Остров (не)везения в океане есть. Часть 2

Сахалинские хроники маркетолога-мигранта из Алматы. Если в первой части речь о том, как меняется отношение окружающих к обладателю паспорта Казахстана, то теперь взгляд на остров сквозь рабочую призму восприятия.

Люди мыслят предубеждениями, это помогает мозгу экономить ресурсы. Один из таких стереотипов – что на Сахалине нет работы в области маркетинга и рекламы. Что сюда имеет смысл приезжать ловить рыбу или качать нефть (и газ). Ну, еще копать уголь.

Тем не менее, на локальном популярном ресурсе (в месте онлайн-общения всей области, где люди узнают новости, находят себе пару и заодно работу) регулярно появляются вакансии для специалистов по маркетингу – преимущественно, в локальных торговых сетях, но иногда и в очень специфичных компаниях. Как, например, у таких, что выполняют морские геофизические исследования.

Для человека с паспортом иностранного государства большинство из этих вакансий бесполезны. Например, я откликнулся на порядка 20 подобных объявлений – и результат был нулевым. Просто оформление мигранта (даже из ЕАЭС) – это дополнительные трудности для отдела кадров, а никто не любит усложнять себе работу. Потому в резюме помимо наличия профильного образования и опыта в индустрии в целом должно быть еще нечто безусловно полезное для потенциального работодателя.

Мне повезло – в Казахстане одним из мест работы был крупный производитель масложировой продукции, и на Сахалине как раз освободилась позиция маркетолога на аналогичном предприятии пищевой промышленности. Сработал эффект «мы с тобой одной крови», и буквально на следующее утро после отклика на вакансию я уже проходил собеседование, а через несколько дней вышел на работу.

В целом, приходя на территорию предприятия, в первые дни ловил сплошное дежавю: те же заснеженные горы на горизонте, что и в Алматы (правда, в Южно-Сахалинске они ощутимо меньше), такие же склады-морозильники, одинаковые ряды грузовиков с готовой продукцией и тому подобное. Будто никуда и не уезжал.

На предприятии больше 220 сотрудников, а годовой выпуск продукции стремится к 12 тысячам тонн (эти данные имеются в открытых источниках, тут я никаких тайн не разглашаю). Это ровно в 10 раз меньше по сравнению с казахстанским холдингом, в котором работал ранее – там было 2200 человек в штате и свыше 120 000 тонн выпускаемой продукции в год.

Однако, в Казахстане отдел маркетинга состоял всего из 5 специалистов, и даже несмотря на разделение труда (один занимался документами, другой – рекламой, акциями и дегустациями, третий экспортными рынками и развитием бизнеса, четвертый бюджетами и согласованиями, и т.д.), мы с коллегами хронически не успевали обрабатывать и решать весь объем ежедневно поступавших задач.

На Сахалине отдел маркетинга (на двери кабинета висит соответствующая табличка) – это я (совсем как Людовик XIV, который гордо считал себя целым государством).

Соответственно, 99% моей работы здесь – это неизбежная рутина и текучка, начиная от инициации и координации проектов с многочисленными подрядчиками (их пара дюжин, если не больше – от типографий до веб-студий и разных медиа) и заканчивая организацией дегустаций в точках продаж и, например, оклеиванием грузовиков (брендированием автопарка) в теплых боксах.

В общем, такой вот универсальный маркетолог, который и бюджет подобьет, и договоры на согласование запустит, и медиапланы скорректирует, и стор-чеки проведет, и за бренд-платформу и библию потребителей в коротких перерывах между «срочняками» сядет (непорядок, когда бренд у предприятия есть, а чётко сформулированных документов с описаниями, в том числе целевой аудитории, видения будущего и различных руководств, вплоть до фирменного стиля, нет).

У маркетолога один KPI – это эффективное стратегическое развитие. Нам платят деньги за то, чтобы мы могли подняться над текучкой и увидеть точки роста и возможности (новые ниши, доступные перспективы, даже новые рынки – в общем, не только барахтались в алых от конкуренции морях, но и открывали голубые океаны). Однако, когда ты один в поле воин, времени на стратегию остаётся не так много – и в этом заключается основной вызов (с которым, я надеюсь, смогу справиться).

Несмотря на отсутствие коллег в отделе, в целом рабочая нагрузка по сравнению с Казахстаном ниже (как и уровень стресса). Правда, ниже и зарплата (по доходам на Сахалине я откатился лет на 5 назад – примерно в 1,5-2 раза, если еще учитывать «дисконт» на испытательном сроке).

Снижение доходов – это плата за переезд, существует совершенно четкое понимание того, что на новом месте у тебя ещё нет репутации и рекомендаций. Плюс, конечно же, «не тот паспорт» также бьёт по ценнику (когда ты не в столицах) – ведь ты мигрант из Центральной Азии, а значит, радуйся, что вообще получил возможность работать по профилю и в тёплом офисе (а не дворником или грузчиком на базаре).

Быть может, это мышление лузера, но для меня деньги всегда приходят потом – вместе с демонстрацией своей полезности для работодателя. Надеюсь, что здесь, в России, этот процесс совпадет с легализацией, получением гражданства (дожить бы до него ещё) и строчкой в резюме с опытом работы уже на рынке РФ (а не только Казахстана).

Вот вам ещё один стереотип, который не подтверждается на практике: очень часто специалисты среднего звена, переезжая из Казахстана в Россию, вовсе не увеличивают свои доходы, а ощутимо теряют их (особенно в первые годы).

Такое поведение, безусловно, не является экономически рациональным – однако переезд по своей сути проект долгосрочный, и готовность мигрантов терять в деньгах здесь и сейчас означает, что в перспективе для себя мы находим иные плюсы.

Для меня они следующие: ощущение безопасности (все же в Казахстане однажды я могу стать буквально «белой вороной» и услышать пресловутое «езжай в свою Россию», хотя в целом за 35 лет жизни в Алматы я очень редко сталкивался с подобными проявлениями – однако порою в социальных сетях от чтения агрессивных комментариев и высказываний волосы вставали дыбом, особенно когда заходил в казахскоязычные ветки обсуждений).

Помимо безопасности – масштаб страны. В России я смогу со временем выбирать (прожив положенные для переселенца 3 года в регионе вселения), где работать – манит перспектива после Сахалина попробовать силы во Владивостоке или Хабаровске, в Ставрополе или Ростове-на-Дону, в Екатеринбурге или Новосибирске, в Калининграде или Нижнем Новгороде.

Этот список городов не полный – ведь предприятия, на которых требуются маркетологи, есть везде. Так же, как и развитая пищевая промышленность (в отличие от креативных индустрий – например, если я захочу продолжить свой профессиональный путь в качестве рекламиста, то кроме Москвы особых вариантов нет – а Белокаменная меня как носителя комплекса глубокого провинциала пугает).

В Казахстане же уровень централизации экономики чрезвычайно высок – и, например, даже переехав из Алматы в столицу, город Нур-Султан (бывшая Астана), велик шанс не найти работу (по крайней мере, мои коллеги по индустрии не находили). Что уж говорить про другие города и регионы.

Забавно, что приглашая людей с образованием, опытом работы и квалификацией переехать в Россию (при подаче заявления на участие в программе содействия добровольному переселению проверяют твой диплом, трудовую книжку и пр.), на месте тебе не дают нормально работать.

Например, 14 октября я подал заявление на присвоение ИНН, и спустя 6 недель я его так и не получил. Без ИНН работодатель не может мне начислить зарплату (и выплатить положенные за меня налоги). Когда я получу ИНН – неизвестно. Из налоговой меня отправляют в УФМС, а в УФМС говорят, что всё дело в том, что я сделал временную регистрацию через почту, а не у них.

Когда регистрация через почту – присвоение ИНН затягивается. Почему и каким образом это взаимосвязано – для меня загадка. В любом случае, через 2 недели истекает моя 90-дневная регистрация в России, и если я получу разрешение на временное проживание (срок рассмотрения моего заявления в УФМС истекает в начале декабря), то предстоит новая регистрация (на этот раз в УФМС). Если к тому времени ИНН так и не получу – буду на месте разбираться, что же необходимо сделать, чтобы ускорить этот в теории элементарный процесс.

Еще из местных нюансов – это заключение договора с работодателем. Казахстанцы имеют право находиться в России без разрешения на временное проживание на срок действия рабочего контракта (мы ведь не подпадаем под квоты и от нас не требуют оформления патента).

Однако, на Сахалине УФМС запрещает заключать контракт с иностранцем (даже из ЕАЭС) на срок, превышающий его регистрацию. Получается замкнутый круг – чтобы без РВП я мог легально находиться на острове, мне нужен рабочий контракт. Но рабочий контракт действует на срок моей 90-дневной регистрации только. Это очень по-кафкиански.

Как результат: работодатель постоянно интересуется, когда же я принесу ИНН для бухгалтерии и продлю свою регистрацию, чтобы меня могли оформить на длительный период. А у меня нет ответов на эти вопросы – я только могу прогнозировать, что если в декабре не получу решение по РВП (например, оно затянется из-за высокой загруженности УФМС) и налоговая мне так и не присвоит ИНН, то у меня не останется другого варианта, кроме как собрать чемодан и улететь обратно в Казахстан.

Ибо продолжать жить и работать в регионе, где ты элементарно не можешь получить зарплату из-за бюрократии – это свыше моих способностей к выживанию и адаптации к окружающей среде. К тому же, личные накопления стремительно заканчиваются – и ближе к Новому году при сохранении текущего статуса кво их просто уже не останется на поддержание жизни в России.

Находясь на Сахалине 2,5 месяца, я понимаю, что за относительно короткое время удалось решить широкий круг вопросов – начиная от поиска жилья (это очень трудно, когда у тебя нет российского гражданства!) и работы и заканчивая социализацией и адаптацией. Я не чувствую себя чужим на этом празднике жизни (в наибольшей степени этому способствует работа, конечно же), однако я ощущаю себя максимально уязвимым.

Тот случай, когда простая формальность (например – присвоение ИНН) может сыграть решающую роль в формировании картины будущего на много-много лет вперёд.

Когда мы, маркетологи, пишем про целевую аудиторию, что она живет в VUCA-world (в мире, полном неопределенности, тревог и забот) – то пропускаем это через собственную шкуру. По крайней мере, это так для одного маркетолога-мигранта из Казахстана на Сахалине. Если вам было интересно – stay tuned, что называется – история будет завершена ближе к Новому году.

Каким будет конец – победным (с поверженным драконом российской бюрократии) или разгромным (с не-триумфальным возвращением на родину), я еще сам не знаю. Но в этом и заключается соль жизни, где из всех событий 100% вероятность имеет одна лишь смерть (преодолевать страх к которой населению помогает как раз маркетинг – но это уже другая история).