Женское дело: интервью с руководителем ALP Group Светланой Гацаковой о том, как выстроить карьеру в ИТ

Светлана рассказывает, как превратить небольшой отдел в крупную ИТ-компанию, с какими сложностями пришлось столкнуться и как ей удается успешно совмещать работу и личную жизнь.

— Есть такой стереотип, что ИТ, да и в целом любые технические специальности — это больше для мальчиков. Расскажите, как вас «занесло» в эту сферу?

— У меня всегда была некая системность мышления, а еще я любила детективы и алгоритмы. Учителя мне повторяли, что я математик, а не гуманитарий. Справедливости ради, сочинения мне действительно давались плохо. Вот это умение «перекинуть мостик» от одного к другому, красиво описать, как листик падает с дерева, как он вращается, как ветер его понес, листик пожелтел, потом плавно приземлился… Вся эта гуманитарная история не моя. У меня просто: «Дано: дерево, лист, осень. Лист должен упасть. Он упал».

— Удалось при этом сдать экзамен по русскому языку?

— Да, и на хороший балл! Тут мне повезло: вместо сочинения нам дали орфографический диктант. Сочинение я бы, честно, не написала. Хотя в целом я была практически отличницей.

— А любимым предметом была, небось, информатика?

— Нет, в подмосковной школе в конце девяностых этот предмет, мягко говоря, преподавался слабо. Тогда и компьютеры-то только появились. Но всё поменялось, когда я пошла на подготовительные курсы при университете. Вуз я, кстати, выбрала почти случайно, по принципу «поближе к дому»: одна из моих одноклассниц сказала, что будет поступать в Московский государственный университет экономики, статистики и информатики — сейчас он входит в Плешку. Там на курсе по информатике была совершенно сумасшедшая — в хорошем смысле — преподавательница. Она влюбила меня в информатику. Влюбила настолько, что я сдала предмет на высший балл и поступила в МЭСИ.

— Нравилось учиться?

— Очень. Нам давали крепкую теорию по проектированию баз данных. Мы писали какие-то лабораторные работы, мини-программы. По ночам я сидела и сама всё кодировала. Я в принципе была таким ночным жителем. Днем ничего не хотелось делать, а вечером приходило вдохновение, и я за ночь могла написать программу.

— Получается, у вас довольно редкий для нашей страны случай, когда работа оказалась по профессии?

— Да, но пока я училась, я не осознавала, кем потом буду работать. ИТ-индустрия в России тогда еще была в зачаточном состоянии. У меня не было никакого представления о возможных профессиях. Да и приоритеты на тот момент были другие: когда я в 2002 году выпускалась, то уже была замужем и с ребенком на руках.

— Смело!

— Мне кажется, тогда многие так делали. Мало кто, учась на третьем курсе, шел стажироваться в корпорацию и думал о карьерном треке. Сейчас рынок, конечно, совсем другой.

— Компании не особенно любят нанимать матерей с маленькими детьми, да к тому же без опыта. Как вам удалось найти свою первую работу после декрета?

— Да, действительно, всё, что у меня было, — это образование. Причем я даже не искала работу по своему направлению. К слову о гендерных стереотипах, я думала, что программисты — это мальчики-ботаники. Ходил даже такой мем по интернету: «вечеринка» программистов, которые молча сидят за столом с Кока-Колой в руках, пока остальные счастливо прожигают жизнь в ночном клубе. Мне чисто интуитивно не нравился этот программистский социум, поэтому я даже его не рассматривала.

— А на кого же вы тогда устраивались?

— На бухгалтера. У нас на третьем курсе было разделение информационных систем по отраслям, и я рандомно выбрала бухгалтерский учет. Так что я, в принципе, помимо программирования, неплохо знала основы бухучета. Но когда я пришла на собеседование в одну компанию, рекрутер мне сказала: «В бухгалтерии вам будет скучно. Наш холдинг сейчас набирает в штат консультантов для проведения внутренней автоматизации. И там каждый день будет “огонь”». Программистов она мне описала как супер-умных, интеллектуальных, с большим будущим сотрудников, в чей коллектив можно влиться, и прекрасно себя чувствовать. При этом зарплата предлагалась почему-то сразу выше, чем у бухгалтера, даже на начальную позицию, так что я согласилась. Так начался мой карьерный путь в ИТ.

— И как, удалось влиться в мужской коллектив?

— Я сейчас, возможно, кого-то удивлю, но на себе я какой-то прямо гендерной дискриминации никогда не чувствовала. Может быть это связано с тем, что я всегда работала в услугах, где нужна некая гибкость, многозадачность, хорошие коммуникативные навыки. По опыту взаимодействия с крупными корпорациями-заказчиками, я вижу, что там, действительно, пока еще превалируют мужчины, а женщин на руководящих постах вообще днем с огнем не сыщешь. Но вот на стороне подрядчиков ситуация совершенно другая. Правда, тут стоит оговориться, что по мне сложно замерять «температуру по больнице», потому что у меня в жизни было всего два места работы. Первое — тот самый холдинг. А второе — ALP Group, где я работаю до сих пор.

— А на чем закончилась история с холдингом?

— Как любой инсорсинговый отдел разработки, мы хотели выйти наружу и начать самоокупаться, потому что автоматизация — это достаточно затратное мероприятие для любого бизнеса. В итоге сделанное на базе холдинга решение для конкретного бизнеса мы начали успешно продавать другим компаниям из разных отраслей — от производства телевизоров до химии. И это при том, что решение было абсолютно, как сейчас бы сказали, самописом, а не полноценным коробочным продуктом. Потом нас засылали его внедрять и консультировать. В этих мини-проектах я была и консультантом, и аналитиком, и руководителем проекта, и постановщиком задач. У меня достаточно хорошо получалось общаться с заказчиками, понимать их, формировать правильные ожидания. Там я получила довольно большой опыт, но в какой-то момент захотелось расти дальше. Уходя из холдинга, я сказала себе, что больше не хочу быть исполнителем на проектах и работать «в полях», а хочу занять руководящий пост, пусть и в небольшой компании, и создать из отдела, куда я приду, полноценную ИТ-компанию. Собственно, так и случилось.

— Откуда вдруг такие амбиции?

— Я всегда была человеком, который не привык останавливаться на достигнутом. Например, в детском саду, пока другие дети хотели просто поспать-покушать-поиграть, мне не терпелось пойти в школу. Учась в школе, я уже хотела в институт, а еще лучше — сразу на работу. Я еще не знала, кем хочу стать, но на летних каникулах между 10 и 11 классом я подрабатывала продавщицей в местной палатке. Мне хотелось почувствовать, каково это — зарабатывать свои собственные деньги. Получив первую зарплату, я поняла, что хочу чего-то более «возвышенного», и начала готовиться к поступлению в МЭСИ. В общем, мне всегда хотелось «быстрее, выше, сильнее».

— Значит, в ALP вас взяли сразу на руководящую должность?

— Ну, это громко сказано. Я пришла в отдел, который занимался обновлениями и мелкими доработками продуктов 1С для малого бизнеса. В штате на тот момент было пять человек, а выручка — ерундовая.

— И вам, конечно, захотелось большего?

— Да, мне было неинтересно работать с типовыми задачами в рознице. Вместе с собственником компании мы много обсуждали, как выйти на корпоративный рынок. И в один прекрасный момент наши старания принесли плоды: мы продали проект по изменению операционной деятельности для «дочки» одной из нефтяных компаний. Впоследствии этот клиент стал якорным, и мы продолжаем с ним успешную работу по сей день. Потом стали появляться и другие клиенты, и постепенно наш скромный отдел превратился в отдельную ИТ-компанию со штатом в 200 человек.

— Вот так просто?

— Нет, конечно, сложностей было предостаточно. В самом начале, когда еще не были выстроены все процессы, я натурально надрывалась. Свой первый проект мы продали, по незнанию, за три копейки. Мы тогда в принципе не понимали структуру цены, пришли из розничного бизнеса, и такие: «Мы всё умеем, всё хотим, всё знаем». За ту цену, за какую мы себя продали, мы просто не могли себе позволить увеличить штат, поэтому я была одна за всех: и руководитель, и консультант, и аккаунт-менеджер.

— И швец, и жнец, и на дуде игрец?

— Да-да, вроде того. У меня в команде был еще один классный прогер, мы всё тянули вдвоем. Остальные сотрудники были, по сути, стажерами. Каждый день я ездила через всю Москву, по два часа в один конец, а еще у меня был маленький ребенок, который периодически болел. Я практически не ела, не спала. Вспоминаю, и даже не знаю, как я выжила. Это было просто нереально. Так продолжалось месяцев девять. Уйти посреди проекта мне просто совесть не позволяла, я не хотела никого подставлять. Мыши плакали, кололись, но продолжали грызть кактус.

— Звучит ужасно…

— Дойдя до финиша, я пришла к собственнику и сказала: «Всё, я больше не могу. Я ухожу». Но он уговорил меня остаться и пообещал, что с этого момента мы всё будем делать по-другому. Я осталась и тогда действительно поняла, что первая задача любого руководителя — выстроить надежную команду. Чтобы это был серьезный бизнес, а я занималась действительно управлением, а не была на все руки мастер.

— По какому принципу вы набирали людей в команду?

— Основное — человек должен всё время куда-то бежать, ему должно быть всё время всего мало — знаний, достижений, компетенций. Он не будет просто сидеть на месте и годами делать одну и ту же работу. Амбиции и любознательность важны в любом бизнесе, но в ИТ — особенно. Сейчас всё меняется с неимоверной скоростью. Появляются новые технологии, меняются бизнес-модели. Нужно постоянно держать руку на пульсе и отслеживать любые изменения рынка. От умения поспевать за трендами зависит чуть ли не больше половины успеха. Как говорила Черная Королева из «Алисы в Зазеркалье»: «Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!»

— А что еще важно, помимо любознательности и амбиций?

— Лояльность и неконфликтность. Наши эйчары обязательно уточняют, какие отношения у кандидата были с коллективом на прошлом месте работы, и запрашивают рекомендации от предыдущих работодателей. Если человек ушел некрасиво, о нем есть плохие отзывы у коллег, мы его точно не возьмем, будь он хоть трижды гением. Мне кажется, что научить взрослого человека можно, а вот воспитать уже нельзя. Воспитание — это то, что закладывается в детстве: умение коммуницировать нетоксично, уважать и ценить чужой труд.

— На такую команду можно положиться?

— Да, 100%. Я сплю спокойно, зная, что вся структура у нас выстроена правильно. У нас есть разделение на практики по основным направлениям — бухучет, управленческий учет, документооборот и т. д. И каждым из этих направлений управляет свой руководитель практики. Эти руководители — тот костяк, на котором всё держится. В какой-то момент мне нужно было научиться делегировать им часть своих задач и заниматься только самым главным.

— Чтобы не выгорать, как с тем первым проектом?

— Да, и чтобы хватало времени на семью. Сейчас у меня уже четверо детей.

— Что?!

— Да, я многодетная мать. Конечно, у меня есть помощники в виде нянь для младших детей. Но они всё равно не заменяют маму и папу. Я всегда нахожу время, чтобы поиграть и побыть рядом с детьми. Кстати, именно дети и учат тебя умению приоритизировать задачи, выделять главное и управлять своим временем. Может быть поэтому многие матери — успешные руководители.

— Ваша история очень вдохновляет. Что вы можете посоветовать молодым девушкам, которые только начинают свой путь в ИТ?

— Действительно этого хотеть. Никогда не останавливаться. Не страшиться декретов. Не сбиваться с пути и быть твердой в своем убеждении. Не слушать окружающих, которые говорят: «Да зачем тебе это?» Либо менять токсичное окружение, либо четко отвечать: «Да, я это хочу, могу и буду этим заниматься». Тогда никакие стереотипы, включая гендерные, не будут помехой.