Разработал выключатель, фильтр «Барьер» и луноход: история одного из первых российских промдизайнеров Сергея Смирнова

За 20 лет годовой оборот студии «Смирнов Дизайн» вырос почти до $1 млн.

К 2019 году Сергей Смирнов успел поработать с LG, Samsung, Sukhoi и другими международными и российскими брендами.

Сейчас в портфолио его студии более 600 проектов, среди них обновлённая фотокамера Zenit M (стоимостью €5000), концепт салона самолёта Sukhoi для спортивных команд, одноразовая зажигалка, глюкометр и томограф.

Дизайнер рассказал об истории студии, специфике российского промышленного дизайна и своих примечательных работах.

Ещё в детстве, в 1980-х, Сергей Смирнов интересовался техникой и рисовал автомобили в разрезе, как в энциклопедии, а заодно придумывал конструкцию несуществующих устройств вроде прибора для спасения от пожаров.

Он заранее готовился к университетской программе дизайна: учился в художественной школе и посещал подготовительные курсы. На его выбор повлиял пример отца — тот был художником декоративно-прикладного искусства и придумывал броши, серьги, браслеты из перламутра и мельхиора, а до этого работал художником-конструктором на заводе «Зенит» в Красногорске.

В 1991 году Смирнов попытался поступить в «Строгановку», но его не взяли: он не справился с экзаменом по рисунку. Тогда он устроился на фарфоровый завод «Изолятор», где целый год моделировал и лепил из гипса вазы, кружки и другую посуду.

Через год Смирнов снова попробовал поступить в академию — на этот раз успешно. Параллельно с учёбой он продолжал вечерами подрабатывать на заводе.

Но зарплаты на самостоятельную жизнь не хватало, он работал больше «за идею», а заодно набивал руку и улучшал навыки.

Свой первый крупный заказ — на $150 — Смирнов получил в 1994 году. К нему обратился директор производственного объединения «Электротехника» и предложил спроектировать серию настенных выключателей и розеток.

Дизайнер нарисовал проект, просчитал габариты продуктов и воспользовался своим опытом работы на «Изоляторе», сделав модели из гипса.

Тем не менее это был разовый заказ. Положение дел усугублял внутренний кризис: Смирнов не понимал, чего хочет от жизни, и всё свободное от учёбы время тратил на вечеринки с друзьями.

Вместе с тем оказалось, что за два года его настенный выключатель вышел в серию и стал коммерчески успешным. Тот же заказчик предложил сделать ещё один проект.

Смирнов подумал, что будет здорово поэкспериментировать и сделать новый выключатель с корпусом в виде волны. Заказчик отнёсся к идее настороженно, но дизайнер смог убедить его в успешности проекта.

Для выпуска выключателя в серию требовалось изготовить пресс-форму — устройство для литьевых машин, в которое под давлением заливается пластик или другие материалы. «Заказчик потратил на это около $200 тысяч — колоссальную сумму по тем временам», — поясняет Смирнов.

Однако проект провалился, продажи нового устройства составили 0,06% от продаж первого выключателя.

После этого опыта Смирнов стал серьёзнее относиться к делу, задавать себе вопросы: зачем и для кого он разрабатывает тот или иной дизайн, какая у него цель и возможности.

Уже позже, в конце 2010-х годов, Смирнов бесплатно разработал этому же заказчику ещё один выключатель, который, как и первый, принёс прибыль.

По словам Смирнова, его семья в 1990-е жила бедно. Отец продолжал работать художником, мать — инженером-проектировщиком в строительстве. Тем не менее она заняла $1000 (три-четыре своих зарплаты) и купила сыну компьютер, когда он вернулся из армии.

«Тогда я легко это воспринял, а сейчас понимаю, что впроголодь покупать ребёнку компьютер — это героизм. Единственное, я серьёзно к этому отнёсся, после армии был очень мотивирован работать», — рассказывает дизайнер.

Смирнов за четыре месяца изучил существовавшие тогда программы трёхмерного моделирования вроде 3D Max. В то время немало компаний только начали работать с компьютерами, и предпринимателям требовалось обучить сотрудников работе с ПО.

В августе 1997 года Смирнов устроился преподавателем в фирму, которая занималась расстановкой торгового оборудования в больших магазинах. Он получал $400–500 в месяц за уроки по компьютерному моделированию.

Это дало дизайнеру конкурентное преимущество. Через знакомых и клиентов он получал новые заказы на разработку промышленного дизайна выключателей, розеток и даже гидромассажных ванн. С количеством заказов рос и заработок.

Смирнову нравилось заниматься промышленным дизайном, и он решил открыть свою студию. Но у него было недостаточно технических знаний для проектирования, и он понимал, что ему в команду нужен конструктор.

Платить потенциальному сотруднику было нечем, поэтому Смирнов договорился со знакомым конструктором Ильёй Артамошиным, что тот будет работать в обмен на 25% бизнеса. Студию назвали «Смирнов Дизайн».

Смирнов затрудняется вспомнить затраты на запуск, но отмечает, что бюджет был ограничен, а первый офис располагался в здании Института холодильных систем и пищевых производств.

«Жутко воняло рыбой, просто ужасно. Но мы не платили за аренду: там был офис нашего знакомого. Он сказал, что ему скучно, и предложил работать в его офисе, хотя сам появлялся там редко», — комментирует Смирнов.

В 2001 году предприниматель нанял в студию ещё одного конструктора и дизайнера. Места стало не хватать, и Смирнов задумался о переезде.

В то время студия работала над заказом для Института точной механики и вычислительной техники им. С. А. Лебедева РАН: разрабатывала дизайн будильника и интерактивного настенного календаря, которому можно было продиктовать заметку, и в нужный день он бы её озвучивал.

Директору института дизайн понравился, и он предложил студии помещение под офис в обмен на бесплатную работу раз в месяц.

Среди задач, которые приходилось делать для института, был сайт с интерактивной версией музея космического корабля «Буран». Также Смирнов с коллегами визуализировал строение земного ядра для изучавших его физиков.

Частные же клиенты продолжали заказывать выключатели и розетки, а ещё просили сделать дизайн проводных телефонов и другой техники. Смирнов говорит, что тогда, как и сейчас, в России не было системы и разделения на дизайн-профили.

В 2001 к студии обратился производитель водных фильтров «Барьер» и заказал дизайн для фильтра «Барьер Гранд». На разработку ушло около года.

Смирнов вспоминает, что технический директор со стороны клиента требовал от студии конструкторскую документацию, которую потом сразу отправили бы в Китай для изготовления пресс-форм. Студии это было в новинку. Приходилось учиться на ходу, прорабатывая все детали до мелочей, подчёркивает предприниматель.

Например, заказчик мог неожиданно попросить убрать пять миллиметров от размера, чтобы при транспортировке из Китая можно было загрузить в контейнер на один ряд продукции больше.

А при заполнении пресс-формы пластик тёк определённым образом, и после остывания появлялись линии спайки, о которых дизайнеру нужно было знать, чтобы как-то отвлечь от них внимание другими элементами.

«Можно добиться, чтобы спайки не было, но тогда одна единица товара будет производиться на пять секунд дольше. Когда речь о миллионных тиражах, пять секунд превращаются в большие денежные потери. Дизайнер, зная технологические особенности, может сокращать себестоимость изделия», — поясняет Смирнов.

За проект клиент заплатил $1000–2000, а в будущем ещё дважды обращался в студию за дизайном других фильтров.

К 2003 году в студии работало шесть человек. Они уже не помещались в прежнем офисе, и предприниматель за 100 тысяч рублей снял помещение в 100 м² на первом этаже жилого дома.

По словам Смирнова, дизайн и проектирование в то время не приносили «хорошего» дохода, хотя они составляли 80% заказов. Получив чертежи и модели, клиенты обращались в другие компании и там заказывали изготовление продуктов — в основном из пластика.

Смирнов решил, что можно запустить своё производство. Он открыл компанию «Смирнов Технологии» и арендовал термопластавтомат, машину для литья пластика с помощью пресс-форм. Их заказывали в Китае по цене около $5000.

На пике развития компании принадлежало шесть термопластавтоматов и четыре станка для механической обработки изделий из металла и других материалов.

В 2005 году в студии работало уже 12 человек. Примерно в то же время к ней обратилась компания Samsung, искавшая подрядчика для дизайнерского исследования на российском рынке.

По словам Смирнова, Samsung не понимала, почему российские потребители покупают маленькие чёрные тяжёлые телефоны вместо больших лёгких и светлых.

Дизайн-студии предстояло опросить россиян и понять, как дизайн влияет на выбор четырёх продуктов: мобильных телефонов, фотоаппаратов, холодильников и стиральных машин.

Смирнов с коллегами показывали потребителям разные дизайны продуктов и просили выбрать наиболее привлекательный. Также студия вместе с заказчиком установила в магазинах камеры, чтобы наблюдать за тем, как покупатели выбирают и покупают в естественных условиях.

На исследование для Samsung ушло пять месяцев, а студия получила около $100 тысяч.

Осенью 2006 года в «Смирнов Дизайн» за исследованием обратилась LG. Бренд интересовался российским рынком мобильных телефонов.

За семь месяцев работы студия получила $150–200 тысяч. По словам предпринимателя, это один из самых прибыльных проектов за всю историю компании.

В 2011 году к студии обратилась российская исследовательская команда «Селеноход», которая участвовала в конкурсе Google Lunar X Prize. Ей требовалось разработать робота, который проедет 500 метров по Луне и перешлёт на Землю фото и видео. Победителю обещали $20 млн.

По условиям соревнования, команда не могла брать деньги на разработку у государства, кроме того, ей нужно были найти способ доставить робота на Луну. «Но мы могли оказывать государству услугу, и за это получить возможность попасть на борт», — комментирует Смирнов.

Команда студии заинтересовалась проектом и решила бесплатно помочь «Селеноходу» с разработкой дизайна и конструкции некоторых узлов робота.

Для системы передвижения студия использовала шагающий механизм, разработанный ещё в СССР. Благодаря нему «Селеноход» не увяз бы в рыхлой поверхности Луны.

Студия и команда разработчиков рассчитывали отправить робота на Луну в рамках российской лунной программы. Однако её сроки постоянно сдвигались — и в итоге создателям лунохода пришлось отказаться от участия в Google Lunar X Prize и этой миссии.

И всё же благодаря конкурсу сотрудники студии Смирнова получили опыт в мехатронике, и предприниматель открыл фирму Ronavi Robotics, разрабатывающую роботов для перевозки грузов на складах. Подробности проекта дизайнер не раскрывает, но отмечает: компания пока не вышла на операционную прибыль.

По мнению Смирнова, в России производят неплохое с инженерной точки зрения оборудование, но при этом не с лучшим дизайном. Предприниматель хочет это изменить, поэтому с 2006 года участвует в правительственных заседаниях по промышленному дизайну в экспертном совете при Минпромторге.

Одно из предложений Смирнова — субсидии, чтобы любой производитель мог рассчитывать на дешёвый или бесплатный дизайн за счёт государства.

«Для государства это сотни миллионов рублей — незаметные деньги. Тем не менее это вклад в продукты, которые будут произведены и распроданы, что приведёт к частичному или полному возврату инвестиций. Например, через роялти в пользу государства», — комментирует идею Смирнов.

Ещё одной проблемой индустрии предприниматель считает поиск новых кадров.

Из-за высоких требований к дизайнерам и инженерам компании трудно расширить штат. Например, фирме важно, чтобы дизайнер мог самостоятельно вести проект, без участия арт-директора, и понимал особенности разных материалов и тонкости работы с ними при производстве изделий.

Профессионализм дизайнера в студии определяют по портфолио и тестовому заданию. Для инженеров-соискателей тоже есть тестовое задание — придумать, как лучше встроить батарейный отсек в устройство со сложными формами. Задание выполняют на основе отсканированного в 3D объекта.

Зарплата дизайнеров и инженеров в компании — от 60 до 100 тысяч рублей. При этом все начинают с 40–50 тысяч рублей. Зарплата постепенно повышается после испытательного срока в зависимости от успехов сотрудников.

Сейчас Смирнов думает о том, чтобы открыть ещё один филиал в Москве, а потом расширяться в другие регионы России. За 2019 год, по прогнозам предпринимателя, оборот «Смирнов Дизайн» составит больше $1 млн.

«Дизайн-студию я называю не бизнесом, а некой сферой услуг. Она зависит от конъюнктуры рынка. Сложно масштабировать, сложно прогнозировать. Это не про серьёзный заработок», — сетует предприниматель.

Смирнов не видит конкурентов и считает, что у каждой студии в России свои особенности, сильные и слабые стороны.

#промышленныйдизайн #производство