Витя внес много нового в проект — конкретные планы по привлечению учеников, наемные сотрудники — SMM-щики, менеджеры, дизайнеры.

Есть желание масштабировать проект?

У нас уже сейчас есть франшиза. Школа год как работает в Томске. И планируется открытие школ ещё в двух городах, в Сочи и Иркутске. Мы постоянно придумываем новые проекты, развиваем спортивные туры, когда люди могут совмещать спорт с путешествиями. Мы находим интересные места, упаковываем продукт из программы тренировок и развлекательной части, и вывозим людей на мероприятия.

Я в полном восторге осталась от ваших сборов на Алтае, хотя и тяжело было бегать по два раза в день. А как вы придумали эту идею со сборами?

Идея спортивных сборов не уникальна. Просто мы ее реализовали в удобном формате. Когда можно на длинные выходные выехать всей семьей на базу в горы и пока дети занимаются с детским инструктором, провести тренировки. В этом году на майские праздники мы вывезли на Алтай больше 100 бегунов, лыжников и триатлетов с семьями. Впервые появился детский тренер, и дети были просто счастливы.

Зачем тебе Runners и хлопоты, с ним связанные?

Я думаю, что у каждого человека наступает момент, когда хочется делиться опытом. Первый опыт наставничества у меня был в компании «Мегафон», когда я предложил коллегам подготовить их к полумарафону Раевича. Два раза в неделю мы встречались в парке, бегали, я писал всем программу. Это происходило на голом энтузиазме. А потом начинание вылилось в спортивную школу.

Это также и бизнес-проект. Но он не приносит много денег. Спортивная школа — проект скорее для души, чтобы привнести что-то светлое в этот мир, и только потом, возможно, иметь с этого какие-то дивиденды.

На сегодняшний день есть доход от проекта или только затраты?

Да, мы вышли в плюс. Но это не сверхдоходы. Бывают месяца, когда мы выплачиваем деньги тренерам и менеджерам, а сами остаемся без зарплаты. Когда мы с Виктором начинали работать, то первый год приняли решение работать вообще без зарплаты для себя. Всё, что мы зарабатывали, вкладывали в проект. Это дало большой толчок к развитию. Мы смогли сделать все, что хотели.

Сейчас открываем новое направление, связанное с повышением гемоглобина перед соревнованиями. Это то, о чем мечтает каждый спортсмен. Для этого люди тренируются в горах, а потом 2-3 месяца могут быть бегать на высоком гемоглобине. Это практически легальный допинг. Мы сейчас закупаем специальное оборудование, которое позволит в домашних условиях повысить гемоглобин любому желающему.

У твоей школы бега есть какие-то отличия от тех многочисленных, которые появились позже?

Конечно, в первую очередь мы отличаемся тем, что сами через все это прошли. Я не являюсь профессиональным спортсменом, и это в моем случае как для руководителя школы и как для тренера большой плюс. Когда я готовлю ребят на IRONMAN, я знаю, с чем им приходится сталкиваться как спортсменам-любителям. Я сам через это прошел.

Я понимаю, что у людей нет времени, нужно отвезти ребенка в садик, успеть на работу, вечером второго — отвезти на английский. И где-то ещё воткнуть тренировку. Я знаю, что не все жены поддерживают своих мужей. Приходится искать компромиссы. У профессионального спортсмена такого нет. Он всегда занимался спортом, у него всегда по две тренировки в день.

Ещё одно наше отличие — сильный тренерский состав. У нас ведут занятия мастера спорта, в том числе международного класса по лыжным гонкам, по плаванию, легкой атлетике, спортивному ориентированию и другим видам, победители ультрамарафонов, финишеры IRONMAN.

Какие у тебя цели по школе Runners?

В ближайшие годы интересно людей мотивировать уже не просто на марафон, а на длинные дистанции, более 100 км. Сейчас мы собираем группу для подготовки к одному из самых старых ультрамарафонов Comrades в ЮАР. Ещё одна задача — делать выездные туры за рубеж. Это очень интересно совмещать тренировки и путешествия.

Сегодня еще остались непройденные старты, о которых ты мечтаешь?

Их много. Но если говорить именно про мечты, то это два старта. Первый — это BadWater в Долине смерти протяженностью 213 км. Он проходит на дикой жаре. Говорят, там настолько жарко, что когда разбиваешь яйцо на асфальте, оно начинает жариться. Даже многие серьезные спортсмены не смогли с первого раза дойти до финиша. И еще один старт также в Америке Western State, гонка в горах, на 170 км. Интересна тем, что проходит практически все время на большой высоте более 3000 м. Считается одним из самых суровых испытаний. Вот это те гонки, в которых я однажды обязательно поучаствую.

Интервью взято специально для конкурса vc.ru и банка «Точка».

#навсюголову